Бхейд поморщился.
— Ты неудачно начинаешь, Альтал, — молча предостерег он.
— Вовсе нет, — ответил Альтал. — Я хочу немного проверить Эмдаля на прочность. Подождем полчасика. А потом заглянем в храм. Полагаю, тебе некоторое время следует побыть в сторонке, брат Бхейд. Я собираюсь остановить Эмдаля на полном скаку и не хочу, чтобы он отыгрывался потом на тебе.
Они некоторое время подождали в уютном кабинете Баскоя.
— Теперь можно идти, — наконец решил Альтал. — Пойдем-ка в храм и проучим кое-кого из церковников.
— Ты не слишком торопишь события? — спросила Андина.
— Разумеется, — весело ответил Альтал. — Мне нужно безраздельное внимание со стороны Эмдаля.
Они вышли из дома и пошли по городу к храму, а когда прибыли туда, поймали на себе не один недружелюбный взгляд. Альтал, не обращая внимания на столь явную враждебность, прошел через храм прямо к личной часовне Алейкона.
— Они уже здесь? — спросил он у священника, который приходил в дом Баскоя в первый раз.
— Ах нет, ваша светлость, — нервно ответил тот. — Экзарху Алейкону все еще нездоровится, а экзархи Эмдаль и Юдон беседуют в библиотеке.
— Советую тебе проводить меня к ним немедленно, — сказал Альтал.
Священник поспешил вперед, а вслед за ним в сопровождении остальных пошел Альтал, распространяя вокруг себя ледяное спокойствие.
— Вам придется подождать всего несколько минут, ваша светлость, — доложил нервный священник, когда они подошли к двери.
— В последние несколько недель ты сослужил мне немалую службу, молодой человек, — сказал Альтал, — поэтому я не хочу, чтобы у тебя были проблемы. Нет ли у тебя какого-нибудь неотложного дела где-нибудь в другом конце храма?
— Кажется, есть, ваша светлость, — с благодарностью ответил священник и со всех ног бросился прочь.
— Что ты задумал? — спросил голос Двейи.
— Я намерен привлечь к себе их внимание, Эм. Наплюю на обычные приличия и прямо явлюсь пред очи Эмдаля и Юдона. Я не собираюсь плясать под их дудку, как они, скорее всего, ожидают.
Он со стуком распахнул дверь в библиотеку и предстал перед Эмдалем и Юдоном.
— Не надо вставать, джентльмены. Мне передали, что вы желали меня видеть, — заявил он двум изумленным экзархам. — Ну вот, я здесь. Что у вас за проблемы?
— Почему вы задержались? — с суровым лицом спросил Эмдаль.
— Из-за приличий, ваше преосвященство, — цветисто раскланиваясь, ответил Альтал. — Поскольку обычно посетителей некоторое время заставляют понапрасну ждать в приемной, я решил подождать в более удобной обстановке. Нам нужно обсудить массу вопросов, джентльмены, так что давайте-ка перейдем сразу к делу. Итак, что вы хотите знать?
— Давайте начнем с главного, — ответил Эмдаль своим скрипучим голосом, — а потом уже будем плясать от этого. Прежде всего, кто вы такой, Альтал? Последнее время в мире весьма неспокойно, а вы и ваш народ, похоже, почти всегда оказываетесь в центре этих событий. Везде, где бы вы ни были, вы обращались грубо с теми, кто превосходил вас по рангу, а это нарушает обычный порядок вещей. Церковь желает знать, каковы ваши намерения.
Альтал сел у противоположного конца стола, жестом пригласил сесть остальных и откинулся в своем кресле.
— Сколько правды вы готовы воспринять, экзарх Эмдаль?
— Столько, сколько вы готовы мне предоставить — или даже больше. Давайте начнем с того, кто вы такой.
Альтал пожал плечами.
— И это все? Тогда разговор наш будет долгим. Меня зовут Альтал, но это вы уже знаете. Я вор и мошенник, а если дают приличные деньги, то могу и убить. Родился я очень-очень давно, когда началась вся эта история, у меня был долгий период невезения. Ко мне подошел человек по имени Генд — ученик демона Дэвы — и нанял меня, чтобы я отправился в Кагвер и выкрал некую вещь, которую он назвал Книгой. Я пришел в Дом на Краю Мира, где лежала эта Книга, и там повстречал кошку — хотя на самом деле она была вовсе не кошкой. Это была Богиня Двейя, сестра Дейвоса и Дэвы. Вы знали о том, что Дейвос и Дэва братья, а, Эмдаль? В общем, кошка, которую я назвал Эмми, научила меня читать Книгу Дейвоса, а потом, примерно два года назад, мы с ней покинули Дом, чтобы найти кое-каких людей: молодого арумца по имени Элиар, Андину — эрайю Остоса, служителя Черной Рясы по имени Бхейд, мальчишку-вора по имени Гер и мозговую пиявку Лейту. После этого мы все вместе вернулись в Дом и увидели Богиню Двейю в ее истинном облике. Она объяснила нам кое-какие вещи, а потом мы вышли из Дома, чтобы бороться с Гендом и его подручными в неизбежной войне между добром и злом. Именно этим мы сейчас и занимаемся. Мы уже уничтожили двоих из подручных Генда — Пехаля и Гелту, — а теперь пришли в Перкуэйн, чтобы расправиться с Арганом — лишенным сана священником, и Команом — мозговой пиявкой Генда. Вы, джентльмены, можете либо помочь мне, либо отойти в сторону и не мешать. Все зависит от вас, но я должен предупредить, что, если вы попытаетесь каким-либо образом препятствовать мне, я уничтожу и вас, и всех, кто вместе с вами встанет на моем пути. Я могу делать то, что вы даже представить себе не можете, так что уйдите с моей дороги и дайте мне заняться моим делом. — После минутного молчания он спросил: — Ну что, Эмдаль, достаточно откровенно для вас?
Экзарх Эмдаль смотрел на него широко раскрытыми глазами.
— Да, еще одно, — добавил Альтал. — Двейя чуть-чуть приложила руку к экзарху Алейкону, чтобы привлечь ваше внимание. На самом деле бедняга не сошел с ума. Просто Двейя наполнила его сны видениями Нагараша. Чтобы безраздельно завладеть чьим-то вниманием, достаточно чуть-чуть показать Нагараш.
— Нагараш — это всего лишь метафора, Альтал, — возразил Юдон. — Это просто способ объяснить определенное состояние духа.
— Мне кажется, вы все превратно поняли, Юдон, — не согласился Альтал. — Нагараш гораздо реальнее, чем ваши порой неясные определения греха. Это не просто состояние ума. Я видел его мельком несколько раз — обычно когда Генд пытался меня удивить.
— А где именно он находится?
— Предполагается, что это огромная пещера, наполненная огнем, в горах Неквера. Во всяком случае, Генд хочет, чтобы это было именно там. Это очень похоже на Дом на Краю Мира, который может быть везде и всегда одновременно. — Альтал слегка улыбнулся. — Существует и альтернатива этим “Везде” и “Всегда”, но мы не должны думать об этом. Однажды Гер начал играть с понятием “Нигде и Никогда”, и Двейя пришла от этого в страшное негодование. Я полагаю, что за пределами добра и зла находится хаос, который настолько неутолим, что способен поглотить вселенную. Но вернемся к вопросам реальности. Если посмотреть в суть вещей, Дом и Нагараш — это чистые реальности, а то, что мы называем реальным миром, — всего лишь их отражение. Выходит, что это мы метафоры — идеи, если хотите, — придуманные для того, чтобы воплощать в действительности борьбу между Двейей и Дэвой. — Он усмехнулся. — Мы могли бы обсуждать это веками, не правда ли? Но сейчас у нас началась небольшая заварушка, так что нам, пожалуй, стоит сосредоточиться на ней. В тех, других, реальностях время и расстояние не постоянны, как в обычном мире. Скопас Эйозра послал вам обоим письмо с просьбой срочно приехать в Магу, потому что экзарх Алейкон начал сходить с ума. В этом мире послание шло бы до вас полтора месяца, и еще полтора месяца понадобилось бы вам, чтобы добраться до Магу. Однако если бы вы порасспросили людей, то, думаю, вы бы узнали, что Эйозра послал письмо в начале прошлой недели. Эмми могла бы сделать это еще быстрее, но она предпочитает не поднимать большого плеска и всяких толков. — Он посмотрел на Эмдаля и Юдона. — Кажется, мне так и не удалось донести до вас свою мысль, джентльмены, — заметил он.
— По-моему, вы еще более сумасшедший, чем Алейкон, — прохрипел Эмдаль.
— Алейкон не сумасшедший, экзарх Эмдаль, — сказала ему Лейта. — Он видит в кошмарных снах Нагараш, вот и все, но эти кошмары не являются порождением его собственного разума. Их внушает ему Двейя. Идея состояла в том, чтобы всем казалось, будто он сошел с ума, — для того, чтобы вы двое приехали сюда. Похоже, это сработало, поэтому мне представляется, что Алейкон исцелится практически немедленно.
— Ты ведьма, да? — спросил Эмдаль.
— Это начинает мне сильно надоедать, — холодно и недружелюбно отозвалась Лейта.
— На вашем месте я был бы здесь очень осторожен, мистер верховный священник, — предостерег Гер. — Лейте не страшен никто и ничто, и если вы ее рассердите, она сотрет ваши мозги в порошок.
— Чепуха какая-то! — воскликнул Эмдаль. — Мне кажется, вы тут все сбежали из какого-то сумасшедшего дома. Это мы — пастыри веры, и мы указываем вам, во что верить, а во что — нет.
— По-моему, Лейта, тебе лучше показать ему, насколько он не прав, — вслух посоветовал Альтал.
— Хорошо, папочка, — согласилась она, — пожалуй, так и сделаем.
Она посмотрела на суровое лицо экзарха Черной Рясы и вздохнула.
— Печально, — сказала она. — Дейвос реален, ваше преосвященство. Это не просто выдумка священников, которую они всучивают доверчивым людям. Все ваши сомнения и муки ни к чему. Перестаньте укорять себя за то, что сомневаетесь.
На лице Эмдаля внезапно отразилось изумление, и он сильно задрожал.
— Как… — начал он, но осекся.
— Лейта обладает даром, мой экзарх, — мягко пояснил Бхейд. — Она может слышать ваши самые сокровенные мысли.
— Ну я же просила: не называйте это даром, — пожаловалась Лейта. — Это, скорее, проклятие. В большинстве случаев я вовсе не хочу слышать то, что приходит ко мне непрошено.
— Это утомительно и скучно, Альтал, — раздался в сознании Альтала голос Двейи. — Не вмешивайся. Я сама обо всем позабочусь.
Вдруг одна из стен под высокими сводами библиотеки Алейкона исчезла. Вместо стены появилось совершенное лицо Двейи — спокойное, прекрасное и такое огромное, что Альтал почти панически отпрянул назад. Ее безупречные руки были сложены там, где раньше был пол, а подбородок задумчиво покоился на руках.
— Иногда я забываю о том, насколько малы вы, люди, — проговорила она. — Такие маленькие, такие несовершенные.
Она протянула вперед огромную руку и осторожно взяла застывшего от изумления экзарха Эмдаля и поставила его на ладонь другой руки. Потом она подняла Юдона и поставила его рядом с коллегой.
— Отсюда вам все видится иначе, джентльмены? — спросила она.
Оба церковника прижались друг к другу, пища, как мыши.
— О, перестаньте, — с упреком сказала она, и голос ее прозвучал до странности мягко. — Я не хочу причинить вам вреда. Альтал не самый правдивый человек в мире, но на сей раз он говорит правду. Я та, о ком он вам рассказал, и это не иллюзия и не какой-нибудь там трюк. Я хочу, чтобы вы двое вели себя хорошо и в точности выполняли то, что говорит вам Альтал. Мы ведь не будем с вами спорить по этому поводу, а, джентльмены?
Эмдаль и Юдон, все еще панически прижимаясь друг к другу, с жаром закивали головами.
— Я сразу поняла, что вы хорошие ребята, — проговорила она. Затем она протянула к ним огромный палец и дотронулась до каждого из них, как бы поглаживая. — Такие маленькие, — пробормотала она. — Малюсенькие-малюсенькие. — Она по очереди взяла их и посадила обратно в кресла. — Приведи их ко мне, Альтал, — сказала она, — и прихвати Алейкона. Им нужно принять кое-какие решения, а это может занять немало времени. Когда они окажутся в Доме, я смогу дать им столько времени, сколько нужно.
Экзарх Алейкон дрожал как осиновый лист, когда Альтал и Элиар провели его через дверь в башню.
— Ты с ним немного переборщила, Эм, — молча произнес Альтал. — Ночные кошмары почти довели его до ручки, а если мы вот так еще и свалим на него все, что связано с Домом, он, наверняка, не выдержит.
— Приведи его ко мне, милый, — ответила она. — Я верну ему рассудок.
Альтал ласково взял экзарха Алейкона за руку и подвел к мраморному столу, за которым сидели Двейя, Эмдаль и Юдон. Он заметил, что Книга была накрыта куском плотной ткани.
— Ты неважно выглядишь, Алейкон, — проскрежетал Эмдаль.
— Где мы? — спросил Алейкон, в смятении оглядываясь вокруг.
— Мы сами толком не знаем, Алейкон, — сказал ему седоволосый Юдон. — Сейчас мы, похоже, находимся где-то далеко от реальности.
— Все зависит от того, как ты определяешь реальность, — сказал Эмдаль. — Божественная, ты не могла бы вернуть голову Алейкона на место? — спросил он Двейю. — Нам троим необходимо принять кое-какие решения, а Алейкон сейчас не совсем дееспособен.
— Возможно, мы с ним немного переборщили, — согласилась Двейя, глядя на страдальческое лицо Алейкона. — Больше вы не будете видеть кошмарных снов, Алейкон, — сказала она экзарху Коричневой Рясы. — Они уже сослужили свою службу, так что теперь можно от них избавиться.
Она протянула руку и сняла покрывало с Книги.
— Дайте мне свою руку, Алейкон, — сказала она ему.
Экзарх Коричневой Рясы протянул дрожащую руку, Двейя мягко взяла ее и положила ладонью на обтянутую белой кожей Книгу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115