Жанна сбросила туфли и поднялась на ноги. Татьяна невольно усмехнулась, заметив у экс-одноклассницы явные проблемы с равновесием.
Девица приблизилась и жарко зашептала, повиснув на Татьянином плече:
- Слушай, мой босс заключил шикарную сделку. Сейчас «все заинтересованные стороны» едут праздновать на хозяйскую яхту. Этакий небольшой круизик вдоль побережья. Затея имеет малю-юсенький недостаток: дефицит нашего брата. Дам-с не хватает, так сказать. Приглашаю! Все вполне пристойно… впрочем, проблемы пристойности - личное дело каждого, лично меня они мало волнуют… - Татьяна нахмурилась и девица моментально сменила тон: - Да ты не переживай, народ с понятием: без приглашения седлать не будут! Проветришься, будет желание - побеседуешь с мужиками, не захочешь - никто не неволит, яхта огромная, наслаждайся одиночеством. Поехали!
Татьяна, совсем было настроившаяся отказаться, вдруг подумала: «А что я, действительно, кочевряжусь, как девственница? Халява - традиционное развлечение народных масс. Чем я хуже? Невелик грех - прокатиться с нуворишами, зато узнаю, насколько справедливы анекдоты про «новых русских».
- Поехали, - согласилась она, тряхнув пышной гривой каштановых волос, - только пусть не пеняют на мой походный вид.
- Что ты, Танюша! - Энтузиазм Жанны зашкаливал за границы естественного. - Ребята не снобы, им что бальное платье, что джинсы - по барабану! Садись в машину!
- Борис Аркадьевич! Двигайтесь, нашего полку прибыло! - крикнула она, обращаясь к басистой темноте.
Кожаный салон приторно пах дорогими сигаретами и турецким ванильным ароматизатором. Вальяжный Борис Аркадьевич привольно раскинулся на заднем диване, заняв чуть не полсалона, и сыто поблескивал на девушек влажной улыбкой толстогубого рта. Рядом с водителем сидел угрюмый мужик с мясистым бритым затылком. Кожаные куртка и перчатки делали его похожим на предмет интерьера. Мужик настороженно покосился на Татьяну и снова уставился в ветровое стекло, с головой выдав свою функциональную принадлежность к когорте телохранителей.
Кавалькада тронулась с места и помчалась к пирсам морского вокзала, лихо затормозив в конце пути у кованой решетки, отделяющей хирургически стерильный частный причал от предназначенных для простых смертных и потому привычно захламленных.
Из припарковавшихся рядом авто где вышла, а где и вывалилась весьма разношерстная компания: солидные дядечки, вертлявые юнцы и юницы, молодящаяся мадам неопределенного возраста и обязательный комплект гориллообразных телохранителей.
Ожидавшая увидеть нечто парусное Татьяна оказалась удивлена видом того, что Жанна окрестила яхтой - у пирса, опираясь на пробковые кранцы, замер белоснежный прогулочный красавец-теплоход. У сходней попыхивал сигаретой вахтенный матрос. При виде приближающейся процессии он торопливо швырнул окурок за борт и забормотал в мгновенно возникшую в руке рацию. Результатом переговоров стало появление у трапа шкипера, бородатого и с картинно дымящейся трубкой в зубах. «Голливуд какой-то», - внутренне усмехнулась Татьяна нарочитому антуражу.
Не обращая внимания на рапортующего капитана, компания устремилась явно знакомыми путями к бару, и только Борис Аркадьевич походя бросил:
- Командуйте отход, милейший. Маршрут стандартного прибрежного круиза.
Гукнув тифоном, яхта отвалила от причала и устремилась к невидимым в ночи близлежащим островам, имеющим две достопримечательности: давно заброшенный маяк и незагаженные пляжи.
* * *
Начав кутеж еще на берегу, бомонд продолжал усердно налегать на разносимые стюардом напитки. Кают-компанию наполняли взрывы пьяного смеха, гремела музыка, сизые слои табачного дыма не успевали вытягиваться натужно гудящей вентиляцией. Татьяна устроилась поблизости от выхода, наблюдая за непривычным окружением. В бокале шампанского, услужливо предложенном все тем же стюардом, тихо лопались пузырьки. Татьяна поднесла его к глазам и посмотрела на окружающих сквозь золотистую прозрачность виноградного вина.
- Вы совершенно правы, - раздался над ухом по-юношески ломающийся баритон, - иначе, как сквозь алкогольную призму, на эту «тусовку» смотреть просто невозможно, особенно неподготовленному человеку.
Татьяна обернулась на голос. Рядом с креслом присел на корточки патлатый молодой человек, одетый в повседневный, слегка помятый костюм. Вскинув в приветственном жесте пузатый бокал с плескавшейся на дне лужицей темно-янтарной жидкости, в которой без труда угадывался коньяк, он сделал символический глоток и продолжил:
- Поскольку вы здесь впервые, то позвольте объяснить суть происходящего и указать лиц за это ответственных. - Он сделал маленькую паузу, ожидая поощрения, и Татьяна, сжалившись, вопросительно подняла бровь. - Основные фигуры сегодняшнего действа, это уже знакомый вам Б. А. - бензиновый король местного розлива, и моя шефиня, Марина Михайловна - во-он та одинокая мадам, следящая за происходящим со снисходительным интересом, - владелица частной судовой компании, имеющая в распоряжении пару-тройку танкеров. Сейчас, как нетрудно догадаться, празднуется гешефт по доставке нефтепродуктов, принадлежащих Б. А, танкерами М. М. Все остальные просто особы более или менее приближенные к венценосным телам. Выделить можно разве что фаворитку Бориса Аркадьевича, но Жанну вы знаете лучше меня, и альфонсика Рустама - подпирающего стойку бара горбоносого красавца. Бедняга! Из-за присутствия М. М. телеса молоденьких девиц ему сегодня недоступны. Вот и все, достойные упоминания, если не считать меня, конечно, но я просто ходячее приложение к «ноутбуку» М. М. - сама она даже «Enter» нажать не сумеет.
- Как зовут тебя, приложение? - спросила, рассмеявшись, Татьяна. Парнишка пришелся ко времени, и она против обыкновения не спешила его отваживать.
- В зависимости от обстоятельств: от Андрэ до Андрюшеньки, - ответствовал парнишка, еще раз приподняв бокал, - как вам больше нравится - в этом вопросе я полагаюсь на женский вкус.
- Значит, здесь не один дамский угодник, - резюмировала Татьяна.
- В точку! - Андрей рассмеялся и встал, опершись на стену. - Все мужики по натуре кобели. Разница - в проценте сопутствующей романтичности.
Визг терзаемой гитары слился с истеричным воплем модного в этом сезоне певца, честно отрабатывавшего хорошо оплаченный вызов на ночную пирушку. Татьяна поморщилась.
- Отдохнуть от шума не желаете? - уловил ее недовольство Андрей. - На палубе есть уютный уголок, где совсем не дует и прекрасный обзор. Там, в тишине и вдали от нескромных ушей, я наконец выпытаю ваше имя!
Бесшабашный порыв, подвигший ее откликнуться на приглашение Жанны, вновь одержал победу над благоразумием.
- Сразу пытать! Я сама сознаюсь - Татьяной меня зовут, для приятелей - Таня. Однако подняться на палубу - не худшая идея. - Девушка легко вынырнула из кресла и шагнула к близкому выходу. - Ты со мной или остаешься?
А ветер все же дул. Он нес с собой мелкую пыль разбитых о форштевень волн, и капельки на губах придавали поцелуям горьковато-соленый привкус слез, вызывая ассоциации с прощальным свиданием. Татьяна на секунду отстранилась и омочила губы в шампанском.
- Предпочитаю вкус винограда, - объяснила она удивленному Андрею.
- Это идея, - согласился он и, плеснув на ладонь коньяк, протер смешливую физиономию, - коньяк с шампанским, «ерш» для богатеньких. Кажется, у него даже есть свое название?
- Откуда мне знать? - отозвалась Татьяна. - Я по выпивке не специалист.
- Все мы несовершенны, - согласился Андрей. Тем временем сумерки, царящие на палубе, сгустились - тень острова отгородила теплоход от ночного городского зарева. Гул дизелей стих, лишь плеск волн нарушал тишину. Потом загрохотали в клюзах якорные цепи, распахнулись двери надстройки, и на палубе появился Б. А. с помповым ружьем в сопровождении хихикающих девиц и угодливо семенящих на полшага позади лизоблюдов с пустыми бутылками в руках.
- Очередной и непременный этап экскурсии, - шепнул Андрей на ухо Татьяне, - Б. А. показывает класс стрельбы. Впрочем, надо отдать ему должное - стрелять он действительно умеет, можно понаблюдать, если есть желание.
Шумная компания двинулась на кормовую площадку, и парочка последовала за ними, не особенно прячась, но и не приближаясь чересчур близко. Рядом с трапом отыскалась укрытая в тени ниша, и Андрей увлек в нее девушку, вернувшись к прерванным поцелуям.
Однако хлопки выстрелов, звон разлетающихся вдребезги бутылок и одобрительные вопли подхалимов разрушили очарование вечера, и Татьяна невольно отстранилась от Андрея.
- Лучше было остаться на юте, - сожалеюще констатировал он, - остается только верить, что это им быстро надоест.
А веселье затухать не собиралось - расставленные на фальшборте бутылки показались не слишком эффектной мишенью, и кто-то приволок ящик шампанского. Небо украсилось пенными шапками разрывов.
- Подключайтесь, - великодушно пригласил хозяин, и на палубе возникла пара матросов, нагруженных целым арсеналом разнокалиберных ружей, мигом разошедшихся по рукам желающих покрасоваться с оружием в руках.
Привлеченные плеском падающих осколков над яхтой закружились привыкшие к индустриальному грохоту чайки. Горбоносый Рустам первым обратил внимание на новую цель и вскинул ружье, но на его ствол властно легла рука оказавшегося рядом капитана.
- Не стоит, - произнес он невозмутимо, - плохая примета.
На беду Борис Аркадьевич как раз закончил с шампанским и теперь искал новое приложение своим талантам.
- Какая еще примета, милейший? - спросил он, обернувшись к шкиперу. - Что ты ерунду городишь?
- Старая легенда, Борис Аркадьевич, говорит, что души погибших моряков нередко обращаются в чаек, и не дай вам бог попасть в такую птицу - море может отомстить.
- Это что, ты мне «разборкой» с бакланами грозишь? - Б. А. расхохотался. - Дурак ты, братец, хоть и капитан! Лезь к себе на мостик, не мешай людям развлекаться!
Он повел стволом - помповик коротко кашлянул. Брызнули перья и, кружась, полетели несомые ветром. На палубу упал трепещущий окровавленный комок. Дамы испуганно взвизгнули и прыснули в сторону. Конвульсии птицы стихали. Последним усилием чайка подняла голову, чтобы взглянуть в глаза убийце. Желтый клюв раскрылся словно для предсмертного проклятия, но тут птичья шея ослабла и голова чайки с деревянным стуком ударилась о настил.
- К вашим услугам подвижные мишени, господа! - провозгласил Б. А, нарушив возникшее молчание, и снова вскинул ружье.
Палуба расцвела частыми вспышками выстрелов спешащих не отстать от босса подчиненных. Подвыпившие гости не могли похвастаться меткостью, но количество растраченных патронов с лихвой окупало качество стрельбы: чаячий пух метелью летал над яхтой, палубу испещряли многочисленные пятна крови, изломанные птичьи тельца качались на волнах, подобно комкам грязной прибойной пены. Восторженные выкрики сменились ревом по-звериному возбужденной видом крови и смерти толпы. Чайки с пронзительными криками метались над яхтой, и вдруг вся стая ринулась прочь, оставив на месте бойни убитых и раненых сотоварищей.
Тишина навалилась на замерший корабль. Полная тишина внезапно наступившего штиля. Только тучи быстро, как в ускоренном фильме, затягивали небо. Луна поблекла и скрылась, погрузив мир в темноту.
- Включите свет, черт вас всех побери, - заорал невидимый в темноте Б. А, но к его удивлению никто из команды не отозвался.
Пропала даже чуть заметная вибрация от вспомогательного дизель-генератора. Шарканье обуви и тихие восклицания встревоженных девиц доносились до замерших в отдалении Татьяны и Андрея, будя забытые детские страхи. Девушка вздрогнула и прижалась к спутнику.
- Почему так темно? - спросила она чуть слышно. - Что-то случилось?
- Скорее всего, какие-то неполадки с оборудованием, - постарался успокоить ее Андрей. - Мы не на «Титанике», бояться нечего. Сейчас появится наш оперетточный шкипер и растолкует причину светомаскировки.
Капитан не появился, но в разрыве туч вновь возникла луна, залив яхту мертвенно-бледным светом.
- Смотрите! - Женский выкрик оборвался, пресеченный зажавшим горло спазмом, но все увидели, куда указывает ее рука, и ринулись к борту. Татьяна, не удержавшись, шагнула следом, но Андрей резко привлек ее к себе, интуитивно не позволив покинуть безопасное укрытие в облюбованной нише надстройка. Впрочем, даже оттуда причина переполоха виделась достаточно хорошо.
По зеркальной глади штилевого моря медленно и беззвучно к акте приближался шестивесельный ял с пассажирами на борту. Весла погружались в море без всплесков и абсолютно синхронно. Подобная слаженность могла порадовать душу любого боцмана, но все же было в ней нечто напоминающее машинный автоматизм, делающий гребущих похожими на запрограммированных роботов. Пассажиры шлюпки сидели неподвижно, словно временно выключенные из жизни, их лица скрывались в глубине низко надвинутых капюшонов глянцево блестящих прорезиненных плащей, но это было не все:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68