– Сэ-э-энди-и-и! – закричал Грейс во все горло.
Она резко остановилась и оглянулась, как бы удивляясь, кому он кричит.
Не оставляя сомнений, лихорадочно размахивая руками, он рванулся к ней с криком:
– Сэнди! Сэнди! Сэнди!..
А она уже снова бежала и вскоре скрылась за поворотом. Появились два конных полицейских. Они двигались ему навстречу, он на секунду подумал, не попросить ли помощи, но пробежал мимо них, чувствуя на себе пристальные взгляды.
Вдали показалась желтая стена какого-то здания. Сэнди пробежала на красный светофор, через мостик, мимо здания и автобусов. Остановилась у серебристого БМВ, начала рыться в сумочке, что-то отыскивая – должно быть, ключи.
Он внезапно очутился рядом, задыхаясь, ликующе вымолвил:
– Сэнди…
Она оглянулась, тяжело дыша, и что-то сказала по-немецки.
Впервые разглядев женщину вблизи, Грейс понял, что это не Сэнди.
Сердце упало, как шахта лифта с перерезанным тросом. Тот же профиль, безошибочно тот, но лицо шире и совсем не такое красивое. Глаз за темными очками не видно, да этого и не требуется. Рот не тот – узкий, маленький. Кожа у Сэнди прекрасная, шелковистая, а это лицо покрыто следами от детских прыщей.
– Простите… Извините, пожалуйста.
– Вы англичанин? – с любезной улыбкой спросила женщина. – Я вам чем-нибудь могу помочь?
Она вытащила ключи, вставила в замок, дверца открылась. Женщина принялась что-то искать в машине, послышался звон монет.
– Извините… я ошибся. Принял вас… за знакомую.
– Я совсем позабыла о времени! – Женщина похлопала себя по щеке, признавая собственную глупость. – Здесь полиция очень быстро штрафует. Квитанция всего на два часа!
Она вытащила из кармашка на дверце горстку евро.
– Разрешите спросить… Вы были здесь… в Английском саду… в четверг? Приблизительно в это время?
Женщина пожала плечами:
– Наверно. В такую погоду я часто сюда приезжаю, – задумалась на минутку и переспросила: – В четверг?
– Да.
– Определенно, – кивнула она. – Точно.
Грейс поблагодарил ее и поплелся обратно. Пропотевшая одежда липла к телу. На кроссовку вытекла струйка крови. Навстречу ему шел Куллен. Чувствуя себя абсолютно раздавленным и сокрушенным, Грейс выхватил мобильный телефон, поднес к уху, когда та самая женщина проходила мимо, направляясь к парковочному автомату. Но он не звонил, а фотографировал.
61
Клио прислушивалась. Определенно был слышен щелчок.
Она осторожно опустила скользкий хрупкий серый труп спиной на стол и глухо сквозь маску окликнула:
– Эй! – Застыла, слушая, тревожно глядя через дверь в молчавший серый кафельный коридор. – Эй! Кто там? – крикнула она громче, чувствуя ком в горле. Сбросила маску, повисшую на завязках. – Эй!..
Тишина. Только слабый гул холодильников.
Ее пронзил страх. Неужели оставила наружную дверь открытой? Нет, такого никогда не бывает. Надо рассуждать трезво. Из открывшейся двери пошел жуткий запах, может, она ее не закрыла, чтобы немного проветрить?
Невозможная глупость. Но та дверь всегда закрыта, на ней автоматический замок с защелкой. Конечно заперта!
А почему вошедший не откликается?
В глубине смятенной души был ответ на этот вопрос. Вокруг морга так и крутятся ненормальные. Раньше несколько раз прорывались, но современные охранные системы работают эффективно вот уже добрых полтора года.
Вспомнив вдруг про монитор на стене, она взглянула на него. На экране застыло черно-белое изображение бетонной дорожки снаружи, клумбы и кирпичной стены. В кадр попали хвостовые огни на заднем бампере ее автомобиля.
В коридоре отчетливо послышался шорох.
Мурашки забегали по всему телу, голова пошла кругом. Надо искать выход. На полке рядом со шкафчиком телефон, но бежать к нему некогда. Клио лихорадочно оглядывалась в поисках какого-нибудь орудия, до которого можно было бы дотянуться. На секунду мелькнула нелепая мысль о руке трупа. От страха кожа на голове натянулась, как будто надели резиновую шапочку.
Шорох приближался. На фоне кафеля двигалась тень.
Страх внезапно превратился в злость. Кто бы там ни был, черт побери, он не имеет права здесь находиться! Она мигом решила, что не позволит себя запугать какому-то гнусному извращенцу, осмелившемуся вломиться в морг. В ее морг.
Решительно шагнув к шкафчику, Клио отодвинула створку, выхватила самый большой мясницкий нож, крепко стиснула рукоятку, бросилась к двери, открыла… И, издав испуганный вопль, столкнулась с высокой фигурой в оранжевой футболке и желтовато-зеленых шортах. Незнакомец схватил ее за руки, прижал к бокам. Нож со звоном упал на кафель.
62
Марсель Куллен свернул к бровке тротуара, махнул рукой, указывая через дорогу. Рой Грейс увидел на углу большой магазин, выкрашенный в бежевый цвет. В витринах выставлены книги, внутри темно. Висячие лампы включены не столько ради освещения, сколько для декорации. Похожи на светлячков.
На фасаде красивыми серыми буквами написано: «Мюнхенская читальня. Букинистические книги на английском языке».
– Я вам просто хотел показать, – сказал лейтенант. – Завтра зайду, расспрошу.
Грейс кивнул. Он выпил два больших стакана пива, съел жареную колбасу с картошкой и кислой капустой и решительно осовел. Фактически он с трудом держал глаза открытыми.
– Говорите, Сэнди была страстной читательницей?
Была. Это слово застряло в мозгу. Он не любит, когда о Сэнди говорят в прошедшем времени, словно она мертва. Хотя сам иногда неосознанно употребляет прошедшее время. Почувствовав вдруг неожиданный прилив сил, ответил:
– Да, читает запоем. Детективы, триллеры, биографические романы, особенно о женщинах-путешественницах и исследователях.
Куллен поехал дальше.
– Как говорят у вас в Англии… не вешайте нос? Грейс потрепал его по плечу:
– Хорошая память.
– Ну, отправляемся теперь в полицейское управление. Там хранятся все данные о пропавших. Отдел возглавляет моя приятельница Сабина Томас, полицайрат. Специально приехала, чтобы встретиться с нами.
– Спасибо, – сказал Грейс. – Очень любезно с ее стороны, в воскресенье…
Прежний оптимизм покинул его, в душе возникла пустота, вновь пришло осознание непомерности стоявшей перед ним задачи. Он разглядывал тихие улицы, пустые магазины, прохожих. Сэнди может быть где угодно. За любым фасадом, в любой из проезжающих машин, на любой улице. А это лишь один город. Сколько триллионов городов в мире, где она может быть?
Он нашел кнопку на дверце, опустил стекло. Знойный влажный воздух повеял в лицо. Ощущение собственной глупости, пережитое при возвращении к столику после бесплодной погони, исчезло, но он чувствовал себя потерянным.
После звонка Дика Поупа почему-то казалось, что достаточно только войти в Английский сад, и он найдет Сэнди. Потому что там она его ждет. Как бы специально попалась на глаза Дику и Лесли Поуп, чтоб подать ему тайную весточку.
Ну, не глупо ли?
– Если хотите, можно пройти пешком через Мариенплац, сделать оттуда маленький крюк до Виктуаленмаркт, куда люди ходят за английскими продуктами, как я уже говорил.
– Хорошо, спасибо.
– А потом поедем ко мне, я вас познакомлю со своей семьей.
Грейс улыбнулся, гадая, имеет ли немец какое-нибудь представление о том, как он завидует его нормальной жизни. Зазвонил мобильный телефон. Он взглянул на дисплей – частный номер.
В нерешительности пропустил еще два звонка. Возможно, с работы, а он не в том настроении, чтобы сейчас разговаривать с кем-нибудь по делам. Но вспомнил о своей ответственности и с тяжким сердцем нажал зеленую кнопку.
– Эй! – воскликнул Гленн Брэнсон.
– Что случилось?
– Ты где?
– В Мюнхене.
– Еще в Мюнхене?
– Стараюсь купить лошадь.
Последовало долгое молчание.
– Что?.. А, понял. Очень смешно. В Мюнхене… черт побери, старик. Видел когда-нибудь «Ночной поезд в Мюнхен»?
– Нет.
– Режиссер Кэрол Рид.
– Никогда не видел. Знаешь, сейчас не время толковать про кино.
– Ну, ты же как-то смотрел «Третьего человека». Это тоже его фильм.
– Ты за этим звонишь?
– Нет. – Брэнсон начал что-то говорить, но тут Куллен наклонился к Грейсу, указывая на довольно неприметную постройку.
– Обожди минутку. – Грейс прикрыл рукой микрофон.
– Пивная, откуда вышвырнули Гитлера, потому что он не расплатился, – объявил немец. – Слухи, конечно.
– Я только что проехал мимо любимой забегаловки Адольфа Гитлера, – проинформировал Брэнсона Грейс.
– Да? Поезжай дальше. У нас проблема.
– Рассказывай.
– Крупная. Тяжелая. Понял?
– Внимательно слушаю.
– Голос у тебя какой-то дурной. Пьяный?
– Нет. – Грейс мысленно скрепился. – Говори.
– Еще одно убийство, – объявил сержант. – Похожее на случай с Кэти Бишоп.
Рой Грейс сразу выпрямился, насторожился.
– Чем похожее?
– Молодая женщина, Софи Харрингтон, обнаружена мертвой в противогазе.
По спине пробежали холодные крепкие пальцы.
– Проклятье. Что еще?
– Чего тебе еще надо? Давай, старик, поторапливайся, пошевеливай задницей.
– У вас есть инспектор Мерфи. Справится.
– Она твоя дублерша, – пренебрежительно фыркнул Гленн.
– Можешь и так сказать, если хочешь. Я ее считаю своей заместительницей, инспектором уголовной полиции.
– Знаешь, что говорили про дублершу Греты Гарбо? Стараясь припомнить какой-нибудь фильм с легендой экрана, Грейс осторожно ответил:
– Нет. Что?
– Дублерша Греты Гарбо может сделать все, что делает Грета Гарбо, кроме того, что делает именно Грета Гарбо.
– Очень лестно.
– Понял?
– Понял.
– Тогда тащи свою задницу к первому же самолету. Элисон Воспер с тебя скальп снимет. Я ни за одного политика гроша ломаного не дам, а за тебя дам. Ты нам нужен. – Марлона не забыл покормить? – спросил Грейс. – Какого Марлона? – Золотую рыбку.
– Ох, черт!
63
Клио пыталась закричать, но крик застрял в горле. Она бешено сопротивлялась, стараясь высвободить руки, лицо мужчины расплывалось перед глазами. Удалось пнуть его в голень.
Потом она услышала голос:
– Клио! Спокойный, умоляющий.
– Клио! Это я… Все в порядке!
Торчащие черные волосы. Ошеломленное выражение на молодом приятном лице. Обыденная одежда – оранжевый верх и зеленые шорты, в ушах наушники от плеера.
– Ох, черт… – Она перестала бороться, разинула рот. – Даррен!..
Он очень медленно и опасливо выпустил ее руки, словно еще не вполне убедившись, что она не пырнет его ножом.
– Что с вами, Клио? Все в порядке?
Глотая ртом воздух, она чувствовала, как сердце выпрыгивает из груди. Отступила на шаг, глядя на коллегу, на нож на полу, потом снова в карие глаза. Молча, словно онемела.
– Как ты меня напугал! – Слова прошелестели в воздухе.
Даррен поднял руки, вытащил наушники, повисшие на белых проводах. Снова поднял руки, как бы сдаваясь. Она заметила, что он дрожит.
– Извини. – Клио поборола себя, улыбнулась, стараясь разрядить ситуацию.
Даррен спросил, по-прежнему неуверенно:
– Разве я такой страшный?
– Я… услышала, как щелкнула дверь, – объяснила Клио, начиная чувствовать себя идиоткой, – окликнула, ты не ответил. Думала, кто-то чужой вошел… Я… – Она тряхнула головой.
Даррен опустил руки, взял наушники.
– Я тяжелый рок слушал, ничего больше не слышал.
– Мне страшно жаль, что так вышло. Даррен потер лодыжку.
– Я тебя больно ударила?
– Фактически больно. Однако жив. – На коже парня образовался кровоподтек. – Я вдруг вспомнил, что мы тело оставили. Подумал, в такую жару надо бы положить в холодильник. Позвонил вам, ни домашний, ни мобильный не отвечают, поэтому решил поехать, все сделать.
Клио еще раз извинилась. Даррен пожал плечами:
– Да не переживайте. Просто до сих пор я не считал морг ареной бойцового спорта.
Она рассмеялась:
– Мне очень неловко. Я только что отдежурила сутки и…
– Забудьте. Все в порядке.
– Ты очень хорошо поступил, что приехал. Спасибо.
– В следующий раз дважды подумаю, – добродушно ответил парень. – Может, надо было сидеть на прежнем месте – там гораздо меньше насилия.
Она усмехнулась, помня, что раньше Даррен работал подручным мясника.
– Очень мило, что ты тратишь воскресное время.
– Пожертвовал барбекю у родителей подружки. Такова обратная сторона профессии. С тех пор как я сюда пришел, терпеть не могу жаркого.
– И я тоже.
Оба думали об умерших от ожогов. Кожа черная, хрусткая, как жареная свинина. В зависимости от того, долго ли они горели, плоть бывает серой и твердой или сырой, кровавой, вроде непрожаренного мяса. Клио как-то читала, что каннибальские племена Центральной Африки называют белого человека долго жарящейся свиньей. Теперь она знает почему. Не секрет, что многие работники моргов не любят жаренного на открытом огне мяса. Особенно свинины.
Они вместе перевернули труп на живот, осмотрели спину на предмет татуировок, родимых пятен, пулевого отверстия, однако ничего не нашли. Наконец с облегчением уложили его в мешок, застегнули «молнию», вкатили в холодильную камеру номер 17. Завтра начнется процесс идентификации.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61