Чтобы я приходила к ним в кошмарных снах? Разве вы не верите, что я могу испепелить любого одним своим взглядом? А теперь вы являетесь сюда и просите меня о помощи, хотя знаете, чем мне грозит нарушение запрета!
— Простите нас, леди Фиона, — взмолился Дуган. — Но ведь вы помогли Мейри и моему малышу! Почему же вы не хотите поговорить с новым лордом?
— Тогда речь шла о спасении жизни. А сейчас нет. Изольда протянула было руку, но при посторонних не отважилась прикоснуться к колдунье и лишь тронула край ее подола.
— Один лишь лорд Антрим не желает верить в твои силы.
— Это верно! — Фиона резко рассмеялась, и ее саму неприятно поразил этот язвительный, горький смех. — Мой клан не надо уговаривать верить в то, что я жарю на обед младенцев и танцую по ночам на могилах предков!
— Люди всегда боятся того, что не способны объяснить.
— А вы — нет?
Дуган снова переглянулся со своими спутниками, прежде чем обратиться к Фионе.
— Мы чтим старые обычаи, и я знаю, что сердце у вас доброе, миледи. Оно понятно: вы сердитесь неспроста. Мы это заслужили. Но я прошу вас на время позабыть о старых обидах и помочь нам сейчас. Ведь этот бастион уничтожит и ваш лес тоже. Они повалят все деревья, и вместо них на заповедной земле встанет этот урод. — Виллан тяжело вздохнул, комкая в руках шапку. — Никто, кроме вас, не посмеет перечить этому англичанину. По правде сказать, от него у меня сердце в пятки уходит, миледи. Но мы все же должны попытаться.
— Дуган, ты сам был с ним позавчера. Ты видел, как де Клер смотрел на меня и как он меня прогнал. Он не захочет снова со мной говорить. — Ее голос дрогнул от обиды, в которой Фиона не хотела признаваться даже самой себе. — И у тебя повернулся язык просить меня снова унижаться перед этим типом?
— Вы нам нужны…
Эти слова — словно соль на рану. Нужна! Наконец-то Фиону попросили вернуться домой, но не потому, что хотят этого, а потому, что она им нужна. Конечно, ее долг — защищать людей, и Фиона всегда делала это не по принуждению, а с радостью и любовью. И все же ее сердце обливалось кровью всякий раз от незаслуженной обиды. Они по-прежнему считают Фиону отверженной… Но что сделано — то сделано.
— Это не может подождать хотя бы две недели? — К тому времени срок изгнания подойдет к концу, и чародейка спокойно сможет явиться куда угодно.
— К тому времени они уже закончат бастион! — сказал Майкл. Это было вполне возможно — ведь у де Клера не было недостатка в рабочей силе.
— Если я нарушу запрет — неизвестно, кому придется расплачиваться. Вы же знаете, что он может наказать любого, кто подвернется под горячую руку!
— Он не знает о твоем изгнании.
— Это всего лишь вопрос времени, — с досадой возразила Фиона. Как только де Клер пронюхает о наложенном на нее наказании, он наверняка воспользуется этим, чтобы лишний раз поиздеваться над ней.
— Я пойду с вами. — Дуган решительно выступил вперед. — Я уговорю его выехать за ворота, чтобы вы могли с ним поговорить.
Она внимательно посмотрела на молодого виллана. Да, он понимал, что рискует стать таким же отверженным, как и она, если открыто появится с ней под стенами Гленн-Тейза.
— Нет, Дуган, — Фиона покачала головой, — тебе нужно заботиться о жене и сыне.
Дуган растроганно улыбнулся. В этом была вся она — ставить чужие интересы выше собственных. Оба понимали, что возле замка их запросто может растерзать толпа разъяренных фанатиков и что единственной призрачной защитой Фионе служит страх, внушаемый ее искусством непосвященным людям. Никто не хотел вызвать гнев такой могущественной колдуньи.
Убедившись в том, что Дуган полон решимости добиться своего, она приказала:
— Ступай вперед и уговори их выйти за стены замка, пока я не передумала. Я выполню твою просьбу, но ты должен знать, что у меня нет надежды на успех. Этот человек слишком упрям. — Оба виллана вздохнули с таким облегчением, что Фиона сочла нужным добавить: — Боюсь, что него приятности только начинаются и дело не ограничится простой резней и междоусобицей. Но ради спасения Гленн-Тейза я попрошу его остановить стройку.
Задыхаясь от волнения, Фиона с трудом преодолевала крутой подъем перед замком. Наконец она остановилась, не смея идти дальше. До Гленн-Тейза оставалось еще целых пол-лиги. Она обвела взглядом высокие стены в семь футов толщиной. Черный камень, из которого были сложены укрепления, больше не сверкал на солнце, как это было при ее матери. Гладкая поверхность стала шершавой и обросла кристалликами морской соли, а камни в основании стены потрескались под напором сорняков, поглотивших развалины домов и ферм, теснившихся вокруг крепости.
Фионе всегда было больно видеть эти следы былого процветания. Внезапно у нее за спиной раздался чей-то шепот. Она резко обернулась и откинула край капюшона, чтобы разглядеть собравшуюся на лугу толпу. Судя по всему, не только Дуган, Майкл и Изольда возлагали надежды на эту встречу. И все же Фиона не могла отделаться от ощущения, что каждый взгляд этих людей укоряет ее в предательстве. Да, когда-то она предала их ради человека, который даже и не любил ее по-настоящему.
— Отойдите, — вырвалось у нее, и все послушно отступили на несколько шагов.
Среди вилланов стояла и Шинид, держась за руку Изольды. Девочка гордо улыбалась, глядя на мать. Фиона украдкой подмигнула ей, и Шинид так и прыснула со смеху.
Но тут распахнулись ворота замка, и ей стало не до смеха. С тоскливо сжимавшимся сердцем Фиона следила, как поднялась над мостом чугунная решетка и под тяжелый цокот копыт на мост выехал грозный всадник на черном жеребце. Де Клер, с головы до ног одетый в темно-серое, в один миг преодолел разделявшее их расстояние. За его спиной неловко пристроился отважный Дуган. Повинуясь железной руке, жеребец встал как вкопанный в нескольких ярдах от чародейки. От толчка Дуган скатился на землю, выпрямился и проковылял к толпе. Он кивнул Фионе, и та ответила на приветствие, прежде чем набралась духу поднять взгляд на де Клера.
Рыцарь спешился, небрежно отбросил поводья, похлопал Самсона по шее и только тогда направился к Фионе. Она впилась глазами в мощную фигуру. Сегодня де Клер был особенно хорош. Он двигался с такой непринужденной грацией, что от каждого шага у Фионы сердце замирало от восторга. Пришлось напомнить себе, что этот человек терпеть ее не может и считает двуличной коварной лгуньей. Разве не эта ненависть тлела в угрожающем взоре темно-серых очей, готовая в любую минуту разрастись в настоящее пламя?
Реймонд остановился и посмотрел на Фиону сверху вниз. Из-под края капюшона виднелся только ее рот. Алые пухлые губки так и манили припасть к ним в поцелуе. Как всегда, в ее присутствии ему в голову лезла всякая чушь. Раздраженный собственной слабостью, Реймонд сурово промолвил:
— Я не привык подчиняться чужому зову — если только это не сам король!
— Ну да, конечно, ты привык, чтобы все плясали под твою дудку! — Она пожалела об этих словах, едва они сорвались с языка. Ну почему ей не хватает выдержки хотя бы на простую вежливость? В конце концов, это она явилась сюда в качестве просительницы!
— Ты можешь сказать мне что-то по делу, не прибегая к оскорблениям?
— Да, нам надо серьезно поговорить, де Клер.
— Сперва откинь свой капюшон!
Недоуменно хмурясь, Фиона выполнила его приказ, и у Реймонда перехватило дыхание при виде ее несравненной красоты. Увы, он слишком хорошо знал, какое дьявольское коварство таится за этими божественными чертами. Такие, как она, способны положить к своим ногам целую армию одним только взглядом! Рыцарь тряхнул головой и напомнил себе, что пришел на свидание с деревенской шарлатанкой.
— Припоминая наши предыдущие встречи, я снизошел до твоей просьбы исключительно из любопытства.
— Ну что ж, тогда остается радоваться тому, что я являюсь для тебя такой диковинкой.
В ее голосе прозвучала такая горечь, что Реймонду стало неловко.
— Почему бы тебе не явиться в замок самой, вместо того чтобы устраивать это представление?
— Я не могу.
— Сможешь — если я прикажу.
— Тогда тебе пришлось бы втащить меня в замок силой, сэр рыцарь.
— Это недолго устроить.
— Можно подумать, тебе на самом деле хочется видеть меня в своем доме! — фыркнула Фиона. — Да и какой это дом — настоящая свалка!
— Ага, — злорадно ухмыльнулся он, — значит, ты все же заглядывала внутрь?
— Нет. Просто от него несет вонью за целую милю.
— Он так запущен, что я даже не знаю, с чего начать, — со вздохом признался Реймонд.
— Прикажи сперва выгрести всю грязь из башен и до ворот. Тогда станет видно, что нужно сделать.
| — Вряд ли это возможно. Ведь тогда придется вынести весь замок, заодно с коврами на стенах и соломой на полу. Да и от мебели почти ничего не осталось.
— Я видела, сколько у тебя солдат, де Клер, — сердито заявила Фиона. — Это целая армия рабочих рук. А в тех груженых повозках, что тащились у тебя в обозе, наверняка найдется достаточно мебели, чтобы обставить два замка!
— Да, на этот раз ты угадала. — Между прочим, повозки так и стояли, неразгруженные, во дворе.
— И не пытайся меня хвалить! — Она подозрительно прищурилась, не желая ни в чем доверять этому типу.
— Я и не собирался. — Реймонд растерянно захлопал глазами. От неожиданности он даже не разозлился на очередную дерзость.
— Тогда пошевели мозгами и придумай, как вернуть Гленн-Тейзу былую славу!
Переминаясь с ноги на ногу, де Клер разглядывал эту странную женщину. Он впервые видел столь яростный темперамент. Казалось, от этих вспышек вот-вот загорится сам воздух между ними.
— Значит ли это, что ты явилась сюда отчитать меня за нерадивость в управлении замком?
С ее губ сорвался странный звук, почти похожий на смех. Она покачала головой и ответила:
— Нет, я пришла умолять тебя от лица этих людей.
От былого благодушия Реймонда не осталось и следа. Де Клер обвел суровым взглядом толпу вилланов и спросил:
— Это ты подговорила их явиться сюда?
— По-твоему, мне больше нечего делать?! — оскорблено воскликнула Фиона.
— Ну конечно, ты предпочитаешь заниматься зельями и чарами, от которых нет никакой пользы, зато гораздо больше вреда!
Его слова были полны такой скрытой горечи, что Фионе стало даже интересно.
— Если это так, то ты давно гнил бы в земле!
У Реймонда возникло весьма неприятное ощущение, что чародейка искренне обрадовалась бы, если бы так оно и было.
— Я вернулся к жизни по воле Господа!
Фиона сердито поджала губы. Ее так и подмывало одним эффектным жестом показать этому упрямому ослу, что магия не вымысел. Но сейчас не время для мелочного выяснения отношений.
— Построй свой бастион в другом месте. Это устроит нас всех.
— Это не устроит меня. И я уже дал тебе свой ответ.
— Значит, для тебя королевский бастион значит больше, чем благополучие тех людей, что отданы в твою власть?
— У меня есть приказ! — отчеканил Реймонд, стараясь не подать виду, что слова Фионы задели его за живое.
— Это слабое оправдание. — Будь проклято это английское упрямство! — Посмотри на них! — Она подождала, пока Реймонд переведет взгляд на толпу. — Это же нищие! И ты готов отнять у них больше, чем они способны тебе отдать? Если бастион встанет поперек заповедной лощины, они лишатся последней надежды вернуть этой земле былое богатство! — Де Клер уставился на нее, не скрывая ярости. — Верни им надежду — и это воздастся тебе сторицей!
— Я не собираюсь менять свои планы. Я сам позабочусь о благосостоянии своих людей и не нуждаюсь в том, чтобы мне указывала какая-то женщина. Тем более что ты выглядишь совсем не такой нищей, как они! — Он указал на ее теплую накидку с меховой опушкой и выглядывавший из-под нее подол дорогого платья.
— Эта накидка — то немногое, что досталось мне от матери! — Только не подать виду, как оскорбило ее это новое обвинение! — А платье подарили мне Шивон и Гэлан в награду за то, что я спасла твою жизнь!
Вот так! Хотя голос Фионы был еле слышен, у Реймонда возникло такое ощущение, словно он получил самую настоящую пощечину.
— И я готова отдать их первому, кто попросит меня об этом!
Он перевел взгляд на вилланов. Только Дуган и еще одна маленькая девочка стояли с высоко поднятой головой. Все остальные рассматривали свои ноги, не смея ответить на взгляд чародейки. Ну как они не понимают, что стали жертвами собственных суеверий и страхов? Что ими вертит, как хочет наглая шарлатанка? Но с другой стороны, если они верят в силу Фионы, то эта просьба перенести бастион может оказаться искренней. И снова возникала загадка. Зачем они послали на переговоры именно ее?
— Тебе никогда не приходило в голову, что это может обозлить тех самых людей, в преданности которых ты нуждаешься? — Он открыл, было, рот, но Фиона нетерпеливо взмахнула рукой, заставляя его замолчать. — Нет, не надо мне рассказывать о правах победителей! Потому что когда речь идет о легенде, права не играют никакой роли!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50