- Нам нужен квалифицированный подрывник. А также специалист по электронике, который поможет нам подготовиться. И еще водитель.
- Это шесть человек, кроме нас с тобой.
Шесть? Тетсами мысленно пересчитала.
- У меня получилось семь.
- Нам потребуется только один «крепкий» парень.
- Нет, нам надо по крайней мере по одному на каждую команду.
- У нас и будет по одному на каждую команду. - Доминик посмотрел ей прямо в глаза, и Тетсами поняла, что он имеет в виду.
- Ты?
- Я пойду с командой, которая будет брать сейф.
- Не думаю, что тебе следует…
Магнус покачал головой.
- Я - единственный, кому хорошо известны подступы к сейфу.
- Но ведь нам нужен кто-то с боевым опытом…
Доминик кивнул:
- Я понимаю.
Тетсами смотрела на него, ожидая объяснений.
И она тут же получила объяснения:
- Десять лет службы в ЗИК. Силы специального назначения.
Тетсами непроизвольно оглянулась, чтобы посмотреть, не слышал ли кто-либо последних слов Доминика, но посадочная площадка по-прежнему была безлюдна.
Девушка облегченно вздохнула.
Дело заключалось в том, что бакунинцы традиционно испытывали неприязнь к Конфедерации. Еще одной давно устоявшейся традиции по отношению к Земному Исполнительному Комитету. Некоторые из наиболее радикальных бакунинских общин регулярно проводили показательные казни «шпионов ЗИК». Бакунин являлся, в каком-то смысле, планетой диссидентов, а основная функция ЗИК в Конфедерации как раз и заключалась в подавлении инакомыслия.
Тетсами начинала понимать, что захват «ГАА» осуществлен именно ЗИК, и теперь новому руководству «Годвин Армз» предстояло основательно подготовиться к обороне, поскольку каждая военизированная группировка Годвина и его окрестностей в радиусе пятидесяти километров попытается предпринять по крайней мере еще одну атаку на «ГАА», возможно даже с использованием ядерного оружия.
Любой сколько-нибудь уважающий себя бакунинец не мог устоять перед соблазном потрепать ненавистный ЗИК…
Доминик отвернулся от края крыши и направился в сторону ресторана и входа в отель.
- Хорошо, Тетсами, я одобряю твою идею. Мне приходилось тратить деньги и на более авантюрные предприятия.
Тетсами осталась у перил. Она уже кляла себя за то, что по собственной воле влипла в историю, в которой замешан ЗИК. Но давать задний ход было поздно. Обругав себя еще раз последними словами, она последовала за Магнусом.
Отель, расположенный к западу от Центрального Годвина, носил название «Вальдгрейв» и всеми силами пытался сымитировать планету-тезку, правда, довольно грубо. Дерево было повсюду, но оно не шло ни в какое сравнение с ценными породами древесины Вальдгрейва, главным предметом экспорта которого и являлся лес… если не считать экспорта фашизма.
Постояльцев отеля со всех сторон овевал «германский дух» - начиная от псевдонемецкого акцента и дурацкой формы обслуживающего персонала и кончая абсолютно феодальной организацией труда.
К тому времени, как они добрались до своих апартаментов - Доминик заказал два номера-люкса - Тетсами уже возненавидела это место. Она валилась с ног от усталости, ей хотелось только одного - спать. Но все же она не могла выбросить из головы предстоящую акцию, которую сама же и предложила Магнусу.
Конечно, она бойко изложила ему свое требование относительно «групп захвата». Но это так, пустые разговоры. А вот выдать приличный, тщательно разработанный план действий - это уже совсем другое дело. Начать хотя бы с того, что не так-то просто подыскать нужных людей…
От одной мысли обо всем этом у Тетсами начинала болеть голова.
* * *
Парень, который провел Доминика и Тетсами к их номерам, получил чаевые и ушел.
Доминик открыл свою дверь и повернулся к Тетсами:
- Отдохнем как следует, а потом и обсудим твои планы, согласна?
Тетсами кивнула и слегка отупевшим взглядом уставилась на закрывшуюся за ним дверь, потом посмотрела на карточку-ключ от своего номера, которую держала в руке, и подумала, сколько она может стоить. Доминик уплатил вперед за двое суток проживания… значит почти целый кило. Тетсами знала, что может сдать карточку администратору и получить за нее некоторую сумму наличными, которой вполне хватит на то, чтобы добраться до космопорта Прудон. Билет на корабль ей, конечно, не купить, но проникнуть на борт для нее не составило бы труда, с ее-то опытом работы с компьютерами.
А дальше что? Экипажи кораблей, прибывающих на Бакунин, вели себя слишком осторожно, а обнаруженные безбилетники зачастую оставлялись рассерженным капитаном корабля на планетах, местное население которых исповедовало весьма оригинальные концепции относительно свободы личности. Попросту говоря, ее могли засадить в кутузку или даже продать в рабство. Впрочем, даже и на более или менее сносной планете без денег никуда…
Тетсами нерешительно вертела карточку в руках.
А Доминик? Ведь она сама подкинула ему идейку и убедила его. Тетсами никогда не считала себя человеком, отличающимся особым благородством. Она всегда относилась к себе как к типичному продукту насквозь коррумпированного Бакунина.
Несмотря на это, она поняла, что не сможет предать Магнуса.
«Ладно, - сказала она себе, - раз уж решилась, то пойду до конца. Но если дело выгорит, пятьюдесятью кило он от меня не отделается. Я потребую больше. Гораздо больше.
Тетсами сунула карточку в щель дверного считывающего устройства и вошла в свой номер.
Глава 11
Доминик не спал.
На протяжении десяти лет страдал он хронической бессонницей, но никогда прежде она не мучила его так, как сегодня. Он лежал голый, вытянувшись на роскошной кровати номера-люкса в отеле «Вальдгрейв», и никак не мог отделаться от мрачных мыслей. Первая возможность за последнее время как следует выспаться, а разум не желает отрешиться от того, что произошло. Возбужденный мозг снова и снова прокручивал, с какой-то садомазохистской услужливостью, события прошедших тридцати двух часов, едва ли не наслаждаясь ими, словно некий упивающийся чужим горем извращенец, который не в силах оторваться от созерцания кровавых останков, разбросанных на месте потерпевшего крушение аэрокара.
Доминик сел на кровати, чувствуя, как лицо его исказилось нервным тиком. В комнате было темно, но он не хотел повышать восприимчивость своих фоторецепторов.
Кошмары были страшны.
Воспоминания были ужасны.
* * *
«Черт побери», - сказал Дэйвис тогда, в тот последний день пребывания Доминика на Банлью, «ты - не машина».
Десять лет прошло, а воспоминание по-прежнему причиняло боль как не зарубцевавшаяся рана. «Нет, я - машина, Дэйв», - ответил он тогда. Он стал машиной еще до «несчастного случая», еще со времен Стикса. Кибернетика стала просто внешним проявлением внутренней сущности.
Он был машиной, но машиной несовершенной. Совершенная машина не корчилась бы в агонии, ненавидя собственное существование.
Дэйвис МакИнтайр был его первым помощником, человеком, который теперь правил маленькой империей по производству оружия, созданной Магнусом после его «отставки» из ЗИК. Дэйвис был землянином и имел столь же надежные связи в Конфедерации, как и сам Доминик. Именно Дэйвис спас ему жизнь.
- Ты предпочел бы, чтобы мы оставили тебя в том резервуаре?
Они стояли на небольшой веранде, прилегающей к шикарной вилле, которую Дэйвис приобрел у какого-то местного миллионера. С веранды открывался вид на виноградник, также принадлежащий компании. Доминик нервно постукивал пальцами по перилам.
- Может, так было бы и лучше.
- Ты что, действительно купился на вздор, который несет Клаус?
Доминик не ответил.
Страдает ли он от смерти Хелен? Если бы ему было известно заранее, что она находится среди тех тридцати пяти тысяч человек, действовал бы он иначе?
Он завербовался в ЗИК, чтобы убежать от нее.
Ее смерть сделала побег невозможным.
Доминик невидящим взглядом смотрел на виноградник.
Дэйвис схватил его за плечи и резко развернул лицом к себе.
- Скажи же хоть что-нибудь, ты, ублюдок неблагодарный! Ругайся, кричи, плачь… делай что-нибудь! Ты - это по-прежнему ты. Твой мозг - один из тех немногих органов, куда не проникли бактерии.
Доминику захотелось как-то успокоить своего старого друга. Помолчав еще немного, он выдавил из себя:
- Я ценю то, что ты сделал для меня.
Дэйвис отпустил его плечи и устало вздохнул:
- Похоже, это не оставит тебя. Ты будешь носить в себе это всю жизнь.
Магнус кивнул. Люди умирают, но то, в чем их обвиняют, живет еще очень и очень долго. Гораздо дольше самих людей.
Он почти обманул себя, думал, что все кончено и забыто. А потом появился Клаус и едва не убил его. И теперь Доминик испытывал такое чувство, будто в его теле начался гангренозный процесс, убивающий его нервы, делающий его недвижимым и окоченелым.
Дэйвис продолжал говорить.
- Когда-нибудь все это взорвется внутри тебя.
- Я знаю.
- Ты теперь не тот человек, каким был прежде.
- Я знаю.
Дэйвис покачал головой и направился к двери.
- Мы подготовили транспорт и счет на твое имя… ты уверен, что хочешь этого?
Доминик кивнул.
- То, что я могу управлять компанией без тебя, вовсе не означает того, что мы в тебе не нуждаемся… и почему именно Бакунин?
- Новое имя, новая планета… я могу исчезнуть там.
Дэйвис бросил на Доминика скептический взгляд, который недвусмысленно говорил о том, что Дэйвис сильно сомневается в том, сможет ли он, Доминик, вообще где-нибудь исчезнуть.
- Мы должны были сделать то, что сделали, ты же знаешь. Учитывая все твои повреждения и то, что ищейки ЗИК висели у нас на хвосте, некогда было клонировать естественное тело.
Доминик поднял руку к лицу, чтобы скрыть нервный тик, который с недавнего времени начал его донимать.
- Я знаю. В этом нет ничьей вины.
- Это вина Клауса, будь ты проклят! - Дэйвис ушел, не оставив ему возможности подумать об ответе.
Доминик остался стоять на веранде, пытаясь вызвать внутри себя ненависть к своему брату, однако, как и каждое усилие собрать воедино куски своего разбитого разума, попытка эта не принесла ощутимых результатов.
Это был последний раз, когда он видел Дэйвиса МакИнтайра.
Последний раз, когда он мог назвать кого-то другом.
* * *
Доминик встал с кровати, проковылял в ванную комнату и подошел к умывальной раковине. От его прикосновения хромированная металлическая раковина начала наполняться водой из невидимого крана. Он положил ладонь своей правой - почти полностью настоящей - руки в раковину, закрывая ее водосток. Металл приятно холодил ладонь; переполнившаяся через несколько секунд раковина подала звуковой сигнал.
Левой рукой он включил свет. Осветительные панели вокруг зеркала загорелись.
Вода, переполнившая раковину, брызнула ему на бедра.
Доминик положил ладонь на одну из осветительных панелей, окружающих зеркало, и начал медленно надавливать на пластиковое покрытие светильника.
Вода лилась на его бедра, икры, ступни.
После своей реконструкции он неоднократно задумывался об этом. Чистый и почти безболезненный способ уйти из жизни. Вены его, по которым перекачивалась заменяющая кровь бесцветная жидкость, обладали способностью к самозаживлению. Его искусственная пищеварительная система отфильтровала бы любой, даже самый сильный, яд. Удары при падении и пули не могли причинить вреда его мозгу, заключенному в хромированную темницу титановой черепной коробки.
Давным-давно Доминик решил для себя, что существует лишь два чистых способа.
Первый - выйти в открытый космос из воздушного шлюза. Выйти без скафандра.
И второй - пропустить через себя электрический ток.
Пластиковая панель треснула, и левая ладонь коснулась холодной поверхности сияющего света. Еще немного надавить… и хрупкая химическая оболочка раскрошится, а ладонь коснется оголенных контактов. И все будет кончено.
Интересно, о чем думала его мать, прежде чем превратиться в бессмысленный пар?
Доминик рискнул посмотреть на себя в зеркало. Выражение, которое он увидел на своем собственном лице, заставило его отпрянуть. Нога поскользнулась на мокром кафеле пола, и Доминик упал навзничь. Он судорожно ухватился за унитаз, прежде чем его голова стукнулась о что-либо. Будто она могла повредиться от удара.
Он сел на полу и сидел так некоторое время, почти не понимая, что происходит.
Сверху, из раковины, послышался засасывающий звук. Это водосток с хлюпаньем проглотил остатки воды.
Доминик медленно поднялся на ноги и посмотрелся в зеркало. Он коснулся его поверхности, чтобы удостовериться, что это на самом деле зеркало. Лицо в зеркале было знакомым, бесстрастным, его собственным. Не осталось и следа от агонизирующей маски, которую он видел несколько секунд назад.
Действительно ли его лицо нашло выражение такой нестерпимой боли, тогда как сам он абсолютно ничего не чувствовал?
Магнус схватил полотенце и молчаливо вернулся в спальню.

Часть вторая
Попутчики
Глава 12
Три дня Доминик был загружен работой по горло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42