— Мои Рошали — преданные последователи, друг мой Август. — При этих словах Властелина Теней возникла одна из мрачных тварей. Она поползла к хозяину, склонив голову.
Сын Мрака положил руку ей на голову, затем кивнул.
Возник второй Рошаль. Он не оформился еще до конца, как появился третий, затем четвертый. Как гончие, они жались к ногам своего хозяина.
— Мои Рошали — преданные, последователи, друг мой Август, — повторил Сын Мрака. — Мне никогда не приходится допрашивать их.
Появлялись все новые Рошали. Де Фортунато никогда не видел их в таком количестве, и он подозревал, что где-то есть еще. Несмотря на все самообладание, он почувствовал себя неуютно. Казалось, каждая пара полосатых глаз следит за ним Одна простая команда — и Рошали с радостью разорвут его в клочья.
— Дело не в преданности. Вопрос встает иногда об их способностях. Если бы не я, они упускали бы большую часть добычи. Если бы они получше подчинялись, мы схватили бы того, кто вам действительно нужен.
Новых созданий больше не появлялось, но те, что были, могли бы сформировать небольшую армию. Их призрачный хозяин не ответил де Фортунато, вместо этого он взмахнул руками и обратил свой взор на своих так называемых подчиненных. Рошали тотчас среагировали и двинулись к извивающимся щупальцам, которые лишь несколько мгновений назад поглотили целого человека Передняя тварь коснулась щупалец и, оказалась поглощенной мраком так же, как губка поглощает крошечную каплю. Так же исчез и второй Рошаль, быстрой цепочкой последовали остальные, и вот уже ничто не напоминало о нечеловеческом легионе. Был только Властелин Теней.
— Пора отправляться.
— Отправляться? Куда?
— Несколько секунд назад один из моих — ax! — таких глупых и неуклюжих слуг обнаружил двух Странников, о которых мы говорили и, что важнее всего, заводного человека-птицу. Они отправились в южную часть этого мегаполиса, в довольно убогую резиденцию.
Де Фортунато не чувствовал никого из скрывшейся троицы в городе. Этот Хамман Таррика силен, хотя, очевидно, один из них или оба помогают ему поставить защиту от отца Майи. Он знал о Таррике через Макфи, но никогда не выяснял, насколько силен этот негр.
— Вы собираетесь просто войти и забрать всех троих?
Там может получиться возня. И вы можете упустить попугая.
Сам он не пойдет, и к тому же у него есть собственные возможности.
— Твое благородное предложение добровольных услуг в поимке этих людей спасает меня, мой преданный друг, от необходимости приказать тебе это.
Что? Во что он влип? Только выбравшись из одного потрясения… Пусть этот Сын Мрака сам увидит, каково это — командовать такими тупыми псами.
Но раньше, чем он успел возразить, к нему пробрались дымчатые отростки и обхватили конечности. Они развели в стороны руки и ноги, чтобы совсем его обездвижить.
— Конечно, кое в чем ты прав, и просто будет стыдно, если в этой механической штуке что-нибудь сломается. Поэтому полагаю, их следует выманить и хитростью заставить разделиться. Ты, который тоже не станет проявлять непокорность моим желаниям, разумеется, способен разработать подходящий план.
— Послушай! — завопил эмигрант-предатель. Он был силен, но тени удерживали его слишком крепко. Они быстро подтащили его к хозяину.
— Я хочу знать… — И больше Август де Фортунато сказать ничего не успел — щупальца втащили его в клубящуюся массу. Властелин Теней гортанно хмыкнул, подобные неудобства, испытываемые другими, всегда доставляли ему удовольствие. Затем он сложил руки и позволил теням полностью себя окутать. Щупальца все поднимались, пока он полностью не скрылся из виду, тогда они быстро опали.
Их хозяин скрылся вместе с ними.
***
Никто из эмигрантов не избежал видения.
Оно явилось Гилбрину, когда тот сидел перед старым телевизором, не подсоединенным, к его досаде, даже к кабелю.
Гилбрин смотрел местные новости, пытаясь найти хоть малейший намек, что кто-то заметил происходившее прошлой ночью. Внезапно возникшая головная боль заставила его пошатнуться, ему казалось, что мозги сейчас просто взорвутся.
Он обхватил голову и повалился на старую, но удобную тахту, где сидел прежде.
Вдруг боль исчезла, вместо нее возник образ плывущего судна, который и раньше преследовал его в снах. Оно быстро неслось к планете. В тот же миг он ощутил присутствие Майи. Казалось, она испугана, но в остальном с ней все благополучно. А рядом он почувствовал того, кого считал Летучим Голландцем.
Видение исчезло, как раз когда он начал что-то понимать.
— О Карим! — Мир плыл перед глазами, но Гилбрин знал: то, что он сейчас переживает, — это просто последствия стресса. Он полежал, пока не прошло головокружение, а затем осторожно сел.
— Гилбрин!
Светловолосый Бродяга взглянул все еще затуманенным взглядом на несколько помятого Таррику. Негр отдыхал в одной из спален, восстанавливая силы после укуса Рошаля.
Теперь он стоял в узком пыльном холле и выглядел примерно так же, как и его молодой товарищ.
— Прости, если я вскрикнул и разбудил тебя, Мастер Таррика, но я…
Собеседник прервал:
— Гилбрин, тебе было видение судна Лодочника?
— Я видел и чувствовал его.
— Ты думаешь, это — весть от Майи? Ты ее лучше знаешь.
Гилбрин задумался. Он и сам считал, что Майя связалась бы с ним, если бы могла, но он сомневался, что это краткое видение было посланием. Да, оно идет от нее, но едва ли с выраженным намерением поднять на ноги его и Таррику.
Так он и сказал своему соратнику.
— Тогда что же это значит? Почему мы оба его видели?
— Корабль-дьявол идет в порт.
Оба посмотрели на Фило, который провел все это время в старом доме Таррики, глядя в стену. Механический человек уставился одним птичьим глазом сначала на Гилбрина, потом на Таррику.
Бродяга поднялся с кушетки.
— Ты имеешь в виду, что она вернулась? Майя снова вернулась?
Фило покачал головой:
— Нет. Не сюда. «Отчаяние» ненадолго зайдет в док в другом времени, в другом месте. Далеко-далеко в прошлом парень Гилбрин снова сел. Майя вернулась, но в другое столетие.
— Мы сможем вступить с ней в контакт?
— Сейчас я бы не стал, — вмешался Таррика. — Если она очень далеко в прошлом, нам придется связываться с другими. Не думаю, что Август де Фортунато и его ужасный сообщник пропустят всю эту суету.
Возражение обоснованное, но Гилбрин не любил легко сдаваться. Майя снова на Земле, или по крайней мере снова в реальном мире.
— Что-то же мы должны сделать!
Фило начал было отвечать, но на обоих людей обрушился требовательный хор голосов. Странники из разных стран и эпох требовали объяснений видению. Они не пытались связаться с кем-либо определенным, большинство просто взывало к кому-нибудь с просьбой объяснить, что случилось.
Выдворив голоса из своей головы, Гилбрин снова обратился к хозяину дома. Однако Таррика отвел взгляд.
— Подожди. — Лицо Таррики разгладилось. Бродяга знал это выражение: его товарищ находился с кем-то в контакте.
Негр кивнул и ненадолго сфокусировал взгляд на Гилбрине. — Мне надо ненадолго вернуться в спальню. Я должен кое с кем поговорить.
Объяснений Гилбрину не требовалось. Чтобы облегчить контакт, Таррике требовалось уединение. Концентрация внимания поможет разговору, особенно сейчас, когда вторгается столько голосов.
«Должно быть, это кто-то, кому он доверяет, раз рискнул привлечь внимание старика Августа». Скорее всего это та женщина, Урсулина или же грубиян Мендессон.
С усилием Гилбрин заблокировал в голове последние, самые настойчивые голоса. Пусть ими займется кто-нибудь еще.
Он хотел сосредоточиться только на Майе и Голландце.
Странно, но он сочувствовал страшному моряку почти так же, как и своей давней любви. Когда этот иссеченный ветрами человек находился с ним рядом, такого не было, но теперь у Бродяги было время поразмыслить о незнакомце, и он понял, что в некотором смысле Голландец и сам такая же жертва, как и Странники.
«И это человек, который запустил реакцию уничтожения миров? Может, он с тех пор изменился? Разумеется, времени прошло — масса». Все же Гилбрин не мог поверить, что Голландец изменился настолько. Скорее, ему хотелось думать, что есть и другое объяснение, а таинственный незнакомец — просто козел отпущения. «Но ведь он и правда появляется перед разрушением каждого варианта, так что, может, это его рук дело…»
— Уже ночь.
— Ха! — Гилбрин-Бродяга развернулся на тахте. Теперь Фило не смотрел в стену, он беззвучно передвигался к окну.
Гилбрин не беспокоился, что кто-то увидит аниматрона. Глазам всех живущих по соседству Фило представится обычным человеком.
— Ночь пришла.
— Ты это уже говорил. Я воспринял информацию, но сам заметил это еще час назад. Ты бы тоже заметил, мой прекрасный пернатый друг, если бы весь день не восхищался обоями.
— Луну заволокло, звезды спрятались. Эта ночь для черных дел и пиратов, тайком приближающихся к мирным портам.
Эти слова как раз содержали краткий пересказ старого фильма про пиратов, который перед новостями транслировала маленькая местная станция. Конечно, это не то что фильм с Эрролом Флинном, но тоже ничего. Очевидно, аниматрон все-таки прислушивался к нему, хотя и смотрел в другую сторону.
— И Черная Борода притаился за дверью, борода его пылает, а сабля готова снести наши головы!
— Нет, но на той стороне нашей улицы стоит смуглый мальчишка и смотрит на наш дом.
— Местная шпана. Наверное, стоит его пугануть. — Гилбрину не терпелось хоть чем-то заняться. Со времени похищения Майи и их спасения он чувствовал себя бесполезным.
Поражение. На этот раз в конфликте с Сыном Мрака и старым добрым Августом все было как-то иначе. Он с друзьями не просто встретился с возможностью погибнуть на веки вечные. Происходило что-то более значительное, чего никто из них не осознавал. Непонимание просто бесило его.
Тут до него дошли наконец слова попугая.
«Смуглый мальчишка?»
Вскочив с тахты, Гилбрин подлетел к окну. Он прищурился, пытаясь разглядеть детали в уличной тьме.
— Где он?
— Ушел. Он стоял там. — Фило показал столб на той стороне.
Гилбрин ничего не почувствовал, но если это был де Фортунато, значит, они трое попали в ужасную передрягу. Он продолжил мысленный поиск. Тесно построенные дома пребывали в разной стадии разрушения. На улицах полно мусора, изгороди поломаны, многие здания заброшены. Но вина жителей тут невелика. Многие из них едва зарабатывали на пропитание для своих семей. Они могли позволить себе жить только в таких домах, но это означало жить в вечном страхе перед болезнями, наркотиками, преступлениями. И последнее как раз наиболее вероятно из-за банд. Огромное количество этих людей были добрыми и приличными, но Гилбрин подозревал, что они должны быть осторожны и недоверчивы с незнакомцами.
«А более странной публики, чем мы, не много», — позабавился он про себя. Однако веселость его мгновенно прошла, хотя улицы выглядели абсолютно обычно. На крылечке через несколько домов уже сидели люди. Заметно было, что они наслаждались своей болтовней. Гилбрин им позавидовал.
Он вздохнул и отошел от окна.
— Как он выглядел?
— Молодой, черный, бритая голова. В яркой куртке… точно в куртке. Настоящий пират.
Шпана. Тогда это не де Фортунато.
— Ты помнишь того, который чуть не поймал нас? Тот, от которого твой капитан спас Майю?
— Ага.
— Ты видел его?
— Нет, Если бы видел… — Отступив, Фило поднял руку.
Бродяга обнаружил, что в упор рассматривает лезвие блестящей абордажной сабли. Он хотел дотронуться до него, чтобы посмотреть, настоящая ли, но благоразумно передумал. Кивнув, он отступил на пару шагов от аниматрона.
— Прекрасно. Теперь убери ее, пожалуйста.
Его механический соратник подчинился. Лезвие скрылось в какой-то прорехе реальности. На Гилбрина не это произвело впечатление. Он все более убеждался, что первый помощник Голландца — не просто механизм, оживленный могуществом вечного путника. Фило думал и говорил слишком похоже на живое существо. «Но это же абсурд!» Должно быть, это включилось его супервоображение.
Вдруг Фило снова приник к окну.
— Мальчишка вернулся с двумя товарищами.
Выглянув из окна, которое мальчишкам представлялось темным и пустым, Гилбрин увидел трех подростков лет четырнадцати, которые крались к дому Таррики. Намерения их были очевидны. Машина, припаркованная на узкой дорожке возле дома, выглядела значительно более дорогой, чем обычно попадались в этих местах. Таррика соорудил забор, закрывающий двор и дорожку с улицы, но он не будет существенным препятствием для этой троицы. Они собирались либо украсть машину, либо разобрать ее.
— Неплохо. — Гилбрин потер руки. Конечно, это совсем не то, как если бы спасти Майю или накостылять Августу, но все же позволит сжечь хоть часть нервной энергии. Кроме того, эта троица получит по заслугам.
Двое из подростков черные, а третий — бледнокожий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47