– Мы и сами были потрясены не меньше, когда два дня назад пришли на пепелище. Город был мертв уже несколько дней – пепел остыл, самые свежие следы были недельной давности. Мы определили по ним, что орки пришли сюда с севера и ушли обратно после того, как разграбили и истребили все, что могли. Судя по остаточной магии, с ними был Саурон и использовал здесь свои заклинания.
Он замолчал, ожидая дальнейших вопросов, но друзья были не в состоянии задавать их. Гибель города и его обитателей еще не уложилась в их головах и сердцах.
– Я вижу, вам нужно отдохнуть с дороги, – сказал маг, сообразив, что им требуется время, чтобы опомниться от увиденного. – Идемте в мой шатер, там найдется место для вас.
Он быстро вскочил и подошел к ним, обнял за плечи эльфа и атани, подтолкнул перед собой низенького гнома, выпроваживая их наружу, а затем повел их через лагерь в зеленый шатер, предоставленный ему эльфами в личное пользование. В шатре было пусто, если не считать походной постели, так как все имущество Олорина состояло только из дорожного посоха.
– Располагайтесь, как вам удобнее, – сделал он широкий приглашающий жест. – Если хотите есть – говорите, не стесняйтесь. Я распоряжусь, чтобы вам принесли что-нибудь перекусить.
– Какая уж тут еда, – заговорил наконец Горм. – Тут никакой кусок в горло не пойдет…
– А где же… – губы все еще не слушались Фандуила. – Кто-то же уцелел здесь… Мне нужно поговорить с ними…
– Сожалею, мальчик мой, – мягко сказал Олорин. – Мы не нашли никого из уцелевших.
– Никого…
– К несчастью, да. По пути сюда мы встретили ост-ин-эдильцев, которых Теркеннер уговорил покинуть город, но таких оказалось немного. Беженцев возглавляла Кэриэль, она вела их в Линдон по поручению Теркеннера и собиралась сразу же вернуться в Ост-ин-Эдил, как только договорится с Гил-Гэладом об их поселении. Но теперь… – Олорин горестно развел руками, – как ни прискорбно говорить об этом, Ост-ин-Эдила больше нет. Если кто-то из города и спасся, мы их не встречали. Мы надеемся, что уцелевшие отправились лесами в Линдон.
– А погибшие?
– Все они сгорели в бушевавшем здесь пожаре. Я был бы рад обнадежить тебя, мой мальчик, но сам знаешь, орки эльфов в плен не берут.
– Знаю… – Фандуил опустил голову.
– Это все из-за наших!!! – взорвало вдруг гнома. – Если бы наши помогли ост-ин-эдильцам, они бы отбились! Я сейчас же пойду в Казад и выложу им все, что о них думаю!!!
– Постарайся обойтись без этой глупости, Горм, – мягко, но настоятельно произнес Олорин. – Или ты забыл, что по тебе там нижние шахты плачут? Ты уже ничем не поможешь погибшим, но зато навредишь… сам знаешь, чему.
– А вы это знаете?! – вскинулся гном.
Олорин приложил палец к губам, призывая его к молчанию.
– Об этом позже, – предупреждающе сказал он. – Запомни, в этой войне каждый должен делать свое дело. Свое, а не чужое – и ты тоже.
– Но я считаю, что должен пойти к своим сородичам и сказать им, что убитые в Ост-ин-Эдиле лежат на их совести! – уперся Горм. – Я считаю, что должен объяснить им, что они искупят гибель города, только если догонят и поубивают этих орков!
– Беда мне с этими гномами! Помолчи ты хоть чуть-чуть, пока я не позабочусь кое о чем!
Горм неохотно замолчал, впрочем, готовый в любое мгновение взорваться снова. Маг взял посох и обвел им верхушку шатра изнутри, бормоча себе под нос какие-то слова. Конец посоха засветился и описал над его головой голубоватый круг, который разошелся по воздуху, словно по воде, и впитался в зеленую ткань шатра.
– Что это? – встревожился гном.
– Защитный круг от проникновения чужой магии, – машинально ответил Фандуил, потому что маг все еще был занят своими пассами.
– Правильно, – подтвердил Олорин, закончив заклинание. – Вижу, ты разбираешься в высшей магии.
– Я – ученик мастера Келебримбера.
– Понятно. – Олорин отложил посох. – Теперь мы можем разговаривать, не опасаясь, что нас подслушают. И первое мое замечание – тебе, Горм. Запомни раз и навсегда – ваша задача слишком важна, чтобы ты мог позволить себе хоть малейшую неосторожность.
– Откуда вы узнали про нас?
– Палландо рассказал. После того, как вы ушли от авари, он успел повидаться со мной и сообщить, куда и зачем вы направляетесь. Коугнир тоже о вас знает, он будет ждать вас в Синих горах. А об орках не беспокойся – как только нас нагонит обоз с провизией, отряд Элронда выступит за ними в погоню и постарается, чтобы они получили за все сполна. Мне следовало бы проводить вас, но я должен идти с Элрондом.
– Это потому, что вы не доверяете линдонским эльфам? – неожиданно подал голос Рамарон.
Олорин онемело уставился на него, в кои веки обнаружив, что есть еще на свете вещи, которые могут заставить его растеряться.
– Но вы же установили защиту от подслушивания – или я чего-то не понял? – как ни в чем не бывало продолжил бард.
Наивные слова парня лишний раз напомнили магу, что любое его слово или поступок могут быть истолкованы как угодно.
– Нет, эльфам я доверяю, но здесь есть следы магии Саурона, – пояснил он. – Я уже сталкивался с его умением подслушивать, поэтому лучше переоценить его, чем недооценить. Чем меньше о вас знают, тем лучше – я не рассказал про вас даже Элронду, хотя и предполагал, что вы появитесь здесь. А с ним я остаюсь потому, что северных орков возглавляет сам Саурон, с которым здесь не справится никто, кроме меня. Сейчас я нужнее в отряде, а вы и сами сумеете благополучно добраться до Синих гор. Западная дорога пока еще безопасна. Вы тоже вне опасности, пока Саурон не знает про вас – но если он узнает, я не дам за ваши жизни и медяка. Держите это в голове каждый раз, когда надумаете распускать языки – понял, Горм?
– Когда это мы, гномы, болтали? – буркнул тот. – Это ты, Рамарон, не сболтни!
– Я? Что я, не знаю, когда и что можно говорить? – искренне удивился бард. – Когда нужно, я бываю немее рыбы!
Фандуил промолчал. Незачем было говорить, что его собственная жизнь и так уже упала в цене до медяка, когда он увидел обугленные комли дубов. Простит ли он когда-нибудь себе, что не сумел избежать обещания Тинтариэль ждать его здесь? Забудет ли он когда-нибудь, что если бы не это обещание, девушка могла бы уйти в Линдон вместе с Кэриэль и была бы сейчас в безопасности?
– Может, вам что-то нужно в дорогу? – спросил Олорин.
– Да, мы надеялись, что пополним в Ост-ин-Эдиле дорожные припасы, – вспомнил практичный гном.
– Я скажу Элронду, чтобы он обеспечил вас провизией. Когда вы собираетесь выходить?
– Чем скорее, тем лучше. – Горм обернулся к своим друзьям: – Заночуем и пойдем – верно, парни?
– Конечно, чего нам здесь делать, – охотно откликнулся Рамарон.
– Фандуил?
Эльф вздрогнул, словно очнувшись:
– Да, конечно. Только… сначала я схожу туда… в дубраву.
Не дожидаясь ответа, он быстро вышел из палатки.
– И я тоже. – Рамарон шагнул было к двери, но был пойман Гормом за рукав.
– А я, по-твоему, один пойду за провизией? Нет уж, иди со мной!
– Да ладно, не дотащишь, что ли? Такой здоровенный гномище!
– Да оставь ты его одного, болван! Почтеннейший Олорин, раз уж мы договорились насчет припасов, тогда чего тянуть?
Усмехнувшись в длинную белую бороду, маг повел их за провизией. Элронд без лишних вопросов распорядился выдать требуемое – ему давно было известно, что Олорин ничего не делает просто так.
Фандуил тем временем шел по выжженным улицам наземного Ост-ин-Эдила. Розовато-серые бруски гранитной мостовой наземного города почернели от гари и пепла. О стоявших здесь уютных домиках напоминали только черные остовы по сторонам улицы. Вот здесь жила семья атани, здесь еще одна… здесь стоял дом для учеников-гномов, пустовавший с тех пор, как они были отозваны в Казад. Здесь была бесплатная закусочная, а чуть подальше, на другой стороне улицы, виднелись обгорелые развалины дома, где жили они с Гормом.
Вот здесь они впервые увидели Серого Странника. По словам Кэриэль, его приход предвещал несчастье – и оно не замедлило явиться следом. А здесь им встретилась Тинтариэль с подругой в тот день, когда он догадался об ее чувствах к нему. А вот и старый платан… вернее, горелый пень, оставшийся на его месте. Скамейка по странной случайности уцелела – черная и обугленная, она стояла у пня, усугубляя кошмар случившегося.
Дальше дорога вела к засыпанному пеплом и утыканному горелыми комлями пространству, еще недавно бывшему эльфийской дубравой. Деревья были срублены оркскими топорами, кое-где валялись останки стволов, не доеденные бушевавшим здесь пожаром. Дубы плохо горят – не иначе, их запалила магия Саурона. Вот этот пень – все, что осталось от чайной Кэризль, а здесь стояло дерево, под которым размещалось жилье учителя.
Фандуил переходил от комля к комлю, вспоминая живших здесь нолдоров. Это было больно, но он чувствовал себя обязанным отдать им скорбный долг. Выходцы из Валинора, они искренне стремились сблизиться с коренными народами Средиземья, хотя и было в них нечто, не позволявшее стать вровень с остальными. Нолдоры всегда были старшими, они были учителями – добрыми, понимающими, отзывчивыми, но все-таки посторонними. Может, поэтому они и остались одни в трудную минуту? Может, соседские атани просто не поверили, что их мудрые, всезнающие опекуны могут сами нуждаться в помощи?
Пока они были здесь, казалось, что они будут здесь всегда. Но теперь, когда их больше не было – отважных и самонадеянных искателей мудрости, слишком поверивших в собственную силу и тем накликавших на себя проклятие Мандоса – стало очевидным, какую потерю понесло Средиземье. Фандуилу вспомнился легкий налет отчужденности, мешавший ему свободно бывать в дубраве и чувствовать себя своим среди нолдоров. Теперь этот невидимый барьер рухнул – посмертно.
Сам того не замечая, Фандуил обошел дубраву и направился обратно. Он знал о гибели Тинтариэль еще тогда, на опушке Сумрачного леса, хотя и отказывался поверить в нее, пока не увидел сожженный Ост-ин-Эдил. Перед лицом этого беспощадного знания было бессмысленно тешить себя надеждой, что девушка укрылась в лесах или все же ушла в Линдон вместе с беженцами. Он шел по останкам мертвого города, сдавшись наконец чувству безвозвратной потери, которому до сих пор сопротивлялся, как мог.
Вот здесь, на этом месте, после первого налета орков выла и голосила женщина-атани. Кого она оплакивала тогда – мужа, сына или обоих сразу – Фандуил так и не узнал. Теперь он позавидовал ей, потому что не мог, не умел забыться звериным воем, опустившись до уровня обезумевшего от боли животного – в нем стояла прозрачная, болезненно-ослепительная ясность. Он нес свое горе, словно хрустальную чашу с Белоцветом, и не было звука, который не осквернил бы скорбную красоту этой чаши.
***
Гномий тракт был прямым и наезженным, хотя гномы со времен Войны Гнева почти не пользовались им. Теперь он соединял цепочку больших и малых селений атани, выстроившихся в последние столетия вдоль удобной дороги. Друзья шли по ней сквозь жаркое ягодное лето, пока на его исходе впереди не показались невысокие и бесснежные вершины Синих гор. Их сизый гранит был затянут полупрозрачной дымкой, придававшей горам оттенок, за который они получили свое название.
Чем выше становился горный хребет на горизонте, тем чаще друзья обсуждали, что им делать, прибыв на место. Как ни увлекались Фандуил и Рамарон всевозможными предложениями и предположениями, они всегда оставляли последнее слово за Гормом – кому, как не гному, знать подход к другим гномам. С одной стороны, Горму было лестно ощущать свое исключительное положение, с другой – он быстро понял, что оно влечет за собой исключительную ответственность. Он никогда не бывал в Казад-Гуше и почти ничего знал об его жильцах, за исключением основных исторических сведений, известных каждому гному.
В Казад-Гуше жило четыре гномьих клана. Катаклизм во время Войны Гнева разорвал Синие горы надвое как раз по перевалу между Габилгатхолом и Тумунзахаром, которые теперь были разделены Лунским заливом. Второй и третий кланы, возглавляемые Ньяллом и Браином, жили севернее Лунского залива, в Габилгатхоле. К югу от залива, в Тумунзахаре, жили шестой и седьмой кланы, возглавляемые Грором и Фарином. После катаклизма, когда оставшиеся здесь гномы восстанавливали свои жилища и шахты, оба города были соединены под заливом не менее чем двумя подземными путями, как это принято у подгорного народа.
Хотя Коугнир обещал ждать в Синих горах, он мог поселиться в любом из кланов, каждый из которых имел свои наружные выходы, свои порядки и стражу. Как ни пытались друзья предугадать, в каком именно, они не сошлись ни на чем, решив только, что вряд ли это будет клан Грора, гонявшийся за Келебримбером. Из трех оставшихся кланов два жили в Габилгатхоле, и Горм предложил направиться сначала к северным гномам. Так как на восточную сторону хребта выходили главные ворота кланов Браина и Фарина, гном принял решение идти к Браину, понадеявшись, что и Коугнир будет рассуждать точно так же.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
Он замолчал, ожидая дальнейших вопросов, но друзья были не в состоянии задавать их. Гибель города и его обитателей еще не уложилась в их головах и сердцах.
– Я вижу, вам нужно отдохнуть с дороги, – сказал маг, сообразив, что им требуется время, чтобы опомниться от увиденного. – Идемте в мой шатер, там найдется место для вас.
Он быстро вскочил и подошел к ним, обнял за плечи эльфа и атани, подтолкнул перед собой низенького гнома, выпроваживая их наружу, а затем повел их через лагерь в зеленый шатер, предоставленный ему эльфами в личное пользование. В шатре было пусто, если не считать походной постели, так как все имущество Олорина состояло только из дорожного посоха.
– Располагайтесь, как вам удобнее, – сделал он широкий приглашающий жест. – Если хотите есть – говорите, не стесняйтесь. Я распоряжусь, чтобы вам принесли что-нибудь перекусить.
– Какая уж тут еда, – заговорил наконец Горм. – Тут никакой кусок в горло не пойдет…
– А где же… – губы все еще не слушались Фандуила. – Кто-то же уцелел здесь… Мне нужно поговорить с ними…
– Сожалею, мальчик мой, – мягко сказал Олорин. – Мы не нашли никого из уцелевших.
– Никого…
– К несчастью, да. По пути сюда мы встретили ост-ин-эдильцев, которых Теркеннер уговорил покинуть город, но таких оказалось немного. Беженцев возглавляла Кэриэль, она вела их в Линдон по поручению Теркеннера и собиралась сразу же вернуться в Ост-ин-Эдил, как только договорится с Гил-Гэладом об их поселении. Но теперь… – Олорин горестно развел руками, – как ни прискорбно говорить об этом, Ост-ин-Эдила больше нет. Если кто-то из города и спасся, мы их не встречали. Мы надеемся, что уцелевшие отправились лесами в Линдон.
– А погибшие?
– Все они сгорели в бушевавшем здесь пожаре. Я был бы рад обнадежить тебя, мой мальчик, но сам знаешь, орки эльфов в плен не берут.
– Знаю… – Фандуил опустил голову.
– Это все из-за наших!!! – взорвало вдруг гнома. – Если бы наши помогли ост-ин-эдильцам, они бы отбились! Я сейчас же пойду в Казад и выложу им все, что о них думаю!!!
– Постарайся обойтись без этой глупости, Горм, – мягко, но настоятельно произнес Олорин. – Или ты забыл, что по тебе там нижние шахты плачут? Ты уже ничем не поможешь погибшим, но зато навредишь… сам знаешь, чему.
– А вы это знаете?! – вскинулся гном.
Олорин приложил палец к губам, призывая его к молчанию.
– Об этом позже, – предупреждающе сказал он. – Запомни, в этой войне каждый должен делать свое дело. Свое, а не чужое – и ты тоже.
– Но я считаю, что должен пойти к своим сородичам и сказать им, что убитые в Ост-ин-Эдиле лежат на их совести! – уперся Горм. – Я считаю, что должен объяснить им, что они искупят гибель города, только если догонят и поубивают этих орков!
– Беда мне с этими гномами! Помолчи ты хоть чуть-чуть, пока я не позабочусь кое о чем!
Горм неохотно замолчал, впрочем, готовый в любое мгновение взорваться снова. Маг взял посох и обвел им верхушку шатра изнутри, бормоча себе под нос какие-то слова. Конец посоха засветился и описал над его головой голубоватый круг, который разошелся по воздуху, словно по воде, и впитался в зеленую ткань шатра.
– Что это? – встревожился гном.
– Защитный круг от проникновения чужой магии, – машинально ответил Фандуил, потому что маг все еще был занят своими пассами.
– Правильно, – подтвердил Олорин, закончив заклинание. – Вижу, ты разбираешься в высшей магии.
– Я – ученик мастера Келебримбера.
– Понятно. – Олорин отложил посох. – Теперь мы можем разговаривать, не опасаясь, что нас подслушают. И первое мое замечание – тебе, Горм. Запомни раз и навсегда – ваша задача слишком важна, чтобы ты мог позволить себе хоть малейшую неосторожность.
– Откуда вы узнали про нас?
– Палландо рассказал. После того, как вы ушли от авари, он успел повидаться со мной и сообщить, куда и зачем вы направляетесь. Коугнир тоже о вас знает, он будет ждать вас в Синих горах. А об орках не беспокойся – как только нас нагонит обоз с провизией, отряд Элронда выступит за ними в погоню и постарается, чтобы они получили за все сполна. Мне следовало бы проводить вас, но я должен идти с Элрондом.
– Это потому, что вы не доверяете линдонским эльфам? – неожиданно подал голос Рамарон.
Олорин онемело уставился на него, в кои веки обнаружив, что есть еще на свете вещи, которые могут заставить его растеряться.
– Но вы же установили защиту от подслушивания – или я чего-то не понял? – как ни в чем не бывало продолжил бард.
Наивные слова парня лишний раз напомнили магу, что любое его слово или поступок могут быть истолкованы как угодно.
– Нет, эльфам я доверяю, но здесь есть следы магии Саурона, – пояснил он. – Я уже сталкивался с его умением подслушивать, поэтому лучше переоценить его, чем недооценить. Чем меньше о вас знают, тем лучше – я не рассказал про вас даже Элронду, хотя и предполагал, что вы появитесь здесь. А с ним я остаюсь потому, что северных орков возглавляет сам Саурон, с которым здесь не справится никто, кроме меня. Сейчас я нужнее в отряде, а вы и сами сумеете благополучно добраться до Синих гор. Западная дорога пока еще безопасна. Вы тоже вне опасности, пока Саурон не знает про вас – но если он узнает, я не дам за ваши жизни и медяка. Держите это в голове каждый раз, когда надумаете распускать языки – понял, Горм?
– Когда это мы, гномы, болтали? – буркнул тот. – Это ты, Рамарон, не сболтни!
– Я? Что я, не знаю, когда и что можно говорить? – искренне удивился бард. – Когда нужно, я бываю немее рыбы!
Фандуил промолчал. Незачем было говорить, что его собственная жизнь и так уже упала в цене до медяка, когда он увидел обугленные комли дубов. Простит ли он когда-нибудь себе, что не сумел избежать обещания Тинтариэль ждать его здесь? Забудет ли он когда-нибудь, что если бы не это обещание, девушка могла бы уйти в Линдон вместе с Кэриэль и была бы сейчас в безопасности?
– Может, вам что-то нужно в дорогу? – спросил Олорин.
– Да, мы надеялись, что пополним в Ост-ин-Эдиле дорожные припасы, – вспомнил практичный гном.
– Я скажу Элронду, чтобы он обеспечил вас провизией. Когда вы собираетесь выходить?
– Чем скорее, тем лучше. – Горм обернулся к своим друзьям: – Заночуем и пойдем – верно, парни?
– Конечно, чего нам здесь делать, – охотно откликнулся Рамарон.
– Фандуил?
Эльф вздрогнул, словно очнувшись:
– Да, конечно. Только… сначала я схожу туда… в дубраву.
Не дожидаясь ответа, он быстро вышел из палатки.
– И я тоже. – Рамарон шагнул было к двери, но был пойман Гормом за рукав.
– А я, по-твоему, один пойду за провизией? Нет уж, иди со мной!
– Да ладно, не дотащишь, что ли? Такой здоровенный гномище!
– Да оставь ты его одного, болван! Почтеннейший Олорин, раз уж мы договорились насчет припасов, тогда чего тянуть?
Усмехнувшись в длинную белую бороду, маг повел их за провизией. Элронд без лишних вопросов распорядился выдать требуемое – ему давно было известно, что Олорин ничего не делает просто так.
Фандуил тем временем шел по выжженным улицам наземного Ост-ин-Эдила. Розовато-серые бруски гранитной мостовой наземного города почернели от гари и пепла. О стоявших здесь уютных домиках напоминали только черные остовы по сторонам улицы. Вот здесь жила семья атани, здесь еще одна… здесь стоял дом для учеников-гномов, пустовавший с тех пор, как они были отозваны в Казад. Здесь была бесплатная закусочная, а чуть подальше, на другой стороне улицы, виднелись обгорелые развалины дома, где жили они с Гормом.
Вот здесь они впервые увидели Серого Странника. По словам Кэриэль, его приход предвещал несчастье – и оно не замедлило явиться следом. А здесь им встретилась Тинтариэль с подругой в тот день, когда он догадался об ее чувствах к нему. А вот и старый платан… вернее, горелый пень, оставшийся на его месте. Скамейка по странной случайности уцелела – черная и обугленная, она стояла у пня, усугубляя кошмар случившегося.
Дальше дорога вела к засыпанному пеплом и утыканному горелыми комлями пространству, еще недавно бывшему эльфийской дубравой. Деревья были срублены оркскими топорами, кое-где валялись останки стволов, не доеденные бушевавшим здесь пожаром. Дубы плохо горят – не иначе, их запалила магия Саурона. Вот этот пень – все, что осталось от чайной Кэризль, а здесь стояло дерево, под которым размещалось жилье учителя.
Фандуил переходил от комля к комлю, вспоминая живших здесь нолдоров. Это было больно, но он чувствовал себя обязанным отдать им скорбный долг. Выходцы из Валинора, они искренне стремились сблизиться с коренными народами Средиземья, хотя и было в них нечто, не позволявшее стать вровень с остальными. Нолдоры всегда были старшими, они были учителями – добрыми, понимающими, отзывчивыми, но все-таки посторонними. Может, поэтому они и остались одни в трудную минуту? Может, соседские атани просто не поверили, что их мудрые, всезнающие опекуны могут сами нуждаться в помощи?
Пока они были здесь, казалось, что они будут здесь всегда. Но теперь, когда их больше не было – отважных и самонадеянных искателей мудрости, слишком поверивших в собственную силу и тем накликавших на себя проклятие Мандоса – стало очевидным, какую потерю понесло Средиземье. Фандуилу вспомнился легкий налет отчужденности, мешавший ему свободно бывать в дубраве и чувствовать себя своим среди нолдоров. Теперь этот невидимый барьер рухнул – посмертно.
Сам того не замечая, Фандуил обошел дубраву и направился обратно. Он знал о гибели Тинтариэль еще тогда, на опушке Сумрачного леса, хотя и отказывался поверить в нее, пока не увидел сожженный Ост-ин-Эдил. Перед лицом этого беспощадного знания было бессмысленно тешить себя надеждой, что девушка укрылась в лесах или все же ушла в Линдон вместе с беженцами. Он шел по останкам мертвого города, сдавшись наконец чувству безвозвратной потери, которому до сих пор сопротивлялся, как мог.
Вот здесь, на этом месте, после первого налета орков выла и голосила женщина-атани. Кого она оплакивала тогда – мужа, сына или обоих сразу – Фандуил так и не узнал. Теперь он позавидовал ей, потому что не мог, не умел забыться звериным воем, опустившись до уровня обезумевшего от боли животного – в нем стояла прозрачная, болезненно-ослепительная ясность. Он нес свое горе, словно хрустальную чашу с Белоцветом, и не было звука, который не осквернил бы скорбную красоту этой чаши.
***
Гномий тракт был прямым и наезженным, хотя гномы со времен Войны Гнева почти не пользовались им. Теперь он соединял цепочку больших и малых селений атани, выстроившихся в последние столетия вдоль удобной дороги. Друзья шли по ней сквозь жаркое ягодное лето, пока на его исходе впереди не показались невысокие и бесснежные вершины Синих гор. Их сизый гранит был затянут полупрозрачной дымкой, придававшей горам оттенок, за который они получили свое название.
Чем выше становился горный хребет на горизонте, тем чаще друзья обсуждали, что им делать, прибыв на место. Как ни увлекались Фандуил и Рамарон всевозможными предложениями и предположениями, они всегда оставляли последнее слово за Гормом – кому, как не гному, знать подход к другим гномам. С одной стороны, Горму было лестно ощущать свое исключительное положение, с другой – он быстро понял, что оно влечет за собой исключительную ответственность. Он никогда не бывал в Казад-Гуше и почти ничего знал об его жильцах, за исключением основных исторических сведений, известных каждому гному.
В Казад-Гуше жило четыре гномьих клана. Катаклизм во время Войны Гнева разорвал Синие горы надвое как раз по перевалу между Габилгатхолом и Тумунзахаром, которые теперь были разделены Лунским заливом. Второй и третий кланы, возглавляемые Ньяллом и Браином, жили севернее Лунского залива, в Габилгатхоле. К югу от залива, в Тумунзахаре, жили шестой и седьмой кланы, возглавляемые Грором и Фарином. После катаклизма, когда оставшиеся здесь гномы восстанавливали свои жилища и шахты, оба города были соединены под заливом не менее чем двумя подземными путями, как это принято у подгорного народа.
Хотя Коугнир обещал ждать в Синих горах, он мог поселиться в любом из кланов, каждый из которых имел свои наружные выходы, свои порядки и стражу. Как ни пытались друзья предугадать, в каком именно, они не сошлись ни на чем, решив только, что вряд ли это будет клан Грора, гонявшийся за Келебримбером. Из трех оставшихся кланов два жили в Габилгатхоле, и Горм предложил направиться сначала к северным гномам. Так как на восточную сторону хребта выходили главные ворота кланов Браина и Фарина, гном принял решение идти к Браину, понадеявшись, что и Коугнир будет рассуждать точно так же.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63