Впрочем, и новые потребности золотого прииска делали очень полезной эту поездку.
Радость совершенно вскружила голову Никола. Бравый робинзон тоже соединил свою судьбу с красивой женщиной. Он взял себе в жены сестру главного механика, очаровательную креолку с Мартиники, чей ум и доброта соперничали с ее природной грацией.
Бывший каторжник Гонде, всегда приветливый и прямодушный, повел скромный образ жизни и безукоризненно трудился, искупая роковой миг юности.
Единственный признак старости у силача Ангоссо — совершенно побелевшая густая шевелюра.
— Мо фика Казимир (я стал Казимиром), — говорил добрый негр, который и трех дней не проводил без воспоминаний о прежнем друге.
Его жена Ажеда, всегда подвижная и хлопотливая, невзирая на дородность, воспитывала «по-европейски» целый клан негритят, робинзонов будущего, которыми с полным основанием гордились их отцы, Ломи и Башелико.
Все члены этой большой дружной семьи жили то на золотом прииске, то в сельскохозяйственной колонии. Переезды не занимали много времени, их легко и быстро совершала паровая лодка, каждые два дня курсировавшая по этому маршруту. В заключение добавим, что здоровье рабочих было великолепным благодаря хорошему питанию — тучные стада на обильных пастбищах непрерывно росли, — а также заботе Робена.
Как только у какого-либо старателя появлялись даже легчайшие симптомы заболевания, будь то лихорадка или малокровие, его незамедлительно отвозили в поселок на водопаде Петер-Сунгу. Перемена воздуха и условий работы помогала быстрому выздоровлению.
Можно утверждать, что цивилизация в этом уголке земли одержала победу.
Каждое утро, когда трехцветное полотнище знамени возносилось кверху и ярко полыхало на флагштоке, а звуки трубы призывали рабочих к новому трудовому дню, сердце бывшего изгнанника сжималось от волнения, неиссякающая радость жизни наполняла его.
И, наблюдая это вечно пылающее горнило труда и борьбы, в котором ковалось процветание «Полуденной Франции», Робен с чувством удовлетворения и естественной гордости мог воскликнуть: «Дело моей жизни торжествует!» И добавить, глядя на развевающийся флаг: «Все это — моей любимой родине…»
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Радость совершенно вскружила голову Никола. Бравый робинзон тоже соединил свою судьбу с красивой женщиной. Он взял себе в жены сестру главного механика, очаровательную креолку с Мартиники, чей ум и доброта соперничали с ее природной грацией.
Бывший каторжник Гонде, всегда приветливый и прямодушный, повел скромный образ жизни и безукоризненно трудился, искупая роковой миг юности.
Единственный признак старости у силача Ангоссо — совершенно побелевшая густая шевелюра.
— Мо фика Казимир (я стал Казимиром), — говорил добрый негр, который и трех дней не проводил без воспоминаний о прежнем друге.
Его жена Ажеда, всегда подвижная и хлопотливая, невзирая на дородность, воспитывала «по-европейски» целый клан негритят, робинзонов будущего, которыми с полным основанием гордились их отцы, Ломи и Башелико.
Все члены этой большой дружной семьи жили то на золотом прииске, то в сельскохозяйственной колонии. Переезды не занимали много времени, их легко и быстро совершала паровая лодка, каждые два дня курсировавшая по этому маршруту. В заключение добавим, что здоровье рабочих было великолепным благодаря хорошему питанию — тучные стада на обильных пастбищах непрерывно росли, — а также заботе Робена.
Как только у какого-либо старателя появлялись даже легчайшие симптомы заболевания, будь то лихорадка или малокровие, его незамедлительно отвозили в поселок на водопаде Петер-Сунгу. Перемена воздуха и условий работы помогала быстрому выздоровлению.
Можно утверждать, что цивилизация в этом уголке земли одержала победу.
Каждое утро, когда трехцветное полотнище знамени возносилось кверху и ярко полыхало на флагштоке, а звуки трубы призывали рабочих к новому трудовому дню, сердце бывшего изгнанника сжималось от волнения, неиссякающая радость жизни наполняла его.
И, наблюдая это вечно пылающее горнило труда и борьбы, в котором ковалось процветание «Полуденной Франции», Робен с чувством удовлетворения и естественной гордости мог воскликнуть: «Дело моей жизни торжествует!» И добавить, глядя на развевающийся флаг: «Все это — моей любимой родине…»
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90