Расскажи, Берти, как твои успехи? Ты разработал план? Продумал каждую деталь? Нам нельзя терять времени. Дорога каждая минута. Ноги у меня стали ватные. Но надо открыть ей все, а там будь что будет. Моя тетка грозная старуха, не дай Бог вывести ее из себя, вон как она расправилась с отроком Самуилом. - Я как раз собирался поговорить с вами об этом, - сказал я. - Дживс, у вас документ, который мы составили? - Вот он, сэр. - Благодарю вас, Дживс. По-моему, будет очень кстати, если вы принесете еще одну рюмку бренди. - Слушаю, сэр. Он исчез, а я подал ей лист бумаги и попросил внимательно прочесть. Она быстро пробежала глазами написанное. - Что за чепуха? - Сейчас поймете. Обратите внимание на заголовок: "Вустер Б. Положение дел". В этих словах заключена вся суть. Здесь объясняется, - сказал я, отступая назад, чтобы в случае необходимости легче было дать деру, почему я решительно отказываюсь красть корову. - Отказываешься?! - Сегодня днем я послал вам телеграмму и сообщил об этом, но вы и телеграмма, конечно, разминулись. Она глядела на меня с мольбой, как трепетно обожающая мать глядит на своего слабоумного сына, который отмочил нечто выдающееся по степени идиотизма. - Берти, голубчик, ты что же, пропустил мой рассказ мимо ушей? Не понял, что речь идет об Анатоле? - Все я понял, не сомневайтесь. - Берти, у тебя помрачение рассудка? Я говорю "помрачение", потому что... Я поднял руку, прося внимания. - Позвольте мне объяснить вам, дражайшая тетушка. Как вы, несомненно, помните, я говорил вам, что за последние несколько часов произошло немало важных событий и расстановка сил изменилась. Первое: сэр Уоткин Бассет знает о вашем замысле украсть корову и следит за каждым моим шагом. Второе: он поделился своими подозрениями с приятелем - этого приятеля зовут Спод. Может быть, вас с ним познакомили, когда вы приехали? - Это такая квадратная туша? - Верно, туша, хотя гора было бы точнее. Так вот, сэр Уоткин Бассет, как я уже сказал, поделился своими подозрениями со Сподом. и Спод пригрозил мне лично, что, если корова исчезнет, он собственными руками сделает из меня отбивную. Вот почему нам не на что надеяться. Наступило довольно продолжительное молчание. Я видел, что она обдумывает услышанное и неохотно соглашается, что Бертрам Вустер отказывается помочь ей в трудную минуту не из пустого каприза. Она поняла, в какую опасную ловушку я угодил, и содрогнулась от ужаса, - а может, мне только так показалось. В детстве я частенько получал от этой дамы по шее, если она считала, что я провинился, и в последнее время я постоянно чувствовал, что ее подмывает обойтись со мной как в старину. Но хоть она и не скупилась на подзатыльники, в груди ее, я знаю, бьется доброе сердце, а своего племянника Бертрама она любит глубоко и нежно и ни за что не пожелает, чтобы ему подбили глаз и расквасили его красивый породистый нос. - Понятно, - наконец произнесла она. - Да, это, конечно, сильно осложняет дело. - Безумно осложняет. Если вы назовете положение impasse1, я тотчас соглашусь с вами. - Говоришь, грозился сделать из тебя отбивную? - Именно так и сказал. Да еще повторил - чтобы я лучше усвоил. - Нет, я ни за что на свете не допущу, чтобы этот хулиган тебя избил. Тебе с таким громилой не тягаться. Ты и охнуть не успеешь - он из тебя дух вышибет. Разорвет на части, потом их не собрать. Мне стало слегка не по себе. - Зачем же в таких красочных подробностях? - Он серьезно говорил, ты уверен? - Еще бы. - Может быть, он из тех, кто просто любит хорохориться... Я печально улыбнулся. - Вижу, вижу, тетя Далия, куда вы клоните. Сейчас еще спросите, а не заметил ли я в его глазах лукавого блеска. Нет, никакого блеска не заметил. Поверьте, Родерик Спод будет неукоснительно следовать тактике, о которой информировал меня во время нашей последней встречи, и все свои угрозы выполнит. - Тогда плохи наши дела. Если только Дживс нас не спасет. - Это она адресовала моему дворецкому, который как раз появился с рюмкой бренди, не очень-то он спешил. Я уже начал удивляться, что это его так долго нет? - Дживс, мы говорим о мистере Споде. - Да, мадам? - Мы с Дживсом уже обсудили, какой сильный и опасный враг Спод, - горестно вздохнул я,-и он признался, что не находит решения. Впервые этот выдающийся ум спасовал. Дживс обдумал положение всесторонне, но выхода не видит. Тетя Далия с благодарностью выпила бренди, и ее лицо слегка оживилось. - А знаешь, что мне сейчас пришло в голову? - спросила она. - Поделитесь со мной, кровная моя родственница, - ответил я все так же безнадежно. - Уверен, ваша идея гроша ломаного не стоит. - А вот и ошибаешься, племянничек. Может быть, я нашла ключ. Я подумала, а вдруг у этого негодяя Спода есть какая-нибудь позорная тайна? Дживс, вы о нем что-нибудь знаете? - Нет, мадам. - При чем тут тайны? - Найти бы его уязвимое место и нацелить в него удар, он тут же присмиреет. Помню, когда я была девочкой, я нечаянно увидела, как твой дядя Джордж целует мою гувернантку, и ты не представляешь, какая у меня после этого началась райская жизнь: только ей вздумается оставить меня после уроков выписывать основные статьи импорта и экспорта Великобритании, как я тут же... Словом, вы меня понимаете. Предположим, мы узнали, что Спод застрелил лису из ружья, вместо того чтобы забить хлыстом. По-твоему, на этом нельзя сыграть? - спросила она, потому что я в сомнении скривил физиономию. - Умозрительно я это приветствую. Но существует одно непреодолимое препятствие: нам ничего не известно. - Да, ты прав. - Она поднялась. - Впрочем, я просто так сказала. Чего только не придет в голову. Пойду-ка я к себе в комнату, смочу виски одеколоном. Голова раскалывается - боюсь, разлетится на тысячу осколков. Дверь закрылась. Я опустился в кресло, в котором она сидела, и вытер лоб. - Уф, пронесло, - сказал я с облегчением. - Она перенесла удар лучше, чем я думал. "Куорн" отлично дрессирует своих дочерей. Держалась она великолепно, но все равно чувствовалось, что она ранена в самое сердце, и бренди пришелся очень кстати. Между прочим, где это вы столько времени пропадали? Собака-поводырь принесла бы в десять раз быстрее. - Вы правы, сэр. Прошу прощения. Я задержался, потому что беседовал с мистером Финк-Ноттлом. Я посидел, подумал. - А знаете, Дживс, тетя Далия высказала неплохую мысль: узнать о Споде что-то компрометирующее. По-моему, мысль на редкость здравая. Если Споду есть что скрывать и мы его уличим, враг будет в тот же миг устранен. Но вы говорите, что ничего о нем не знаете. - Нет, сэр, не знаю. - Да я и сомневаюсь, что он что-то скрывает. Есть типы до того правильные, что просто тошнит, сроду ни на шаг от дозволенного, их с первого взгляда узнаёшь, так вот, подозреваю, даже среди них Родерик Спод - пример для подражания и восхищения. Боюсь, самые скрупулезные расследования всего, что касается этой персоны, не выявят ничего более криминального, чем эти его усики, а он, естественно, не против, чтобы весь мир сосредоточил на них внимание, иначе не вырастил бы на лице такую мерзость. - Вы совершенно правы, сэр. Однако дознание все же провести стоит. - Да, но где? - Я подумал о "Юном Ганимеде", сэр. Это клуб для камердинеров на Керзон-стрит, я уже довольно давно в нем состою. Не сомневаюсь, что слуга джентльмена, занимающего столь заметное положение в обществе, как мистер Спод, тоже в него входит и, уж конечно, сообщил секретарю немало сведений о своем хозяине, которые и занесены в клубную книгу. - Как вы сказали? - Согласно параграфу одиннадцатому устава заведения, каждый вступающий в клуб обязан открыть клубу все, что он знает о своем хозяине. Из этих сведений составляется увлекательное чтение, к тому же книга наталкивает на размышления тех членов клуба, кто задумал перейти на службу к джентльменам, чью репутацию не назовешь безупречной. Меня пронзила некая мысль, и я вздрогнул. Чуть ли не подпрыгнул. - А что было, когда вы вступали? - Простите, сэр? - Вы рассказали им все об мне? - Да, конечно, сэр. - Как, все?! Даже тот случай, когда я удирал с яхты Стокера и мне пришлось для маскировки намазать физиономию гуталином? - Да, сэр. - И о том вечере, когда я вернулся домой после дня рождения Понго Твистлтона и принял торшер за грабителя? - Да, сэр. Дождливыми вечерами члены клуба с удовольствием читают подобные истории. - Ах вот как, с удовольствием? А если однажды дождливым вечером их прочтет тетушка Агата? Вам это не приходило в голову? - Вероятность того, что миссис Спенсер Грегсон получит доступ к клубной книге, чрезвычайно мала. - Надеюсь. Однако события, произошедшие под крышей этого дома не далее как вчера, несомненно, продемонстрировали вам, каким способом женщины получают доступ к книгам. Я погрузился в молчание, дивясь открывшейся мне картине жизни заведений, подобных "Юному Ганимеду", о которых я до сих пор и понятия не имел. Конечно, я знал, что после скромного ужина Дживс надевает свой добрый старый котелок и исчезает за углом, но мне почему-то казалось, что направляется он в бар какого-нибудь ресторанчика по соседству. О существовании клубов на Керзон-стрит я и не предполагал. Еще меньше я мог предположить, что в клубной книге записаны самые скандальные из всех курьезных проделок Бертрама Вустера. Вспомнился Абу Бен-Адем и ангелы со скрижалями, на душе было погано, я даже нахмурился. Но изменить что-либо было не в моей власти, и потому я вернулся к тому, что относится к делу, как определил бы полицейский Оутс. - Что вы задумали? Обратиться к секретарю за сведениями о Споде? - Да, сэр. - Вы думаете, он раскроет их вам? - Конечно, сэр. - То есть как, он готов раздавать эти сведения, чрезвычайно интимные и важные, сведения, которые могут погубить человека, если попадут в руки врага, - он готов раздавать их направо и налево?! - Только членам клуба, сэр. - Когда вы можете с ним связаться? - Могу позвонить ему прямо сейчас, сэр. -Так звоните, Дживс, и постарайтесь записать разговор на счет сэра Уоткина Бассета. Пусть телефонистка предупреждает вас: "Три минуты истекли", - не обращайте внимания, говорите хоть час, плевать на расходы. Ваш секретарь должен понять - обязательно должен, - что сейчас все, кто способен испытывать сострадание, просто обязаны кинуться нам на помощь. - Надеюсь, я сумею убедить его, что это случай чрезвычайной важности, сэр. - Если вам не удастся, свяжите с ним меня. - Хорошо, сэр. И он пошел выполнять благородную миссию спасения. - Кстати, Дживс, - сказал я, когда он уже открыл дверь, - вы, кажется, сказали, что говорили с Гасси? - Да, сэр. - У него есть какие-нибудь новости? - Да, сэр. Судя по всему, мисс Бассет порвала с ним отношения. Помолвка расторгнута. Он выплыл из комнаты, а я чуть не к потолку подскочил. Это довольно трудно из положения "сидя", но я умудрился. - Дживс!!! - завопил я. Но его уже и след простыл. Внизу неожиданно раздался звук гонга, сзывавшего к ужину.
ГЛАВА 6
Я до сих пор жалею, вспоминая тот ужин, что душевные терзания помешали мне по достоинству оценить трапезу, которая при других обстоятельствах доставила бы мне истинное удовольствие. Конечно, сэр Уоткин Бассет гнуснейшая личность, но закатывает своим гостям настоящие пиры, и как я ни был погружен в свои заботы, очень скоро понял, что у его поварихи талант от Бога. После великолепного супа подали рыбу - пальчики оближешь, потом рагу из дичи в вине и с острым соусом, которого не постыдился бы и Анатоль. Добавьте к этому спаржу, омлет с джемом, восхитительные сардины на ломтиках хлеба, и вы меня поймете. Конечно, я почти ни к чему не прикоснулся. Как справедливо заметил мудрец, лучше блюдо зелени и при нем никто никого не подсиживает, чем обжираловка и все зверем глядят друг на друга, так что, когда я глядел на Гасси и Мадлен Бассет, которые сидели рядом напротив меня, мне казалось, что я жую вату. Мне было их очень жалко. Вы ведь знаете, как обычно ведут себя в обществе обрученные. Вечно шепчутся, склонив друг к другу головы, играют в ладушки и заливаются смехом, шутливо поддразнивают друг друга, ловят, увертываются. Однажды я даже видел, как женская половина обрученной парочки кормила мужскую с вилки. Ничего подобного не происходило между Мадлен Бассет и Гасси. Он был бледен как мертвец, она держалась холодно, надменно и отчужденно. Оба катали хлебные шарики и, насколько я мог заметить, за все время не перебросились и словом. Хотя нет, он попросил ее передать соль, и она подала ему перец, он сказал: "Я просил соль", а она процедила: "В самом деле?" - и сунула ему горчицу. Дживс сказал правду, нет никаких сомнений. Они больше не жених и невеста, это трагедия, но за ней кроется тайна. Я ничего не понимал, как ни бейся, и с нетерпением ждал конца ужина, когда дамы удалятся и я наконец узнаю у Гасси за портвейном, что стряслось. Однако, к моему изумлению, едва последняя представительница слабого пола вышла в дверь, которую держал перед дамами Гасси, как сам он пулей вылетел вслед и не вернулся, оставив меня в обществе хозяина дома и Родерика Спода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32