Тарасов понес свою драгоценную персону внутрь здания. Пренебрежительно морщась, принялся осматривать экспозицию. Зал с вышивкой, зал с прялками, ухватами, зал с картинами, зал с серебряной посудой Алексея не впечатлили. По ним без энтузиазма бродили две московские семьи, старичок — местный интеллигент да две девицы, со вкусом лакомившиеся мороженым. Тарасов миновал залы с вышивкой и утварью, мельком глянул на картины и штофы, кувшины в виде журавлей.
— Есть тут кто-нибудь?! — позвал Алексей. И тотчас из служебных чертогов явился вежливый человек лет сорока, который сказал традиционные в этом краю слова:
— Здравствуйте, дорогой гость!
— Здравствуйте! — приятнейше улыбаясь, ответствовал Тарасов. — Вы экскурсовод?
— К сожалению, нет. Экскурсовод в отъезде. Но я с удовольствием отвечу на все ваши вопросы. Я директор музея. Что вас интересует?
— На ловца и зверь бежит! — обрадовался делец. — Позвольте представиться: Тарасов Алексей Владимирович, — он протянул свою визитную карточку.
— Коломиец Иван Степанович, — представился директор и протянул Тарасову руку. Тарасов задержал директорскую руку в своей и сказал доверительно:
— У меня к вам деловое предложение.
Директор уже оценил и костюмчик Тарасова, и ботинки, и часы от Картье, и золотые запонки с рубинами. Поэтому откликнулся с энтузиазмом:
— С удовольствием выслушаю вас, Алексей Владимирович. Прошу в мой кабинет.
А Тарасов сразу же оценил кабинет: и бюро карельской березы, и ампирные консоли, и павловский диван с двумя креслами. Директор сел за конторский стол — к сожалению, обычный, советский, жестом пригласил Тарасова в павловское кресло и приступил к делу:
— Готов выслушать вас, Алексей Владимирович.
— У вас чудесная коллекция старорусского серебра, — не спеша начал Тарасов.
— Старорусское — лишь единицы. Основная часть — стилизация девятнадцатого века.
— Приятно иметь дело со специалистом, — Тарасов обворожительно улыбался, не спешил снимать с лица театральную маску. — Но, к счастью, мои высокие гости таковыми не являются.
— Не совсем понимаю… — осторожно сказал Коломиец.
— Все объясню, все объясню! — заторопился Алексей. — Завтра в рыбацкий домик приедут несколько моих друзей. Но, если быть откровенным, не друзей, а партнеров по бизнесу. Американцы, миллионеры. Признаюсь, мне бы хотелось их ублажить, чтобы они стали более сговорчивыми. Затея немудреная: развлечения на рыбалке в стиле «рюс». Большой правительственный домик вполне для этого подходит, но посуда там — в кричащем диссонансе. Короче, Иван Степанович, я очень прошу вас разрешить мне воспользоваться вашим серебром на правах, так сказать, аренды. Всего лишь на один вечер.
— Оплачиваемой аренды? — поинтересовался Коломиец и тоже улыбнулся.
— Пятьсот долларов, — с прямотой демократа отозвался Тарасов.
— И мое постоянное присутствие при серебре, — решительно добавил директор.
— Вы будете почетным гостем! — Тарасов даже всплеснул руками.
Тарасов встал. Встал и Коломиец. Теперь сияли оба. Они понимали друг друга, они были довольны друг другом.
— Вы все у нас осмотрели? — осведомился директор.
— По-моему, все, — кивнул бизнесмен.
— А по-моему, не все. Прошу, — директор сделал приглашающий жест.
Из зала с утварью они через незаметную дверь проникли в двухсветную комнату, в которой межоконные пространства были заставлены застекленными шкафами, а всю середину занимали хорошо оборудованные стенды.
— Зал для избранных? — спросил Тарасов.
— Почему для избранных? — : лицемерно возразил Коломиец. — Для всех, кто захочет.
— А захотеть может лишь тот, кто знает про этот зал, — понимающе ухмыльнулся Тарасов. — Многие знают?
— Не об этом речь, Алексей Владимирович, — отмахнулся директор. — Вы видели в каком-либо другом провинциальном музее нечто подобное?
Ничего подобного Тарасов не видел. А сейчас он вообще не хотел видеть ничего постороннего, потому что в данный момент неотрывно смотрел на серебристо-золотистую с черным сову с зелеными глазами, которые мерцали почти живым светом.
— Что это?.. — ошалело спросил Тарасов.
— О, в этом зале вещи, которые связаны с удивительной историей! — начал Коломиец.
— Но учти, Котов, деньги — казенные! — В шикарном кабинете шикарный новоиспеченный частный детектив Беляков подошел к шикарному сейфу, открыл его, загораживая спиной проем, покопался внутри, развернулся, захлопнул дверцу и положил на стол пачку зеленых. — Пиши расписку.
— Ну, насчет казенных ты мне, Петрович, на уши лапшу не вешай, — подмигнул ему Котов. — Просто хранишь здесь свои, потому что сейф надежный. А расписку почему не написать…
С привычной быстротой строча шариковой ручкой, Котов говорил:
— Напишу я тебе расписку. И спасибо скажу… Все, написал. — Слава протянул бумагу Белякову.
— Ох, и боюсь же я! — сказал, внимательно изучая расписку, Беляков.
— Не боись, вернем мы тебе твои три тысячи, вернем! — обеими руками Котов хлопнул Белякова по плечам справа и слева — для ободрения.
— Я за вас с Сережкой боюсь, чудак! — воскликнул Беляков. — Ведь по сути дела вся эта ваша авантюрная затея — чистая самодеятельность, без всякой подстраховки. Я бы не рисковал, ребята.
— Времени нет, Петрович! Цейтнот! — отвечал Котов весело.
— Цейтнот, — проворчал Беляков. — Я бы такое никогда не разрешил. Ну, а в общем, как там дела у нас?
— Даем стране металл! — бодро провозгласил Котов, запихивая баксы в карман.
Никольский подошел к своей «Оке», открыл дверцу и сел рядом с Шевелевым — тот был за рулем.
— Шевелев, готовься, сейчас поедешь.
— А зачем? — вопросил втайне недовольный Шевелев. — Вы же по номеру этой вонючей «Мазды», — он кивком указал на заграничную развалину, стоявшую метрах в пятидесяти от «Оки», — узнали, кто они и откуда.
— А поедут ли они туда, откуда они приехали, вот в чем вопрос, Шевелев, — произнес Сергей задумчиво. — Как говорится, лучше перебдеть, чем недобдеть. Бак полон, до Осташкова тебе должно хватить. А если не до Осташкова, то двадцатилитровая канистра сзади. Только, Бога ради, не думай вместе с ними на заправку остановиться.
— Я неумный, да? — обиделся Шевелев.
— Ты молодой, — назидательно заметил Никольский. «Фигуранты» что-то все не появлялись, хотя им давно уже следовало бы занять места в своей «Мазде».
— Где же они? — забеспокоился Шевелев.
— Сейчас будут, куда им деваться, — успокоил его Сергей.
И двое в красных пиджаках появились. С коробками в руках (видимо, запаслись на дорогу изысканной ресторанной пищей), шумные, оживленные, они, громко беседуя, подошли к «Мазде» и хлопотливо устроились в ней.
Никольский выбрался из «Оки» и пожелал:
— Держи хвост пистолетом, Шевелев!
«Мазда» тронулась. Тронулась и неприметная «Ока».
Никольский смотрел им вслед, когда под пиджаком заверещал сотовый. Он извлек пластмассовую штучку, раскрыл и откликнулся:
— Да! — и через паузу: — Иди ты! Бегу!
— Я бы и внимания не обратила, ну, перепутал паспорта и перепутал, — говорила, глядя поочередно то на Никольского, то на Котова, кассирша из обменного пункта, — но на паспортах-то одна и та же фотография — молодого. И просто случайно: первый паспорт я нечаянно на страничке с датой рождения открыла.
Еще раз посмотрела на Котова, еще раз на Никольского: интересно ли им?
— Если не секрет, как вас зовут? — строго спросил Никольский.
— Ряузова, — официально представилась кассирша и неофициально: — Ксения… Юрьевна.
— Вы молодец, Ксюша, — просто Никольский. Она засмущалась, тут же освободилась от напряженности и дополнила свой рассказ:
— Настоящие его паспортные данные у меня в копии остались, а фамилию и имя, отчество с первого паспорта я все повторяла про себя, чтобы не забыть до тех пор, пока он не ушел. И сразу же записала. Андрианов Николай Сергеевич.
— Спасибо, Ксения Юрьевна, — с командирской задушевностью поблагодарил ее подполковник Котов. — И извините за беспокойство. Сейчас вас отвезут домой.
— Я хоть чем-нибудь помогла вам? — желая услышать «да», поинтересовалась Ксения.
Никольский с лихвой удовлетворил это ее желание:
— Вы даже и представить не можете, как! Вы нам клювик дали, Ксюша, золотой ключик!
— А этот боров Димка говорил, что я зря волну гоню! — торжествовала Ксюша.
— Он кто — этот боров? — насторожился Котов.
— Да охранник наш! — сказала девушка весело.
В кабинет влетел Лепилов:
— Госпожа Ряузова, автомобиль вас ждет.
Ксения в последний раз посмотрела на всех, последний раз улыбнулась.
— Удачи вам! — пожелала она.
Миша галантно взял ее под локоток и проводил до дверей кабинета. Сам вернулся к столу Котова.
— Вот адрес этого Сергея Клягина, — Лепилов положил перед Славой бумажку. Котов глянул, перекинул ее Никольскому.
— Плющиха, — прочитал Никольский.
— Это дом такой длинный, справа, если от гостиницы «Белград», — дал пояснения Лепилов.
— Что ж, Миша, бери Климова и Вешнякова и на Плющиху. В РЭУ решите, кем вам лучше быть: водопроводчиками или электриками, приказал Никольский.
— И поосторожнее, — добавил Котов. — Этот гад с пистолетом.
— Я инспектор городского энергохозяйства. Откройте, пожалуйста. Нам нужно проверить работу вашего счетчика, — говорил Лепилов в закрытую дверь. Вешняков и Климов находились пролетом выше, невидимые через дверной глазок. Никто не ответил Лепилову, но дверь резко распахнулась и вновь захлопнулась. К ней прижалась спиной выскочившая из квартиры девушка. Она так и стояла, прижавшись, и молча смотрела на Михаила.
— Вот направление-наряд, — доложил Лепилов. — Если не верите, прочтите.
Девушка не глянула на бумажку, она продолжала смотреть в глаза Лепилову.
— Вы не электрик, — сказала она уверенно и нервно.
— Вот те на! Не электрик! А кто же я? — возмутился Лепилов.
— Вы милиционер, и я вас жду третий день, с тех пор, как прочитала в газете, что Андрианов убит! — выпалила она.
— Сергей дома? — быстро спросил Лепилов. Терять уже было нечего.
— Нет его, нет! — воскликнула она, чуть не плача.
— Тогда зайдем в квартиру, поговорим, — предложил Миша.
— Я не пущу вас туда. Там мама. Будем говорить здесь! — девушка говорила негромко, но твердо. Миша понял: она от своего не отступится. Вздохнул и спросил:
— Сергей Клягин — ваш брат?
— Да.
— Где он сейчас?
— Вероятно, на квартире, которую он снимает, или убежал куда-нибудь. У него звериное чутье на опасность, — ответила она с горечью. И горечь эта была вызвана отнюдь не сочувствием брату.
— Почему вы думаете, что ваш брат убил Андрианова? — спросил Лепилов.
— Андрианов звонил два раза сюда и представлялся, разыскивая его, — отчетливо произнесла Клягина.
— Сергей оставил у вас какие-то вещи? — задал дежурный вопрос Миша.
— Попробовал бы! — вырвалось у девушки. И столько скрытой ярости слышалось в ее голосе, что Михаил понял: не врет девчонка. Ни на капельку, ни на молекулу не врет.
— Но вы вот так просто подозреваете своего брата в убийстве? — удивился все же Лепилов.
— Я не подозреваю, я знаю, что он — убийца! — Теперь она кричала. Глаза ее вспыхнули огнем ненависти.
— Почему? — Михаил даже опешил от подобного взрыва эмоций.
Но Клягина уже взяла себя в руки. Усталым механическим голосом, даже нудным каким-то, она произнесла:
— Он выродок. Нелюдь. Тварь, — будто озвучила набор банальных, никому не интересных истин.
— У вас есть адрес квартиры, которую он снимает? — спросил Лепилов.
— Есть, записан в алфавите. Сейчас я вам его принесу, — пообещала девушка и приоткрыла дверь. Лепилов придержал дверь ногой и сказал:
— Извините, но я с вами.
— Думаете, я все вру и он здесь прячется? — хмыкнула она почти презрительно. — Не прячется, не бойтесь. Что ж, пойдемте.
Они вдвоем вошли в темный коридор. Девушка крикнула в никуда:
— Мама, это электрик из РЭУ, счетчики проверяет!
Лепилов подождал у счетчика. Девушка вышла из комнаты с длинненькой книжицей в руке, кивком указала на выход. На площадке сказала:
— Держите.
— Я перепишу, — Лепилов достал из кармана шариковую ручку и блокнот. Быстренько переписал адрес, отдал книжку и поблагодарил, не подумав:
— Спасибо.
— За что? — тускло сказала она. — Господи, что же будет, когда мама все узнает!
Стемнело уже. В кабинете Никольского Котов и Никольский при свете настольной лампы играли в шахматы.
— Хреновый ты шахматист, Сергей, — бурчал негромко Котов. — Ты же сыщик, тебе же просчитывать надо на десять ходов вперед.
— Я и просчитываю. Счет-то три — один в мою пользу.
— Это ничего не доказывает. Я, чиновник, одну-то партию у сыщика все-таки выиграл. А сейчас вторую выиграю. Шах!
Будто по его приказу зазвонил телефон. Никольский взял трубку, включил звук.
— Лепилов?
— Я, Сергей Васильевич, — раздался голос Михаила. — Нету света в его окне. Что делать с ним?
— Будто не знаешь! — сказал Никольский.
— В засаду, да? — уточнил Миша.
— Это уж по обстоятельствам, что в квартире обнаружишь, — отдал-таки распоряжение Сергей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44