Отсюда следует:
есть сейчас Строители или нет, но когда-то они точно существовали. -
Каллик с сожалением посмотрела на Дари. - Мое почтение, профессор Лэнг, но
наше присутствие здесь, в артефакте, доказывает правоту Квинтуса Блума.
Только рукав с артефактами соответствует действительности.
Научная работа выработала у Дари огромное уважение к
экспериментальным данным. Порой какого-нибудь незначительного факта было
достаточно, чтобы разрушить красивую и убедительную теорию.
И вот теперь ей самой пришлось нос к носу столкнуться с невзрачным,
но фундаментальным фактом: артефакты Строителей существовали, как
справедливо отметила Каллик, в картинах Блума и отсутствовали в их
последовательностях. Оспаривать, равно как и игнорировать эти факты было
бессмысленно.
Разумнее всего было признать, что картины Квинтуса Блума отражают
реальное течение событий, в то время как новые, каковы бы они ни были, -
нет. Теперь, согласившись со всем этим. Дари могла наконец расслабиться и
немного поспать.
Она бы так и поступила - но не тут-то было. Кто-то из предков
наградил ее изрядной долей упрямства. Уже собравшись заснуть, она все же
решила просмотреть перед сном три оставшиеся серии.
Каллик, в свою очередь, терпеливо готовила их к демонстрации. Во
время этой паузы Дари попыталась направить свои мысли в новое русло.
Лабиринт был новым артефактом, здесь она на все сто процентов
согласна с Квинтусом Блумом. И не только потому, что он так выглядел и в
глаза не бросалась заброшенность, характерная для всех остальных
артефактов, которые ей довелось повидать, а потому, что он находился
слишком близко от населенной планеты и не мог оставаться незамеченным на
протяжении тысячи лет исследований и наблюдений.
И еще один фактор. Лабиринт отличался не только новизной - он был на
виду. Кто бы его ни построил, он явно рассчитывал, что артефакт обнаружат.
Дари ощущала какую-то внутреннюю уверенность, несмотря на то, что в
настоящий момент ее умозаключения весьма непросто проверить и подтвердить.
Только не вешать нос. Раз уж Лабиринт открыли, его обязательно будут
изучать. Конструкторы Лабиринта ожидали, что рано или поздно некое
разумное существо - человек или кто-нибудь еще - доберется до этой
комнаты. И будет стоять здесь, как стоит сейчас Дари, всматриваясь в
испещренные полосками стены, размышляя над их назначением и смыслом. А
если уж исходить из того, что подобные открытия неизбежны, сама мысль о
том, что серии картинок, обнаруженные Дари и Каллик, - не более чем
фантазия Строителей, лишена основания. Все три последовательности,
показывающие прошлое, настоящее и будущее рукава, несут важную информацию,
имеющую не меньшую ценность, чем сведения Блума. Кто бы ни добрался до
самой дальней комнаты Лабиринта, предполагалось, что он сможет разобраться
в ее предназначении.
Что же теперь делать?
На этом месте течение мыслей Дари застопорилось. Здесь требовалось
сделать какой-то вывод... какой? Это напоминало сверхсложный тест на
сообразительность, который она не могла пройти.
Она вздохнула и вернулась к действительности. Каллик давно уже
приготовилась и терпеливо ждала.
- Ну хорошо. - Дари кивнула. - Давай посмотрим остальное.
На первый взгляд там оказалось еще больше загадок и разочарования.
Четвертая серия поражала чрезвычайной простотой. Зеленый клайд, тот самый,
который Дари до сих пор так и не удалось идентифицировать, вновь появился
в самой дальней части рукава. Зеленая волна захлестывала солнце за солнцем
до тех пор, пока весь рукав не стал зеленым. Другие клайды вообще не
появились. В недалеком будущем зеленый огоньки стали гаснуть. И в конце
концов исчезли вовсе, и рукав оставался пустым до самого конца
демонстрации. Ни зардалу, ни людей, ни кекропийцев. И никаких намеков на
светло-лиловый цвет, которым были помечены артефакты Строителей на
последовательности Блума.
Дари едва хватило сил попросить Каллик продолжить. Казалось, кто-то
другой кивнул головой вместо нее.
- Давай попробуем еще одну.
Последовательность еще только разворачивалась, когда Дари вдруг
почувствовала прилив сил. Экран визора ее скафандра засиял с удвоенной
яркостью. Артефакты! Между сверхгигантами-ориентирами появились
светло-лиловые точки.
Теперь, вслед за появлением зеленого клайда, тут же возник оранжевый
цвет зардалу. Потом загорелся тускло-красный клайд человечества. Клайды
росли, встречались, взаимоперемешивались, поглощая разделявшие их
пространства. Наконец весь рукав заполнился колонизированными мирами. Это
была последовательность Квинтуса Блума. Вся разница заключалась лишь в
том, что во время своей демонстрации он сосредоточил внимание аудитории на
расширении человеческого клайда. Более раннее распространение и конец
зардалу, а также их последующее возрождение он умышленно отбросил.
Почему Блум сделал это?
Дари уже могла ответить на этот вопрос.
Он пренебрег ими потому, что не мог объяснить. Во время своего
выступления он и понятия не имел, что зардалу вновь появились в рукаве и
начали восстанавливать свою численность в историческом центре их клайда -
на планете Дженизии. Блуму хотелось, чтобы представленные кадры
иллюстрировали его умозаключения.
Началась шестая последовательность, но никаких сюрпризов она не
принесла. Просто очередная версия истории рукава, где зардалу появились и
исчезли; кекропийцы и люди отвоевывали звездные системы у зеленого клайда
и в конце концов одолели его. Затем желтые сцепились с тускло-красными и
победили. Рукав заполнился кекропийцами; и, наконец, в течение
непродолжительного периода он опустел, не оставив и следов разума. На этот
раз никаких признаков артефактов Строителей не наблюдалось.
Дари была уверена, что Блум реконструировал последовательности
картинок со всех шести стен. Она ценила в нем ум и педантичность
исследователя. Однако, изучив все, он выбрал только одну.
Но кто бы осудил его за это? Только одна содержала в себе артефакты
Строителей, которые в нашей Вселенной разбросаны по всему рукаву. Вполне
резонно было отвергнуть остальные пять как некую фантазию непонятного
предназначения.
Резонно, но Дари такого позволить себе не могла. Ее внутренний голос
подсказывал, что остальные пять путей развития рукава равноценны. Само их
существование и способ упаковки двухмерных изображений в трехмерном
пространстве говорили любому посетителю Лабиринта об их назначении. Кто
разберется в смысле картинок, тот гораздо лучше поймет самих Строителей.
Или же - рассуждая от противного, - познав природу Строителей, можно
понять многовариантность исторических событий и причину столь странного
способа хранения информации.
Настал ключевой момент, требующий полной сосредоточенности. Вместо
этого Дари с досадой ощущала, как мысли ее толкутся вокруг да около. Она
не могла выкинуть из памяти лицо Квинтуса Блума с запудренными красными
пятнами и его убеждающий голос: "Если вы заключаете, что Строители
обладают магической властью предсказывать отдаленное будущее, тогда вы
приписываете им таланты, в которые я не могу поверить".
Но ничего магического здесь и не было. Абсолютно. Просто иная природа
сама по себе определяла иную природу предсказаний. Ей в голову вновь
пришло ее собственное утверждение. Разумные существа, способные видеть
будущее. Не предсказывать, как считает Блум, а именно видеть.
Дари смущала расплывчатость собственных мыслей. Она слишком хорошо
знала себя. Когда возникала проблема, ее мучила бессонница. Она не сможет
отключиться, пока не найдет решения, или же пока в голове не вырисуется
какой-либо иной подход.
Эта последняя мысль, перед тем как она погрузилась в сон, стоя в
скафандре и глядя на экран визора, доставила ей какое-то извращенное
удовольствие: она засыпает и ничто ее больше не волнует. В то же время она
сознавала, что действительно засыпает. А что-то в глубине ее подсознания
нашептывало, что теперь у нее есть вся необходимая информация. Загадки
Строителей и Лабиринта разгаданы.
Все, что нужно сделать проснувшись, это уговорить собственное
подсознание выдать решение. Затем разыскать Жжмерлию и вернуться на
корабль.
А потом они все вместе отправятся домой.
22
Два дня, проведенные в провале, вызывали беспокойство, но настоящей
опасности не представляли. В хорошо оснащенном корабле оставалось только
спокойно сидеть, терпеливо пережидая темноту и тишину, в надежде, что это
когда-нибудь кончится. Когда-нибудь. Где-нибудь.
Оставшаяся часть пути в Свертке такой уверенности не внушала. Разницу
между провалом и основным пространством Свертки Луис Ненда объяснить не
мог, разве что выражениями типа "пассивная опасность" и "активная
опасность".
И, к сожалению, сегодня на повестке была именно "активная опасность".
Спустя два часа после очередного, длившегося целую ночь, провала,
Луис сидел за пультом управления "Гравитона" совершенно изможденный,
бледный и с красными глазами. С гораздо большим удовольствием он завалился
бы сейчас спать, но сон пришлось отложить. Их поджидала еще большая
неприятность. Вхождение в Свертку Торвила всегда было опасным
предприятием, но прежде Свертка по крайней мере обладала несколькими
стабильными характеристиками, на которые исследователь мог положиться.
Теперь и этого не стало: совсем недавно внутреннее пространство
состояло из тридцати семи сегментов. Теперь их число сократилось до
одиннадцати. Внутренняя геометрия всегда оставалась неизменной, теперь она
была другой - и, продолжала меняться. Межсегментные границы невообразимым
образом смещались, сливались и исчезали. Районы действия макроскопических
квантовых эффектов стали непредсказуемыми.
Все это подсказывало Ненде, что схему его старого маршрута можно
выбросить в открытую дверь воздушного шлюза. Ему придется лететь,
полагаясь лишь на собственный опыт и везение. Судя по прошедшему году,
первого у него хоть отбавляй, зато второго до обидного мало.
Он сосредоточился на объекте прямо по курсу "Гравитона". Среди
областей, наименее благоприятных для прохода кораблей, "Пасть" оставляла
другие далеко позади. Исследователи, не чуждые поэзии, описывали ее как
голодную и безжалостную глотку, притаившуюся глубоко внутри Свертки, чтобы
разжевать и проглотить любого, случайно пролетающего поблизости. После
бурных событий последней ночи Ненда теперь описал бы ее по-другому, но
никаких иллюзий насчет скрытых в ней опасностей не питал. Пасть зияла как
зловещая черная дыра в пространстве. Нет никакого смысла пугать Квинтуса
Блума или Гленну Омар, но непроницаемая чернота кое-что сообщала Луису:
они находились внутри светового конуса. Корабль уже прошел точку возврата.
Они двигаются с максимальной досветовой скоростью и влетят в Пасть
независимо от своих действий.
Если им повезет, на выходе они найдут звезду-карлик цвета лепестков
календулы. Вокруг этой звезды вращается Дженизия - родной мир зардалу. А
вокруг Дженизии... Дари?
Луис пребывал в раздумье. Там, на Вратах Стражника, все выглядело
логически безупречно. Дари Лэнг настаивала, что Свертка Торвила является
артефактом, но ей никто не верил. И ее репутация здорово пострадала. В
поисках доказательств она должна была рвануть именно сюда. Так думал Блум,
и в этом Луис был с ним полностью солидарен.
Теперь же у него появились сомнения. Дари, как и Луис, знала лишь
одну дорогу в Свертку. "Гравитон" гораздо быстрее "Миозотиса" - корабля
Дари. Почему же тогда локаторы "Гравитона" не обнаружили ни Дари, ни ее
корабль? Оставалась надежда, что она все еще впереди, с другой стороны
Пасти. Но весьма вероятно и то, что Пасть проглотила ее, как несколько
минут спустя, возможно, проглотит "Гравитон". Пасть уже заполнила собой
половину небесного пространства перед ними. Широко распахнутая и таящая
неопределенную угрозу.
Луис ощутил легкое прикосновение к плечу и вскочил на ноги.
- О черт! - Он обернулся. - Слушай, больше никогда так не
подкрадывайся. Могла было крайней мере предупредить.
- Извини. - В феромонах Атвар Ххсиал не было и намека на раскаяние. У
кекропиек раскаиваться не принято. - Я вовсе не хотела отвлекать тебя в
самый ответственный момент.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
есть сейчас Строители или нет, но когда-то они точно существовали. -
Каллик с сожалением посмотрела на Дари. - Мое почтение, профессор Лэнг, но
наше присутствие здесь, в артефакте, доказывает правоту Квинтуса Блума.
Только рукав с артефактами соответствует действительности.
Научная работа выработала у Дари огромное уважение к
экспериментальным данным. Порой какого-нибудь незначительного факта было
достаточно, чтобы разрушить красивую и убедительную теорию.
И вот теперь ей самой пришлось нос к носу столкнуться с невзрачным,
но фундаментальным фактом: артефакты Строителей существовали, как
справедливо отметила Каллик, в картинах Блума и отсутствовали в их
последовательностях. Оспаривать, равно как и игнорировать эти факты было
бессмысленно.
Разумнее всего было признать, что картины Квинтуса Блума отражают
реальное течение событий, в то время как новые, каковы бы они ни были, -
нет. Теперь, согласившись со всем этим. Дари могла наконец расслабиться и
немного поспать.
Она бы так и поступила - но не тут-то было. Кто-то из предков
наградил ее изрядной долей упрямства. Уже собравшись заснуть, она все же
решила просмотреть перед сном три оставшиеся серии.
Каллик, в свою очередь, терпеливо готовила их к демонстрации. Во
время этой паузы Дари попыталась направить свои мысли в новое русло.
Лабиринт был новым артефактом, здесь она на все сто процентов
согласна с Квинтусом Блумом. И не только потому, что он так выглядел и в
глаза не бросалась заброшенность, характерная для всех остальных
артефактов, которые ей довелось повидать, а потому, что он находился
слишком близко от населенной планеты и не мог оставаться незамеченным на
протяжении тысячи лет исследований и наблюдений.
И еще один фактор. Лабиринт отличался не только новизной - он был на
виду. Кто бы его ни построил, он явно рассчитывал, что артефакт обнаружат.
Дари ощущала какую-то внутреннюю уверенность, несмотря на то, что в
настоящий момент ее умозаключения весьма непросто проверить и подтвердить.
Только не вешать нос. Раз уж Лабиринт открыли, его обязательно будут
изучать. Конструкторы Лабиринта ожидали, что рано или поздно некое
разумное существо - человек или кто-нибудь еще - доберется до этой
комнаты. И будет стоять здесь, как стоит сейчас Дари, всматриваясь в
испещренные полосками стены, размышляя над их назначением и смыслом. А
если уж исходить из того, что подобные открытия неизбежны, сама мысль о
том, что серии картинок, обнаруженные Дари и Каллик, - не более чем
фантазия Строителей, лишена основания. Все три последовательности,
показывающие прошлое, настоящее и будущее рукава, несут важную информацию,
имеющую не меньшую ценность, чем сведения Блума. Кто бы ни добрался до
самой дальней комнаты Лабиринта, предполагалось, что он сможет разобраться
в ее предназначении.
Что же теперь делать?
На этом месте течение мыслей Дари застопорилось. Здесь требовалось
сделать какой-то вывод... какой? Это напоминало сверхсложный тест на
сообразительность, который она не могла пройти.
Она вздохнула и вернулась к действительности. Каллик давно уже
приготовилась и терпеливо ждала.
- Ну хорошо. - Дари кивнула. - Давай посмотрим остальное.
На первый взгляд там оказалось еще больше загадок и разочарования.
Четвертая серия поражала чрезвычайной простотой. Зеленый клайд, тот самый,
который Дари до сих пор так и не удалось идентифицировать, вновь появился
в самой дальней части рукава. Зеленая волна захлестывала солнце за солнцем
до тех пор, пока весь рукав не стал зеленым. Другие клайды вообще не
появились. В недалеком будущем зеленый огоньки стали гаснуть. И в конце
концов исчезли вовсе, и рукав оставался пустым до самого конца
демонстрации. Ни зардалу, ни людей, ни кекропийцев. И никаких намеков на
светло-лиловый цвет, которым были помечены артефакты Строителей на
последовательности Блума.
Дари едва хватило сил попросить Каллик продолжить. Казалось, кто-то
другой кивнул головой вместо нее.
- Давай попробуем еще одну.
Последовательность еще только разворачивалась, когда Дари вдруг
почувствовала прилив сил. Экран визора ее скафандра засиял с удвоенной
яркостью. Артефакты! Между сверхгигантами-ориентирами появились
светло-лиловые точки.
Теперь, вслед за появлением зеленого клайда, тут же возник оранжевый
цвет зардалу. Потом загорелся тускло-красный клайд человечества. Клайды
росли, встречались, взаимоперемешивались, поглощая разделявшие их
пространства. Наконец весь рукав заполнился колонизированными мирами. Это
была последовательность Квинтуса Блума. Вся разница заключалась лишь в
том, что во время своей демонстрации он сосредоточил внимание аудитории на
расширении человеческого клайда. Более раннее распространение и конец
зардалу, а также их последующее возрождение он умышленно отбросил.
Почему Блум сделал это?
Дари уже могла ответить на этот вопрос.
Он пренебрег ими потому, что не мог объяснить. Во время своего
выступления он и понятия не имел, что зардалу вновь появились в рукаве и
начали восстанавливать свою численность в историческом центре их клайда -
на планете Дженизии. Блуму хотелось, чтобы представленные кадры
иллюстрировали его умозаключения.
Началась шестая последовательность, но никаких сюрпризов она не
принесла. Просто очередная версия истории рукава, где зардалу появились и
исчезли; кекропийцы и люди отвоевывали звездные системы у зеленого клайда
и в конце концов одолели его. Затем желтые сцепились с тускло-красными и
победили. Рукав заполнился кекропийцами; и, наконец, в течение
непродолжительного периода он опустел, не оставив и следов разума. На этот
раз никаких признаков артефактов Строителей не наблюдалось.
Дари была уверена, что Блум реконструировал последовательности
картинок со всех шести стен. Она ценила в нем ум и педантичность
исследователя. Однако, изучив все, он выбрал только одну.
Но кто бы осудил его за это? Только одна содержала в себе артефакты
Строителей, которые в нашей Вселенной разбросаны по всему рукаву. Вполне
резонно было отвергнуть остальные пять как некую фантазию непонятного
предназначения.
Резонно, но Дари такого позволить себе не могла. Ее внутренний голос
подсказывал, что остальные пять путей развития рукава равноценны. Само их
существование и способ упаковки двухмерных изображений в трехмерном
пространстве говорили любому посетителю Лабиринта об их назначении. Кто
разберется в смысле картинок, тот гораздо лучше поймет самих Строителей.
Или же - рассуждая от противного, - познав природу Строителей, можно
понять многовариантность исторических событий и причину столь странного
способа хранения информации.
Настал ключевой момент, требующий полной сосредоточенности. Вместо
этого Дари с досадой ощущала, как мысли ее толкутся вокруг да около. Она
не могла выкинуть из памяти лицо Квинтуса Блума с запудренными красными
пятнами и его убеждающий голос: "Если вы заключаете, что Строители
обладают магической властью предсказывать отдаленное будущее, тогда вы
приписываете им таланты, в которые я не могу поверить".
Но ничего магического здесь и не было. Абсолютно. Просто иная природа
сама по себе определяла иную природу предсказаний. Ей в голову вновь
пришло ее собственное утверждение. Разумные существа, способные видеть
будущее. Не предсказывать, как считает Блум, а именно видеть.
Дари смущала расплывчатость собственных мыслей. Она слишком хорошо
знала себя. Когда возникала проблема, ее мучила бессонница. Она не сможет
отключиться, пока не найдет решения, или же пока в голове не вырисуется
какой-либо иной подход.
Эта последняя мысль, перед тем как она погрузилась в сон, стоя в
скафандре и глядя на экран визора, доставила ей какое-то извращенное
удовольствие: она засыпает и ничто ее больше не волнует. В то же время она
сознавала, что действительно засыпает. А что-то в глубине ее подсознания
нашептывало, что теперь у нее есть вся необходимая информация. Загадки
Строителей и Лабиринта разгаданы.
Все, что нужно сделать проснувшись, это уговорить собственное
подсознание выдать решение. Затем разыскать Жжмерлию и вернуться на
корабль.
А потом они все вместе отправятся домой.
22
Два дня, проведенные в провале, вызывали беспокойство, но настоящей
опасности не представляли. В хорошо оснащенном корабле оставалось только
спокойно сидеть, терпеливо пережидая темноту и тишину, в надежде, что это
когда-нибудь кончится. Когда-нибудь. Где-нибудь.
Оставшаяся часть пути в Свертке такой уверенности не внушала. Разницу
между провалом и основным пространством Свертки Луис Ненда объяснить не
мог, разве что выражениями типа "пассивная опасность" и "активная
опасность".
И, к сожалению, сегодня на повестке была именно "активная опасность".
Спустя два часа после очередного, длившегося целую ночь, провала,
Луис сидел за пультом управления "Гравитона" совершенно изможденный,
бледный и с красными глазами. С гораздо большим удовольствием он завалился
бы сейчас спать, но сон пришлось отложить. Их поджидала еще большая
неприятность. Вхождение в Свертку Торвила всегда было опасным
предприятием, но прежде Свертка по крайней мере обладала несколькими
стабильными характеристиками, на которые исследователь мог положиться.
Теперь и этого не стало: совсем недавно внутреннее пространство
состояло из тридцати семи сегментов. Теперь их число сократилось до
одиннадцати. Внутренняя геометрия всегда оставалась неизменной, теперь она
была другой - и, продолжала меняться. Межсегментные границы невообразимым
образом смещались, сливались и исчезали. Районы действия макроскопических
квантовых эффектов стали непредсказуемыми.
Все это подсказывало Ненде, что схему его старого маршрута можно
выбросить в открытую дверь воздушного шлюза. Ему придется лететь,
полагаясь лишь на собственный опыт и везение. Судя по прошедшему году,
первого у него хоть отбавляй, зато второго до обидного мало.
Он сосредоточился на объекте прямо по курсу "Гравитона". Среди
областей, наименее благоприятных для прохода кораблей, "Пасть" оставляла
другие далеко позади. Исследователи, не чуждые поэзии, описывали ее как
голодную и безжалостную глотку, притаившуюся глубоко внутри Свертки, чтобы
разжевать и проглотить любого, случайно пролетающего поблизости. После
бурных событий последней ночи Ненда теперь описал бы ее по-другому, но
никаких иллюзий насчет скрытых в ней опасностей не питал. Пасть зияла как
зловещая черная дыра в пространстве. Нет никакого смысла пугать Квинтуса
Блума или Гленну Омар, но непроницаемая чернота кое-что сообщала Луису:
они находились внутри светового конуса. Корабль уже прошел точку возврата.
Они двигаются с максимальной досветовой скоростью и влетят в Пасть
независимо от своих действий.
Если им повезет, на выходе они найдут звезду-карлик цвета лепестков
календулы. Вокруг этой звезды вращается Дженизия - родной мир зардалу. А
вокруг Дженизии... Дари?
Луис пребывал в раздумье. Там, на Вратах Стражника, все выглядело
логически безупречно. Дари Лэнг настаивала, что Свертка Торвила является
артефактом, но ей никто не верил. И ее репутация здорово пострадала. В
поисках доказательств она должна была рвануть именно сюда. Так думал Блум,
и в этом Луис был с ним полностью солидарен.
Теперь же у него появились сомнения. Дари, как и Луис, знала лишь
одну дорогу в Свертку. "Гравитон" гораздо быстрее "Миозотиса" - корабля
Дари. Почему же тогда локаторы "Гравитона" не обнаружили ни Дари, ни ее
корабль? Оставалась надежда, что она все еще впереди, с другой стороны
Пасти. Но весьма вероятно и то, что Пасть проглотила ее, как несколько
минут спустя, возможно, проглотит "Гравитон". Пасть уже заполнила собой
половину небесного пространства перед ними. Широко распахнутая и таящая
неопределенную угрозу.
Луис ощутил легкое прикосновение к плечу и вскочил на ноги.
- О черт! - Он обернулся. - Слушай, больше никогда так не
подкрадывайся. Могла было крайней мере предупредить.
- Извини. - В феромонах Атвар Ххсиал не было и намека на раскаяние. У
кекропиек раскаиваться не принято. - Я вовсе не хотела отвлекать тебя в
самый ответственный момент.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39