В общем, меня это порадовало… дзинь-нь-нь… семь… с одной стороны, но за себя-то я не беспокоился особо, а вот за совершенно беззащитную… дзинь-нь-нь… промазала… женщину — так более чем.
Один из мужиков попер буром, то есть, в данном случае, занес топор над головой (аккуратно подставив ничем, кроме грязной и наверняка вшивой сермяги, не защищенное пузо) и рванул ко мне.
Его даже бить не надо было, он сам на меч напоролся. Еще один неловко подвернулся под скользящий удар, лезвие содрало стружку с его топорища и заодно как бритвой срезало пальчики. Он взвыл, топор, естественно, упал, и по всем галактическим законам, — ему же и на ногу. Так, этот уже не боец, значит, осталось их… дзинь-нь-нь… все еще пять. На первом же привале придется вплотную заняться обучением колдуньи стрельбе из арбалета, благо с ее легкостью (с этой-то дистанции) она вполне может влепить болт мне в затылок.
Дубина ударила меня в левое плечо — больно, блин. Кольчуга и стеганка здорово смягчили удар, однако синяк будет всем на зависть. В настоящее время левая рука действовала плохо, но мне это в общем-то не особо мешало — меч был не слишком тяжел и вполне хватало одной правой. Скользящий удар зацепил руку одного, особо приблизившегося, но не очень удачно — отделался царапиной.
Ну погоди, доберусь я до тебя.
Мужик — что бык, втемяшится в башку какая блажь… Эти тоже пока не настроены были думать о пятидесятипроцентных потерях…блок… выпад… еще… отлично, потери растут… но умных мыслей у них в головах не прибавляется. Я, конечно, понимал, что будь это профессиональные солдаты, то они давно бы уже сделали мне харакири, но в данном конкретном случае они явно были обучены разве что рубке деревьев, да и то наверняка с обязательным членовредительством… Кстати, хорошая мысль — я резко нагнулся вперед и достал-таки одного уколом в пах, ух он и взвыл… надеюсь, наследником этот хмырь уже обзавелся, поскольку теперь ему это уже вряд ли удастся. Как говорится, бог троицу любит. Это точно — по крайней мере всевышний все же решил втиснуть в их дубовые головы мысль, что ничего им здесь не обломится. Троица явно начала подумывать о том, что пора уносить ноги, но я был зол на их скудоумие и перешел в наступление, чтобы подстегнуть этот замедленный мыслительный процесс. Уклонился от удара топора — не думаю, что меч может так легко сломаться, но рисковать не стоит — и всадил лезвие одному из них в бок. Он тут же распрощался с оружием, ухватился за рану — кровь хлестала как из ведра — и плавно завалился набок. Я сделал шаг вперед, демонстрируя окровавленное лезвие. Двое уцелевших переглянулись… дзинь-нь-нь… и последний оставшийся на ногах бандит все же принял единственное правильное решение и бросился бежать сломя голову. Алия выпустила ему вслед еще одну стрелу, но она и с десяти метров-то не всегда попадала, а уж тут… В общем, стычка закончилась со счетом пятнадцать-ноль. Обиднее всего, что единственный, успевший меня достать, остался целым — это было в какой-то мере даже несправедливо. Тот, что остался без пальцев, слинял раньше, я даже не заметил. Ну и флаг ему в руки… в одну руку.
Собрав свои ножи и взобравшись в седло, я окинул взглядом победителя бранное поле. Конечно, они бандиты, конечно, на войне как на войне, но все же большинство были еще живы и бросить их так вот подыхать…
— Не переживайте, виконт… — первые слова с начала стычки, — не думаю, что им здесь долго лежать.
— Волки? — поинтересовался я, слегка уязвленный душевной черствостью моей… подруги.
— Что вы, — усмехнулась она, — здесь в кустах наверняка прячется пяток их женщин. Практика обычная в такой компании. Мужья вытрясают из путников добычу, а жены тащат ее в дом. Так что, как только мы уедем, им окажут помощь. Ваша совесть может быть чиста…
Мне снова почудилась в ее словах насмешка. Как будто в моих переживаниях было что-то неестественное. Или все же было?
— Вы были великолепны, виконт. — Она тепло улыбнулась, и мои сомнения растаяли. — Никогда бы не подумала, что один рыцарь может справиться с таким количеством бандитов.
— Что вы, Алия, ваше участие в этом было более чем весомым. Кстати, все хотел спросить, а где же ваши пресловутые… фаерболы?
По ее лицу пробежала тень.
— Видите ли, Стас, боевая магия не так проста, как кажется.
К тому же вы стояли к ним слишком близко… Боюсь, мне сложно будет объяснить…
— Умолкаю. — Я картинно поднял руки и обиженно добавил: — Где уж нам уж. Спички детям не игрушка… В том смысле что игры с огнем до добра не доводят. Знаю, знаю… наше дело мечом махать, а учености всякие не про нас…
— Не обижайтесь, — мягко сказала она, дотрагиваясь до моего плеча, — если захотите, я все вам расскажу. Но, если можно, в более спокойной обстановке.
От ее прикосновения меня как током ударило и на коже выступили мурашки. Мелькнула мысль, что сейчас, после горячки боя, можно было бы сжать ее в объятиях и поцеловать. Признаюсь, соблазн был велик и вряд ли бы она сильно противилась. Но…
Да, для женщины, которая только что отправила на тот свет нескольких здоровенных мужиков, она была просто потрясающе спокойна. Обычно в таких случаях я наблюдал нормальную здоровую реакцию — истерику. Или у нее это далеко не первый случай, или тут у женщин несколько другой характер. И пока мы ехали дальше по пустынной дороге, я думал о том, что было в прошлом у женщины, которая способна хладнокровно всадить стрелу в человека.
— Мой лорд!
— Как я понимаю, Шайк, ваши “меры” должного воздействия не оказали.
— Я виноват, мой лорд, но… он дрался, как дьявол. Банда Хромого ничего не смогла с ним сделать. Они потеряли почти всех, и его самого в том числе. Это демон, а не человек.
— Не преувеличивайте, Шайк. Даже вы шутя справились бы с этой кучей подонков.
— Я боевой маг, мой лорд. Он — всего лишь воин. Один против шестнадцати… И тем не менее он остался цел.
— Сиволапое мужичье… Вы действительно маг, Шайк, но почему-то больше рассчитываете на грубую силу. Сначала на дракона, потом — на это отребье. К таким вопросам надо подходить творчески. Я недоволен вами.
— Мой лорд, прошу дать мне еще один шанс.
— Нет. Вызовите Шерривера…
Весело трещали дрова в костре, столб искр поднимался высоко вверх, наверняка выдавая наше присутствие всем, кого это интересовало. Но похоже, таковых не было. Алия сказала, что бандиты здесь вообще-то редкость, и я ей поверил, хотя бы потому, что она местная и ей виднее. Тем не менее ночевать в лесу мы не стали (меня куда больше очередной компании грабителей волновала стая волков или кого похуже) и устроились на берегу реки, которую встретили еще засветло.
Впереди лежала степь, по которой нам предстояло двигаться завтра. Спросить, сколько нам ехать, я не рискнул, да и не так уж это было важно. В конечном итоге, прекрасная погода, прекрасный конь, прекрасная женщина — что может быть лучше? Речка была мелкой, искать брод не требовалось, и мы перебрались через нее, не слезая с седел. Холм на противоположном берегу вполне устраивал меня как место ночлега, да и сушняка вокруг хватало — речка, видимо, временами бывала бурной, и всяких деревяшек на берегу было более чем достаточно.
Голиаф с Ласточкой занялись выяснением отношений, и, глядя на них, я с некоторой тоской подумал, что у животных эти вопросы решаются куда проще — ни тебе социального неравенства, ни прочих условностей. Правда, у меня все еще было впереди, по крайней мере я на это надеялся.
Великолепная ночь — черное, усыпанное звездами небо, плывущие на его фоне искры от костра… я поворошил угли палкой, и густой сноп искр рванулся вверх. Не знаю, почему люди любят смотреть на открытый огонь? Что-то в этом атавистическое, наверное, просыпаются древние инстинкты…
В настоящее время мои инстинкты напомнили мне о том, что в свертке с продуктами имеется прекрасная чесночная колбаса, и в большом количестве. Через несколько минут она, нанизанная на прутики, весело шипела на огне, расточая вокруг убийственный аромат. Пока я занимался вопросами кулинарии, Алия молча сидела, обхватив руками колени, и смотрела на пляшущие языки пламени, которые, как мне казалось, ее гипнотизировали.
Протянув ей импровизированный шампур с истекающей жиром обжаренной колбасой и принявшись сдирать горячее мясо с другого, я поинтересовался:
— О чем вы задумались, леди?
— Я? — переспросила она, выходя из транса и принимая шашлык. — Сложно сказать. Я думаю о том, что сейчас сижу здесь с вами, и мне почему-то совсем не страшно.
— А почему вам должно быть страшно? — спросил я, наслаждаясь горячей едой, приправленной дымом костра. Надо будет повторить, запасы достаточно солидные, трактирщик неплохо постарался.
Некоторое время она молчала, затем ответила:
— Потому что все, до сих пор сказанное вами, было ложью…
Колбаса застряла у меня в горле.
— Но, Алия… с чего вы…
— Оставьте, Стас… если вас действительно так зовут, в чем я сомневаюсь. Вы лгали, лгали постоянно, и вопрос не в том, что именно вы говорили, а в том, почему вы это делали. Правда, Стас… — Она явно избегала, как раньше, называть меня виконтом. — Правда, почему вы лжете?
— Я все же хотел бы услышать… Она вздохнула.
— Что ж, если вы настаиваете… Все началось с нашей встречи. Поверьте, ни один рыцарь, если он, конечно, рыцарь, а не мужлан, не станет спрашивать у дамы, зачем ей нужна помощь. Поверьте и запомните на будущее. Далее, дракон… боже, по вашему лицу было видно, как вы изумлены. А между тем драконы здесь не такая уж редкость, — она горько усмехнулась, — особенно в последнее время. Когда я спросила вас о вашем имени, пауза была слишком долгой, вы явно придумывали ответ…
— Если это все, то я могу объяснить…
— Не трудитесь. Гарленнские лорды в одиночку не суются в срединные уделы, это верный путь на тот свет. Слишком много крови на их совести. И уж никто и никогда, буде такое случится, не признается в этом. Если бы я хоть на мгновение поверила, что вы с Гарленнских островов, я просто позвала бы на помощь, и уже через несколько минут вы бы болтались на первом же суку, способном выдержать ваш вес. Я решила проверить вас и оказалась права — вы тут же купились. Сеймур жив и здоров, по крайней мере был здоров три дня назад, когда высадился в Тарне и потребовал пять тысяч марок за то, чтобы корабли Тарна могли беспрепятственно проходить мимо его островов…
Она на минуту замолчала. Я тоже не проронил ни слова — а что я мог сказать? Она меня действительно купила, и я попался как пацан.
— Я видела, как вас удивил мой фаербол… А между тем на каждой ярмарке найдется десяток фокусников, готовых вам их продемонстрировать. Да и вы сами, я уверена, при надлежащей тренировке смогли бы, это наименее сложный вид боевой магии, даже не первый курс… Это просто, об этом знают все — лорды, крестьяне, дети, все — но только не виконт Стас де Бург. И только виконт Стас де Бург может не узнать “туманный камень”, — она дотронулась до медальона, немедленно изменившего цвет, — последнюю тысячу лет его используют для усиления магических сил.
Она снова уставилась на огонь. Чтобы не сидеть пнем, я подкинул в костер несколько толстых веток. Блики заиграли на ее прекрасном лице.
— Вы высказали предположение, что я путешествую… в иной ситуации это было бы оскорблением. Последние недели все, даже жители проклятых Гарленнских островов, знают, что Брекланд сожжен дотла, что жители графства истреблены, а те, кто еще способен держать оружие или плести заклятия, стекаются в Реверланд под знамена Седрика. И спокойно спросить “вы путешествуете?” может только бездушный негодяй… или человек, которому не известно ни о нашествии Клана, ни о войне, которую ведут срединные уделы… человек, который НИЧЕГО не знает о нашем мире. — Она на мгновение замолчала, продолжая избегать моего взгляда, затем тихо спросила: — КТО вы, Стас? И что вы здесь делаете?
Я молчал, только изредка подбрасывал ветки в костер. Они весело вспыхивали, и с каждым разом мрак вокруг отодвигался все дальше и дальше. Алия тоже сидела тихо — выговорившись, она спокойно ждала ответа и, похоже, не слишком переживала, будет он или нет.
С одной стороны, можно попытаться отбрехаться. Имитировать потерю памяти. Придумать историю с ударом по голове. Наврать с три короба… а потом она сядет на свою кобылу и скроется в ночи навсегда. А если наши дороги опять пересекутся, она сделает вид, что видит меня в первый раз. Она умна, поэтому теперь вряд ли поверит моим словам. Если, конечно, я не скажу ей правду.
А поверит ли она правде? Ведь с ее точки зрения это еще больший бред, чем все остальное. Конечно, если бы удалось заручиться ее поддержкой… не слепой, а осознанной, то мне бы наверняка удалось быстро адаптироваться в этом мире и приступить к выполнению задания. А выполнять задание надо, теперь это очевидно. Если то, о чем я думаю, действительно правда.
— Скажите, Алия, что представляет собой Клан?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
Один из мужиков попер буром, то есть, в данном случае, занес топор над головой (аккуратно подставив ничем, кроме грязной и наверняка вшивой сермяги, не защищенное пузо) и рванул ко мне.
Его даже бить не надо было, он сам на меч напоролся. Еще один неловко подвернулся под скользящий удар, лезвие содрало стружку с его топорища и заодно как бритвой срезало пальчики. Он взвыл, топор, естественно, упал, и по всем галактическим законам, — ему же и на ногу. Так, этот уже не боец, значит, осталось их… дзинь-нь-нь… все еще пять. На первом же привале придется вплотную заняться обучением колдуньи стрельбе из арбалета, благо с ее легкостью (с этой-то дистанции) она вполне может влепить болт мне в затылок.
Дубина ударила меня в левое плечо — больно, блин. Кольчуга и стеганка здорово смягчили удар, однако синяк будет всем на зависть. В настоящее время левая рука действовала плохо, но мне это в общем-то не особо мешало — меч был не слишком тяжел и вполне хватало одной правой. Скользящий удар зацепил руку одного, особо приблизившегося, но не очень удачно — отделался царапиной.
Ну погоди, доберусь я до тебя.
Мужик — что бык, втемяшится в башку какая блажь… Эти тоже пока не настроены были думать о пятидесятипроцентных потерях…блок… выпад… еще… отлично, потери растут… но умных мыслей у них в головах не прибавляется. Я, конечно, понимал, что будь это профессиональные солдаты, то они давно бы уже сделали мне харакири, но в данном конкретном случае они явно были обучены разве что рубке деревьев, да и то наверняка с обязательным членовредительством… Кстати, хорошая мысль — я резко нагнулся вперед и достал-таки одного уколом в пах, ух он и взвыл… надеюсь, наследником этот хмырь уже обзавелся, поскольку теперь ему это уже вряд ли удастся. Как говорится, бог троицу любит. Это точно — по крайней мере всевышний все же решил втиснуть в их дубовые головы мысль, что ничего им здесь не обломится. Троица явно начала подумывать о том, что пора уносить ноги, но я был зол на их скудоумие и перешел в наступление, чтобы подстегнуть этот замедленный мыслительный процесс. Уклонился от удара топора — не думаю, что меч может так легко сломаться, но рисковать не стоит — и всадил лезвие одному из них в бок. Он тут же распрощался с оружием, ухватился за рану — кровь хлестала как из ведра — и плавно завалился набок. Я сделал шаг вперед, демонстрируя окровавленное лезвие. Двое уцелевших переглянулись… дзинь-нь-нь… и последний оставшийся на ногах бандит все же принял единственное правильное решение и бросился бежать сломя голову. Алия выпустила ему вслед еще одну стрелу, но она и с десяти метров-то не всегда попадала, а уж тут… В общем, стычка закончилась со счетом пятнадцать-ноль. Обиднее всего, что единственный, успевший меня достать, остался целым — это было в какой-то мере даже несправедливо. Тот, что остался без пальцев, слинял раньше, я даже не заметил. Ну и флаг ему в руки… в одну руку.
Собрав свои ножи и взобравшись в седло, я окинул взглядом победителя бранное поле. Конечно, они бандиты, конечно, на войне как на войне, но все же большинство были еще живы и бросить их так вот подыхать…
— Не переживайте, виконт… — первые слова с начала стычки, — не думаю, что им здесь долго лежать.
— Волки? — поинтересовался я, слегка уязвленный душевной черствостью моей… подруги.
— Что вы, — усмехнулась она, — здесь в кустах наверняка прячется пяток их женщин. Практика обычная в такой компании. Мужья вытрясают из путников добычу, а жены тащат ее в дом. Так что, как только мы уедем, им окажут помощь. Ваша совесть может быть чиста…
Мне снова почудилась в ее словах насмешка. Как будто в моих переживаниях было что-то неестественное. Или все же было?
— Вы были великолепны, виконт. — Она тепло улыбнулась, и мои сомнения растаяли. — Никогда бы не подумала, что один рыцарь может справиться с таким количеством бандитов.
— Что вы, Алия, ваше участие в этом было более чем весомым. Кстати, все хотел спросить, а где же ваши пресловутые… фаерболы?
По ее лицу пробежала тень.
— Видите ли, Стас, боевая магия не так проста, как кажется.
К тому же вы стояли к ним слишком близко… Боюсь, мне сложно будет объяснить…
— Умолкаю. — Я картинно поднял руки и обиженно добавил: — Где уж нам уж. Спички детям не игрушка… В том смысле что игры с огнем до добра не доводят. Знаю, знаю… наше дело мечом махать, а учености всякие не про нас…
— Не обижайтесь, — мягко сказала она, дотрагиваясь до моего плеча, — если захотите, я все вам расскажу. Но, если можно, в более спокойной обстановке.
От ее прикосновения меня как током ударило и на коже выступили мурашки. Мелькнула мысль, что сейчас, после горячки боя, можно было бы сжать ее в объятиях и поцеловать. Признаюсь, соблазн был велик и вряд ли бы она сильно противилась. Но…
Да, для женщины, которая только что отправила на тот свет нескольких здоровенных мужиков, она была просто потрясающе спокойна. Обычно в таких случаях я наблюдал нормальную здоровую реакцию — истерику. Или у нее это далеко не первый случай, или тут у женщин несколько другой характер. И пока мы ехали дальше по пустынной дороге, я думал о том, что было в прошлом у женщины, которая способна хладнокровно всадить стрелу в человека.
— Мой лорд!
— Как я понимаю, Шайк, ваши “меры” должного воздействия не оказали.
— Я виноват, мой лорд, но… он дрался, как дьявол. Банда Хромого ничего не смогла с ним сделать. Они потеряли почти всех, и его самого в том числе. Это демон, а не человек.
— Не преувеличивайте, Шайк. Даже вы шутя справились бы с этой кучей подонков.
— Я боевой маг, мой лорд. Он — всего лишь воин. Один против шестнадцати… И тем не менее он остался цел.
— Сиволапое мужичье… Вы действительно маг, Шайк, но почему-то больше рассчитываете на грубую силу. Сначала на дракона, потом — на это отребье. К таким вопросам надо подходить творчески. Я недоволен вами.
— Мой лорд, прошу дать мне еще один шанс.
— Нет. Вызовите Шерривера…
Весело трещали дрова в костре, столб искр поднимался высоко вверх, наверняка выдавая наше присутствие всем, кого это интересовало. Но похоже, таковых не было. Алия сказала, что бандиты здесь вообще-то редкость, и я ей поверил, хотя бы потому, что она местная и ей виднее. Тем не менее ночевать в лесу мы не стали (меня куда больше очередной компании грабителей волновала стая волков или кого похуже) и устроились на берегу реки, которую встретили еще засветло.
Впереди лежала степь, по которой нам предстояло двигаться завтра. Спросить, сколько нам ехать, я не рискнул, да и не так уж это было важно. В конечном итоге, прекрасная погода, прекрасный конь, прекрасная женщина — что может быть лучше? Речка была мелкой, искать брод не требовалось, и мы перебрались через нее, не слезая с седел. Холм на противоположном берегу вполне устраивал меня как место ночлега, да и сушняка вокруг хватало — речка, видимо, временами бывала бурной, и всяких деревяшек на берегу было более чем достаточно.
Голиаф с Ласточкой занялись выяснением отношений, и, глядя на них, я с некоторой тоской подумал, что у животных эти вопросы решаются куда проще — ни тебе социального неравенства, ни прочих условностей. Правда, у меня все еще было впереди, по крайней мере я на это надеялся.
Великолепная ночь — черное, усыпанное звездами небо, плывущие на его фоне искры от костра… я поворошил угли палкой, и густой сноп искр рванулся вверх. Не знаю, почему люди любят смотреть на открытый огонь? Что-то в этом атавистическое, наверное, просыпаются древние инстинкты…
В настоящее время мои инстинкты напомнили мне о том, что в свертке с продуктами имеется прекрасная чесночная колбаса, и в большом количестве. Через несколько минут она, нанизанная на прутики, весело шипела на огне, расточая вокруг убийственный аромат. Пока я занимался вопросами кулинарии, Алия молча сидела, обхватив руками колени, и смотрела на пляшущие языки пламени, которые, как мне казалось, ее гипнотизировали.
Протянув ей импровизированный шампур с истекающей жиром обжаренной колбасой и принявшись сдирать горячее мясо с другого, я поинтересовался:
— О чем вы задумались, леди?
— Я? — переспросила она, выходя из транса и принимая шашлык. — Сложно сказать. Я думаю о том, что сейчас сижу здесь с вами, и мне почему-то совсем не страшно.
— А почему вам должно быть страшно? — спросил я, наслаждаясь горячей едой, приправленной дымом костра. Надо будет повторить, запасы достаточно солидные, трактирщик неплохо постарался.
Некоторое время она молчала, затем ответила:
— Потому что все, до сих пор сказанное вами, было ложью…
Колбаса застряла у меня в горле.
— Но, Алия… с чего вы…
— Оставьте, Стас… если вас действительно так зовут, в чем я сомневаюсь. Вы лгали, лгали постоянно, и вопрос не в том, что именно вы говорили, а в том, почему вы это делали. Правда, Стас… — Она явно избегала, как раньше, называть меня виконтом. — Правда, почему вы лжете?
— Я все же хотел бы услышать… Она вздохнула.
— Что ж, если вы настаиваете… Все началось с нашей встречи. Поверьте, ни один рыцарь, если он, конечно, рыцарь, а не мужлан, не станет спрашивать у дамы, зачем ей нужна помощь. Поверьте и запомните на будущее. Далее, дракон… боже, по вашему лицу было видно, как вы изумлены. А между тем драконы здесь не такая уж редкость, — она горько усмехнулась, — особенно в последнее время. Когда я спросила вас о вашем имени, пауза была слишком долгой, вы явно придумывали ответ…
— Если это все, то я могу объяснить…
— Не трудитесь. Гарленнские лорды в одиночку не суются в срединные уделы, это верный путь на тот свет. Слишком много крови на их совести. И уж никто и никогда, буде такое случится, не признается в этом. Если бы я хоть на мгновение поверила, что вы с Гарленнских островов, я просто позвала бы на помощь, и уже через несколько минут вы бы болтались на первом же суку, способном выдержать ваш вес. Я решила проверить вас и оказалась права — вы тут же купились. Сеймур жив и здоров, по крайней мере был здоров три дня назад, когда высадился в Тарне и потребовал пять тысяч марок за то, чтобы корабли Тарна могли беспрепятственно проходить мимо его островов…
Она на минуту замолчала. Я тоже не проронил ни слова — а что я мог сказать? Она меня действительно купила, и я попался как пацан.
— Я видела, как вас удивил мой фаербол… А между тем на каждой ярмарке найдется десяток фокусников, готовых вам их продемонстрировать. Да и вы сами, я уверена, при надлежащей тренировке смогли бы, это наименее сложный вид боевой магии, даже не первый курс… Это просто, об этом знают все — лорды, крестьяне, дети, все — но только не виконт Стас де Бург. И только виконт Стас де Бург может не узнать “туманный камень”, — она дотронулась до медальона, немедленно изменившего цвет, — последнюю тысячу лет его используют для усиления магических сил.
Она снова уставилась на огонь. Чтобы не сидеть пнем, я подкинул в костер несколько толстых веток. Блики заиграли на ее прекрасном лице.
— Вы высказали предположение, что я путешествую… в иной ситуации это было бы оскорблением. Последние недели все, даже жители проклятых Гарленнских островов, знают, что Брекланд сожжен дотла, что жители графства истреблены, а те, кто еще способен держать оружие или плести заклятия, стекаются в Реверланд под знамена Седрика. И спокойно спросить “вы путешествуете?” может только бездушный негодяй… или человек, которому не известно ни о нашествии Клана, ни о войне, которую ведут срединные уделы… человек, который НИЧЕГО не знает о нашем мире. — Она на мгновение замолчала, продолжая избегать моего взгляда, затем тихо спросила: — КТО вы, Стас? И что вы здесь делаете?
Я молчал, только изредка подбрасывал ветки в костер. Они весело вспыхивали, и с каждым разом мрак вокруг отодвигался все дальше и дальше. Алия тоже сидела тихо — выговорившись, она спокойно ждала ответа и, похоже, не слишком переживала, будет он или нет.
С одной стороны, можно попытаться отбрехаться. Имитировать потерю памяти. Придумать историю с ударом по голове. Наврать с три короба… а потом она сядет на свою кобылу и скроется в ночи навсегда. А если наши дороги опять пересекутся, она сделает вид, что видит меня в первый раз. Она умна, поэтому теперь вряд ли поверит моим словам. Если, конечно, я не скажу ей правду.
А поверит ли она правде? Ведь с ее точки зрения это еще больший бред, чем все остальное. Конечно, если бы удалось заручиться ее поддержкой… не слепой, а осознанной, то мне бы наверняка удалось быстро адаптироваться в этом мире и приступить к выполнению задания. А выполнять задание надо, теперь это очевидно. Если то, о чем я думаю, действительно правда.
— Скажите, Алия, что представляет собой Клан?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103