Первые этажи пакгауза и проулок сотрясло страшной силы взрывом, на этот раз не глухим ударом, но громоподобным ревом, сопровождаемым густой пеленой токсичного дыма. Если бы между Магнусом и складом не находилась двухтонная «Хеджира»…
Сокрушительный звук на какое-то время вывел из строя аудиосистему Доминика, оставив его одного в неистовой пылающей тишине. Аэрокару досталось больше. Доминик почувствовал, как летательный аппарат под ним приподнялся. Отголоски взрыва еще не утихли, когда изувеченная «Хеджира» выскользнула из-под него. Каким-то образом он сумел ухватиться за карниз другой рукой.
«Хеджира» рухнула приводной секцией вперед, вниз, на мостовую проулка, а Магнус повис на сломанной оконной раме, на высоте пятого этажа. Подтянувшись на руках, он вскарабкался на подоконник, перевалился через него и, падая на пол, угодил лицом в полусгнивший картонный ящик, наполненный истлевшей одеждой, столкнувшись нос к носу с дохлой крысой. В ящике еще что-то шевелилось.
Доминик лежал так, пока слух его не восстановился, потом медленно поднялся на ноги и обернулся, чтобы посмотреть на пакгауз.
Первые два этажа были невидимы из-за клубящегося дыма, пронизанного оранжевыми искрами, которые, взлетая вверх, достигали пятого этажа. Взрывом выбило стекла всех окон склада.
Отвернувшись от окна, Доминик пошел по заваленному старой рухлядью коридору, стены которого испещряли потеки сделанных краской надписей. Здесь пахло гнилью и плесенью, но место было явно обитаемым. Магнус миновал несколько комнат с пустыми дверными проемами, в которых валялись грязные тюфяки со стоящими рядом с ними огарками свечей.
Наконец он обнаружил лестницу и быстренько спустился по ней на первый этаж, не встретив на своем пути никого из «жильцов».
Доминик уже начал подумывать, что ему повезло… и крупно просчитался.
Как только он открыл выходную дверь на первом этаже и шагнул через порог, лысый панк в кевларовом бронежилете схватил его за руку, дернул на себя и бросил вниз по ступенькам крыльца. Доминик грохнулся на тротуар и услышал, как звякнул об асфальт его выпавший из набедренной кобуры револьвер.
Через секунду он лежал навзничь посреди кольца полудюжины вооруженных панков.
Лысый, панк номер один, поднял его револьвер, оценивающе оглядел дорогую антикварную штуковину и, улыбнувшись, наставил его на Доминика.
Панк номер два - с эмблемой Космопорта Прудон - направил в него высокочастотный пульсационный карабин «Гриффит-Файв» - противопехотное оружие, которое в случае необходимости могло быть настроено так, что пробивало броню легкого танка.
Панк номер три щеголял в черном берете, кожаной черной же куртке и имел трехпалую искусственную правую руку, в которой сжимал пятнадцатимиллиметровую винтовку «Хай Масс Электромаг» конструкции Диттриха. «ХМЭ» стреляла урановыми пулями в стальной оболочке, которые поражали любую цель, даже если она, цель эта, была одета в армированный боевой скафандр.
Панк номер четыре обладал видеолинзами вместо глаз и ожерельем из человеческих зубов. Тот факт, что он был вооружен одним лишь мачете на фоне устрашающего арсенала остальных, придавал ему особую жутковатость. Это также говорило о том, что он несколько не в своем уме, если не совсем сумасшедший.
У панка номер пять правая половина лица была изготовлена из отполированного хрома. Вооружился он старинным автоматическим дробовиком, которым первые поселенцы пользовались для охоты на крупных животных. Он имел также пару ленточных патронажей, крест-накрест пересекавших его грудь.
«Панкуха» номер шесть, с лицом, разукрашенным цветными татуировками, небрежно поигрывала пистолетом с лазерной наводкой.
«Симпатичные ребятки», - подумал Доминик. Он бы предпочел схлестнуться с десятком спецназовцев-конфедератов, чем с этим отребьем.
- Гребаный корп, - прогудел Берет - панк номер 3.
- Продырявим ему задницу! - взвизгнула женщина.
- Заткни свою пасть, Трейс. Корп, видно, богатенький. Мы можем получить за него приличный выкуп, - умерил ее пыл громила с эмблемой.
- Продадим его, - согласился парень с хромированной рожей.
- Продырявим его! - не унималась бабенка.
- Твое слово, Бык, - сказал жуткий тип с видеолинзами.
Лысый посмотрел на Доминика и покачал головой:
- Он действительно похож на состоятельного корпа. Его, наверное, ценят…
Эмблема и Хромированная Рожа обменялись удовлетворенными кивками.
- …но я не хочу тратиться на его содержание. Кроме того, ублюдок выстрелил в меня креслом. - Лысый взглянул на женщину. - Продырявь его, Трейс.
- Только голову, - попросил Берет. - Мы сможем продать его и…
Доминик отчаянно соображал, как же ему выпутаться из столь интересной ситуации. Драться с ними или попытаться договориться? Откупиться? Но чем? Он только собрался было что-то сказать, когда фразу Берета прервал сотрясший землю удар. Все панки обернулись в направлении взрыва.
- Черт побери, это гребаный паладин! - последнее, что успел сказать Берет, поскольку в следующее мгновение мощный энергетический луч аккуратно разрезал его на две равные половинки.
Эмблема выстрелил из своего пульсационного карабина, целясь влево; женщина поддержала его залпом из своего пистолета, выстрелив вправо. Они, видимо, намеревались взять атакующего под перекрестный огонь.
Над ними проплыла какая-то тень; что-то прыгнуло вниз. Еще один сильный удар, и землю тряхнуло снова.
Трейс и Эмблему разрезали лучом сзади.
Хромированная Рожа открыл ответный огонь из своего дробовика, который стучал, как отбойный молоток, и обладал приблизительно такой же точностью. Сверкнувший внезапно луч лишил бедолагу не только остатков лица, но и всей головы.
А тем временем Лысый и парень с мачете - который в конечном счете оказался не таким уж дурачком - скрылись в неизвестном направлении.
Доминик встал на ноги и поднял руки высоко вверх, глядя на приближающегося паладина в белоснежно-золотистом бронированном скафандре. Паладин держал в руках узкоапертурное плазменное оружие, соединенное тонким кабелем с заплечным ранцем. Ранец - в котором, видимо, располагался индивидуальный контрагравитационный блок - возвышался из-за спины над яйцевидным шлемом. На правом плече паладина сверкал золотой ламинированный крест.
Голос, обратившийся к Доминику, проходил через электронный фильтр, и поэтому в нем преобладали басовые тона:
- Опусти свои руки, гражданин. Я исполняю волю Господа.
«Религиозный фанатик».
- Благодарю за помощь… - Доминик прочитал имя на нагрудной хромированной пластинке - Брат Рурк.
- Мы не нуждаемся в благодарности. Это наше призвание и наш долг - всеми силами бороться с происками Дьявола на этой погрязшей в беззаконии и пороках планете…
Доминик как бы отключился и не вслушивался в напыщенную речь Рурка, сосредоточившись на созерцании четверых «грешников», только что уничтоженных новоявленным «крестоносцем». Не то чтобы ему вообще претили убийства - если кто-то и заслуживал участи быть стертым с лица планеты, то в первую очередь эти панки. Магнуса раздражало то, что убийство совершено во имя Бога. Для него это было так же противно, как убивать кого-либо во благо того или иного правительства.
- …обычно предоставляют Церкви небольшое пожертвование.
Дом отвел взгляд от трупа Трейс.
- Что?
- Настоящей благодарностью Церкви Христа-Мстителя было бы небольшое пожертвование…
- Да-да, я понял. - Не дурно. Рэкет во имя Господа Бога. Однако на этот раз брату Рурку не повезло. - К несчастью, меня лишили всего моего имущества. И наличности у меня при себе нет.
- Это плохо.
Прежде чем Магнус успел среагировать, Рурк вскинул ружье. Раздался выстрел, и мир для Доминика перестал существовать.
Глава 6
Ровно в 25:00 по местному годвинскому времени полковник Клаус Дахам широким шагом вошел в офис Доминика Магнуса. Настроение у Клауса было препаршивейшее. Десять лет назад он убедил себя, что со всем этим покончено раз и навсегда. Затем он узнал, кто такой на самом деле Доминик Магнус, потом ему поручили эту миссию…
И в самый критический момент этому подонку-убийце удалось сбежать.
Нервы Клауса напряглись до предела; ему казалось, что он пилотирует свой маленький звездолет неподалеку от источника какой-то невообразимой гравитации. И кружится он по орбите вокруг этого источника вот уже пятнадцать лет.
«Забудь о ней, - промелькнула еретическая мыслишка. - Она мертва».
Мысль разозлила его еще больше. Тот факт, что она мертва - без возможности воскрешения - и являлся той самой черной дырой, вокруг которой вращалась на орбите его душа. Хелен убил ее же любимчик. Осознание того, что убийца целых десять лет ускользал от возмездия, открыло все старые, почти зарубцевавшиеся раны.
Кровь по-прежнему свежа.
А убийца все еще жив.
Иногда Клаус изумлялся самому себе - почему он так одержим идеей наказания убийцы женщины, которую сам он ненавидел. Ненавидел и бросил. Каждое воспоминание о ней будто кислотой обжигало мозг.
Однако не менее обжигающим было чувство собственной правоты. Необходимость наказания зла шрамом пересекала душу. Шрамом, который уже затянулся и до недавнего времени как бы дремал.
На этот раз Клаус мог бы схватить Доминика, даже не пользуясь полномочиями, предоставленными ему Земным Исполнительным Комитетом.
Однако убийца все равно успел сбежать.
Клаус неоднократно задавался вопросом, знает ли кто-либо, кроме него, кто такой Доминик на самом деле. Знает ли начальство, почему Клаус Дахам с такой готовностью взялся за исполнение своей первой военной миссии со времен Паскаля, в его-то возрасте, когда большинство агентов ЗИК уютно устраивается за удобными столами где-нибудь в штабе? В конце концов Клаус решил, что Дмитрий Олманов, всесильный глава ЗИК, знал. Клаус скептически относился к мифу о всеведении старца, но все сходилось к тому, что Дмитрий знал и, несмотря на это - а может, именно из-за этого - назначил его, Клауса, руководителем операции «Распутин».
«Доминик Магнус», - пробормотал Клаус, нахмурившись. - Претенциознейшее вымышленное имя.
Клаус лишь недавно узнал, что преследуемый им зверь скрылся на Бакунине. Очевидно, «Доминик» появился здесь в год последней попытки Клауса положить конец жизни убийцы.
Прибытие на Бакунин походило на падение в черную дыру. Бакунин не являлся частью Конфедерации, и даже ЗИК не мог внедриться в его общество. Клаус отвечал за связь между Исполкомом и разведкой Экономического Сообщества Сириус-Эридани, когда ему стало известно о том, что убийца не только не прекратил своего существования, но даже и преуспевает.
Досье на «Доминика Магнуса» попало в руки Клауса по чистой случайности. Если бы не эта случайность, оно просто-напросто затерялось бы в лавине отчетов о бакунинских промышленниках, занимающихся производством оружия. Досье запросил один из коллег полковника, и по ошибке его доставили Клаусу.
Как только Клаус выяснил, что ублюдок жив и старые призраки - с которыми, как считал Клаус, он давно и навсегда покончил - воскресли, он сразу же начал искать способ оказаться причастным к операции «Распутин», чтобы получить разрешение самому отправиться на Бакунин.
А потом вдруг, ни с того ни с сего, Олманов назначил его руководителем операции.
«И ты, идиот, упустил „Доминика“!»
Клаус со злостью грохнул кулаком по голографически-прозрачной стене полусферической обсерватории.
Затем, несколько успокоившись, он посмотрел, как проходит операция по очистке захваченной территории от противника. Звездолет Клауса - военно-транспортный корабль класса «Барракуда» с форсированными двигателями - находился на посадочной площадке компании «Годвин Армз Энд Армаментс». Он был модифицирован и обладал достаточной мощью для того, чтобы предпринять атаку на небольшой город. Корабль паралианской конструкции носил название «Колчви'рат», что в переводе означало «Кровавый Поток».
Смертоносный корабль со ста тридцатью прикомандированными морскими пехотинцами Окцисиса… а убийца ушел.
- Полковник?
Клаус резко обернулся.
Обратившаяся к нему женщина была облачена в боевой скафандр со снятым шлемом. В глаза Дахама бросилась короткая прическа с выбритыми поперечными полосами - визитная карточка морпехов. Рыжие волосы и коренастая фигура выдавали в ней уроженку Окцисиса. Она была капитаном - высшим по званию офицером среди морских пехотинцев.
Клаус невзлюбил ее с самого начала. Ему предоставили неделю, чтобы самому подготовиться к миссии, и еще неделю для подготовки морпехов в Солнечной Системе. Брифинги, которые он регулярно проводил перед началом операции, показались ему, по большей части, успешными. Он чувствовал, что вполне может рассчитывать на большинство своих людей.
Но в капитане Кэти Шейн сохранялось какое-то отчуждение. Обращая внимание на стратегические аспекты операции и на тактические детали, она старалась избегать дискуссий собственно о Бакунине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42