В узкой безлюдной улочке, ведущей к задним погрузочным воротам, раздавалось еле слышное жужжание вентиляторов. Возле нескольких дверей с рольставнями лежали груды разорванной оберточной бумаги. Дениза ни разу не видела, чтобы кто-нибудь выносил или убирал отсюда мусор. Но каждую неделю размеры и расположение мусорных куч менялись, значит, мастерскими кто-то пользовался.
Дениза послала в свое инфокольцо запрос проверить систему безопасности мастерской и получила ответ, что ей ничего не угрожает. Помахав левой рукой над сенсорным замком, она открыла дверь. Внутри оказалось просторное помещение с бетонными стенами, практически пустое, если не считать длинного деревянного верстака в центре и металлического стеллажа, который занимал половину задней стены. Оба окна и поднимающаяся дверь были заложены кирпичами и укреплены стальной решеткой.
Джозеп уже сидел за верстаком, обрабатывая цилиндры из нержавеющей стали на электронном токарном станке с программным управлением.
– Принесла? – спросил он.
– Надеюсь. – Она поставила коробку на верстак и сломала пломбу. Наружу выкатилась пара дюжин черных цилиндров. Дениза и Джозеп принялись их рассматривать.
Михир изготовил конической формы трубки, сантиметров десять в длину, из сплава бория и бериллия. Более узкий конец был открыт, а основание запаяно; в середине имелось небольшое отверстие и внешняя бороздка. Интересно, подумала Дениза, знает ли он, что производит гильзы для патронов. Форма не должна вызывать никаких сомнений, хотя высокопрочный сплав мог сбить с толку.
– Неплохо, – сказал Джозеп. Он измерил толщину гильзы; на жидкокристаллическом дисплее появилось размытое изображение. – Очень даже неплохо. Он все очень точно измерил.
– Я начну их наполнять, – сказала Дениза.
Гильзы были последним компонентом. У них уже имелись пули, наконечники и сильная взрывчатка. В сочетании с винтовкой, которую они собрали, одного-единственного выстрела будет достаточно, чтобы с расстояния Двух километров пробить десантный спецкостюм.
Винтовка была частью богатого арсенала, который они планировали применить для этой операции. Другое оружие и фугасы собирались подпольными ячейками по всему Мему-Бэй. Безвредные с виду компоненты, которые, будучи собраны воедино, представляют собой грозное оружие. На сей раз, когда нагрянут захватчики, движение сопротивления будет готово сделать их жизнь сущим адом.
Взводу 435НК9 пришлось прождать в транзитном холле базы около пяти часов. Впрочем, для Лоренса это не имело особого значения; в холле было прохладно, в чип памяти закачана хорошая мультимедийная библиотека, прохладительные напитки в автомате раздавались бесплатно, с этого утра пошли боевые суточные. Просто рай для солдата. Лоренс вытянулся на трех стульях и расслабился. На большом экране то и дело высвечивались одни и те же сообщения о задержке рейсов и требованиях механической службы. Где-то с другой стороны взлетной полосы команды механиков с любопытством рассматривали шлюзы космического корабля, стараясь сообразить, в каком из пятидесяти тысяч компонентов ИР-пилот обнаружил неполадку. ИР-пилот держал под своим постоянным контролем все параметры, сравнивал результаты с требованиями Международного гражданского аэрокосмического агентства. Лоренс слышал о том, что действующие компании частенько загружали в электронные системы своих кораблей программы ИР, которые отличались от фабричного программного обеспечения. В результате, когда речь доходила до определения пригодности к полетам, эти программы оказывались более снисходительными. Буква закона МГАА приравнивалась к огромным издержкам по эксплуатации кораблей.
Если ИР-пилот «Зантиу-Браун» требовал перед полетом ремонта, Лоренс был только рад, что такая процедура должна совершиться. Космическому кораблю ремонт еще никогда не помешал – пусть даже перестраховки ради.
Остальные солдаты его взвода отнеслись к вынужденному простою не столь благодушно. Хуже всего пришлось самому младшему бойцу, девятнадцатилетнему Хэлу Грабовски. Его опыт ограничивался одним-единственным сверхзвуковым трансокеанским перелетом в Австралию и пятью полетами на вертолете во время последней стадии боевой подготовки. Ему ни разу не приходилось летать на космическом корабле, не говоря уже о том, чтобы на своей шкуре испытать, что такое невесомость. Весь в мечтах о космических полетах, он нервно расхаживал взад-вперед по холлу, ожидая, когда же наконец начнется посадка – верный признак того, что парень еще ни разу не видел боевых действий. Древняя пословица вооруженных сил – никогда не вызывайся добровольцем – промелькнула в мыслях Лоренса.
– Я уже три часа здесь торчу! – не выдержал юноша. – Черт бы побрал этих ремонтников. Эй, капрал, если они ничего не починят, нам дадут новый корабль?
– Думаю, да, – пробормотал капрал Эмерси. Он даже не поднял глаз от экрана своего мультимедийного проигрывателя.
Хэл от негодования всплеснул руками. Громко топая, он отправился дальше, чтобы досадить кому-нибудь еще. Эмерси поднял глаза, глядя в спину новобранцу, затем повернулся и улыбнулся Лоренсу. Оба в унисон покачали головами. Эмерси был лет на десять старше Лоренса, хотя единственным признаком его возраста были лишь заметно редеющие волосы. Эмерси неизменно заботился о том, чтобы поддерживать себя в форме. Каждую неделю он несколько часов проводил в спортивном зале космической базы. Хорошая физическая форма была неоспоримым требованием, которое «ЗБ» предъявляла ко всем, кто служил в подразделениях Сил стратегической безопасности. Эмерси никогда не светило подняться выше капрала – для этого у него не было ни нужной доли акций, ни соответствующих связей. Впрочем, он не особо переживал по этому поводу. Звание капрала означало, что он мог, и притом весьма неплохо, обеспечивать семью, поэтому он отлично выполнял все свои обязанности. Лоренсу это было только на руку; Эмерси считался самым надежным капралом во всем Третьем флоте.
Лишь лицо капрала выдавало, сколько времени он посвятил выполнению задач компании «Зантиу-Браун». Широкая полоса кожи на левой щеке была слегка деформирована в том месте, где пятнадцать лет назад, во время Шуйской кампании, бензиновая бомба прожгла ему шлем. В те времена боевые костюмы еще были далеки от современного высокотехнологического уровня. Впрочем, и этот шрам мог бы быть не столь заметен на темной коже Эмерси, но в тот день в полевом госпитале Третьего флота было слишком много раненых; в конце двадцатичетырехчасовой смены врач чересчур поспешно применил вирусы для регенерации кожи. Те сделали свое дело, как и требовалось, – в нижний слой поврежденных кожных покровов был имплантирован новый генетический материал, способствующий скорейшему восстановлению эпидермиса. К несчастью, он был предназначен для человека европейского типа. В результате половина щеки Эмерси теперь была белой и чем-то напоминала небольшую опухоль.
Эмерси позволял новобранцам отпустить лишь одну шутку в свой адрес. Естественно, Хэл не удержался и пошутил еще раз. Ростом этот парень был выше самого Лоренса – Хэл вымахал за два метра, а мускулатура могла бы потягаться с мускулатурой спецкостюма. Как бы то ни было, он потом целую неделю хромал. С тех пор Хэл выказывал капралу невероятное уважение. Похоже, это был единственный урок, который он как следует усвоил за те девять недель, что провел во взводе.
– А там будут стюардессы? – поинтересовался он у Эдмонда Орлова. – Ну какие-нибудь красотки.
– Ах ты, засранец, это же боевая миссия, черт тебя подери, – презрительно усмехнулся Эдмонд. – В свободном полете отсасывают только у офицеров и управляющих. А тебе придется отодрать Карла.
Карл Шиэн поднял голову и непонимающе заморгал. Крошечные цветные силуэты за его оптическими мембранами уменьшились до предела. Он показал парочке шутников средний палец.
– А как насчет космического корабля? – не унимался Хэл. – В команде будут бабенки или нет?
– Понятия не имею, кретин. Даже если там будут одни бабы, все равно тебе ничего не светит. Самое лучшее всегда достается экипажу – наверное, потому, что даже их кофеварка будет поумнее и посимпатичнее, чем ты.
– Блин, какая жалость. Разве часто выпадает такая возможность? Например, вот ты в скольких кампаниях участвовал? Лично я рассчитываю принять участие в шести, ну, может, в семи. В общей сложности это означает четырнадцать полетов. Так что было бы непростительно потратить это время впустую.
– Что значит «потратить впустую»?
– Болтаясь в воздухе как дерьмо в проруби. Кувыркаясь в свободном падении. И прочая акробатика. – Хэл сжал кулаки и умоляюще поднял руки вверх. – Нет, лично мне нужен секс в условиях нулевой гравитации. Самые невероятные позы. Черт возьми! Я завожусь при одной только мысли об этом.
– Заткнись, извращенец. Ничего такого не бывает. Это все выдумки, идущие еще с тех времен, когда проводились экскурсии на орбиту. Доходит? Да стоит тебе слегка повернуть голову в условиях невесомости, как тебя тут же вывернет наизнанку. Что ж, рискни, попробуй то, о чем ты тут размечтался, и увидишь, что у тебя вытекает из каждой дырки. Понимаешь, из каждой. А теперь забудь об этом и оставь нас в покое.
Хэл с обиженным видом отошел в сторону. Из всего взвода самые дружеские отношения у него сложились с Эдмондом. Они часто вместе нарушали комендантский час, совершая по ночам вылазки на Кэрнс-Стрип.
Лоренс молча ждал, надеясь, что парень наконец угомонится. В холле в ожидании полета сидели еще десять взводов. Не нужно больших усилий, чтобы затеять драку. Ему не хотелось вступать с Хэлом в словесную перепалку еще до того, как началась порученная им миссия. С остальными проблем не возникало, но они были постарше, и у многих имелись семьи, что оказывало благоприятное воздействие на некоторые аспекты их поведения. Кроме того, все они уже успели понюхать пороху.
Хэл подошел к одному из больших окон и, прижавшись лицом к стеклу, стал наблюдать за стартующими кораблями. Затем отпил немного кока-колы.
– Хэл, прекрати пить, – сказал Эмерси. – Когда мы выйдем на орбиту, лучше, чтобы в желудке не было никакой жидкости. Тебя вырвет, даже если ты будешь сидеть тихо.
Хэл бросил гневный взгляд на банку и, бросив на пол, отфутболил в направлении ближайшей урны. Это была единственная доступная ему форма выражения протеста.
Ничего, с этим парнем все будет в порядке, подумал Лоренс. Просто поначалу ему нужно немного помочь, а со временем он станет сдержаннее. Жаль, что у него нет постоянной девушки, так бы он вел себя поспокойнее. Но в свои девятнадцать лет Хэл был зациклен на одной-единственной вещи: как затащить в постель как можно больше девиц, которых он мог впечатлить своими мускулами и кредитной карточкой.
После четырех с половиной часов ожидания на экране вылетов появилось сообщение, оповещавшее о том, что начинается посадка на корабль. Хэл присвистнул от радости и быстро подхватил свою небольшую сумку. Остальная часть взвода 435НК9 молча поднялась со своих кресел и направилась к выходу. Когда они собрались возле стойки отлетов, их корабль уже медленно выруливал на взлетную полосу.
Корабль «Сяньти-5000хЗ» – надежное судно, совершавшее коммерческие полеты с Земли на орбиту. Пекинский кораблестроительный завод впервые запустил в производство модель 5005а в 2290 году. С тех пор было выпущено более сорока моделей по мере того, как завод постепенно расширял свои производственные возможности и исправлял ранние технические недочеты. Количество пассажиров увеличилось со ста пятидесяти человек в ранних моделях до двухсот, а современный грузовой корабль мог поднять на орбиту в четыреста километров семьдесят тонн груза. Длина корабля достигала ста двадцати метров, а размах крыльев – ста. Восемьдесят процентов всего объема занимали резервуары с горючим. В углеродно-литиевом фюзеляже имелась широкая центральная секция, которая, изящно изгибаясь, переходила в крылья. По сравнению с ней острые края представляли собой резкий контраст. В нижней части находилось овальное отверстие, из которого наружу торчал воздуховод длиной в несколько метров.
С бетонной платформы поднялось несколько подъемных кранов, несущих трубы и кабели, которые присоединялись к нижней части корабля. Рабочие в серебристых комбинезонах проверяли огромные тележки на колесах и наблюдали за процессом заправки. Из сопла с одной стороны погрузочного отсека тихо поднимался белесый пар, быстро растворявшийся на теплом ветру. Это было единственным признаком того, что корабль заправлялся криогенным топливом. Конденсат на фюзеляже отсутствовал, так как перед наполнением внутренние резервуары охлаждались.
Пара сотрудников космического подразделения «ЗБ» стояли за стойкой вылета, вручая всем защитные шлемы из черного пластика вроде тех, что надевают мотоциклисты, зорко следя за тем, чтобы перед посадкой на корабль все надели эти шлемы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
Дениза послала в свое инфокольцо запрос проверить систему безопасности мастерской и получила ответ, что ей ничего не угрожает. Помахав левой рукой над сенсорным замком, она открыла дверь. Внутри оказалось просторное помещение с бетонными стенами, практически пустое, если не считать длинного деревянного верстака в центре и металлического стеллажа, который занимал половину задней стены. Оба окна и поднимающаяся дверь были заложены кирпичами и укреплены стальной решеткой.
Джозеп уже сидел за верстаком, обрабатывая цилиндры из нержавеющей стали на электронном токарном станке с программным управлением.
– Принесла? – спросил он.
– Надеюсь. – Она поставила коробку на верстак и сломала пломбу. Наружу выкатилась пара дюжин черных цилиндров. Дениза и Джозеп принялись их рассматривать.
Михир изготовил конической формы трубки, сантиметров десять в длину, из сплава бория и бериллия. Более узкий конец был открыт, а основание запаяно; в середине имелось небольшое отверстие и внешняя бороздка. Интересно, подумала Дениза, знает ли он, что производит гильзы для патронов. Форма не должна вызывать никаких сомнений, хотя высокопрочный сплав мог сбить с толку.
– Неплохо, – сказал Джозеп. Он измерил толщину гильзы; на жидкокристаллическом дисплее появилось размытое изображение. – Очень даже неплохо. Он все очень точно измерил.
– Я начну их наполнять, – сказала Дениза.
Гильзы были последним компонентом. У них уже имелись пули, наконечники и сильная взрывчатка. В сочетании с винтовкой, которую они собрали, одного-единственного выстрела будет достаточно, чтобы с расстояния Двух километров пробить десантный спецкостюм.
Винтовка была частью богатого арсенала, который они планировали применить для этой операции. Другое оружие и фугасы собирались подпольными ячейками по всему Мему-Бэй. Безвредные с виду компоненты, которые, будучи собраны воедино, представляют собой грозное оружие. На сей раз, когда нагрянут захватчики, движение сопротивления будет готово сделать их жизнь сущим адом.
Взводу 435НК9 пришлось прождать в транзитном холле базы около пяти часов. Впрочем, для Лоренса это не имело особого значения; в холле было прохладно, в чип памяти закачана хорошая мультимедийная библиотека, прохладительные напитки в автомате раздавались бесплатно, с этого утра пошли боевые суточные. Просто рай для солдата. Лоренс вытянулся на трех стульях и расслабился. На большом экране то и дело высвечивались одни и те же сообщения о задержке рейсов и требованиях механической службы. Где-то с другой стороны взлетной полосы команды механиков с любопытством рассматривали шлюзы космического корабля, стараясь сообразить, в каком из пятидесяти тысяч компонентов ИР-пилот обнаружил неполадку. ИР-пилот держал под своим постоянным контролем все параметры, сравнивал результаты с требованиями Международного гражданского аэрокосмического агентства. Лоренс слышал о том, что действующие компании частенько загружали в электронные системы своих кораблей программы ИР, которые отличались от фабричного программного обеспечения. В результате, когда речь доходила до определения пригодности к полетам, эти программы оказывались более снисходительными. Буква закона МГАА приравнивалась к огромным издержкам по эксплуатации кораблей.
Если ИР-пилот «Зантиу-Браун» требовал перед полетом ремонта, Лоренс был только рад, что такая процедура должна совершиться. Космическому кораблю ремонт еще никогда не помешал – пусть даже перестраховки ради.
Остальные солдаты его взвода отнеслись к вынужденному простою не столь благодушно. Хуже всего пришлось самому младшему бойцу, девятнадцатилетнему Хэлу Грабовски. Его опыт ограничивался одним-единственным сверхзвуковым трансокеанским перелетом в Австралию и пятью полетами на вертолете во время последней стадии боевой подготовки. Ему ни разу не приходилось летать на космическом корабле, не говоря уже о том, чтобы на своей шкуре испытать, что такое невесомость. Весь в мечтах о космических полетах, он нервно расхаживал взад-вперед по холлу, ожидая, когда же наконец начнется посадка – верный признак того, что парень еще ни разу не видел боевых действий. Древняя пословица вооруженных сил – никогда не вызывайся добровольцем – промелькнула в мыслях Лоренса.
– Я уже три часа здесь торчу! – не выдержал юноша. – Черт бы побрал этих ремонтников. Эй, капрал, если они ничего не починят, нам дадут новый корабль?
– Думаю, да, – пробормотал капрал Эмерси. Он даже не поднял глаз от экрана своего мультимедийного проигрывателя.
Хэл от негодования всплеснул руками. Громко топая, он отправился дальше, чтобы досадить кому-нибудь еще. Эмерси поднял глаза, глядя в спину новобранцу, затем повернулся и улыбнулся Лоренсу. Оба в унисон покачали головами. Эмерси был лет на десять старше Лоренса, хотя единственным признаком его возраста были лишь заметно редеющие волосы. Эмерси неизменно заботился о том, чтобы поддерживать себя в форме. Каждую неделю он несколько часов проводил в спортивном зале космической базы. Хорошая физическая форма была неоспоримым требованием, которое «ЗБ» предъявляла ко всем, кто служил в подразделениях Сил стратегической безопасности. Эмерси никогда не светило подняться выше капрала – для этого у него не было ни нужной доли акций, ни соответствующих связей. Впрочем, он не особо переживал по этому поводу. Звание капрала означало, что он мог, и притом весьма неплохо, обеспечивать семью, поэтому он отлично выполнял все свои обязанности. Лоренсу это было только на руку; Эмерси считался самым надежным капралом во всем Третьем флоте.
Лишь лицо капрала выдавало, сколько времени он посвятил выполнению задач компании «Зантиу-Браун». Широкая полоса кожи на левой щеке была слегка деформирована в том месте, где пятнадцать лет назад, во время Шуйской кампании, бензиновая бомба прожгла ему шлем. В те времена боевые костюмы еще были далеки от современного высокотехнологического уровня. Впрочем, и этот шрам мог бы быть не столь заметен на темной коже Эмерси, но в тот день в полевом госпитале Третьего флота было слишком много раненых; в конце двадцатичетырехчасовой смены врач чересчур поспешно применил вирусы для регенерации кожи. Те сделали свое дело, как и требовалось, – в нижний слой поврежденных кожных покровов был имплантирован новый генетический материал, способствующий скорейшему восстановлению эпидермиса. К несчастью, он был предназначен для человека европейского типа. В результате половина щеки Эмерси теперь была белой и чем-то напоминала небольшую опухоль.
Эмерси позволял новобранцам отпустить лишь одну шутку в свой адрес. Естественно, Хэл не удержался и пошутил еще раз. Ростом этот парень был выше самого Лоренса – Хэл вымахал за два метра, а мускулатура могла бы потягаться с мускулатурой спецкостюма. Как бы то ни было, он потом целую неделю хромал. С тех пор Хэл выказывал капралу невероятное уважение. Похоже, это был единственный урок, который он как следует усвоил за те девять недель, что провел во взводе.
– А там будут стюардессы? – поинтересовался он у Эдмонда Орлова. – Ну какие-нибудь красотки.
– Ах ты, засранец, это же боевая миссия, черт тебя подери, – презрительно усмехнулся Эдмонд. – В свободном полете отсасывают только у офицеров и управляющих. А тебе придется отодрать Карла.
Карл Шиэн поднял голову и непонимающе заморгал. Крошечные цветные силуэты за его оптическими мембранами уменьшились до предела. Он показал парочке шутников средний палец.
– А как насчет космического корабля? – не унимался Хэл. – В команде будут бабенки или нет?
– Понятия не имею, кретин. Даже если там будут одни бабы, все равно тебе ничего не светит. Самое лучшее всегда достается экипажу – наверное, потому, что даже их кофеварка будет поумнее и посимпатичнее, чем ты.
– Блин, какая жалость. Разве часто выпадает такая возможность? Например, вот ты в скольких кампаниях участвовал? Лично я рассчитываю принять участие в шести, ну, может, в семи. В общей сложности это означает четырнадцать полетов. Так что было бы непростительно потратить это время впустую.
– Что значит «потратить впустую»?
– Болтаясь в воздухе как дерьмо в проруби. Кувыркаясь в свободном падении. И прочая акробатика. – Хэл сжал кулаки и умоляюще поднял руки вверх. – Нет, лично мне нужен секс в условиях нулевой гравитации. Самые невероятные позы. Черт возьми! Я завожусь при одной только мысли об этом.
– Заткнись, извращенец. Ничего такого не бывает. Это все выдумки, идущие еще с тех времен, когда проводились экскурсии на орбиту. Доходит? Да стоит тебе слегка повернуть голову в условиях невесомости, как тебя тут же вывернет наизнанку. Что ж, рискни, попробуй то, о чем ты тут размечтался, и увидишь, что у тебя вытекает из каждой дырки. Понимаешь, из каждой. А теперь забудь об этом и оставь нас в покое.
Хэл с обиженным видом отошел в сторону. Из всего взвода самые дружеские отношения у него сложились с Эдмондом. Они часто вместе нарушали комендантский час, совершая по ночам вылазки на Кэрнс-Стрип.
Лоренс молча ждал, надеясь, что парень наконец угомонится. В холле в ожидании полета сидели еще десять взводов. Не нужно больших усилий, чтобы затеять драку. Ему не хотелось вступать с Хэлом в словесную перепалку еще до того, как началась порученная им миссия. С остальными проблем не возникало, но они были постарше, и у многих имелись семьи, что оказывало благоприятное воздействие на некоторые аспекты их поведения. Кроме того, все они уже успели понюхать пороху.
Хэл подошел к одному из больших окон и, прижавшись лицом к стеклу, стал наблюдать за стартующими кораблями. Затем отпил немного кока-колы.
– Хэл, прекрати пить, – сказал Эмерси. – Когда мы выйдем на орбиту, лучше, чтобы в желудке не было никакой жидкости. Тебя вырвет, даже если ты будешь сидеть тихо.
Хэл бросил гневный взгляд на банку и, бросив на пол, отфутболил в направлении ближайшей урны. Это была единственная доступная ему форма выражения протеста.
Ничего, с этим парнем все будет в порядке, подумал Лоренс. Просто поначалу ему нужно немного помочь, а со временем он станет сдержаннее. Жаль, что у него нет постоянной девушки, так бы он вел себя поспокойнее. Но в свои девятнадцать лет Хэл был зациклен на одной-единственной вещи: как затащить в постель как можно больше девиц, которых он мог впечатлить своими мускулами и кредитной карточкой.
После четырех с половиной часов ожидания на экране вылетов появилось сообщение, оповещавшее о том, что начинается посадка на корабль. Хэл присвистнул от радости и быстро подхватил свою небольшую сумку. Остальная часть взвода 435НК9 молча поднялась со своих кресел и направилась к выходу. Когда они собрались возле стойки отлетов, их корабль уже медленно выруливал на взлетную полосу.
Корабль «Сяньти-5000хЗ» – надежное судно, совершавшее коммерческие полеты с Земли на орбиту. Пекинский кораблестроительный завод впервые запустил в производство модель 5005а в 2290 году. С тех пор было выпущено более сорока моделей по мере того, как завод постепенно расширял свои производственные возможности и исправлял ранние технические недочеты. Количество пассажиров увеличилось со ста пятидесяти человек в ранних моделях до двухсот, а современный грузовой корабль мог поднять на орбиту в четыреста километров семьдесят тонн груза. Длина корабля достигала ста двадцати метров, а размах крыльев – ста. Восемьдесят процентов всего объема занимали резервуары с горючим. В углеродно-литиевом фюзеляже имелась широкая центральная секция, которая, изящно изгибаясь, переходила в крылья. По сравнению с ней острые края представляли собой резкий контраст. В нижней части находилось овальное отверстие, из которого наружу торчал воздуховод длиной в несколько метров.
С бетонной платформы поднялось несколько подъемных кранов, несущих трубы и кабели, которые присоединялись к нижней части корабля. Рабочие в серебристых комбинезонах проверяли огромные тележки на колесах и наблюдали за процессом заправки. Из сопла с одной стороны погрузочного отсека тихо поднимался белесый пар, быстро растворявшийся на теплом ветру. Это было единственным признаком того, что корабль заправлялся криогенным топливом. Конденсат на фюзеляже отсутствовал, так как перед наполнением внутренние резервуары охлаждались.
Пара сотрудников космического подразделения «ЗБ» стояли за стойкой вылета, вручая всем защитные шлемы из черного пластика вроде тех, что надевают мотоциклисты, зорко следя за тем, чтобы перед посадкой на корабль все надели эти шлемы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131