Сара очень сомневалась, что сможет когда-нибудь носить этот подарок, — наверняка он стоил небольшого состояния. Повесить на цепочке на шею? Майкл, естественно, спросит, откуда у нее такая вещь. Но и отказаться у Сары тоже не было сил. Она взяла Эндрю за руку. Он поднес ее руку к губам.
— Я люблю тебя, — произнес он.
— Я тоже тебя люблю, — отозвалась она.
Лежа с ним в кровати, положив левую руку ему на грудь, а голову на плечо и любуясь черным кольцом на пальце правой руки, Сара опять задала себе вопрос: «Как могла она полюбить человека, о котором практически ничего не знала?» Раньше ей казалось, что, кроме подростков, никто не в состоянии мгновенно и безоглядно влюбляться только из-за притягательной внешности или оригинальных поступков, да и то единственно потому, что о подростке больше и знать-то нечего. Но прежде чем полюбить человека, не следует ли хорошенько его узнать? И тем не менее, какой еще мужчина завалил бы ради нее розами всю квартиру? До сих пор только Майкл однажды подарил ей кольцо — на свадьбу. И вот теперь некий незнакомец наполнил ее жизнь цветами и надел ей на палец древнеримское кольцо. Причем черное, ни много ни мало. До сих пор у нее никогда не было черного кольца. До сегодняшнего дня она даже не подозревала, что бронза может почернеть.
Она сказала, что тоже любит его.
И теперь ей хотелось узнать, кого она полюбила.
— Твои родители живы? — спросила Сара.
— Да.
— Где они живут?
— Ну, мама в Коннектикуте, а отец в Канзасе.
— Они разведены?
— Вроде того.
— Чем занимается твой отец?
— Раньше был строительным подрядчиком.
— А сейчас?
— Он удалился от дел.
— Сколько им лет?
— Отцу пятьдесят два. Маме пятьдесят.
«Она всего лишь на шестнадцать лет старше меня», — подумала Сара.
— Где именно в Коннектикуте?
— В Стонингтоне.
— У тебя есть братья или сестры?
— Две сестры.
— Старшие или младшие?
— Старшие.
— Держу пари, они тебя безумно баловали.
— Точно.
— Где ты учился?
— В Кенте и Лос-Анджелесском университете.
— На каком факультете?
— Управления.
— Когда ты закончил университет?
— А я его не заканчивал. Меня выгнали.
— Как?
— Ну, официально это называется — отправили в академический отпуск.
— За что?
— За пьянство и дурное поведение.
— Нет, серьезно?
— А я и не шучу. Я набил морду четверым парням за то, что они вылили мне на постель соус для спагетти.
— С чего бы это?
— Наверное, решили, что это смешно. Впрочем, к тому времени я уже утратил интерес к учебе. Я часто ездил в Лас-Вегас, играл, ну, словом, развлекался. А учеба и Лас-Вегас несовместимы.
— Я никогда не была в Лас-Вегасе.
— Как-нибудь я возьму тебя с собой.
— Почему они разошлись? Твои родители.
— Не знаю. Жизнь развела.
— А по чьей инициативе? Отца или матери?
— Ни того, ни другого. Просто так сложились обстоятельства.
— Как раз сейчас моя сестра разводится.
— Знаю. Она хорошенькая.
— Да.
— Но ты лучше.
— Спасибо.
Некоторое время Сара хранила молчание. Затем возобновила разговор:
— Не надо было тебе покупать мне это кольцо.
— Но мне так хотелось.
— И как я смогу его носить?
— Надевай, когда приходишь сюда. Что ты с ним делаешь в другое время, мне все равно. Но здесь пусть всегда будет у тебя на руке.
— Договорились.
— Пока ты здесь, я хочу, чтобы ты сняла второе кольцо. Хочу, чтобы здесь ты носила только мой подарок.
— Ладно. Я найду, где его спрятать. Я с удовольствием его вообще бы не снимала, оно такое красивое...
— Нет, только когда ты здесь, — повторил он и добавил тихо: — А теперь сними другое.
— Ладно.
Сара сняла обручальное кольцо и положила его на ночной столик рядом с телефоном. Она совсем не чувствовала себя виноватой. Кольцо соскользнуло с пальца так легко, словно Майкла больше вовсе не существовало. Эндрю поцеловал место, где оно было секунду назад.
— Теперь возьми в руку мой член, — приказал он. — В правую руку, на которой мое кольцо.
— Опять начинают, — прошептал Реган.
— Лучше выключи, — предупредил его Лаундес.
— Ш-ш, — прошипел Реган.
В спальне «жучок» располагался внутри телефона на столике в изголовье кровати. Такие же «жучки» размещались в телефоне на кухне этажом ниже и в комнате для совещаний в самом низу. Нью-йоркская телефонная компания сообщила, что в квартире над лавкой портного имелось три не внесенных в справочники телефонных номера. Фредди Култер выжал из компании всю необходимую информацию и установил линию доступа в том же распределительном щите, куда сходились все квартирные телефоны. Перед повторным визитом в лавку он отключил все три телефона, а затем за девять минут установил «жучки».
Но, оказавшись внутри, он обошел всю квартиру, нашел подходящую стену, разобрал электрическую розетку и поместил внутри нее одноваттный радиопередатчик. Со стороны по-прежнему казалось, что это обычная действующая розетка. Впрочем, так оно и было. Однако под крышкой скрывалась замысловатая плата, передающая звуковые сигналы. Каждый передатчик действовал в радиусе двух-трех кварталов и требовал отдельного приемника. Култер установил их на всякий случай, если вдруг по каким-то причинам телефоны выйдут из строя. В спальне лжерозетка находилась рядом со шкафом. Фредди снова воткнул в нее вилку от лампы, убедился, что лампа горит, и начал собирать инструменты.
Доводы новой заявки на ордер оказались на сей раз более весомыми, и детективы получили разрешение не только на установку «жучков», но и на прослушивание и запись телефонных переговоров. Следовательно, теперь они могли слушать обоих участников телефонных бесед, а также регистрировать, по каким номерам звонили из квартиры, равно как точное время и длительность вообще всех звонков, как входящих, так и исходящих. Правда, прежние требования минимизации по-прежнему оставались в силе. Если, например, мамаше Фавиола вздумается сообщить сынку о том, какой вкусный она приготовила обед, следователям придется моментально отключать оборудование.
Прослушивающую аппаратуру установили накануне Дня Святого Валентина.
Сегодня Реган и Лаундес впервые услышали женский голос.
— Сожми покрепче, — попросил Фавиола.
— Хорошо, — ответила она.
— Она меня возбуждает, — пожаловался Реган.
— Лучше выключи, — всполошился Лаундес.
— Ты видишь, как кольцо двигается по твоему члену?
— Профессионалка, наверное, — предположил Реган.
— Как черное кольцо, которое ты мне подарил, двигается вверх и вниз по твоему большому, твердому члену?
— Ну выключай, — нервничал Лаундес.
— Я пока не хочу, чтобы ты кончил, — прошептала она.
— Тогда ты лучше...
— Я хочу, чтобы ты умолял меня позволить тебе кончить.
— Если ты не перестанешь...
— Нет, нет, еще рано, — повторила она.
— Она над ним издевается, шлюха этакая, — заметил Реган.
— Ты все испортишь! — вскипел Лаундес.
— И она тоже, — хохотнул Реган.
— Ради Бога, Джонни, ну выключи же, наконец!
— Давай проверим, насколько твердым он у тебя может стать, — предложила женщина. — Посмотрим, что с ним может сделать мое древнеримское кольцо. Моя рука твердо сжимает его, кольцо все плотнее и плотнее...
— Наверное, у нее волшебное колечко, — заметил Реган.
— Джонни, ну прошу тебя!
— Сатир и птица, — прошептала она.
— О Боже!
— Ты ведь мой сатир, не правда ли, Эндрю?
— Боже, ты...
— А я твоя птица, верно? Нет, нет, еще рано, милый. Только когда я тебе разрешу. Я скажу, когда можно. А пока не отводи взгляда от кольца. Моя рука и кольцо, оно движется, движется...
— Достаточно, — сказал Реган и щелкнул тумблером.
3: 9 марта — 9 мая
Как только мистер Хандельманн увидел кольцо, его глаза сузились. Сара не пошла ни в один из ближних к ее дому магазинов, потому что не хотела, чтобы кто-то из знакомых сообщил Майклу, будто его жена наводит справки о каком-то кольце. После долгих раздумий она остановила свой выбор на магазине братьев Хандельманн на углу Шестьдесят третьей и Мэдисон, неподалеку от школы, потому что уже покупала там кое-какую бижутерию, в последний раз — сережки для Хите на Рождество. Эндрю сказал, что кольцо римское, но она хотела узнать побольше. Из какой части Римской империи? Когда его сделали? Вдруг Майкл случайно найдет его — надо же будет что-то отвечать. Хотя Сара считала такую ситуацию крайне маловероятной. Она спрятала подарок Эндрю в самом дальнем конце ящика со своим бельем, под стопкой трусов, которые она уже давно не носила. Но в случае чего она скажет ему точно то же, что сейчас рассказала Хандельманну. Она купила кольцо в антикварной лавке за городом и заплатила за него семь сотен. А потом сообщит ему детали, которые надеялась узнать сейчас.
— Семьсот, вот как? — протянул Хандельманн и полез в карман жилетки за увеличительным стеклом. На вид ему уже перевалило за семьдесят.
В свое время родители в спешке отправили их с братом в Лондон, когда после Хрустальной Ночи любому здравомыслящему еврею стало ясно, что вскоре произойдет в Австрии и Германии. Юные годы братья провели в приюте на Виллес-ден-Лейн, а после войны, узнав, что их родители погибли в Аушвице, перебрались в Америку. Из них двоих Сара предпочитала иметь дело с Максом, но он сегодня был выходной, и ей пришлось довольствоваться Абрамом.
— Значит, семьсот? — повторил он, разглядывая в увеличительное стекло черное кольцо. Затем, после долгого молчания, во время которого он крутил его и так и сяк, ювелир произнес: — Ну что ж, миссис Уэллес, поздравляю с очень удачной покупкой.
— В самом деле? — переспросила она.
Сара надеялась, что он скажет, что она переплатила. Она редко тратила на себя такие деньги.
— Очень удачная покупка, — снова пробормотал он, не отрывая взгляда от кольца.
— А сколько же, по-вашему, оно должно стоить?
— Греческое кольцо такого качества? Ну, по меньшей мере...
— Мне говорили, что оно римское.
— Нет, греческое, изготовлено не позднее второго века до нашей эры. И в превосходном состоянии. Я бы сказал, ему цена — пять-шесть тысяч долларов.
От удивления Сара не могла вымолвить ни слова.
— Но, миссис Уэллес, должен вам еще кое-что сказать. — Глаза Хандельманна снова сузились. — Думаю, оно краденое.
— Что? — не поняла Сара.
— Краденое, — повторил он и сунул кольцо ей в руки, словно оно вдруг раскалилось добела. — Я уверен, что оно числится с списке МОУПИ, который я только что получил...
— В чем?
— МОУПИ, — повторил он.
— Что это такое?
— Международная организация по учету произведений искусства. Они распространяют списки украденных произведений искусства...
— Искусства? Но это ведь просто...
— Согласен, это не шедевр. Но вместе с ним пропали весьма ценные предметы.
— Пропали? Откуда? — прошептала она.
— Из Бостонского музея изящных искусств. Кража произошла незадолго до Рождества.
— Нет, я уверена, это другое кольцо... Их должны быть сотни... таких колец. Я купила его у очень надежного...
— О да, существует множество похожих колец, — согласился мистер Хандельманн. — Вот только не каждое из них занесено в список МОУПИ.
— Я только хотела сказать...
— Да, возможно, там говорится о другом кольце, — понял Хандельманн. — Разумеется.
— Потому что, видите ли, магазин, в котором я его купила...
— Такие вещи случаются время от времени, — согласился ювелир. — Украденные вещи иногда проскальзывают на прилавки солидных торговцев.
— Но... разве у них нет такого же списка, как у вас?
— Совсем не обязательно. Мы торгуем антиквариатом. Вот почему мы подписываемся на справочник МОУПИ.
— Понятно.
— Н-да, — протянул он. — Хотите добрый совет, миссис Уэллес?
— Ну... Да, пожалуйста.
— Вы уже купили кольцо, которое, как я полагаю, было украдено из Бостонского музея изящных искусств, включено в список МОУПИ, без всякого сомнения, разыскивается бостонской полицией, а следовательно, информация о нем уже разошлась по всем Соединенным Штатам. У вас, на мой взгляд, несколько вариантов поведения. Вы можете вернуть кольцо туда, где вы его купили...
— Что я обязательно и сделаю!
— ...сказать им, что вы имеете основания считать, что оно ворованное...
— Да.
— ...и попросить вернуть ваши деньги обратно.
— Да.
— Что они могут сделать, а могут и не сделать. Особенно после того, как вы расскажете им о своих опасениях.
— Понимаю.
— Далее. Вы можете обратиться в полицию, заявить, что приобрели украденное кольцо, и сдать его им. Здешней полиции, в Нью-Йорке, разумеется, а не в Бостоне.
— Тоже хорошая мысль, — тяжело вздохнула Сара.
— Они дадут вам расписку в получении, вне всякого сомнения, свяжутся с Бостонским музеем, и больше вы о своем кольце не услышите. Забудьте о семистах долларах, уплаченных вами, — им придет конец в тот момент, когда вы сдадите кольцо.
Полиции дела нет до вашей невиновности. Вам еще повезет, если вас не обвинят в скупке краденого.
Сара вздохнула еще тяжелее, чем прежде.
— И остается еще третий вариант. — Глаза старого ювелира снова сузились, и Сара сразу поняла, что сейчас последует предложение в лучшем случае аморальное, а в худшем — незаконное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48