Закрываю кессон. По трапу забираюсь в рубку, ввожу в компьютер новый курс, завожу двигатели. Запрашиваю разрешение на вылет, получаю подтверждение, вылетаю.
Ложусь на курс, перевожу на автопилот — теперь компьютер главный. Теперь можно пойти поесть и поспать. Через десять-восемнадцать часов все повторится снова...
Теперь я опять — паук. Паутина моих трасс растянута между звездами и я быстро, перебирая ножками, бегу по ней. Паутина дрожит, нити сигналы мне посылают: «Беги туда, беги туда». И я бегу. Я — почтовый паук. Паутина соткана не мной, но я должен поддерживать ее, я обязан бежать по ней...
Перед тем, как идти спать, я смотрю на звезды, такие красивые, далекие и близкие одновременно. Так много звезд, как же мне среди них отыскать свою?...
Кто-то скажет: «Почему же ты, идиот, не искал свою Риву? Почему сам не полетел искать свою планету?»
Наивные вопросы. Чтобы самому лететь к звездам, надо, как минимум, купить собственный корабль. У меня таких денег не было. Искать в известных системах? Вряд ли. Моей планеты среди известных планет не было. Единственное, что я мог сделать и сделал — я отправлял запросы в эмиграционные службы обитаемых планет. «Прошу сообщить, не было ли в числе эмигрантов за последние сто пятьдесят календарных лет личностей, утверждавших, что они прибыли с планеты, не внесенной в галактический планетный каталог, с которой были похищены инопланетной формой жизни, предположительно Формикой. Ключевые слова для поиска: Артур, Марта, Рива, Арчер, Фритаун, Алекс, Аль. Стоимость проведения запроса по информационной сети прошу отнести на банковский счет номер такой-то».
Я тратил много денег, но все запросы возвращались в стандартном виде: «Интересующих вас лиц в информационных базах данных не обнаружено»...
Я не сошел с ума, не ушел в запой, я ушел в работу. Я работал и работа позволяла мне не думать о плохом. Монотонный ритм полетов был для меня тем же, чем были изнуряющие занятия с Арчером — голова занята настоящим днем, некогда строить планы на будущее. Я почти потерял надежду найти дом, мне казалось, что я буду скользить по Периферии вечно. Но что-то, определяющее мою судьбу, решило предоставить мне шанс...
Глава 12. Авантюра
«Сонора», Депо системы Бальтус — орбитальный комплекс на орбите второй планеты системы. Отличная станция техобслуживания, внимательный персонал, хорошее место, чтобы отдохнуть. Я с трудом добрался туда — у меня забарахлил основной двигатель. Вместо суток пути, я добирался до «Соноры» три дня — жалел двигатель, который отказывался работать в нормальном режиме и работал удовлетворительно только в экономичном режиме. Сразу по прибытию я попросил техников осмотреть двигатели. Поковырявшись в моем машинном отделении, техники «обрадовали» меня тем что и у основного и у вспомогательного двигателей полностью выработан ресурс хода. Их придется заменять, на ремонт уйдет не меньше двух месяцев и произвести ремонт в условиях «Соноры» техники не могли. Мой корабль надо было отбуксировать на ремонтный завод — так что я оставался без работы. Техники сказали мне интересную вещь:
— Хорошо, что ты вообще смог добраться сюда целиком, Арчер.
Я помчался к начальнику экспедиции и начал ругаться, но очень вежливо, в таком тоне:
— Мистер Полянски, вы знаете, что могли потерять весь груз, который я собирал неделю?
— Нет, — на широком лице начальника — недоумение.
— Где-то там у вас на столе лежит моя просьба провести полную техническую профилактику моего корабля, датированная прошлым месяцем, — вкрадчиво сказал я.
— Да-а-а, — протянул начальник, — припоминаю.
— Я уже месяц назад докладывал вам о необходимости ремонта моего корабля, так?
— Допустим.
— Что значит «допустим», мистер Полянски? Что значит «допустим»? — не сдержался я. — Вы знали о том, что двигатели моего корабля дышат на ладан и что вы сказали мне тогда?
— Что? — его недоумение переходило в тупость.
— «Арчер, надо сделать еще пару рейсов» — цитирую вас дословно.
— Ах, да! — просветление.
— Техники сделали сегодня мне комплимент, мистер Полянски. Знаете, какой?
— Не-е-т, — снова протянул начальник.
— Они сказали мне что я счастливчик, наверное, родился под счастливой звездой.
— Да-а-а? — он начинал доводить меня до кипения, и я пообещал себе, что не взорвусь.
— Мой корабль не взорвался, господин начальник, потому, что мне повезло. Наверное, бог услышал ваши слова о том, что мне нужно срочно сделать пару рейсов на благо почтовой службы и сделал так, что я сейчас имею счастливую возможность разговаривать с вами, господин Полянски.
Он не сказал « Да-а-а», но недоуменная тупость на его лице транспарантом кричала о том, что он, даже отдаленно, не понимает ничего из того, что я ему говорю. И я решил пустить в ход тяжелую артиллерию.
— Знаете, что я сделаю мистер Полянски? Я отправлю донесение директору почтовой службы господину Абрамовичу, в котором напишу, что я, пилот первого класса Алекс Арчер, неоднократно и заблаговременно извещал своего непосредственного начальника, господина Полянски, о катастрофическом состоянии двигателей моего корабля. Что мистер Полянски проигнорировал мои просьбы о ремонте и профилактике моего корабля, что мистер Полянски проявил преступную халатность, отправив меня в продолжительный рейс с двигателями, в любой момент готовыми к разрушению. Что я, пилот первого класса Алекс Арчер, лишь по счастливой случайности смог добраться до места назначения с неисправными двигателями. Что лишь благодаря влиянию свыше, божественной карме, счастливому року, благосклонной судьбе я смог доставить груз моего корабля до места назначения не в виде ударной волны и световой вспышки. К моему донесению я приложу копию технического заключения, в котором будет указано, что двигательные установки моего корабля полностью выработали свой ресурс. И все это из-за того, что мой непосредственный начальник, мистер Полянски, не имеет обыкновения должным образом исполнять свои прямые служебные обязанности.
— Постойте, постойте, Арчер, — просветление на лице моего начальника, — мы же нормальные люди, мы же сможем договориться!
Я молчал, улыбаясь, глядя на него.
— Простите меня, Арчер.
Я молча кивнул, продолжая улыбаться.
— Чего вы хотите?
— Во-первых, все проблемы с ремонтом вы берете на себя. Я не желаю терять свое время на составление отчетов. Вы наверняка сможете выпутаться из этой ситуации. Во-вторых, я ухожу в двухмесячный оплачиваемый отпуск и оформлять его будете вы. В заявлении на предоставление отпуска, вы напишете, что я нуждаюсь в отпуске по причине стресса, мои нервы не в порядке, что я смертельно устал и вы, мой непосредственный начальник, серьезно озабочены моим состоянием и что продолжительный отпуск мне необходим.
Я немного помолчал и добавил:
— Не мешало бы еще выписать мне премию в размере месячного оклада.
Последнюю мою наглость Полянски проглотил, не жуя. Он раздраженно почесал в затылке и буркнул:
— Хорошо, договорились. Только не надо на меня стучать!
— Конечно, мистер Полянски, — улыбнувшись, сказал я и вышел...
И вот я в отпуске — ем, сплю и выпиваю. Каждый вечер провожу в баре, пью столько, что сплю после этого без снов. Делать мне нечего и это в некотором смысле приятно.
На третий день моего отпуска ко мне за столик в баре подсаживается Химик. На самом деле его зовут Андрей Вельяминов, но все зовут его Химиком. Он работает на «Соноре» техником в отделе химического обеспечения, следит за составом воздуха внутри станции, обслуживает систему регенерации и очистки воздуха. Помимо своей основной деятельности, он производит легкие наркотики для тех, кто не замечает прелестей выпивки. Объемы его подпольного производства более чем скромны, но он исправно платит коменданту «Соноры» и инспектору Харперу достаточные суммы. Я вижу его нескладную долговязую фигуру, близоруко всматривающуюся в полумрак бара. Он ищет кого-то, пробираясь между столиками. Я почти не обращаю на него внимания, когда он плюхается за мой столик.
— Ф-ф-фуу, — облегченно вздыхает он, — еле тебя нашел.
— А чего искать, — слегка заплетающимся языком говорю я, — я тут торчу сразу после обеда.
— Выпьешь? — киваю я на бутылку передо мной, и не дожидаясь ответа, кричу бармену, — Теодор, друг мой, еще один пустой стакан!
Бармен подходит к столику, улыбаясь — я его постоянный и очень выпивающий клиент.
— Я же просил тебя, Арчер, называй меня Тео, меня все здесь так зовут. Теодором меня звала только моя мамочка.
— Значит, твоя мамочка очень любила тебя, Теодор. Я же отношусь к тебе уважением. Теодор — такое красивое имя, — я по-дружески подначиваю его.
Он, улыбаясь, машет рукой и ставит перед Химиком стакан.
— Привет, Химик.
— Привет, Тео, — отвечает Химик и я наливаю ему полстакана.
Химик отпивает, поморщившись. Он всегда морщится, когда пьет спиртное.
— Есть дело, — он наклоняется ко мне.
— Я два месяца в отпуске, дружище, — говорю я ему и мне становится весело оттого, что я свободен.
— К тому же, ты должен был получить мою передачу еще два дня назад. Что, клиенты начали брать двойные дозы? Ты их так угробишь, Химик, некому будет товар толкать.
— Нет, — он пренебрежительно машет рукой, как кузнечик лапками, — с этим все в порядке. Тут дело серьезное.
— Будем банк грабить? — смеюсь я — весело мне.
— О, да ты порядочно пьяный, — только сейчас замечает он.
— Я теперь всегда пьяный. А когда я пьяный, то серьезных дел мне на фиг не надо. Деньги у меня есть, тут в баре полно выпивки — так что все в порядке.
И тут за столик к нам подсаживается незнакомый — карие глаза, черные волосы, загорелый и загар явно природный, одет в темно-синий комбинезон без знаков различия.
— Занято, уважаемый, — говорю я ему, но тут встревает Химик:
— Знакомьтесь — Алекс Арчер, — он показывает на меня, — Джек Робинсон, — он кивает на брюнета.
Я молча киваю, не замечая протянутой руки брюнета, потому что мои руки заняты бутылкой и стаканом.
— Арчер, я так думаю, что мой друг Андрей уже вкратце изложил вам наше дело? — говорит брюнет.
Химик виновато бубнит:
— Да не успел я — только что пришел.
Брюнет хочет что-то сказать, но я перебиваю его:
— Теодор, будь любезен, принеси стакан этому, м..м..м, джентельмену.
Бармен приносит стакан и я наливаю брюнету.
— Послушайте меня внимательно, Джек. Можно я буду называть вас Джек? Меня не интересуют никакие дела, сейчас я в отпуске, отдыхаю, как видите, — я плавно обвожу рукой бутылку конкретно и бар вообще.
— Да, я понимаю, Алекс, но мы хотели бы сделать вам серьезное предложение.
— Насчет контрабанды — я пас, — говорю, — тем более, что я сейчас пилот без корабля.
— То, что вы сейчас без работы, устраивает нас, — говорит брюнет.
— Да все равно мне, что вас устраивает, — отпиваю я из стакана.
Робинсон внимательно смотрит на Химика, тот раздраженно пожимает плечами — «а я здесь причем?»
— Тогда я начну сначала. Алекс, вы не против ни к чему не обязывающей беседы?
— Всегда рад потрепаться.
— Хорошо. Алекс, что вы знаете о гелиосе?
— Ну, по химии я слабоват. Знаю только, что в природе он практически не встречается. Существует теория, что в своем природном виде он находится внутри звезд, является источником их реакций. По своим качествам сходен с ураном, плутонием и прочей радиоактивной гадостью, но не сам не излучает радиацию. Производится в лабораторных условиях, чертовски сложный и трудоемкий процесс. Будучи облучен коротковолновым лазером, испускает тепловую энергию без вредных побочных эффектов. Очень дорогой.
— Коряво и совсем не верно теоретически, но практически — все верно, — удовлетворенно кивает Робинсон.
— Я не тупой, люблю почитать всякие издания научные, — зеваю я.
— Вы знаете, сколько его производят в год? — спрашивает брюнет.
— От силы — сто-сто пятьдесят граммов.
— Верно, верно, — говорит он и умолкает.
Химик молчит, водит пальцами по стакану. Я тоже молчу — такие заумные разговоры наводят на меня сон.
— Некоторые люди согласны отвалить за гелиос бешеные деньги. Двадцати граммов хватит для того, чтобы, например, «Сонора» пятьдесят лет не нуждалась в дополнительных источниках энергии, — говорит Робинсон.
— Ну и что? — спрашиваю я без интереса.
Он наклоняется ко мне и тихо говорит:
— Я знаю, где можно достать три тонны.
На такое заявление даже смеяться не хочется — слишком клоунаду напоминает: «Купите статую Свободы, мистер, всего пять баксов».
— Химик, твоему приятелю надо серьезно лечиться, — говорю я, утрачивая весь свой небольшой интерес к беседе.
— Послушайте меня, Арчер...
— Слушать я люблю еще больше, чем болтать, Джек, — говорю я и подпираю потяжелевшую голову кулаком. — Расскажи мне сказку, мама, чтобы я скорей заснул.
Он не обращает внимания на мою подначку и начинает свой рассказ.
— По профессии я — геолог. Работаю на независимые от Чистильщиков фирмы, ищу ценные металлы на планетах Периферии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51