И все же ему не верилось, что кто-то мог считать это место своим домом. Хорошо, если его удастся превратить в сносное жилье. Вместо награды за верную службу Гленн-Тейз оказался самой настоящей обузой.
Владения Реймонда оказались под стать самому замку: заброшенные и бесплодные. Но и этого мало: де Клеру следовало как можно скорее найти себе жену. Черт побери, можно подумать, что это так просто! Однако король слишком ясно выразил свою волю, и теперь Реймонду предстояло устроить в Гленн-Тейзе настоящий аукцион из ирландских девиц, как будто это телки или свиноматки, выставленные на продажу рачительными хозяевами.
Рыцарь глубоко задумался, спрятав лицо в ладонях, и к нему вернулись два привычных видения, не дававших покоя долгие годы. Первое было настолько тяжелым, что Реймонд старался отвлекаться на что-нибудь как можно скорее, чтобы не сойти с ума. Второе же было окутано таинственным туманом и имело привкус свежего ирландского ветра. Этот аромат не покидал его в Испании и Константинополе, в Италии и на выбеленных солнцем берегах Крита — везде, куда забрасывала де Клера суровая судьба. Снова и снова из облака тумана на него смотрели загадочные голубые глаза.
Реймонд до боли зажмурился и выругался, не в силах избавиться от тоскливых мыслей. Мало того, что он не смог позабыть эту женщину за прошедшие годы. Судьба снова свела их здесь, в Антриме. Реймонд был готов смириться с чем угодно: будь она чужой женой, или невестой, или даже деревенской шлюхой — но только не колдуньей. Одного ее слова было достаточно, чтобы задушить ту слабую надежду на счастье, что проснулась в его измученной душе после шести лет бесплодных скитаний. Ведь он никогда не признался бы Фионе в том, что именно из-за нее сбежал из Ирландии.
— Милорд!
Реймонд встряхнулся, возвращаясь к действительности, и посмотрел, кто его зовет. Сурово нахмурился, встал и пошел к выходу. Судя по тому, какое лицо было у сэра Алека, предстояла новая вылазка в горы.
Глава 3

Реймонд подал коня вперед, и вор оказался прижатым к дереву. Самсон дышал оборванцу прямо в лицо, отчего тот стал белее мела. Реймонд не спеша вытащил из ножен свой меч, и этот легкий шелест прозвучал в холодном воздухе как песня смерти.
— Если ты не слышал, я сообщаю тебе, что в Антриме появился новый хозяин. — Острие меча уперлось ирландцу в шею, так что достаточно было лишь легкого нажатия, чтобы пролилась кровь. — И он не потерпит воровства!
Изможденный от постоянного недоедания мужчина выронил мешок и поднял руки.
— Николай, приведи сюда обобранную им семью.
Вот уже в третий раз за эту неделю Реймонду приходилось сталкиваться с воровством. Причем в первых двух случаях негодяи хладнокровно прикончили своих жертв, избавляясь от свидетелей.
Николай кивнул и рысью вернулся к хижине арендатора.
— Ты мог бы найти себе более достойное занятие! — раздраженно заметил Реймонд.
— Я в жизни не брал чужого, милорд! — Вор, которому было не более двадцати лет от роду, гордо выпрямился, стараясь придать себе достойный вид. — Я всегда честно трудился на своем поле, но наша земля так оскудела, что не способна прокормить даже одну семью!
— Значит, тебе хватило совести вырвать кусок из чужого рта, чтобы накормить своих?
— Простите меня, милорд, я просто не знал, что делать! — краснея от стыда, пробормотал виллан. Он махнул рукой в сторону леса.
Через минуту из чащи безжизненных голых деревьев показалась женщина. Она вела за руки двоих детей и явно была беременна третьим. Реймонд нахмурился, опустил свой меч и жестом приказал женщине подойти поближе. Та кинулась на грудь своему мужу. Де Клер спрятал меч в ножны, снял шлем и подшлемник. Его оруженосец Карвер тут же забрал у хозяина оружие, пока рыцарь разглядывал стоявшую перед ним семью. Молодой крестьянин мало походил на вора, хотя Реймонд отлично знал, как бывает обманчива внешность. Но то, как легко удалось схватить вора, и присутствие семьи говорило о многом.
— Как тебя зовут?
— Фоли О'Каган, милорд!
— Выращиваю пшеницу и развожу свиней. Но в этом году урожай был такой скудный, что свиней пришлось прирезать. Мне нечем их кормить.
В эту минуту к ним подъехал Николай. За спиной у него сидел пострадавший арендатор. Николай резко натянул удила, конь встал на дыбы, и ирландец кубарем полетел на землю. Он представился как Майкл О'Доннел и признал в О'Кагане обокравшего его человека. О'Доннел готов был голыми руками разорвать своего обидчика, но даже его пыл угас при виде обездоленного семейства. Он смущенно покосился на де Клера.
Реймонд приказал показать ему содержимое злополучного мешка и увидел жалкую краюху хлеба и заплесневелый сыр. Черт побери, не хватало еще подвергать наказанию человека за то, что он хотел спасти от голода свою семью! Де Клер обвел взглядом поля, лишь кое-где покрытые жалкими островками чахлой травы, и лесную опушку, черную и голую, хотя в это время все деревья давно должны были одеться свежей весенней листвой. Неужели эта земля действительно настолько бесплодна?
Николай неловко заерзал в седле, и Реймонд вопросительно посмотрел на своего оруженосца. В эту минуту он не отказался бы от доброго совета, даже от этого ехидного киевлянина.
Наконец де Клер вытащил из седельной сумки какую-то мелочь и отдал пострадавшему.
— Вот, это возместит тебе убытки.
Затем приказал рыцарю отвезти О'Доннела обратно домой, чтобы без помех разобраться с пойманным вором. Фоли весь сжался, не ожидая ничего хорошего.
— Поедешь со мной, — приказал Реймонд. — Я хочу сам посмотреть на эту землю, с которой нельзя собрать урожай.
Фоли устроился позади де Клера, а его жену и детей повезли сэр Алек и Гаррик.
При виде хижины, в которой обитала эта семья, Реймонду стало тошно. Убогая халупа не годилась даже на стойло Для Самсона. Крестьяне спустились на землю и снова собрались жалкой кучкой вокруг своего защитника и кормильца.
Реймонд долго скакал по полям, которым полагалось в эту пору зеленеть первыми всходами будущего урожая, но повсюду видел лишь мертвые кусты полыни да бурую мертвую землю. Зима выдалась на редкость морозной и бесснежной.
Он вернулся к хижине семьи Фоли.
— Честно говоря, я мало разбираюсь в земледелии, но мне кажется, что на этой земле могло бы что-то расти.
— Может, здесь плохая вода? — предположил Алек. — Я хотел напиться, — он кивнул в сторону обложенного камнями источника, расположенного в центре давно обезлюдевшей деревни, — но от воды несет какой-то тухлятиной…
— Неужели ты сам не заметил? Поля пустые не только здесь, а повсюду! — Люди, его люди, живут как нищие и голодают.
Это открытие совсем не обрадовало де Клера. Он соскочил с коня и приказал свите выложить все свои припасы. Будь он проклят, если позволит своим людям умирать с голоду! Все, что удалось найти, он отдал Фоли, не обращая внимания на его растерянность.
— Поклянись, что больше не позаришься на чужое! Попадешься снова — пеняй на себя!
Ирландец низко поклонился, не зная, как выразить свою благодарность. Рядом с ним тихо всхлипывала жена, прижимая к себе оборванных ребятишек.
— И я тоже дам тебе клятву, — продолжал Реймонд. — Я найду способ оживить эту землю. Может, проведу сюда воду, а может, найму работников вам в помощь, пока…
— Это все без толку, милорд. Наша земля проклята. — И Фоли беспомощно пожал плечами.
— Никогда не верил в эту чушь! — возмутился де Клер.
— Как вам угодно, милорд, да только что есть — то есть. Вот уже десять лет эта земля практически бесплодна, и с каждым годом становится все хуже!
Де Клер снова оглянулся на бурое поле и подумал, что мог бы согласиться, если бы верил в эти глупые сказки.
— Наверняка есть какой-то способ все исправить, и я непременно его найду. — Он вскочил в седло и поскакал к замку.
Фоли О'Каган почел за благо не перечить своему лорду. Ему хватило и того, что его милость не отрубил ему руки за воровство и даже снабдил припасами на целых две недели. Вскоре англичанин и сам узнает о проклятии, что десять лет назад навлекли на эту землю О'Доннелы.
Реймонд возвращался в замок в глубокой задумчивости. Он знал о том, что к югу от Антрима лежат плодородные провинции, известные своим изобилием. Почему же Бог оставил своей милостью эти земли? Он поднял взгляд к небесам, вечно затянутым зловещими тучами, из которых так и не пролилось ни капли дождя. Ноги его коня на добрый фут утопали в густом тумане, не развеявшемся даже к середине дня. К югу от замка лежала холмистая местность, в которых обитали кланы О'Каганов, О'Флиннов, О'Доннелов и даже кое-кто из Магуайров, — и все они жаловались на то, что их земля оскудела за последние годы. К востоку от Гленн-Тейза на многие лиги тянулась зловещая чаща, которую его солдаты прозвали мертвым лесом. Деревья в этом лесу стояли в каком-то странном оцепенении между жизнью и смертью. За лесом начинались земли Коулрейна и Донегола. Ими владел Пендрагон — и, насколько Реймонду было известно, он был вполне доволен своими угодьями.
Дорога вывела их на лужайку, где им повстречалась Фиона, и де Клер остановился, резко натянув удила.
— А теперь объясните мне кто-нибудь, отчего вот эта земля плодородна, а эта — нет? — И он указал в сторону мертвого леса. За опушкой ясно была видна полоса зеленых деревьев, росших на склонах узкого распадка, тянувшегося от края леса до самого моря. Как могло получиться, что в этом распадке деревья оставались живыми, а в остальном лесу — нет? Это не укладывалось у Реймонда в голове.
— Распадок спускается к воде? — Алек растерянно пожал плечами.
— Даже я знаю, что от морской воды деревьям не будет никакого проку! — ехидно воскликнул Реймонд. — Еще одна попытка!
— В распадке сохраняется больше влаги, и от этого деревья растут лучше? — предположил сэр Нолан.
— Может быть, это и так, но почему тогда граница между мертвым и живым такая четкая? Или вы думаете, что Господу, в Его неизреченной мудрости, захотелось лишить влаги и солнца именно мои земли?
Повисло неловкое молчание. Свиту разозлил этот странный допрос, и Николай не выдержал первым, невнятно буркнув:
— Это из-за проклятия.
— Эдак ты и сам не заметишь, как начнешь убеждать меня в том, что здесь живут феи и прочий Малый Народец! — Реймонд вперил в русского рыцаря убийственный взгляд.
— Да, — упрямо кивнул Николай, направляя коня следом за де Клером. — Точно так же, как колдуны и колдуньи.
Реймонд стал мрачнее тучи.
— Сэр Гаррик, отправляйтесь с сэром Ноланом в деревню и узнайте у вилланов, почему эти леса стоят как мертвые. Объявите им, что я разрешаю охоту ради пропитания. Я не хочу, чтобы мои люди умирали с голоду. — Он уже тронул коня, но вдруг развернулся и крикнул рыцарям вслед: — Найдите желающих заработать на рубке леса! Наймите того вора тоже! Если у людей будут деньги, им не придется идти на преступления! Нам понадобится много рабочих, чтобы построить бастион!
Рыцари дружно кивнули и поехали в одну сторону, а Реймонд — в другую. Зеленая лощина начиналась у того самого места, где они встретились с Фионой и где она скрылась в лесу. С дороги было видно, что лощина тянется до самого морского берега, упираясь в какую-то груду огромных камней. Ничего не скажешь — самое подходящее место для ведьмы! Раздраженный тем, что никак не может отделаться от мыслей об этой дерзкой особе, Реймонд пустил Самсона в галоп и поскакал в замок.
Фиона стояла в маленьком, но чистом и уютном домике и с тоской смотрела на занавеску, отделявшую от общей комнаты закуток, в котором стояли кровати.
— Шинид! Выйди ко мне.
Но и во второй раз ее дочь отказалась подчиниться, и Фиона с тяжелым вздохом сняла свою накидку и повесила на крючок за дверью. Изольда сидела в кресле-качалке, а Коллин стояла у очага и мешала в котелке аппетитно пахнувшую похлебку. Фиона еще раз окликнула дочь, но так ничего и не добилась. От боли тяжело заломило виски. Она чувствовала обиду своей девочки так, словно это ныли открытые раны.
— Она весь день просидела дома, — заметила Коллин, добавив в котел пряностей и еще раз попробовав стряпню.
— Ничего удивительного. Сегодня она чуть не погибла из-за своего упрямства! — И Фиона кратко пересказала все, что случилось на дороге.
Изольда рассмеялась, и этот приглушенный старческий смех вызвал у Фионы новую вспышку раздражения.
— Она точь-в-точь как ты в детстве!
— Я не была такой нахалкой! — возразила Фиона, принимая от Коллин ложку с похлебкой на пробу.
— Значит, ты уже забыла, как спрятала у себя под кроватью свиней, чтобы их не закололи?
— Мы сами дали им имена! — сердито скривилась Фиона. — Разве можно есть того, у кого есть имя?
И тем не менее свиньи были съедены все до единой, а ее отец нарочно распорядился, чтобы девочка смотрела, как их будут резать и потрошить, — в качестве наказания.
— Это я виновата. — Коллин ласково погладила Фиону по плечу. — Я должна была за ней присмотреть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50