– догадался Рамарон.
– Ты получишь хорошее вознаграждение и уважение нашего народа.
Это было не самое плохое предложение, потому что гномы могли просто прикончить его и забрать шлем себе.
– Ну если святыня… Мне он все равно велик.
– Значит, договорились, – обрадовался гном. – Меня зовут Нарин, я веду торговлю клана Ньялла.
– А я – Рамарон, бард, – напомнил Рамарон. – Я могу спеть, если меня здесь захотят слушать.
– А где же твой инструмент?
– В лесу на стоянке остался вместе с вещами. Можно, я схожу туда за ними?
– Это успеется. Сначала я доложу вождю Ньяллу о тебе и о находке, затем отведу тебя к нему на прием, где ты преподнесешь ему шлем. Ньялл сам назначит тебе вознаграждение. Затем ты вернешься ко мне и будешь жить у меня под присмотром, пока не будут найдены останки Торгрима.
Рамарон сообразил, что он будет здесь не почетным гостем, а почетным пленником.
– Скажи мне, почтеннейший Нарин, могу ли я встретиться с Коугниром? – поинтересовался он.
– Ты знаешь Коугнира? Откуда?
– Собственно, к нему я и шел. Мне говорили, что сейчас он в Синих горах, но я не знал точно, в каком клане.
– Что тебе нужно от Коугнира?
– У меня к нему сообщение от одного его знакомого, – уклончиво сказал Рамарон. – Я направлялся в эти края, вот меня и попросили зайти…
– Его здесь нет – он жил в клане Браина, а недавно ушел в Тумунзахар. Там какие-то неприятности с Грором, вождем шестого клана. Коугнир обещал вернуться в Габилгатхол после того, как разберется там, вот тогда и передашь свою весточку.
– Ясно. Может, мне хотя бы Горма можно повидать? Это мой попутчик, он шел из Казад-Дума гонцом в клан Браина. Я попрошу его принести мое имущество и лютню, а то ведь все пропадет, почтеннейший Нарин!
Нарин смягчился. Потеря имущества была несчастьем, способным разжалобить любого гнома.
– Наши кланы сейчас не в ладах, но так и быть. Как вернусь от Ньялла, схожу за твоим Гормом.
***
Но когда Нарин собрался идти за Гормом, гнома там уже не было. За те двое суток, которые Рамарон проскитался по подземным катакомбам, Горм успел побывать на приеме у вождя и узнать, что Коугнир ушел в клан Грора. Едва освободившись от обязанностей гонца, он поспешил к друзьям.
На стоянке он обнаружил только два котла, прикрытых листьями болотного лопуха и стоявших рядышком у давно прогоревшего костровища. Листья на котлах завяли и съежились. Заглянув под них, Горм обнаружил кашу, в которой кишели мухи, и чай, на поверхности которого плавала масса мелких лесных насекомых.
Гном встревоженно оглядел стоянку, но не обнаружил никаких следов драки. Дорожных вещей тоже не было. Обыскав окрестные кусты, он наконец наткнулся на вещи, аккуратно сложенные под ветвями. Это подсказало ему, что Фандуил с Рамароном оставили стоянку не внезапно. Видимо, они надолго ушли, но собирались вернуться.
Горм помыл котлы и сел дожидаться друзей. Ближе к вечеру он развел костер и стал готовить ужин к их возвращению. Но они не возвращались, и он снова забеспокоился. Походив вокруг стоянки, он не обнаружил никаких следов – Фандуил переоценил гномов, когда подумал, что след Рамарона будет виден даже гному – и вернулся к костру. Было ясно, что какие-то загадочные обстоятельства заставили его друзей покинуть лагерь. Не зная, что предпринять, Горм решил дождаться утра.
К утру его друзья не вернулись, и он понял, что с ними что-то случилось. Не имея ни малейшей зацепки, гном не представлял, где и как их искать. Волей-неволей его мысли вернулись к Коугниру – конечно же, айнур наведет свое колдовство и мигом все узнает. Эта мысль так обрадовала Горма, что он не мешкая засунул вещи обратно в куст и помчался в Тумунзахар.
Клан Грора населял западную часть города, имевшую наружные выходы со стороны Линдона. Чтобы попасть туда поверху, нужно было выйти на дорогу, вернуться к мосту через Лун и пересечь его, а затем идти по берегу на западный склон южной части кряжа. Несколько дней спустя Горм пришел к главным воротам клана и постучался в них.
Это были те самые ворота, через которые когда-то сюда входил Келебримбер. Чугунные створки распахнулись и изнутри донесся басистый голос стражника:
– Кто там… – Голос вдруг запнулся и изумленно воскликнул: – Ба, да это же гном!
– Гном я, гном, – подтвердил Горм. – Я Горм, сын Орина из рода Ульфрига. Из Казад-Дума сюда иду.
– С чем пожаловал, Горм сын Орина?
– Мне позарез нужно повидаться с Коугниром, он, говорят, сейчас у вас в клане… Эй, вы что?! – изумился он, так как стражники выскочили наружу и подхватили его под локти. – Что вы делаете?!
– Что надо, то и делаем! Коугнир у нас объявлен врагом клана и пособником эльфов, поэтому нам велено хватать каждого, кто упомянет его или этих торчкоухих.
– Вы что, с ума посходили? Ладно бы не пустили, а хватать-то зачем?!
– Раз ты заодно с ним, значит, ты наш враг и место тебе в темнице.
– А может, договоримся полюбовно, братки? Вы меня не видели и я вас не видел?
Но стражники не слушали Горма. Его втащили в ворота, где его обступили еще несколько гномов. За его спиной раздался грохот захлопнувшихся створок и лязг засовов. Горм с удивлением насчитал в наружной охране не менее десятка гномов, когда в ней обычно ставили двоих.
– У вас что, война? – невольно спросил он.
Ему не ответили. И тут он увидел выражения лиц стражников – гномы глядели на него, словно осажденные, которым доставили повозку с провизией. Один из них взял со скамьи веревку и начал связывать пленника, надежно, деловито.
– Наконец-то хоть кто-то попался, – заметил другой, глядя на его снующие руки.
– Повезло, – поддакнул третий. – Аданы нас за семь лиг обходят. Мгновенно прослышали, что от нас не возвращаются – а Грор врагов требует.
Горма связали и повели внутрь, выделив для конвоя четверых стражников
– Братки! – взвопил он, догадавшись, что к чему. – Душегубы! Что же вы делаете?! Неужто вам жизни моей не жалко?!
Гномы не подали вида, что слышат его вопли. Но когда они прошли несколько десятков шагов, один проговорил нехотя, словно оправдываясь:
– Если и жалко, свою-то все равно жальче. Грор говорит – раз вы врагов не ловите, значит, вы их укрываете. Того и гляди, самих засунет в темницу. А где их, этих врагов, взять, когда сюда с весны никто носа не показывает?
– Так я же свой, я гном! Как я могу быть вашим врагом?!
– Как аданы могут, так и ты можешь. Ты уж прости нас, браток.
Ужасная догадка заставила Горма споткнуться на ходу.
– А Коугнир, он тоже в темнице?!
– Был бы, если бы его удалось туда посадить, да Коугнира так просто не запрешь под замок, – так же нехотя ответил стражник. – На днях он приходил к Грору – как нам сказали, для того, чтобы потребовать возмутительного милосердия к врагам гномьего народа, запертым в темницах – да только не поладили они с вождем. Тот приказал Почетной Десятке хватать его, да Коугнира, пожалуй, схватишь! Плечиком повел, локотком шевельнул – все лежат, а он как шел, так и идет. Так и ушел.
– И куда он пошел?
– Нам не доложился. Погоню послали, но не догнали. – Гном опасливо понизил голос: – Может, гнались не шибко…
– А что теперь со мной будет?
– Не знаю… Ты наш, тебя, может, и помилуют, – по интонации стражника было не похоже, чтобы он сам верил своим словам. – Но сначала тебя подопрашивают как следует, это точно. Полюбил наш вождь это дело, сам на допросы ходит перед тем, как приговор вынести. Пленные орут, а он как песни слушает…
– Ты чего язык распустил – сам захотел в застенок? – толкнул его в бок другой стражник. Разговорчивый гном осекся и замолчал.
Так, в молчании, они дошли до темниц. Обычно темницы в гномьих городах пустовали – в них сажали только военнопленных или орков с гоблинами, которых изредка ловили в подземельях на окраинах подземных городов. Теперь темницы клана Грора были набиты пленными аданами – преимущественно окрестными жителями, приехавшими к воротам Тумунзахара для торговли с гномами.
Горма сдали с рук на руки тюремным охранникам, которые бросили его в недавно освободившуюся камеру. Когда отгремели наружные засовы, он вцепился в собственную бороду и зарычал от ярости и негодования, сознавая, что весь этот кошмар творится из-за колец, изготовленных его собственной рукой. Это из-за них случилось небывалое в истории гномьего народа – гном пошел на гнома.
***
Вторые сутки были на исходе, а Фандуил все скитался по гномьим подземельям, проклиная слишком легкие ноги и слишком легкую голову Рамарона. След парня был хорошо заметен на слое пыли, копившемся на полу самое малое несколько столетий. Рамарон, похоже, совсем не глядел себе под ноги, то несколько раз проходя по одному и тому же месту, то вдруг шарахаясь в боковой коридор и направляясь куда-то дальше. Судя по широко расставленным отпечаткам башмаков, под уклон он бежал бегом.
Фандуил добросовестно повторял все петли Рамарона. Боясь пропустить что-нибудь важное, он заходил даже в коридоры, где след шел туда и обратно. В отличие от Рамарона, у эльфа имелось чувство времени и направления, поэтому он знал, где находится и сколько времени скитается под землей. По его прикидкам, Рамарон забрел далеко на север, на старые месторождения железной руды, выбранные гномами дочиста еще в начале Второй эпохи. По рассказам Палландо, в Первую эпоху они были самыми богатыми рудными залежами Синих гор и гномы цепко держались за них, несмотря на постоянные налеты орков.
Дважды Фандуил присаживался, чтобы перекусить, затем в его заплечной котомке осталось только немного еды для Рамарона. Отдыхать было некогда, потому что парень мог провалиться в заброшенный подъемник или пострадать от обвала, но для Фандуила было привычным в течение нескольких суток идти по следу, обходясь без пищи и воды. Хотя его стройное тонкокостное тело не годилось ни для работы в шахтах, ни для переноски тяжестей, оно идеально подходило для длительного передвижения налегке. Как и все эльфы-авари, он умел расслабляться на ходу, чтобы не накапливалась усталость в мышцах, и ставить ногу мягко, чтобы не перенапрягались суставы. На его месте любой гном давно валился бы с ног, да и атани выбился бы из сил, а Фандуил чувствовал себя лишь слегка утомленным.
Наконец он дошел до места встречи Рамарона с гномами. Определив по следам, что бард ушел с ними, Фандуил остановился в нерешительности. Сначала он хотел последовать за гномами, но затем вспомнил, что они сильно настроены против чужаков, особенно против эльфов. Если парень влип в неприятности, вряд ли ему можно было помочь, оказавшись в гномьем застенке.
Во всяком случае, теперь Рамарон был у гномов, а значит, ему больше не грозила опасность оказаться под обвалом или погибнуть в подземельях от голода. Самым разумным было встретиться с Гормом, а затем вместе с ним разыскать Коугнира, который выручит Рамарона. Фандуил вернулся в заброшенные штольни и нашел укромное место для отдыха. Выспавшись и доев остатки пищи, он пошел искать выход из подземелий.
В отличие от гномов, которые никогда не плутают в своих подземных владениях и безошибочно находят дорогу к любому месту, Фандуил не умел читать гномьи знаки на стенах и ориентировался под землей весьма приблизительно. Тем не менее он знал, что идти нужно на восток, а за время хождения по штольням составил представление об их размещении. Он пошел краем Габилгатхола, по возможности избегая натоптанных путей, но в то же время не слишком отдаляясь от жилой части города.
Несколько раз ему приходилось прятаться от попадавшихся навстречу гномов. К счастью, те чувствовали себя дома и не обращали внимания на стройную тень, мелькнувшую в дальнем конце коридора. Такие встречи сбивали Фандуила с пути, заставляя искать обходные коридоры, но эльф все же выдерживал общее направление и понемногу приближался к восточному склону хребта.
Подходя к очередному перекрестку, он вдруг почувствовал, что за поворотом кто-то есть. Это было само по себе тревожно, потому что звук кованых гномьих башмаков, гулко разносившийся под землей, предупреждал Фандуила о приближении гномов еще за четверть лиги. Эльф стремительно отскочил как можно дальше назад по коридору, вжался в стену и пробормотал заклинание маскировки, надеясь, что тот, за углом, пройдет прямо или свернет в другом направлении.
В следующее мгновение из-за поворота вывернулся гном – огромный, широкий, в митриловом шлеме и с огненной бородой во всю грудь. В руке он держал обоюдоострый топор с полукруглыми лезвиями, такой массивный, что Фандуил вряд ли смог бы приподнять его с земли.
Это был тот самый гном, которого Фандуил мельком видел на горе Гундабад.
– Мастер Коугнир… – с облегчением произнес он, отделяясь от стены.
Гном вздрогнул от неожиданности и сделал резкое движение топором, но остановился на полувзмахе.
– Ну нельзя же так внезапно появляться-то! – пророкотал он. – Я ведь и топором мог зашибить!
– То же и про вас, мастер Коугнир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
– Ты получишь хорошее вознаграждение и уважение нашего народа.
Это было не самое плохое предложение, потому что гномы могли просто прикончить его и забрать шлем себе.
– Ну если святыня… Мне он все равно велик.
– Значит, договорились, – обрадовался гном. – Меня зовут Нарин, я веду торговлю клана Ньялла.
– А я – Рамарон, бард, – напомнил Рамарон. – Я могу спеть, если меня здесь захотят слушать.
– А где же твой инструмент?
– В лесу на стоянке остался вместе с вещами. Можно, я схожу туда за ними?
– Это успеется. Сначала я доложу вождю Ньяллу о тебе и о находке, затем отведу тебя к нему на прием, где ты преподнесешь ему шлем. Ньялл сам назначит тебе вознаграждение. Затем ты вернешься ко мне и будешь жить у меня под присмотром, пока не будут найдены останки Торгрима.
Рамарон сообразил, что он будет здесь не почетным гостем, а почетным пленником.
– Скажи мне, почтеннейший Нарин, могу ли я встретиться с Коугниром? – поинтересовался он.
– Ты знаешь Коугнира? Откуда?
– Собственно, к нему я и шел. Мне говорили, что сейчас он в Синих горах, но я не знал точно, в каком клане.
– Что тебе нужно от Коугнира?
– У меня к нему сообщение от одного его знакомого, – уклончиво сказал Рамарон. – Я направлялся в эти края, вот меня и попросили зайти…
– Его здесь нет – он жил в клане Браина, а недавно ушел в Тумунзахар. Там какие-то неприятности с Грором, вождем шестого клана. Коугнир обещал вернуться в Габилгатхол после того, как разберется там, вот тогда и передашь свою весточку.
– Ясно. Может, мне хотя бы Горма можно повидать? Это мой попутчик, он шел из Казад-Дума гонцом в клан Браина. Я попрошу его принести мое имущество и лютню, а то ведь все пропадет, почтеннейший Нарин!
Нарин смягчился. Потеря имущества была несчастьем, способным разжалобить любого гнома.
– Наши кланы сейчас не в ладах, но так и быть. Как вернусь от Ньялла, схожу за твоим Гормом.
***
Но когда Нарин собрался идти за Гормом, гнома там уже не было. За те двое суток, которые Рамарон проскитался по подземным катакомбам, Горм успел побывать на приеме у вождя и узнать, что Коугнир ушел в клан Грора. Едва освободившись от обязанностей гонца, он поспешил к друзьям.
На стоянке он обнаружил только два котла, прикрытых листьями болотного лопуха и стоявших рядышком у давно прогоревшего костровища. Листья на котлах завяли и съежились. Заглянув под них, Горм обнаружил кашу, в которой кишели мухи, и чай, на поверхности которого плавала масса мелких лесных насекомых.
Гном встревоженно оглядел стоянку, но не обнаружил никаких следов драки. Дорожных вещей тоже не было. Обыскав окрестные кусты, он наконец наткнулся на вещи, аккуратно сложенные под ветвями. Это подсказало ему, что Фандуил с Рамароном оставили стоянку не внезапно. Видимо, они надолго ушли, но собирались вернуться.
Горм помыл котлы и сел дожидаться друзей. Ближе к вечеру он развел костер и стал готовить ужин к их возвращению. Но они не возвращались, и он снова забеспокоился. Походив вокруг стоянки, он не обнаружил никаких следов – Фандуил переоценил гномов, когда подумал, что след Рамарона будет виден даже гному – и вернулся к костру. Было ясно, что какие-то загадочные обстоятельства заставили его друзей покинуть лагерь. Не зная, что предпринять, Горм решил дождаться утра.
К утру его друзья не вернулись, и он понял, что с ними что-то случилось. Не имея ни малейшей зацепки, гном не представлял, где и как их искать. Волей-неволей его мысли вернулись к Коугниру – конечно же, айнур наведет свое колдовство и мигом все узнает. Эта мысль так обрадовала Горма, что он не мешкая засунул вещи обратно в куст и помчался в Тумунзахар.
Клан Грора населял западную часть города, имевшую наружные выходы со стороны Линдона. Чтобы попасть туда поверху, нужно было выйти на дорогу, вернуться к мосту через Лун и пересечь его, а затем идти по берегу на западный склон южной части кряжа. Несколько дней спустя Горм пришел к главным воротам клана и постучался в них.
Это были те самые ворота, через которые когда-то сюда входил Келебримбер. Чугунные створки распахнулись и изнутри донесся басистый голос стражника:
– Кто там… – Голос вдруг запнулся и изумленно воскликнул: – Ба, да это же гном!
– Гном я, гном, – подтвердил Горм. – Я Горм, сын Орина из рода Ульфрига. Из Казад-Дума сюда иду.
– С чем пожаловал, Горм сын Орина?
– Мне позарез нужно повидаться с Коугниром, он, говорят, сейчас у вас в клане… Эй, вы что?! – изумился он, так как стражники выскочили наружу и подхватили его под локти. – Что вы делаете?!
– Что надо, то и делаем! Коугнир у нас объявлен врагом клана и пособником эльфов, поэтому нам велено хватать каждого, кто упомянет его или этих торчкоухих.
– Вы что, с ума посходили? Ладно бы не пустили, а хватать-то зачем?!
– Раз ты заодно с ним, значит, ты наш враг и место тебе в темнице.
– А может, договоримся полюбовно, братки? Вы меня не видели и я вас не видел?
Но стражники не слушали Горма. Его втащили в ворота, где его обступили еще несколько гномов. За его спиной раздался грохот захлопнувшихся створок и лязг засовов. Горм с удивлением насчитал в наружной охране не менее десятка гномов, когда в ней обычно ставили двоих.
– У вас что, война? – невольно спросил он.
Ему не ответили. И тут он увидел выражения лиц стражников – гномы глядели на него, словно осажденные, которым доставили повозку с провизией. Один из них взял со скамьи веревку и начал связывать пленника, надежно, деловито.
– Наконец-то хоть кто-то попался, – заметил другой, глядя на его снующие руки.
– Повезло, – поддакнул третий. – Аданы нас за семь лиг обходят. Мгновенно прослышали, что от нас не возвращаются – а Грор врагов требует.
Горма связали и повели внутрь, выделив для конвоя четверых стражников
– Братки! – взвопил он, догадавшись, что к чему. – Душегубы! Что же вы делаете?! Неужто вам жизни моей не жалко?!
Гномы не подали вида, что слышат его вопли. Но когда они прошли несколько десятков шагов, один проговорил нехотя, словно оправдываясь:
– Если и жалко, свою-то все равно жальче. Грор говорит – раз вы врагов не ловите, значит, вы их укрываете. Того и гляди, самих засунет в темницу. А где их, этих врагов, взять, когда сюда с весны никто носа не показывает?
– Так я же свой, я гном! Как я могу быть вашим врагом?!
– Как аданы могут, так и ты можешь. Ты уж прости нас, браток.
Ужасная догадка заставила Горма споткнуться на ходу.
– А Коугнир, он тоже в темнице?!
– Был бы, если бы его удалось туда посадить, да Коугнира так просто не запрешь под замок, – так же нехотя ответил стражник. – На днях он приходил к Грору – как нам сказали, для того, чтобы потребовать возмутительного милосердия к врагам гномьего народа, запертым в темницах – да только не поладили они с вождем. Тот приказал Почетной Десятке хватать его, да Коугнира, пожалуй, схватишь! Плечиком повел, локотком шевельнул – все лежат, а он как шел, так и идет. Так и ушел.
– И куда он пошел?
– Нам не доложился. Погоню послали, но не догнали. – Гном опасливо понизил голос: – Может, гнались не шибко…
– А что теперь со мной будет?
– Не знаю… Ты наш, тебя, может, и помилуют, – по интонации стражника было не похоже, чтобы он сам верил своим словам. – Но сначала тебя подопрашивают как следует, это точно. Полюбил наш вождь это дело, сам на допросы ходит перед тем, как приговор вынести. Пленные орут, а он как песни слушает…
– Ты чего язык распустил – сам захотел в застенок? – толкнул его в бок другой стражник. Разговорчивый гном осекся и замолчал.
Так, в молчании, они дошли до темниц. Обычно темницы в гномьих городах пустовали – в них сажали только военнопленных или орков с гоблинами, которых изредка ловили в подземельях на окраинах подземных городов. Теперь темницы клана Грора были набиты пленными аданами – преимущественно окрестными жителями, приехавшими к воротам Тумунзахара для торговли с гномами.
Горма сдали с рук на руки тюремным охранникам, которые бросили его в недавно освободившуюся камеру. Когда отгремели наружные засовы, он вцепился в собственную бороду и зарычал от ярости и негодования, сознавая, что весь этот кошмар творится из-за колец, изготовленных его собственной рукой. Это из-за них случилось небывалое в истории гномьего народа – гном пошел на гнома.
***
Вторые сутки были на исходе, а Фандуил все скитался по гномьим подземельям, проклиная слишком легкие ноги и слишком легкую голову Рамарона. След парня был хорошо заметен на слое пыли, копившемся на полу самое малое несколько столетий. Рамарон, похоже, совсем не глядел себе под ноги, то несколько раз проходя по одному и тому же месту, то вдруг шарахаясь в боковой коридор и направляясь куда-то дальше. Судя по широко расставленным отпечаткам башмаков, под уклон он бежал бегом.
Фандуил добросовестно повторял все петли Рамарона. Боясь пропустить что-нибудь важное, он заходил даже в коридоры, где след шел туда и обратно. В отличие от Рамарона, у эльфа имелось чувство времени и направления, поэтому он знал, где находится и сколько времени скитается под землей. По его прикидкам, Рамарон забрел далеко на север, на старые месторождения железной руды, выбранные гномами дочиста еще в начале Второй эпохи. По рассказам Палландо, в Первую эпоху они были самыми богатыми рудными залежами Синих гор и гномы цепко держались за них, несмотря на постоянные налеты орков.
Дважды Фандуил присаживался, чтобы перекусить, затем в его заплечной котомке осталось только немного еды для Рамарона. Отдыхать было некогда, потому что парень мог провалиться в заброшенный подъемник или пострадать от обвала, но для Фандуила было привычным в течение нескольких суток идти по следу, обходясь без пищи и воды. Хотя его стройное тонкокостное тело не годилось ни для работы в шахтах, ни для переноски тяжестей, оно идеально подходило для длительного передвижения налегке. Как и все эльфы-авари, он умел расслабляться на ходу, чтобы не накапливалась усталость в мышцах, и ставить ногу мягко, чтобы не перенапрягались суставы. На его месте любой гном давно валился бы с ног, да и атани выбился бы из сил, а Фандуил чувствовал себя лишь слегка утомленным.
Наконец он дошел до места встречи Рамарона с гномами. Определив по следам, что бард ушел с ними, Фандуил остановился в нерешительности. Сначала он хотел последовать за гномами, но затем вспомнил, что они сильно настроены против чужаков, особенно против эльфов. Если парень влип в неприятности, вряд ли ему можно было помочь, оказавшись в гномьем застенке.
Во всяком случае, теперь Рамарон был у гномов, а значит, ему больше не грозила опасность оказаться под обвалом или погибнуть в подземельях от голода. Самым разумным было встретиться с Гормом, а затем вместе с ним разыскать Коугнира, который выручит Рамарона. Фандуил вернулся в заброшенные штольни и нашел укромное место для отдыха. Выспавшись и доев остатки пищи, он пошел искать выход из подземелий.
В отличие от гномов, которые никогда не плутают в своих подземных владениях и безошибочно находят дорогу к любому месту, Фандуил не умел читать гномьи знаки на стенах и ориентировался под землей весьма приблизительно. Тем не менее он знал, что идти нужно на восток, а за время хождения по штольням составил представление об их размещении. Он пошел краем Габилгатхола, по возможности избегая натоптанных путей, но в то же время не слишком отдаляясь от жилой части города.
Несколько раз ему приходилось прятаться от попадавшихся навстречу гномов. К счастью, те чувствовали себя дома и не обращали внимания на стройную тень, мелькнувшую в дальнем конце коридора. Такие встречи сбивали Фандуила с пути, заставляя искать обходные коридоры, но эльф все же выдерживал общее направление и понемногу приближался к восточному склону хребта.
Подходя к очередному перекрестку, он вдруг почувствовал, что за поворотом кто-то есть. Это было само по себе тревожно, потому что звук кованых гномьих башмаков, гулко разносившийся под землей, предупреждал Фандуила о приближении гномов еще за четверть лиги. Эльф стремительно отскочил как можно дальше назад по коридору, вжался в стену и пробормотал заклинание маскировки, надеясь, что тот, за углом, пройдет прямо или свернет в другом направлении.
В следующее мгновение из-за поворота вывернулся гном – огромный, широкий, в митриловом шлеме и с огненной бородой во всю грудь. В руке он держал обоюдоострый топор с полукруглыми лезвиями, такой массивный, что Фандуил вряд ли смог бы приподнять его с земли.
Это был тот самый гном, которого Фандуил мельком видел на горе Гундабад.
– Мастер Коугнир… – с облегчением произнес он, отделяясь от стены.
Гном вздрогнул от неожиданности и сделал резкое движение топором, но остановился на полувзмахе.
– Ну нельзя же так внезапно появляться-то! – пророкотал он. – Я ведь и топором мог зашибить!
– То же и про вас, мастер Коугнир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63