Он посмотрел на куклу и внезапно почувствовал страх. Что же будет, когда Тони завершит свой "проект", когда кукла будет готова?
Он не знал и не хотел этого знать.
Он знал, что нужно сделать сейчас.
Дэниэл сунул куклу обратно в мешок и понес ее на улицу. Бросив в траву у заднего крыльца, сходил в гараж и выкатил жаровню для барбекю. Открыв крышку, он подхватил с земли пакет и бесцеремонно вытряхнул куклу внутрь, в горку золы.
После этого вернулся в гараж, взял канистру с горючей жидкостью и коробок спичек. Он понимал, что это, может быть, слишком, но не был уверен, что кукла не вернется, если он просто выбросит ее в мусорный бак или даже ее клочки, развеянные по участку и выброшенные на дорогу, не соберутся каким-то образом вновь и она не заявится к нему в спальню. Он не мог предоставить ей такой шанс.
Он хорошо помнил "Сумеречную Зону". И знал, как делаются такие вещи.
В его поведении не было ни малейшего рационального зерна - тот факт, что в качестве оправдания своим действиям он избрал художественный фильм, мог служить лишним тому подтверждением, - но поливая куклу горючей жидкостью и поднося к ней зажженную спичку, он испытал беспричинное веселье. Он смотрел, как языки пламени лижут ее лицо, как трубки из туалетной бумаги чернеют и съеживаются, пластиковые кружки "Большого Глотка" тают и вспыхивают, и впервые с того мгновения, как увидел в руках у Тони эту куклу, он смог вдохнуть полной грудью.
Когда сын вернется домой, он скажет, что избавился от куклы и запретит ему в дальнейшем заниматься изготовлением чего-либо подобного. Это следовало сделать еще вчера вечером. Пусть Марго считает это сколь угодно нелогичным, но он все-таки отец своего сына, и если он намерен устанавливать нелогичные правила или запреты - что ж, он не первый отец, который поступает таким образом.
Кукла сгорела дотла, но он все-таки принес шланг и обильно полил весь пепел водой, так, на всякий случай, и только потом пошел в гараж за лопатой. Он выгреб всю золу из барбекю, ссыпал ее в мешок и отнес мешок в один из мусорных ящиков в дальнем конце улицы, потом придавил ботинком, не поленился даже засыпать его сверху несколькими лопатами мусора из соседнего бака и плотно захлопнул тяжелую крышку. И опять поймал себя на том, что оглядывается по сторонам в поисках малейшего признака маленькой странной тени, которую видел раньше.
Ничего.
Он поспешил вернуться во двор.
Могут ли эти явления быть связаны между собой? Кукла и тень? Необъяснимое чувство страха и беспокойства, которое он испытывал? Было ощущение, что связь есть, но он даже представить не мог, в чем она, и даже приблизительно не представлял, что за этим стоит.
Вернув барбекю и лопату в гараж, он отправился в дом, зашел на кухню, тщательно вымыл руки и только после этого достал себе из холодильника баночку диетической "коки". Уходя, он не выключил телевизор, и теперь совершенно случайно обнаружил, что по каналу, обычно передающему фантастику, идет "Сумеречная Зона". Шел эпизод, когда девочка исчезает в стене собственного дома, тот самый, который, как он всегда полагал, послужил толчком для появления всяких полтергейстов, он смотрел его в пятнадцатый как минимум раз, однако сейчас в мозгу отчетливо зазвучали тревожные колокола громкого боя. В этом была какая-то связь, нечто такое, что он был обязан понять, но до сих пор это проходило мимо.
Он пристально уставился на экран телевизора. Там мать с отцом стояли на коленях перед стеной, призывая свою дочку, и тут до него дошло.
Дом.
Вот именно! Дом. Дом, в котором он когда-то родился и где провел первые одиннадцать лет своей жизни. В памяти сохранилось очень мало о том Доме, отдельные обрывки воспоминаний, случайные события, но в нем было нечто такое, что напомнило ему девочку, пропавшую в стене.
Было что-то пугающее в том Доме.
Его беспокоило, что он почти ничего не помнил о доме своего детства. На самом деле он знал причину, и хотя в этом не было ничего удивительного, все равно та легкость, с которой он нырнул в приготовленную нишу, поддался стереотипу поведения, на все лады расписываемому популярными в средствах массовой информации медиками, вызывала некоторое чувство дискомфорта.
Он не мог вспомнить, потому что там умерла его мать.
Он был разочарован такой ординарностью и предсказуемостью собственной личности. Мелькнула мысль, что и все остальные события - личные неудачи, та тень, эта кукла - вполне могут быть частью некоей более общей проблемы с психикой, которая и является производным от одного-единственного события.
Но этого не может быть. Все эти годы он жил совершенно нормальной жизнью. Обычной, благополучной жизнью уравновешенного мужчины, мужа, отца. Дом не оказывал на него никакого влияния.
Вероятно, причиной стресса стала затянувшаяся полоса безработицы, она слишком сильно давила на него, а он этого просто не замечал, не мог осознать.
Надо попробовать выяснить, так ли это. Разумеется, лучший выход - обратиться к психиатру, но этого ему очень не хотелось. Несмотря на массированную пропаганду, которую вели в последние годы все средства массовой информации, у него оставалось глубокое предубеждение к такому способу решения личных проблем. Он не мог представить себя лежащим на кушетке и выкладывающим всю подноготную чужому человеку, который будет давать советы, как он должен себя вести и как должен строить свою собственную жизнь.
Кроме того, на это у них и нет денег.
И, честно говоря, он сильно сомневался, что эти ощущения исчезнут, что все его нынешние мысли, чувства и переживания - всего лишь результат нервного расстройства и эмоционального перенапряжения.
Он действительно видел тень.
В кукле Тони действительно кроется нечто враждебное.
Так что причины для беспокойства действительно были.
Психиатр, возможно, поможет восстановить память. Поможет вернуть воспоминания о Доме.
Он поймал себя на мысли, что мысленно называет его Домом с большой буквы. Почему? Трудно сказать. Он очень смутно представлял себе даже внешний вид Дома. Не помнил, как выглядела его спальня. Не помнил интерьера ни одной из других комнат. В сознании запечатлелись только один длинный коридор и темный угол с местом для окна. И образ переполненной ванны.
Была ли в этом Доме кукла? Кукла, подобная той, что мастерил Тони?
Если бы был жив отец. Отец бы помог вспомнить.
Дэниэл уперся взглядом в телевизор. "Сумеречная зона" закончилась, пошла реклама. Совершенно ненормально, что память заблокировала такой большой кусок его жизни. И настолько плотно. Он признавал, что этому может быть логическое объяснение, но гораздо больше того, что из сознания оказались вытеснены все воспоминания детства, его тревожило то, что это каким-то образом связано с событиями его нынешней жизни.
И что Тони оказался втянут во все это.
Что бы там ни было, он намеревался положить этому конец. Он больше не желает сталкиваться со странными фигурами и непонятными явлениями, а более всего не желает, чтобы с женой и сыном произошли какие-нибудь неприятности.
Прошло много времени с тех пор, как он последний раз был в церкви. Несколько лет. Однако, сидя на диване, он закрыл глаза, сдвинул ладони и в первый раз на своей памяти обратился к Богу.
"Боже всемилостивый, - шептал он, - прошу тебя, убереги от опасностей Марго и Тони. Не допусти, чтобы с ними случилась беда. Пусть они проживут здоровыми и счастливыми до ста лет. Аминь".
Марго забрала Тони из школы и по дороге домой заехала за продуктами. Дэниэл помогал ей выгружать покупки, а Тони прямиком помчался к себе в комнату.
Отсутствие куклы он обнаружил мгновенно.
- Мама! - влетел он на кухню. Дэниэл выкладывал продукты на стол, Марго пристраивала в холодильник молочные пакеты. - Мама!
- В чем дело? - нахмурив брови, обернулась она к сыну.
- Отец забрал мой проект! Он украл мой проект!
- Ты не должен так говорить... - начала Марго.
- Я ее выбросил, - пожав плечами, перебил ее Дэниэл.
- Зачем? - искренне удивилась она. - Ты не должен был так поступать.
"Нет, должен", - хотел ответить Дэниэл, но промолчал.
- Мама! - Тони пытался заглянуть ей в глаза, надеясь, что та каким-то образом поможет вернуть пропажу.
- Где она? - сурово спросила Марго. - Куда ты ее дел?
- Ее больше нет. И хватит об этом, - добавил он, обращаясь к сыну.
- Ну мам!
- Почему это для тебя так важно? - продолжал Дэниэл. - Что ты так привязался к этой кукле?
- Это не кукла! - выкрикнул Тони, покраснев.
- Кукла. Почему ты над ней так трясешься?
- Дэниэл! - попробовала одернуть его жена.
- Это мой проект!
- Для школы тебе это не требуется. Зачем ты ее делал?
- Ты можешь сделать новую... - заговорила Марго.
- Нет! - рявкнул Дэниэл так, что все вздрогнули. - Ты, - наставил он на сына указательный палец, - никаких новых кукол делать не будешь. Понял меня?
Мальчик ничего не сказал, только снова посмотрел на мать. Марго молчала.
- Я запрещаю тебе больше заниматься подобными вещами. И если узнаю, что Ты взялся за старое, на месяц запру дома. Уяснил?
Тони сердито повернулся, отправился в свою комнату и громко захлопнул дверь.
- Я не шучу! - крикнул Дэниэл ему вослед.
- В чем дело? - заговорила Марго. - Какая муха тебя укусила?
- Тебе не понять, - покачал головой Дэниэл.
- Может, попробуешь объяснить?
- Мне просто не нравится эта кукла.
- Почему? Она несет зло?
Он вздрогнул, взглянул ей в глаза в тайной надежде, что она тоже это почувствовала, но увидел лишь гнев. Просто он не обратил внимания на сарказм, с которым она произнесла последнюю фразу.
- Тебе нужна помощь, - сказала Марго. - Не знаю, что с тобой происходит, но мне это не нравится. Тебе нужно обратиться к психиатру.
Психиатр.
Это шанс. Это выход.
Но он не желал им воспользоваться.
- Не собираюсь я идти ни к какому психу.
- Но надо же что-нибудь делать.
- Я просто не желаю, чтобы подобные куклы находились в нашем доме. - Не глядя на нее, он ушел в гостиную, уселся перед телевизором и стал смотреть местные новости. Марго на кухне сердито грохотала ящиками буфета, разбирая продукты.

Глава 7
Лори
Лори сидела напротив Джоша за маленьким чугунным столиком рядом с кофеваркой в задней комнатке его книжного магазина. Всю прошедшую неделю она практически не спала. Когда позвонил брат, она рассказала ему про свои сны.
В каком-то смысле она была рада этому. На подсознательном уровне она испытывала необходимость рассказать о том, что происходит, и когда брат в третий раз обратил внимание на ее ужасный внешний вид, усадил за столик и потребовал выкладывать, в чем дело, она не стала сопротивляться. Она рассказала обо всем - начиная от встречи с той девочкой в переулке. Она подробно, в деталях, пересказала все свои сновидения, подчеркнула, что просто боится теперь засыпать и старается по возможности растягивать состояние бодрствования. Не испытывая смущения, она поведала Джошу сексуальную подоплеку своих снов, только не стала останавливаться на своей реакции, стыдясь раскрыть получаемое во сне наслаждение от сексуальных контактов с ребенком.
Сны видоизменялись, становились более развернутыми. Все это происходило постепенно в течение последних двух недель, и поначалу она не очень обращала на них внимания. Эта девочка втягивала ее в занятия сексом, использовала интимные ситуации, чтобы втереться в доверие, но со временем сны перестали быть эротичными, наоборот, они стали невероятно гротескными, хаотичными, теперь она скорее назвала бы их кошмарами.
Прошлой ночью девочка, все в том же грязном платьице, в котором была в переулке, взяла Лори за руку и повела через какие-то трущобы, мимо развалин покинутых домов, мимо костерков, у которых грелись грязные бездомные, к хижине, сложенной из картонных коробок, которая оказалась лавкой мясника. Внутри мускулистый мужчина с татуировкой и в кровавом переднике с помощью ленточной пилы разделывал гигантских размеров крысу. Весь пол "был усеян брызгами жира и окровавленной плоти, зубами и детскими пальцами. Мясник на мгновение отвлекся от своего занятия, поднял голову и произнес с улыбкой:
- Рад видеть тебя дома, дорогая. Раздевайся, присаживайся на колоду.
А потом она оказалась в мрачном лесу, она сидела, широко расставив ноги, на поваленном бревне, а девочка елозила перед ней на коленях и больно втыкала прутики в ее кровоточащее влагалище. "Почти все, - приговаривала она при этом, - почти все уже".
Сон не мог иметь под собой никакого логического обоснования, но тем не менее в нем было нечто такое, что она воспринимала как истину, и это и пугало, и затягивало одновременно. Сон говорил не о том, что произошло, и не о том, что может произойти в принципе, а о вполне вероятном событии, и это вызвало серьезную тревогу.
- Сны - это не просто проявление подсознательного, - нахмурившись, заговорил Джош, выслушав ее. - Иногда это способ войти в контакт с нами, проход между этим миром или этим образом существования и другими.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49