Я их родила, и мне очень повезло с ними. Они дети Ясона. От меня почти ничего, лишь легкая тень. А от легкой тени вреда не будет. К тому же я их любила. Я слишком многим пожертвовала, чтобы мы все могли нормально жить до тех пор, пока он и мои дети не состарятся! Я знала, что увижу их смерть, я всегда это знала. Но ведь это должно было случиться очень нескоро. Я любила его так же сильно, как когда-то тебя… очень-очень давно. Мы многое забыли, Мерлин. Неудивительно, ведь так? Но удивительно найти такую любовь…
Я с ней согласился. Или согласился только про себя? Не помню. Я силился вспомнить Медею до того, как она исчезла из моего мира, затерялась во Времени.
– А он предал меня! – выкрикнула она, скорее с болью, чем со злостью. – Он оставил меня ради этой женщины, Главки. Он бросил меня. Он бы забрал детей. Скажи мне, Мерлин, что я должна была делать?
Она пощипывала платье у себя на груди, я помнил этот жест еще по тем временам, когда она металась по гулким коридорам дворца, на грани самоубийства, когда обнаружила, что Ясон ее покинул. И все эти годы то, как Ясон бросил ее, не давало ей покоя.
У меня не было ответа на ее вопрос. Не думаю, что он был ей нужен. Я только сказал:
– Но ты лишила жизни своих детей. Какая жизнь была у них? Ты спрятала их не только от отца, но и от самой себя. Даже теперь они тебя не видят. Собака получает больше ласки от хозяина, чем Тезокор от тебя.
– Жестокие слова, – произнесла она, обиженно глядя на меня.
– Зато верные.
Она не согласилась:
– Вовсе не верные. Я долго жила без них. Мне нужно было время, чтобы снова к ним привыкнуть. Но я утешала их во сне. Когда они были меньше, я дала каждому из них по призраку брата. Для компании. В определенное время я собиралась войти в их пробуждающиеся жизни и снова быть с ними. Время уже подходило, когда ты вдруг притащил обратно их отца.
– И тогда ты отравила их воспоминания. Ради собственных целей.
Она нахмурилась и скрестила руки на груди, а потом посмотрела вниз, словно увидела что-то новое.
– Что сделано, то сделано, – прошептала она.
– А еще ты отравила мои воспоминания. Я ведь легко мог сказать Ясону, что ты здесь. Но что-то запрещало мне. Это было не мое сознание.
– Но и не мое, – возразила она, многозначительно глядя на меня с полуулыбкой. – Ты не сказал Ясону потому, что ты был больше предан мне, чем ему. И сейчас предан, Мерлин. Ты просто обманываешь себя.
Я буквально потерял дар речи. Медея печально смотрела на меня, потом подошла и обняла. Ее губы коснулись моих прежде, чем она отстранилась.
Ее глаза мерцали.
– Тебе еще идти и идти, чтобы догнать меня, Мерлин. Ты попытаешься? Когда уйдет Ясон, все для нас станет ясным. Внизу, в долине, прямо сейчас Ясон и его сын идут навстречу друг другу. Когда все закончится, найди меня, пожалуйста.
Ее боль, ее страсть, ощущение ускользающей любви привели меня в смятение, я отпрянул от нее, мне показалось, что и она тоже отскочила в жаркую дымку над серыми камнями.
На самом деле я упал, потерял равновесие и покатился по крутому склону, то скользил, то катился между кустов, пока не оказался у самого подножия холма. Там я обнаружил воронов, поедающих мертвецов, двоих обнаженных греков, чьи лица были закрыты шлемами, а на животах алела кровь.
По камням бежала речка. Я подполз к ней, чтобы промыть свои синяки и ушибы в воде. Из-за двух покойников выше по течению я не стал пить из нее, но прохладная вода помогла мне прийти в себя. Я перевернулся на спину и стал смотреть в сияющие небеса. А вскоре надо мной склонились две темные фигуры, они стояли по разные стороны журчащей речки.
Их интерес ко мне сразу же погас. Возможно, они решили, что я умер. Я специально не двигался. К тому же у них были свои заботы. Я мельком взглянул на одного из них.
Как только он вышел из горы, он сразу узнал святилище. Он узнал его по форме холмов, по их высоте, белым стенам у реки, окружающим Коварный Дуб, куда попадали неверные сердца. Он посмотрел вверх и увидел нагромождение крупных серых камней и огромное дерево, что росло там. Где-то на его грубой коре остался знак, знак молодого Ясона. Сейчас этот знак едва заметен, потому что ствол за несколько столетий стал значительно толще.
Ясон долго бежал по извилистым коридорам. Он очень устал. Из-под кожаного шлема лился пот. У него не было ни малейшего сомнения, что перед ним лежит Додона, – он чувствовал запах меда в воздухе, слышал шелест листвы дуба.
Медея исчезла. Он не слышал и не видел ее. Она сбежала в свою Страну Призраков, хотя Ясон подозревал, что она наблюдает за ним.
Стоя в тени скалы, он заметил какое-то легкое движение вдали. Поблизости паслись три небольшие белые лошади со свисающими поводьями, лошади беспокоились. Но никого больше не было видно, что очень удивило Ясона.
Он подошел к одной из низкорослых лошадей, поймал поводья и повел ее к реке, к молчаливым строениям святилища. И снова что-то промелькнуло впереди. Теперь он увидел, что это человек, ведущий за собой коня. Незнакомец вошел в реку и принялся ходить от берега к берегу, словно что-то искал в воде. Рассмотреть его лицо было трудно, но он был одет, как Ясон, в короткие брюки и кирасу – доспехи армии захватчиков. Его волосы были подстрижены и уложены гребнем.
На миг Ясон потерял его из виду. Потом откуда-то сзади послышались вскрик и шум падающих камней. Ясон оставил лошадь и подошел к реке в том месте, где она образовывала излучину под раскидистыми ветвями дуба Додоны. Тут Ясон понял, что человек тоже повернул назад, но по другому берегу, стараясь держаться в тени, тоже соблюдая осторожность.
Ясон услышал, как он шепотом спрашивает: «Кинос? Кинос?» – и тут он осознал, что его поиски подошли к концу.
Они оказались прямо у того места, где лежал я, весь промокший, беспомощный. Ясон вздрогнул, взглянув вниз на меня, но тут же поднял взгляд на молодого человека. На лице того отразилось разочарование, сменившееся подозрительностью. Они разглядывали друг друга молча.
– Я подумал, что вы – мой брат, – заговорил Тезокор, словно требовались какие-то объяснения. – Мне сказали, что мой брат здесь. Вы из армии Бренна?
Ясон молчал, потом вздохнул с облегчением и радостью. Он отрицательно качнул головой, загадочно улыбаясь в свою всклокоченную бороду, снял с головы шлем и бросил в сторону.
– Я думал, что не смогу узнать тебя, – негромко сказал он, – с первого взгляда. Я видел твой призрак в Дельфах, но лицо ведь ничего не значит. Но сейчас я узнаю каждую черточку, каждую искорку в твоих глазах. Я узнал бы тебя сразу. Этот человек, Мерлин, этот жалкий негодяй, когда-то описывал мне тебя.
– Кто вы? – перебил его Тезокор сердитым шепотом, он держал руку на костяных ножнах своего меча. Он не мог отвести глаз от человека, стоящего на другом берегу.
Руки Ясона были свободны. Его собственный меч висел за спиной.
– Он описал тебя в самом выгодном свете. Он сказал, что мой сын молодой, энергичный, красивый! Он добавил, что в тебе есть какая-то бесшабашность. Он сказал, что ты совсем не похож на меня. Подозреваю, что этот подлец врал. Я никогда не любил зеркала. Как думаешь, Маленький Быкоборец? Я не могу звать тебя Оргеторикс. Думаешь, ты станешь таким же, как я, когда состаришься?
– Быкоборец?
Ясон напряженно улыбнулся. Вокруг царила полная тишина. Весь мир был где-то далеко.
– Ты сделал это только один раз. Тебе в то время было четыре года. Но ты уже тогда был молодцом. Это было на арене для боя быков в Иолке, помнишь? Бык был небольшой, но и ты был маленьким мальчиком, однако схватил быка за украшенные ленточками рога и запрыгнул через голову ему на спину, ты исполнил воинственный танец у него на спине, прежде чем убежать. Я страшно гордился тобой!
– Нет! – крикнул Тезокор. Он снял куртку и швырнул ее на землю, затем принялся отвязывать меч, он держал руку так, чтобы в любой момент можно было выхватить клинок из ножен. – Я не знаю тебя. Я тебя не узнаю. Этот ублюдок продал тебе мою историю. Он мошенник. Нужно было сразу догадаться, как только я с ним познакомился. Мой отец давно умер, умер и трусливо скалится из своей могилы.
Встреча получилась не такой, как мечтал Ясон. Он предвидел, что будет нелегко убедить сына, что между ними будет борьба, но не ожидал встретить такую враждебность. Я его не предупредил. В голосе Ясона послышалась тревога. Он начал оправдываться.
– Я вовсе не мертвый, – осторожно возразил Ясон. – А очень даже живой. Я искал тебя во Времени. Я обошел полмира. Тезокор…
– Нет!
Слова Ясона приводили молодого человека в ярость. В темных злых глазах бурлило смятение. «Во Времени? Во Времени?» Я читал его мысли, казалось, что часть его сознания знает правду. Но слишком сильны были ненависть и стремление укрыться от нее.
– Тезокор… – почти умолял Ясон, в нем тоже поднимался гнев против упорства сына. – У нас появился шанс. Я тот человек, который поймал тебя, когда ты прыгал с быка. Я знаю, что с тобой сделала твоя мать. Я знаю, что я сделал с твоей матерью. Я был не прав. Я совершил глупость. Ты можешь себе представить, как я скорбел о тебе и Киносе? Я проплыл и проскакал полмира, чтобы положить твое тело на погребальный костер! Год за годом. Я искал вас от Итаки до Эпидамнуса. Я побывал на всех островах. Я пересек Илиум и Эфес. Я искал вас мертвых так же настойчиво, как если бы вы были живы! Но я думал, что вы мертвы, Тезокор. Я видел, как ваша мать убила вас. Разве ты не помнишь тот обман?
– Это сейчас ты обманываешь. – Молодой человек сплюнул. – Мать спрятала меня от отца, потому что иначе он бы меня убил!
– Неправда! Неправда! – вскричал Ясон.
Это был вопль боли. Где-нибудь над нашими головами Медея слушала и смеялась. Хотя, возможно, это блеяла овца или ветер гулял в чаще.
– Зачем ты спрашивал про меня у предсказательницы в Аркамоне? – спросил Ясон уже не так раздраженно. Это была еще одна отчаянная попытка прорвать оборону сына.
Этот вопрос поразил Тезокора.
– Ты так много обо мне знаешь!
– Конечно знаю…
– Конечно! Этот человек все тебе рассказал.
Ответ был полон муки и ярости.
– Я – Ясон! Я твой отец. Я всю свою жизнь ждал встречи с тобой. А сейчас, когда я нашел тебя, разве ты не узнаешь меня? Мы могли бы провести остаток моей короткой жалкой жизни вместе. Мы могли бы вместе разыскать Киноса. Я примерно знаю, где он находится. Клянусь моим щитом, это правда.
– И где же он, по-твоему? – равнодушно спросил Тезокор.
– Между омываемыми океаном стенами, – ответил его отец. – Так ведь сказала предсказательница?
Тезокор усмехнулся:
– Предсказатели? На днях по дороге в Дельфы одна предсказательница шепнула мне, что он здесь. Но я не нашел никого, кроме нескольких мертвецов. Даже стража покинула эти места, хотя они сражались достойно. Похоже, ничему нельзя верить.
Ясон поднял руку в примирительном жесте:
– Твоя мать разбила мою жизнь двумя взмахами меча. Она похитила мою жизнь. Не стану отрицать, я перестал любить ее, но вы с Киносом были нужны мне. Я не мог придумать, как, оставляя вас с ней, не потерять связь с вами. Тезокор, клянусь своим мечом, в тот день я пришел во дворец с небольшим отрядом, чтобы обсудить с Медеей, как мы оба можем воспитывать сыновей. Но она подумала другое и бросилась бежать от меня.
– Вы преследовали нас с обнаженными мечами! – прервал его возмущенный Тезокор. – Вы хотели убивать. Пришли убивать.
– Она наслала на нас свою стражу. Она кидалась в нас огнем! Она глушила наши голоса. Откуда мне было знать, что она собралась бежать? Все было готово к тому, чтобы разыграть спектакль: удар ножом, кровь, колесница, корабль. Она поджидала, когда я появлюсь. Она не могла не знать, что я пришел с миром.
– Нет! Врешь. Опять врешь. Я спросил про тебя в Аркамоне, потому что никак не мог вспомнить твое имя. Теперь я его знаю и ненавижу тебя еще больше. Да, теперь по твоим глазам я вижу, что ты на самом деле Гнилая Кость! Ты – Ясон! Я-то думал, что ты давно умер. Но ты преследовал меня днем и ночью. Сейчас у меня есть прекрасная возможность отомстить за мать.
– Нет!
Отчаянный крик Ясона остался без ответа. Я услышал скрежет металла – меч резко выдернули из ножен.
– Нет. Только не это, – снова взмолился Ясон. – Я был в подземном мире, не живой и не мертвый. Дух мой все еще жил в теле. Но Мерлин увидел тебя в Аркамоне. Он вернул меня в этот мир, чтобы я мог отыскать тебя. Я любил тебя. Я был в отчаянии, думая, что вы убиты. Двадцать лет я прозябал на Арго, потом еще семьсот в аду. Теперь это не имеет значения. Теперь ничто не имеет значения, кроме того, что я в этом мире. Время безвозвратно потеряно. Мы не можем его вернуть. Но есть настоящее. И мы должны воспользоваться им. Чтобы найти Киноса. Чтобы охотиться, собирать урожай, бороться с неизведанным. Строить!
Он замолчал, тяжело дыша, голова его слегка тряслась, словно он терял силы.
Но сын его не мог больше контролировать свои чувства и поступки. Он выслушал слова отца, но никак на них не ответил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Я с ней согласился. Или согласился только про себя? Не помню. Я силился вспомнить Медею до того, как она исчезла из моего мира, затерялась во Времени.
– А он предал меня! – выкрикнула она, скорее с болью, чем со злостью. – Он оставил меня ради этой женщины, Главки. Он бросил меня. Он бы забрал детей. Скажи мне, Мерлин, что я должна была делать?
Она пощипывала платье у себя на груди, я помнил этот жест еще по тем временам, когда она металась по гулким коридорам дворца, на грани самоубийства, когда обнаружила, что Ясон ее покинул. И все эти годы то, как Ясон бросил ее, не давало ей покоя.
У меня не было ответа на ее вопрос. Не думаю, что он был ей нужен. Я только сказал:
– Но ты лишила жизни своих детей. Какая жизнь была у них? Ты спрятала их не только от отца, но и от самой себя. Даже теперь они тебя не видят. Собака получает больше ласки от хозяина, чем Тезокор от тебя.
– Жестокие слова, – произнесла она, обиженно глядя на меня.
– Зато верные.
Она не согласилась:
– Вовсе не верные. Я долго жила без них. Мне нужно было время, чтобы снова к ним привыкнуть. Но я утешала их во сне. Когда они были меньше, я дала каждому из них по призраку брата. Для компании. В определенное время я собиралась войти в их пробуждающиеся жизни и снова быть с ними. Время уже подходило, когда ты вдруг притащил обратно их отца.
– И тогда ты отравила их воспоминания. Ради собственных целей.
Она нахмурилась и скрестила руки на груди, а потом посмотрела вниз, словно увидела что-то новое.
– Что сделано, то сделано, – прошептала она.
– А еще ты отравила мои воспоминания. Я ведь легко мог сказать Ясону, что ты здесь. Но что-то запрещало мне. Это было не мое сознание.
– Но и не мое, – возразила она, многозначительно глядя на меня с полуулыбкой. – Ты не сказал Ясону потому, что ты был больше предан мне, чем ему. И сейчас предан, Мерлин. Ты просто обманываешь себя.
Я буквально потерял дар речи. Медея печально смотрела на меня, потом подошла и обняла. Ее губы коснулись моих прежде, чем она отстранилась.
Ее глаза мерцали.
– Тебе еще идти и идти, чтобы догнать меня, Мерлин. Ты попытаешься? Когда уйдет Ясон, все для нас станет ясным. Внизу, в долине, прямо сейчас Ясон и его сын идут навстречу друг другу. Когда все закончится, найди меня, пожалуйста.
Ее боль, ее страсть, ощущение ускользающей любви привели меня в смятение, я отпрянул от нее, мне показалось, что и она тоже отскочила в жаркую дымку над серыми камнями.
На самом деле я упал, потерял равновесие и покатился по крутому склону, то скользил, то катился между кустов, пока не оказался у самого подножия холма. Там я обнаружил воронов, поедающих мертвецов, двоих обнаженных греков, чьи лица были закрыты шлемами, а на животах алела кровь.
По камням бежала речка. Я подполз к ней, чтобы промыть свои синяки и ушибы в воде. Из-за двух покойников выше по течению я не стал пить из нее, но прохладная вода помогла мне прийти в себя. Я перевернулся на спину и стал смотреть в сияющие небеса. А вскоре надо мной склонились две темные фигуры, они стояли по разные стороны журчащей речки.
Их интерес ко мне сразу же погас. Возможно, они решили, что я умер. Я специально не двигался. К тому же у них были свои заботы. Я мельком взглянул на одного из них.
Как только он вышел из горы, он сразу узнал святилище. Он узнал его по форме холмов, по их высоте, белым стенам у реки, окружающим Коварный Дуб, куда попадали неверные сердца. Он посмотрел вверх и увидел нагромождение крупных серых камней и огромное дерево, что росло там. Где-то на его грубой коре остался знак, знак молодого Ясона. Сейчас этот знак едва заметен, потому что ствол за несколько столетий стал значительно толще.
Ясон долго бежал по извилистым коридорам. Он очень устал. Из-под кожаного шлема лился пот. У него не было ни малейшего сомнения, что перед ним лежит Додона, – он чувствовал запах меда в воздухе, слышал шелест листвы дуба.
Медея исчезла. Он не слышал и не видел ее. Она сбежала в свою Страну Призраков, хотя Ясон подозревал, что она наблюдает за ним.
Стоя в тени скалы, он заметил какое-то легкое движение вдали. Поблизости паслись три небольшие белые лошади со свисающими поводьями, лошади беспокоились. Но никого больше не было видно, что очень удивило Ясона.
Он подошел к одной из низкорослых лошадей, поймал поводья и повел ее к реке, к молчаливым строениям святилища. И снова что-то промелькнуло впереди. Теперь он увидел, что это человек, ведущий за собой коня. Незнакомец вошел в реку и принялся ходить от берега к берегу, словно что-то искал в воде. Рассмотреть его лицо было трудно, но он был одет, как Ясон, в короткие брюки и кирасу – доспехи армии захватчиков. Его волосы были подстрижены и уложены гребнем.
На миг Ясон потерял его из виду. Потом откуда-то сзади послышались вскрик и шум падающих камней. Ясон оставил лошадь и подошел к реке в том месте, где она образовывала излучину под раскидистыми ветвями дуба Додоны. Тут Ясон понял, что человек тоже повернул назад, но по другому берегу, стараясь держаться в тени, тоже соблюдая осторожность.
Ясон услышал, как он шепотом спрашивает: «Кинос? Кинос?» – и тут он осознал, что его поиски подошли к концу.
Они оказались прямо у того места, где лежал я, весь промокший, беспомощный. Ясон вздрогнул, взглянув вниз на меня, но тут же поднял взгляд на молодого человека. На лице того отразилось разочарование, сменившееся подозрительностью. Они разглядывали друг друга молча.
– Я подумал, что вы – мой брат, – заговорил Тезокор, словно требовались какие-то объяснения. – Мне сказали, что мой брат здесь. Вы из армии Бренна?
Ясон молчал, потом вздохнул с облегчением и радостью. Он отрицательно качнул головой, загадочно улыбаясь в свою всклокоченную бороду, снял с головы шлем и бросил в сторону.
– Я думал, что не смогу узнать тебя, – негромко сказал он, – с первого взгляда. Я видел твой призрак в Дельфах, но лицо ведь ничего не значит. Но сейчас я узнаю каждую черточку, каждую искорку в твоих глазах. Я узнал бы тебя сразу. Этот человек, Мерлин, этот жалкий негодяй, когда-то описывал мне тебя.
– Кто вы? – перебил его Тезокор сердитым шепотом, он держал руку на костяных ножнах своего меча. Он не мог отвести глаз от человека, стоящего на другом берегу.
Руки Ясона были свободны. Его собственный меч висел за спиной.
– Он описал тебя в самом выгодном свете. Он сказал, что мой сын молодой, энергичный, красивый! Он добавил, что в тебе есть какая-то бесшабашность. Он сказал, что ты совсем не похож на меня. Подозреваю, что этот подлец врал. Я никогда не любил зеркала. Как думаешь, Маленький Быкоборец? Я не могу звать тебя Оргеторикс. Думаешь, ты станешь таким же, как я, когда состаришься?
– Быкоборец?
Ясон напряженно улыбнулся. Вокруг царила полная тишина. Весь мир был где-то далеко.
– Ты сделал это только один раз. Тебе в то время было четыре года. Но ты уже тогда был молодцом. Это было на арене для боя быков в Иолке, помнишь? Бык был небольшой, но и ты был маленьким мальчиком, однако схватил быка за украшенные ленточками рога и запрыгнул через голову ему на спину, ты исполнил воинственный танец у него на спине, прежде чем убежать. Я страшно гордился тобой!
– Нет! – крикнул Тезокор. Он снял куртку и швырнул ее на землю, затем принялся отвязывать меч, он держал руку так, чтобы в любой момент можно было выхватить клинок из ножен. – Я не знаю тебя. Я тебя не узнаю. Этот ублюдок продал тебе мою историю. Он мошенник. Нужно было сразу догадаться, как только я с ним познакомился. Мой отец давно умер, умер и трусливо скалится из своей могилы.
Встреча получилась не такой, как мечтал Ясон. Он предвидел, что будет нелегко убедить сына, что между ними будет борьба, но не ожидал встретить такую враждебность. Я его не предупредил. В голосе Ясона послышалась тревога. Он начал оправдываться.
– Я вовсе не мертвый, – осторожно возразил Ясон. – А очень даже живой. Я искал тебя во Времени. Я обошел полмира. Тезокор…
– Нет!
Слова Ясона приводили молодого человека в ярость. В темных злых глазах бурлило смятение. «Во Времени? Во Времени?» Я читал его мысли, казалось, что часть его сознания знает правду. Но слишком сильны были ненависть и стремление укрыться от нее.
– Тезокор… – почти умолял Ясон, в нем тоже поднимался гнев против упорства сына. – У нас появился шанс. Я тот человек, который поймал тебя, когда ты прыгал с быка. Я знаю, что с тобой сделала твоя мать. Я знаю, что я сделал с твоей матерью. Я был не прав. Я совершил глупость. Ты можешь себе представить, как я скорбел о тебе и Киносе? Я проплыл и проскакал полмира, чтобы положить твое тело на погребальный костер! Год за годом. Я искал вас от Итаки до Эпидамнуса. Я побывал на всех островах. Я пересек Илиум и Эфес. Я искал вас мертвых так же настойчиво, как если бы вы были живы! Но я думал, что вы мертвы, Тезокор. Я видел, как ваша мать убила вас. Разве ты не помнишь тот обман?
– Это сейчас ты обманываешь. – Молодой человек сплюнул. – Мать спрятала меня от отца, потому что иначе он бы меня убил!
– Неправда! Неправда! – вскричал Ясон.
Это был вопль боли. Где-нибудь над нашими головами Медея слушала и смеялась. Хотя, возможно, это блеяла овца или ветер гулял в чаще.
– Зачем ты спрашивал про меня у предсказательницы в Аркамоне? – спросил Ясон уже не так раздраженно. Это была еще одна отчаянная попытка прорвать оборону сына.
Этот вопрос поразил Тезокора.
– Ты так много обо мне знаешь!
– Конечно знаю…
– Конечно! Этот человек все тебе рассказал.
Ответ был полон муки и ярости.
– Я – Ясон! Я твой отец. Я всю свою жизнь ждал встречи с тобой. А сейчас, когда я нашел тебя, разве ты не узнаешь меня? Мы могли бы провести остаток моей короткой жалкой жизни вместе. Мы могли бы вместе разыскать Киноса. Я примерно знаю, где он находится. Клянусь моим щитом, это правда.
– И где же он, по-твоему? – равнодушно спросил Тезокор.
– Между омываемыми океаном стенами, – ответил его отец. – Так ведь сказала предсказательница?
Тезокор усмехнулся:
– Предсказатели? На днях по дороге в Дельфы одна предсказательница шепнула мне, что он здесь. Но я не нашел никого, кроме нескольких мертвецов. Даже стража покинула эти места, хотя они сражались достойно. Похоже, ничему нельзя верить.
Ясон поднял руку в примирительном жесте:
– Твоя мать разбила мою жизнь двумя взмахами меча. Она похитила мою жизнь. Не стану отрицать, я перестал любить ее, но вы с Киносом были нужны мне. Я не мог придумать, как, оставляя вас с ней, не потерять связь с вами. Тезокор, клянусь своим мечом, в тот день я пришел во дворец с небольшим отрядом, чтобы обсудить с Медеей, как мы оба можем воспитывать сыновей. Но она подумала другое и бросилась бежать от меня.
– Вы преследовали нас с обнаженными мечами! – прервал его возмущенный Тезокор. – Вы хотели убивать. Пришли убивать.
– Она наслала на нас свою стражу. Она кидалась в нас огнем! Она глушила наши голоса. Откуда мне было знать, что она собралась бежать? Все было готово к тому, чтобы разыграть спектакль: удар ножом, кровь, колесница, корабль. Она поджидала, когда я появлюсь. Она не могла не знать, что я пришел с миром.
– Нет! Врешь. Опять врешь. Я спросил про тебя в Аркамоне, потому что никак не мог вспомнить твое имя. Теперь я его знаю и ненавижу тебя еще больше. Да, теперь по твоим глазам я вижу, что ты на самом деле Гнилая Кость! Ты – Ясон! Я-то думал, что ты давно умер. Но ты преследовал меня днем и ночью. Сейчас у меня есть прекрасная возможность отомстить за мать.
– Нет!
Отчаянный крик Ясона остался без ответа. Я услышал скрежет металла – меч резко выдернули из ножен.
– Нет. Только не это, – снова взмолился Ясон. – Я был в подземном мире, не живой и не мертвый. Дух мой все еще жил в теле. Но Мерлин увидел тебя в Аркамоне. Он вернул меня в этот мир, чтобы я мог отыскать тебя. Я любил тебя. Я был в отчаянии, думая, что вы убиты. Двадцать лет я прозябал на Арго, потом еще семьсот в аду. Теперь это не имеет значения. Теперь ничто не имеет значения, кроме того, что я в этом мире. Время безвозвратно потеряно. Мы не можем его вернуть. Но есть настоящее. И мы должны воспользоваться им. Чтобы найти Киноса. Чтобы охотиться, собирать урожай, бороться с неизведанным. Строить!
Он замолчал, тяжело дыша, голова его слегка тряслась, словно он терял силы.
Но сын его не мог больше контролировать свои чувства и поступки. Он выслушал слова отца, но никак на них не ответил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49