Рев шестиствольных пушек теперь не рвал уши непрерывно – они только изредка постреливали, когда кто-то из врагов пытался пошевелиться в пределах их видимости, кинуть гранату, например. Один БТР полз вдоль машин к середине колонны. Танк надрывно рычал двигателем, пытаясь вырваться из каменного капкана, но только понапрасну жег водород. Вновь захлопали вражеские минометы, теперь где-то ближе к концу каравана. Что там творилось, понять было невозможно, лишь серебристое облако пыли и дыма поднялось над машинами.
– Внимание! – загудели наушники. – Нечетным номерам – вперед, к террасе! Понаделайте шницелей из этих трусливых подонков, ребята! Четные номера прикрывают. В случае сильного огня не лезть на рожон, а залечь в камнях.
Что же, наверное, это правильное решение. Танки и БТРы не могут закидывать свои снаряды прямо на террасу, поэтому потеть кровью придется пехоте. Пока уступы над дорогой не будут очищены, колонна не сможет двигаться дальше. От грузовика двинулись несколько расплывающихся в зеленом мареве фигур. Оскару подумалось, что он вступил в переговоры под именем нечетного номера, однако покидать удобную и безопасную позицию за камнем не хотелось. Как только австрийский БТР с АКТО на крыше отъехал чуть в сторону, на террасах появилось движение и вокруг с прежней зловещей частотой запели пули. Враги кутались в теплоизоляционные костюмы и были почти не видны: над каменной кромкой при старательном вглядывании можно было заметить мутные разводы – будто струйки горячего воздуха над летней мостовой. Однако яркие и веселые огоньки, выпрыгивающие из стволов, выдавали положение противников бегущим солдатам, которые не могли тщательно всматриваться в темноту. Горы совсем не фонили в рентгеновском спектре, поэтому Оскар не мог воспользоваться помощью своего замечательного глаза. Тогда он направил его взор вниз и вскоре обнаружил валявшуюся в камнях винтовку. Для того чтобы достигнуть ее, Энквисту пришлось покинуть убежище за камнем и пробежать под свист пуль около десяти метров. Вернувшись на старую лежку, Оскар быстро занял положение для стрельбы лежа и выпустил вверх пару коротких очередей. На глаз никакого результата от этого заметно не было. Он отложил винтовку в сторону, чтобы понаблюдать за атакой. Вот одна, другая фигурка покатилась по склону вниз. С дьявольским скрежетом и гулким стуком целая стая пуль впилась в кабину грузовика. Она вздрогнула, треща осыпающимся стеклом, а крышка капота, искореженная гигантскими пробоинами, приоткрылась и выгнулась передним концом кверху. Из камня, за которым прятался Оскар, вылетел рой визжащих искр и осколков. Один из них ужалил Энквиста в шею. Выругавшись, он с заколотившимся сердцем прижался к спасительной земле. Вместе с этим в нем проснулась злость, потеснившая здоровый страх за жизнь и здоровье. Быстро достав из кармана гранату, Оскар вставил ее в казенник подствольного гранатомета, защелкнул его и выстрелил, целясь в один из злых огоньков на террасе. Мелькнуло яркое облако взрыва, приглушенное светофильтрами, и вниз по склону покатилось выпавшее из вражеских рук оружие. Есть!! Оскар в победном жесте неуклюже взмахнул над головой своей винтовкой. Рядом немедленно просвистела пуля, и он испуганно сжался в комок. Получилось так, что он съехал еще ниже по склону и перевернулся на спину, чтобы удобнее было доставать и заряжать вторую гранату. Зажав ее гладкое тельце в руке, Энквист на ощупь стал толкать его внутри еще теплого ствола гранатомета, а взгляд его скользнул вниз, где у подножья обрыва плескалось блестящее озеро.
11. ВОЛК В МЫШЕЛОВКЕ
По искрящейся в неверном свете редких звезд поверхности быстро двигались хищно вытянутые остроносые тени. Оскар сорвал с глаз очки, чтобы лучше разглядеть их. Озеро немедленно стало темным, а тени, наоборот, превратились в яркие силуэты на нем. Они обладали изрядной радиоактивностью, поэтому Энквист хорошо разглядел их: большие скоростные катера глиссерного типа с нагромождением самодельных направляющих для пуска ракет на носу. Катера, прежде шедшие в подобии колонны, сейчас уже расходились веером, а люди в их кабинах копошились, подготавливаясь к высадке. Людей было много. Очень много!
– Эй! – сказал Энквист в микрофон. Сознание его было захвачено картиной приближающейся катастрофы, поэтому его вялые слова не привлекли внимания. – Кто-нибудь, посмотрите на озеро!!
– Что такое? – наконец, недовольно буркнул координатор. И тут же барабанные перепонки задрожали от его дикого вопля: – Тревога!!! Тревога!!! Внимание, нападение со стороны озера! Нечетным номерам немедленно обратно!
Оскар растерянно вертел головой. Катера теперь подошли почти вплотную к берегу и были отчетливо видны во всей устрашающей красе, а он некстати оказался к ним ближе всех. Недалеко заворчал двигатель и последний оставшийся в голове колонны БТР с АКТО подполз ближе к берегу. Автоматике не нужно много времени для действия, но сначала человек вручную должен был поменять сектор обстрела. Он потратил на это еще несколько секунд, а катера в это время выскальзывали в мертвую зону его пушек. Наконец, комплекс взревел, как раненый дракон. Его снаряды с ясно слышимым даже на расстоянии звоном пробили борта левофлангового катера, который тут же подпрыгнул, окутавшись огненным облаком. В воздухе пораженное судно перевернулось и развалилось на куски – нельзя было различить, где падали в воду ошметки пластика, где останки людей.
Однако стрелять по остальным было уже поздно. Почти синхронно они ткнулись носами в берег… Пушки на БТРе беспомощно шевельнулись и застыли. Зато чуть дальше, на повороте, находилось еще несколько комплексов, которые могли стрелять. Под их огнем четыре катера один за другим превратились в покачивающиеся на воде обломки – весь левый фланг атакующих за мгновение перестал существовать. Только один катер уцелел, и по злой иронии судьбы он находился ближе всех к Оскару. С его направляющих слетело не меньше полудюжины ракет, устремившихся к дороге. Четыре из них воткнулись во второй по счету трейлер и повалили его набок, а две – в грузовики спереди и сзади трейлера. Оскар завороженно смотрел, как в борту кунга, в котором он ехал полдня, появилась дыра, а потом грянул взрыв, порвавший кунг на лохмотья, будто он был сделан из мокрого картона. От грузовика осталась только горящая рама с двигателем и полуоторванным, хлопающим по останкам колеса крылом.
Внизу, около воды, копошилось десятка полтора людей. Оскара словно подбросило: он понесся вниз, стараясь прикрыться от людей на берегу кустами, а рука в это время лихорадочно вставляла новый магазин. Сейчас на воде и склонах горело множество больших и маленьких костров, образованных обломками катеров, поэтому окрестности были неплохо освещены. При этом нападавшие оказались лучше видны, чем обороняющиеся. Энквист рванул инфравизор на лоб, так как он теперь только мешал. Слава богу, рядом бежал еще, по крайней мере, один человек. Он тоже открыл свое лицо. Дико блестевшие глаза вращались, выискивая жертву, – без сомнения, это был Циммерман. Из-за кустов вдруг вынырнул торс человека. Он мгновенно вскинул свою длинноствольную винтовку, нацеливаясь в грудь Оскара, однако австриец оказался проворнее. Даже не целясь, он от живота изрубил эту грудную мишень в лапшу.
Энквист никак не мог успеть за событиями. Ноги несли его вниз, прямо к трупу поверженного врага. Сбоку раздались выстрелы, слабо слышимые на фоне общего грохота. Циммерман взмахнул руками и грузно рухнул на камни. Оскар прижал к плечу приклад. Зайчик лазерного прицела, который он успел включить неизвестно когда, уперся в грудь поднимавшегося по склону человека. Тот не видел стрелка до последней секунды – сначала из-за широких плеч Циммермана, потом из-за тени куста. В то мгновение, когда красное пятнышко скользнуло на его куртку, он поднял кверху испуганное, запятнанное дрожащими оранжевыми бликами лицо и увидел несущую ему смерть вспышку выстрела. В следующую секунду человек, потяжелевший на несколько граммов свинца, улетел назад к воде.
Смерть врага ввергла Оскара в пучину боевого азарта. Кровь бурлила в сосудах и взывала к действиям. Забыв об осторожности, он пробежал вниз еще немного. За угловатой скалой, полупогруженной в воду, покачивался на волнах катер, а на носу один из нападавших осторожно прилаживал на пусковую установку ракету. Оскар встал на колено и начал расстреливать – сначала бандита, потом, когда он был снесен пулями в воду, катер. Несколько пуль пробили борт, не принеся посудине существенного вреда. Тогда Энквист повел стволом вверх. Ракеты на грубых направляющих покрылись яркими искрами, словно там подожгли детский новогодний фейерверк. Винтовка Оскара сухо клацнула, выпустив последнюю пулю, и в тот же миг ракеты взорвались. Несколько вспышек слились в одну, слегка ослепившую Энквиста, но он видел, как объятая пламенем корма взлетела в воздух, воткнулась в поверхность озера метрах в пятнадцати от берега и, качаясь, утонула.
Оглянувшись по сторонам, Оскар начал обшаривать карманы в поисках нового магазина, но они были пусты. Тем временем по склону быстро сбежала какая-то растрепанная фигура. Энквист отбросил прочь ненужное оружие и вынул из-за пояса нож, который спрятал в рукав. Неизвестный приблизился, оставаясь черным силуэтом, пока не подошел вплотную – тогда Оскар узнал его. Он был в расстегнутой и грязной униформе, без головного убора и ремня на штанах, но с винтовкой в руках. Глаза прищурились, а рот растянулся в кривой ухмылке. Видмайер, милостью Энквиста посаженный под замок, пришел высказать свои обиды. Голова рядового слегка качнулась, когда он бросил взгляд на валявшийся у ног противника бесполезный «Штейр». Австриец коротко рассмеялся, глотнув, как всегда, воздуха в конце.
– Похоже, ты не ждал меня? – задорно спросил он. – А я вот пришел. Сидеть взаперти мне очень не понравилось. Как ты думаешь, что я хотел тебе сказать? Гореть тебе в аду, вот что!!
Оскар поймал себя на мысли, что происходящее напоминает ему заключительную сцену какого-то телевизионного боевика. Сейчас сбоку должен вылезти недобитый враг и…
Из-за скалы раздались три выстрела. На груди Видмайера, на его грязной майке, появились две кровавые дыры. Он. удивленно качнулся влево, поведя туда стволом, и нажал спусковой крючок. От скалы полетели крошки, перемешанные с искрами и песком, раздался короткий вскрик, и что-то шлепнулось в воду. Солдат, который должен был упасть и тихо умирать с простреленным сердцем, стал поворачиваться, чтобы доделать начатое дело. Отчего-то Оскар даже не удивился этому. Он прыгнул на землю, уходя прочь от изрыгающего смерть ствола, и метнул нож. Лезвие наполовину вошло в правый бицепс Видмайера. Австриец с застывшей улыбкой на губах выпустил винтовку из рук. Она не улетела далеко, оставшись лежать у самых его ног.
Видмайер, не отрывая ненавидящего взгляда от Оскара, упал на колени. Он нашарил пальцами рукоять оружия, вцепился в него, но подняться уже не смог. Густые потоки крови залили его грудь, пропитав майку и штаны почти до колен. С горьким стоном разочарования солдат упал лицом прямо на камни, еще раз шумно выпустил воздух и тяжело перевернулся на спину. Оскар сел, напряженно вглядываясь в лежащего противника. Грудь Видмайера больше не вздымалась, но он словно бы еще жил: пальцы его судорожно дрожали, а губы посылали беззвучные проклятия… Со склонов спустились солдаты, прочесывавшие берег. Один из них, низкорослый и коренастый, подошел к агонизирующему сослуживцу.
– Твое путешествие кончилось, Видмайер, – донесся из-под маски глухой голос. – Встретимся на небесах!
С этими словами на губах подошедший два раза в упор выстрелил в голову умиравшего, после чего повернулся и пошел вдоль берега прочь от Энквиста. Он остался один на один с трупами, от которых не мог оторвать взгляда. Тела бандитов выглядели обычно, в голове Видмайера темнело исковерканное пятно «мозгового камня». Оскар медленно встал, чтобы подойти поближе к трупу. Пока он поднимался, мертвец выпал из его поля зрения, а когда он глянул на него вновь, никаких посторонних вкраплений внутри развороченной головы «рентгеновский глаз» не видел.
Стрельба стихла. Светящиеся цифры под треснувшим стеклом часов показывали полдвенадцатого. Бой шел почти два часа, хотя казалось, он занял несколько минут. Немногие уцелевшие нападавшие бесславно бежали с поля боя; австрийцы не собирались их преследовать. На Оскара навалилась страшная усталость. Несколько прыжков и коротенькая пробежка – и тело уже сдало. Правда, кроме прочего его едва не убили, но раньше это случалось весьма часто. Это старость. Оскар вяло пнул винтовку, попавшую под ноги, и побрел к дороге. Возбужденно перекликающиеся солдаты, наконец снявшие тяжелые шлемы и ранцы, с фонарями в руках бегали по склону взад-вперед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
– Внимание! – загудели наушники. – Нечетным номерам – вперед, к террасе! Понаделайте шницелей из этих трусливых подонков, ребята! Четные номера прикрывают. В случае сильного огня не лезть на рожон, а залечь в камнях.
Что же, наверное, это правильное решение. Танки и БТРы не могут закидывать свои снаряды прямо на террасу, поэтому потеть кровью придется пехоте. Пока уступы над дорогой не будут очищены, колонна не сможет двигаться дальше. От грузовика двинулись несколько расплывающихся в зеленом мареве фигур. Оскару подумалось, что он вступил в переговоры под именем нечетного номера, однако покидать удобную и безопасную позицию за камнем не хотелось. Как только австрийский БТР с АКТО на крыше отъехал чуть в сторону, на террасах появилось движение и вокруг с прежней зловещей частотой запели пули. Враги кутались в теплоизоляционные костюмы и были почти не видны: над каменной кромкой при старательном вглядывании можно было заметить мутные разводы – будто струйки горячего воздуха над летней мостовой. Однако яркие и веселые огоньки, выпрыгивающие из стволов, выдавали положение противников бегущим солдатам, которые не могли тщательно всматриваться в темноту. Горы совсем не фонили в рентгеновском спектре, поэтому Оскар не мог воспользоваться помощью своего замечательного глаза. Тогда он направил его взор вниз и вскоре обнаружил валявшуюся в камнях винтовку. Для того чтобы достигнуть ее, Энквисту пришлось покинуть убежище за камнем и пробежать под свист пуль около десяти метров. Вернувшись на старую лежку, Оскар быстро занял положение для стрельбы лежа и выпустил вверх пару коротких очередей. На глаз никакого результата от этого заметно не было. Он отложил винтовку в сторону, чтобы понаблюдать за атакой. Вот одна, другая фигурка покатилась по склону вниз. С дьявольским скрежетом и гулким стуком целая стая пуль впилась в кабину грузовика. Она вздрогнула, треща осыпающимся стеклом, а крышка капота, искореженная гигантскими пробоинами, приоткрылась и выгнулась передним концом кверху. Из камня, за которым прятался Оскар, вылетел рой визжащих искр и осколков. Один из них ужалил Энквиста в шею. Выругавшись, он с заколотившимся сердцем прижался к спасительной земле. Вместе с этим в нем проснулась злость, потеснившая здоровый страх за жизнь и здоровье. Быстро достав из кармана гранату, Оскар вставил ее в казенник подствольного гранатомета, защелкнул его и выстрелил, целясь в один из злых огоньков на террасе. Мелькнуло яркое облако взрыва, приглушенное светофильтрами, и вниз по склону покатилось выпавшее из вражеских рук оружие. Есть!! Оскар в победном жесте неуклюже взмахнул над головой своей винтовкой. Рядом немедленно просвистела пуля, и он испуганно сжался в комок. Получилось так, что он съехал еще ниже по склону и перевернулся на спину, чтобы удобнее было доставать и заряжать вторую гранату. Зажав ее гладкое тельце в руке, Энквист на ощупь стал толкать его внутри еще теплого ствола гранатомета, а взгляд его скользнул вниз, где у подножья обрыва плескалось блестящее озеро.
11. ВОЛК В МЫШЕЛОВКЕ
По искрящейся в неверном свете редких звезд поверхности быстро двигались хищно вытянутые остроносые тени. Оскар сорвал с глаз очки, чтобы лучше разглядеть их. Озеро немедленно стало темным, а тени, наоборот, превратились в яркие силуэты на нем. Они обладали изрядной радиоактивностью, поэтому Энквист хорошо разглядел их: большие скоростные катера глиссерного типа с нагромождением самодельных направляющих для пуска ракет на носу. Катера, прежде шедшие в подобии колонны, сейчас уже расходились веером, а люди в их кабинах копошились, подготавливаясь к высадке. Людей было много. Очень много!
– Эй! – сказал Энквист в микрофон. Сознание его было захвачено картиной приближающейся катастрофы, поэтому его вялые слова не привлекли внимания. – Кто-нибудь, посмотрите на озеро!!
– Что такое? – наконец, недовольно буркнул координатор. И тут же барабанные перепонки задрожали от его дикого вопля: – Тревога!!! Тревога!!! Внимание, нападение со стороны озера! Нечетным номерам немедленно обратно!
Оскар растерянно вертел головой. Катера теперь подошли почти вплотную к берегу и были отчетливо видны во всей устрашающей красе, а он некстати оказался к ним ближе всех. Недалеко заворчал двигатель и последний оставшийся в голове колонны БТР с АКТО подполз ближе к берегу. Автоматике не нужно много времени для действия, но сначала человек вручную должен был поменять сектор обстрела. Он потратил на это еще несколько секунд, а катера в это время выскальзывали в мертвую зону его пушек. Наконец, комплекс взревел, как раненый дракон. Его снаряды с ясно слышимым даже на расстоянии звоном пробили борта левофлангового катера, который тут же подпрыгнул, окутавшись огненным облаком. В воздухе пораженное судно перевернулось и развалилось на куски – нельзя было различить, где падали в воду ошметки пластика, где останки людей.
Однако стрелять по остальным было уже поздно. Почти синхронно они ткнулись носами в берег… Пушки на БТРе беспомощно шевельнулись и застыли. Зато чуть дальше, на повороте, находилось еще несколько комплексов, которые могли стрелять. Под их огнем четыре катера один за другим превратились в покачивающиеся на воде обломки – весь левый фланг атакующих за мгновение перестал существовать. Только один катер уцелел, и по злой иронии судьбы он находился ближе всех к Оскару. С его направляющих слетело не меньше полудюжины ракет, устремившихся к дороге. Четыре из них воткнулись во второй по счету трейлер и повалили его набок, а две – в грузовики спереди и сзади трейлера. Оскар завороженно смотрел, как в борту кунга, в котором он ехал полдня, появилась дыра, а потом грянул взрыв, порвавший кунг на лохмотья, будто он был сделан из мокрого картона. От грузовика осталась только горящая рама с двигателем и полуоторванным, хлопающим по останкам колеса крылом.
Внизу, около воды, копошилось десятка полтора людей. Оскара словно подбросило: он понесся вниз, стараясь прикрыться от людей на берегу кустами, а рука в это время лихорадочно вставляла новый магазин. Сейчас на воде и склонах горело множество больших и маленьких костров, образованных обломками катеров, поэтому окрестности были неплохо освещены. При этом нападавшие оказались лучше видны, чем обороняющиеся. Энквист рванул инфравизор на лоб, так как он теперь только мешал. Слава богу, рядом бежал еще, по крайней мере, один человек. Он тоже открыл свое лицо. Дико блестевшие глаза вращались, выискивая жертву, – без сомнения, это был Циммерман. Из-за кустов вдруг вынырнул торс человека. Он мгновенно вскинул свою длинноствольную винтовку, нацеливаясь в грудь Оскара, однако австриец оказался проворнее. Даже не целясь, он от живота изрубил эту грудную мишень в лапшу.
Энквист никак не мог успеть за событиями. Ноги несли его вниз, прямо к трупу поверженного врага. Сбоку раздались выстрелы, слабо слышимые на фоне общего грохота. Циммерман взмахнул руками и грузно рухнул на камни. Оскар прижал к плечу приклад. Зайчик лазерного прицела, который он успел включить неизвестно когда, уперся в грудь поднимавшегося по склону человека. Тот не видел стрелка до последней секунды – сначала из-за широких плеч Циммермана, потом из-за тени куста. В то мгновение, когда красное пятнышко скользнуло на его куртку, он поднял кверху испуганное, запятнанное дрожащими оранжевыми бликами лицо и увидел несущую ему смерть вспышку выстрела. В следующую секунду человек, потяжелевший на несколько граммов свинца, улетел назад к воде.
Смерть врага ввергла Оскара в пучину боевого азарта. Кровь бурлила в сосудах и взывала к действиям. Забыв об осторожности, он пробежал вниз еще немного. За угловатой скалой, полупогруженной в воду, покачивался на волнах катер, а на носу один из нападавших осторожно прилаживал на пусковую установку ракету. Оскар встал на колено и начал расстреливать – сначала бандита, потом, когда он был снесен пулями в воду, катер. Несколько пуль пробили борт, не принеся посудине существенного вреда. Тогда Энквист повел стволом вверх. Ракеты на грубых направляющих покрылись яркими искрами, словно там подожгли детский новогодний фейерверк. Винтовка Оскара сухо клацнула, выпустив последнюю пулю, и в тот же миг ракеты взорвались. Несколько вспышек слились в одну, слегка ослепившую Энквиста, но он видел, как объятая пламенем корма взлетела в воздух, воткнулась в поверхность озера метрах в пятнадцати от берега и, качаясь, утонула.
Оглянувшись по сторонам, Оскар начал обшаривать карманы в поисках нового магазина, но они были пусты. Тем временем по склону быстро сбежала какая-то растрепанная фигура. Энквист отбросил прочь ненужное оружие и вынул из-за пояса нож, который спрятал в рукав. Неизвестный приблизился, оставаясь черным силуэтом, пока не подошел вплотную – тогда Оскар узнал его. Он был в расстегнутой и грязной униформе, без головного убора и ремня на штанах, но с винтовкой в руках. Глаза прищурились, а рот растянулся в кривой ухмылке. Видмайер, милостью Энквиста посаженный под замок, пришел высказать свои обиды. Голова рядового слегка качнулась, когда он бросил взгляд на валявшийся у ног противника бесполезный «Штейр». Австриец коротко рассмеялся, глотнув, как всегда, воздуха в конце.
– Похоже, ты не ждал меня? – задорно спросил он. – А я вот пришел. Сидеть взаперти мне очень не понравилось. Как ты думаешь, что я хотел тебе сказать? Гореть тебе в аду, вот что!!
Оскар поймал себя на мысли, что происходящее напоминает ему заключительную сцену какого-то телевизионного боевика. Сейчас сбоку должен вылезти недобитый враг и…
Из-за скалы раздались три выстрела. На груди Видмайера, на его грязной майке, появились две кровавые дыры. Он. удивленно качнулся влево, поведя туда стволом, и нажал спусковой крючок. От скалы полетели крошки, перемешанные с искрами и песком, раздался короткий вскрик, и что-то шлепнулось в воду. Солдат, который должен был упасть и тихо умирать с простреленным сердцем, стал поворачиваться, чтобы доделать начатое дело. Отчего-то Оскар даже не удивился этому. Он прыгнул на землю, уходя прочь от изрыгающего смерть ствола, и метнул нож. Лезвие наполовину вошло в правый бицепс Видмайера. Австриец с застывшей улыбкой на губах выпустил винтовку из рук. Она не улетела далеко, оставшись лежать у самых его ног.
Видмайер, не отрывая ненавидящего взгляда от Оскара, упал на колени. Он нашарил пальцами рукоять оружия, вцепился в него, но подняться уже не смог. Густые потоки крови залили его грудь, пропитав майку и штаны почти до колен. С горьким стоном разочарования солдат упал лицом прямо на камни, еще раз шумно выпустил воздух и тяжело перевернулся на спину. Оскар сел, напряженно вглядываясь в лежащего противника. Грудь Видмайера больше не вздымалась, но он словно бы еще жил: пальцы его судорожно дрожали, а губы посылали беззвучные проклятия… Со склонов спустились солдаты, прочесывавшие берег. Один из них, низкорослый и коренастый, подошел к агонизирующему сослуживцу.
– Твое путешествие кончилось, Видмайер, – донесся из-под маски глухой голос. – Встретимся на небесах!
С этими словами на губах подошедший два раза в упор выстрелил в голову умиравшего, после чего повернулся и пошел вдоль берега прочь от Энквиста. Он остался один на один с трупами, от которых не мог оторвать взгляда. Тела бандитов выглядели обычно, в голове Видмайера темнело исковерканное пятно «мозгового камня». Оскар медленно встал, чтобы подойти поближе к трупу. Пока он поднимался, мертвец выпал из его поля зрения, а когда он глянул на него вновь, никаких посторонних вкраплений внутри развороченной головы «рентгеновский глаз» не видел.
Стрельба стихла. Светящиеся цифры под треснувшим стеклом часов показывали полдвенадцатого. Бой шел почти два часа, хотя казалось, он занял несколько минут. Немногие уцелевшие нападавшие бесславно бежали с поля боя; австрийцы не собирались их преследовать. На Оскара навалилась страшная усталость. Несколько прыжков и коротенькая пробежка – и тело уже сдало. Правда, кроме прочего его едва не убили, но раньше это случалось весьма часто. Это старость. Оскар вяло пнул винтовку, попавшую под ноги, и побрел к дороге. Возбужденно перекликающиеся солдаты, наконец снявшие тяжелые шлемы и ранцы, с фонарями в руках бегали по склону взад-вперед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52