.. А для Порядка нет ничего страшнее усовершенствований. Он либо есть - единый и незыблемый, либо его нет...
- Но кому он нужен, такой порядок?! - воскликнул Перец сиплым шепотом.
- Порядок не должен быть кому-то нужен. Порядок первичен, а все остальное и остальные - для него и во имя него... Порядок - это то, что из хаоса смертных индивидуальностей создает бессмертного себя...
- Чушь какая-то!.. - фыркнул Перец. - Нормальная, не вполне трезвая женщина не может нести такую чушь. Тебя кто-то когда-то загипнотизировал... Ну, ладно, время вышло! Ты идешь со мной? - протянул он к Алевтине руку. Не важно куда, лишь бы со мной?
- В шалаш?.. на край света?.. Под забор?.. Нет, пусик, ты был очень мил, но Порядок вернулся... Прощай, и не поминай лихом... Береги себя.
- Ты береги себя, - вздохнул Перец, вспомнив, что он не сумел ее уберечь.
- Теперь меня убережет Порядок, - твердо заверила Алевтина. - При смене, на сломе всякое случается... Но теперь, когда я подписала протокол, он пришел окончательно...
- Спасибо тебе за доброту и за любовь, Аленушка!.. Скоро ты узнаешь, где найти меня... Захочешь - приходи... До свидания.
Он качнулся к ней, но остановился. Только дотронулся до руки и повернулся уходить.
- Постой! - остановила его Алевтина и по-матерински, прижав к груди, поцеловала в лоб. - Иди, мой непутевый...
Глава 7
Молчун спал беспокойно и что-то бормотал во сне. Не так, как когда-то в бреду - тогда он кричал и все рвался куда-то. А сейчас тихо постанывал и бормотал: не то - мама, не то - Нава.
Один пластик принял форму лежанки - на ней и лежал спящий Молчун, другой Нава превратила в кресло, где и сидела рядом с Молчуном.
Неподалеку тихо плескалось озеро. Не Город, а просто озеро, чистое и красивое. Без прибрежных топей и камыша. Светлая слезинка Матери-Природы...
Нава улыбнулась, вспомнив, как радовался Молчун, когда она привела его сюда. Вдруг заулыбался, задышал всей грудью, встал на колени, набрал полные горсти песка и, хихикал, пуская его между пальцев.
- Ведь несъедобный, Нава? - радуясь чему-то, вопрошал он, - Не соль, не сахар?..
- Несъедобный, - подтвердила она, - Великое Разрыхление почему-то его не коснулось, хотя полоса боев уже ушла далеко отсюда.
- Мать-Природа бережет себя, - сказал Молчун, вдруг строго посмотрев на нее, а потом снова рассмеялся: - Да и что, право, разрыхлять песок? Он и так рыхлый. - И вдруг опять серьезно: - Ты тут хозяйка, Нава... Ну, одна из хозяек... Мой тебе совет: убереги это озеро. Просто так, для красоты... Не все в мире должно быть съедобно... Будешь приходить сюда, отдыхать душой... Может, и меня вдруг вспомнишь... среди своих великих дел... Хотя, что тебе вспоминать меня, козла грязного, - усмехнулся он криво.
- Что с тобой, Молчун? - удивилась Нава. - Никогда столько не говорил! Я даже и понять тебя сразу не могу.
- А сразу и не надо. Ты, главное, запомни, что я сказал, потом поймешь, когда бороться перестанешь...
- А я еще и не начинала, - заметила Нава.
- Начнешь, - пообещал Молчун, посмотрев на нее внимательно. - И потом, Кандид меня зовут! Я тебе уже говорил - Кандид!..
- Говорить-то говорил, - улыбнулась Нава, так смешно он сердился. Ей был смешон сам факт, что он - мужчина, сердится на нее - подругу. - Только пока мы шли, ты и слова не проронил. Я и подумала, что ты снова Молчун.
Он миролюбиво усмехнулся.
- Мое имя не зависит от того, молчу я или говорю, как и твое, Нава... А, в общем, называй хоть горшком, только в печку не суй! - сказал он что-то совсем несуразное, и Нава рассмеялась.
- Зачем же мне называть тебя горшком?! И что такое печка?
- Это поговорка такая, - объяснил Молчун-Кандид, который вдруг стал говоруном, - в моей... деревне.
- На Белых Скалах? - живо поинтересовалась Нава.
Он внимательно посмотрел на нее и ответил:
- Гораздо дальше Белых Скал... А горшком... Ну, иносказательно хотя бы... У нас... в деревне когда-то называли женщину "сосудом греха", только я с этим никогда не был согласен. Та, что дарит жизнь, не может быть сосудом греха... Ну, а твои подруги, похоже, считают мужчину горшком с дерьмом... Это ваше личное дело... Не мне судить, хотя я и с этим не согласен... А печка? Это такое приспособление для приготовления пищи. В ней горит огонь. Пища варится, жарится, печется и становится съедобной.
- Фу! Гадость какая! - брезгливо взвизгнула Нава. - Как вы такую гадость можете называть пищей? В ней же не остается ничего живого. Мертвечиной питаться опасно! Да и бесполезно!
- Так уж устроен наш организм, - пожал плечами Молчун-Кандид.
- Нет, вы его так мучаете, - покачала головой Нава, - организм ваш устроен нормально, если наша еда для тебя годится... То-то ты такой странный... Наверное, все вы там на Белых Скалах странные.
- Наверное, странные, - согласился Молчун. - Ты знаешь что, - сказал он вдруг, - Ты займись чем-нибудь. Я искупаться хочу, помыться...
- Я тоже! - обрадовалась Нава. - Давай вместе.
- Нет, - насупился Молчун. - Я сам. И ты на меня не смотри.
- Почему? - удивилась она. - Мы же всегда купались вместе.
- Ты была другой, - вздохнул он. - Да и я тоже, видимо... Раньше я считался твоим мужем, а теперь - козлом. Ты была милой девочкой, а теперь стала могущественной подругой... Да и зовут меня теперь иначе...
Он отвернулся и скрылся в кустах, росших по берегам речушки, вытекавшей из озера. Вскоре послышался плеск воды и пофыркивание.
Нава пошла к одежному дереву. То, что на нем росло, ей не понравилось. Она сосредоточилась и представила Молчуна в одежде, которая была ему по фигуре, в которой его не стыдно было бы показать подругам... Впрочем, лучше его никому не показывать. Над ее головой заклубился лиловый туман...
Обычно так не делалось. Подходили к дереву и выбирали себе одежду по размеру. В сущности, мешок с дырами для головы и рук. Но то было в деревне. Подруги могли себе позволить некоторые фантазии.
Нава сорвала с дерева готовую придуманную ею одежду для себя и для Мол... нет, для Кандида. Она постепенно привыкала к этому имени. Оно даже начинало ей нравиться. Она никогда не слышала такого имени в Лесу.
Одежду Кандида она повесила на кусты возле того места, где он плескался, а сама пошла в озеро.
Вода, действительно, была чудесной. И почему Молчун пошел купаться в речке? И вдруг она поняла и удивилась: он не хотел, чтобы грязь с него попала в это озеро. Он оберегал его, как... как настоящий... сын Матери-Природы...
Она уже привыкла к мысли, что у Матери-Природы могут быть только одни дети - дочери, то есть подруги. Но ведь и остальные, хоть и ошибочные, хоть и несовершенные - тоже ее дети. Некоторые даже очень заботливые, как... Кандид. Хотя он все равно не понимает Леса. Да и как ему понимать, если он всю жизнь питался мертвой пищей!..
Вдоволь наплававшись, Нава подплыла к истоку речки и последовала за слабым течением. Молчун, стоя в речке у берега, смотрелся в воду, разглядывая свое отражение, и скреб щеку скальпелем, недовольно фыркая и шипя.
"Больно,"- догадалась Нава, поняв, что он пытается сбрить бороду. В лесу так никто не делал. Такое даже в голову прийти не могло. В лесу нечем было брить бороду. Да и слова такого не было. Просто, Нава вспомнила, что когда-то Молчун объяснял ей, что такое брить. Но поскольку бриться было нечем, он перестал об этом вспоминать. Привык к бороде. Чего это он сейчас вдруг вздумал?
- Молчун, - позвала Нава.
Он резко вздрогнул и обернулся. На физиономии его явно читалось смущение и недовольство.
- Я же просил! - вздохнул он.
- Ну, что тут такого, Молчун, я не понимаю? - искренне призналась она.
- Твои подруги при первой встрече дали мне понять, что внешний вид мужчины для них... для вас... омерзителен и смешон... Всякие там "корни любви" и прочее... Может, это и глупо, но я не хочу быть омерзительным и смешным... Особенно, перед тобой.
- Я их не понимаю, Кандид, - призналась Нава, встав рядом с ним. Наверное, я еще неполноценная подруга... Или они слишком залюбовались собой? Твой вид не вызывает у меня никаких плохих эмоций... Тебе надоела борода?.. Сказал бы сразу...
Она протянула руки к его лицу и положила ладони на его щеки. Потом медленно повела их вниз к подбородку, провела по усам.
- Умойся, - сказала она.
Кандид целиком окунулся в воду, потер там лицо и встал.
Нава в первый момент не узнала его. На самом деле, она никогда не видела его лица безволосым. Когда ее привели к бредящему Молчуну, хотя тогда у него никакого имени не было, щеки и подбородок его уже покрывала не длинная, но весьма густая щетина.
Молчун тоже удивленно проводил пальцами по своему совершенно гладкому лицу.
- Как тебе это удалось? - удивился Кандид.
- Не знаю, - пожала плечами Нава, - просто, сделала... И совсем ты не смешной... Даже красивый. Я никогда тебя таким не видела...
- Эх, Нава-Нава, - вздохнул Кандид. - Ты меня, вообще, настоящим еще не видела.
- А какой же ты - синтезированный, как мертвяк? - усмехнулась она.
- Я, как бабочка, наколотая на иглу... Ах да, у вас нет игл... тогда на острый шип - крылышками еще машет, но уже не летит.
- Зачем же бабочку на шип насаживать? - удивилась Нава. - Глупость какая!
- Ну, предположим, она случайно сама на него напоролась - порыв ветра и...
- А ты умеешь летать, как бабочка? - спросила она.
- Не как бабочка, но, в некотором смысле, умел, - подтвердил Кандид.
- Эта твоя летающая деревня? - поинтересовалась Нава, показав пальцем вверх.
- Да не летающая деревня это, а вертолет! - хмыкнул Кандид.
- Ветролет? - переспросила она.
- Не ветро-, а верто-лет, вертикально, то есть вверх взлетающий, поправил Кандид.
- Не понимаю, - покачала головой Нава.
- Ну, птица или та же бабочка машет крыльями, чтобы летать, или, просто, парит, расправив их, опираясь на воздушные потоки... Вот и вертолет, можно сказать, машет крыльями, чтобы лететь, только они у него устроены по-другому, не как у птиц.
- Он живой?
- Да нет, это машина.
- Машина? Не понимаю! - шлепнула ладошками по воде Нава, отчего брызги полетели во все стороны.
- Нашли время для научно-популярных лекций! - засмеялся Кандид, - И место... Ну, машина это... как мертвяк, только из другого материала, как скальпель. Вертолет что-то вроде металлической стрекозы. Сами люди летать не умеют, но делают летающие машины... летающих мертвяков и на них летают.
- Мы этого не умеем, - нахмурилась Нава. - Это плохо. Насекомых умеем и птиц, а летающих мертвяков - нет.
- Может, вам просто в голову не пришло... Не надо было. В Лесу особенно не разлетаешься. Я вон полетел - и что вышло...
- Это плохо, - повторила Нава. - Прилетят много ветро ... вертолетов... Рукоеды с ними справятся?
- Нет, - покачал головой Кандид, - не думаю. Особенно, если это будут военные вертолеты.
- Военные? - подняла на него вопрошающий взгляд Нава.
- Машины для убийства, - объяснил Кандид. - Для уничтожения и разрушения. Мертвяки ведь тоже могут убивать... мужчин.
- Могут, - кивнула Нава. - Им это не запрещено.
- И вы, подруги, можете превращать живое в неживое...
- Можем, - подтвердила Нава.
- Ну, вот и мы... - развел руками Кандид. - Хотя мне это, конечно, не нравится. Только бывают ситуации, когда без этого не защитишь свою жизнь... К сожалению... Все живое хочет жить.
- Значит, если ты с помощью одного скальпеля смог защитить деревню от мертвяков, то с помощью машин для убийства сможешь прекратить Одержание?..
- Не знаю... Не собирался... Хотя сначала, когда узнал, что вы творите, когда забрали тебя... очень хотелось... Но потом подумал, что слишком мало понимаю для вмешательства... Но и равнодушно смотреть на эти жернова, деловито перемалывающие человеческие судьбы и жизни, не могу!.. Я мечтал встретиться с ними...с вами... с хозяйками Леса и попытаться объяснить, что так нельзя, что нехорошо так... Даже если это прогресс, как кому-то кажется, нельзя так... Ведь все это, - повел он руками вокруг, живое, страдающее...
- В том и состоит идея, - объяснила Нава, - чтобы прекратить страдания.
- Планомерно уничтожая половину человечества, а вторую половину насильно трансформируя?! - возмутился Кандид. - Хотя, что это я на тебя кричу? Не ты все это придумала... Тебя саму... Извини... Но теперь ты одна из хозяек Леса...
- У Леса нет хозяев, - нахмурилась Нава. - Да и он не хозяин... У всего одна хозяйка - Мать-Природа.
- Логично, - кивнул Кандид. - Понятно. Я в этом и не сомневался... Но мать не должна пожирать своих детей. А если она это делает, то с ней что-то не в порядке. Значит, она больна...
Нава удивилась, как эта мысль близка тому, что она говорила Тане... маме...
- И вообще, - продолжал Кандид, - Мать-Природа настолько выше нас, что иногда воспринимается как абстрактное понятие, хотя вот она... прекрасная и вездесущая... вокруг... Но здесь, в Лесу, она все-таки хозяйствует через вас, подруг... Или же вы присвоили себе право хозяйствовать от ее имени. Ведь ты не хотела лезть в этот Паучий Бассейн и проходить Одержание! Я помню!.. Но тебя загипнотизировали и затолкали туда... Тобой по-хозяйски распорядились... Мной тоже, но мне удалось убежать... Я потом думал, когда способность думать, наконец, вернулась ко мне, я думал, что в Лесу что-то происходит не так, неправильно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43