Синтия бросила готовку и подошла к нам.
- Можно взять? - справилась она, берясь за лом.
- Конечно, - ответил Элмер, - нам он ни к чему. Старина Бронко в
полном порядке. А зачем он вам понадобился?
- Хочу открыть какой-нибудь ящик.
- Стоит ли? Там наверняка такие же пластины.
- Все равно, - сказала Синтия. - Хочется мне.
Понемногу светлело. Солнце позолотило небо на востоке и скоро должно
было взойти. Среди деревьев порхали птицы, которые запели, едва начала
отступать ночная тьма. Большая синяя птица с хохолком на голове кружилась
над нами, возбужденно крича.
- Голубая сойка, - проговорил Элмер. - Шумливая птаха. Ее помню и
кое-кого еще, вот только названия подзабылись. Вон малиновка, а вон дрозд,
если мне не изменяет память, краснокрылый. Нахал, каких мало.
- Флетчер, - позвала Синтия сдавленным голосом.
Я сидел на корточках, наблюдая, как Элмер вправляет Бронко сустав.
- Да, - сказал я, не оборачиваясь, - чего?
- Можно вас на минуточку?
Я встал. Она ухитрилась оторвать край одной из досок крышки ящика. На
меня она не глядела. Ее взгляд был устремлен внутрь ящика. Она стояла
неподвижно, словно загипнотизированная тем, что увидела.
Ее вид заставил меня насторожиться. Сделав три быстрых шага, я
очутился рядом с ней.
Первое, что я заметил, был изысканно украшенный сосуд - маленький,
изящной формы, изготовленный, похоже, из яшмы. Нет, вряд ли это яшма: на
сосуде цвета незрелого яблока черной, золотистой и темно-зеленой красками
были изображены грациозные фигуры, а ни одно здравомыслящее существо яшму
расписывать не будет. Рядом с сосудом лежала, если я ничего не перепутал,
фарфоровая чашка ало-голубой раскраски, а дальше - причудливая скульптура,
грубо вырезанная из камня кремового цвета. Из-под скульптуры виднелся
кувшин с вычурным узором на боку.
Неслышно подошедший Элмер забрал у Синтии лом и двумя сильными
ударами сбил с ящика крышку. Нашим глазам предстало поразительное зрелище:
ящик оказался доверху набитым кувшинами, сосудами, статуэтками, фарфоровой
посудой, искусной работы металлическими вещицами, поясами и браслетами с
драгоценными камнями, самоцветными ожерельями и брошами, предметами культа
(ничем иным они быть просто не могли), шкатулками из дерева и из металла и
многим-многим другим.
Я взял в руки отшлифованный камень со множеством граней, на каждой из
которых были выгравированы таинственные, наполовину стершиеся символы.
Я повертел его в ладонях, недоумевая, почему он такой тяжелый, будто
внутри у него не тот же камень, а металл. И тут меня словно осенило: мне
ведь доводилось уже видеть нечто подобное - на каминной полке в кабинете
Торни. Однажды он продемонстрировал мне, для чего этот булыжник
предназначался. Его бросали, как игральную кость, чтобы узнать, как
поступить в том или ином случае. Божественный камень, очень древний и
чрезвычайно ценный, - один из немногих артефактов, которые с уверенностью
можно было отнести к творениям загадочной расы с далекой планеты, -
планеты, обитатели которой исчезли в никуда задолго до того, как люди
натолкнулись на их мир.
- Ты знаешь, что это такое? - спросил Элмер.
- Да вроде бы, - отозвался я. - Старинная штучка. У Торни есть
похожая. Он называл мне планету, на которой их делали, но я, признаться,
подзабыл.
- Послушайте, почему бы вам не продолжить разговор за едой? -
вмешалась Синтия. - Все того и гляди остынет.
Я понял вдруг, что зверски голоден. Со вчерашнего дня у меня во рту
не было и маковой росинки. Синтия разлила по тарелкам густой, наваристый
суп из тушенки с овощами. Торопясь попробовать, я первой же ложкой обжег
себе небо.
Элмер примостился рядышком, подобрал палку и принялся ворошить угли.
- Мне кажется, - сказал он, - обнаруженные нами предметы имеют
отношение к тому, о чем, по твоим словам, частенько говаривал профессор
Торндайк. Сокровища, которые похитили с мест археологических раскопок и
припрятали с тем, чтобы позже за бешеные деньги продать коллекционерам.
- Думается, ты прав, - ответил я, - и теперь нам известно, где
хранится хотя бы часть их.
- На Кладбище, - сказала Синтия.
- Совершенно верно, - согласился я. - В гробу можно спрятать все, что
угодно. Кому придет в голову раскапывать могилу? Да никому, за исключением
шайки пришлых добытчиков металла, которые, очевидно, решили, что куда
выгоднее извлечь из земли парочку гробов, чем без толку рыскать по округе.
- Они разрывали могилы ради металла, - вступила в разговор Синтия, -
а как-то раз нашли гроб, в котором вместо скелета лежала груда сокровищ.
Быть может, такие могилы особым образом помечены. Быть может, на памятник
или на указатель ставится какой-нибудь значок, который, если не знать,
куда смотреть, ни за что не заметишь.
- Вряд ли они ориентируются по значкам, - возразил Элмер. -
Прикиньте, сколько уйдет времени на поиски по крайней мере одного из них.
- Я думаю, времени у них было достаточно, - парировала Синтия. -
Скорее всего, промышлять воровством они начали не вчера, а несколько
столетий назад.
- Однако наличие меток ничем не доказано, - сказал я.
- Как это ничем? - воскликнула Синтия. - Откуда же им тогда известно,
где копать?
- Вполне возможно, что у них на Кладбище есть свой человек, который
наводит их на могилы.
- Вы оба вот о чем забываете, - вмешался Элмер, - что если наших
ночных знакомцев все эти безделушки в ящиках интересуют
постольку-поскольку?
- Но они прихватили их с собой, - проговорила Синтия.
- Да, прихватили. Сообразили, должно быть, что за них можно выручить
кое-какие деньги. Но нужен им был, я уверен, в первую очередь, металл.
Сегодня с металлом на Земле туговато. Когда-то его собирали в городах, но
на открытом воздухе он быстро ржавел, и потому пришлось искать его под
землей. А на Кладбище он не такой старый и гораздо лучшего качества.
Артефакты, которые попались грабителям в одной-двух могилах, имеют
ценность для нас, поскольку профессор Торндайк просветил нас на их счет,
однако мне сомнительно, чтобы кладбищенские воришки разбирались в
предметах искусства. Им нужен металл, а все остальное - так, игрушки
детям, побрякушки женщинам.
- Как бы то ни было, - сказал я, - теперь понятно, почему Кладбище
норовит присмотреть за всеми, кто прилетает на Землю. Им вовсе ни к чему,
чтобы кто-нибудь узнал про артефакты.
- В этом нет ничего противозаконного, - заметила Синтия.
- Увы, да. Археологи много лет пытаются пробить закон, который
запретил бы торговлю артефактами, но пока безуспешно.
- Грязное это дело, - буркнул Элмер, - неблаговидное. Если правда
выплывет наружу, она здорово подпортит Кладбищу фасад.
- И все же они позволили нам уйти, - проговорила Синтия.
- Они просто оказались не готовы, - объяснил я. - Им нечем было
остановить нас.
- Потом они попробовали отыграться, - прибавил Элмер. - На Бронко.
- Они полагали, что, уничтожив Бронко, сумеют нас запугать, -
подумала Синтия вслух.
- Скорее всего, - согласился я. - Хотя, быть может, они ко взрыву и
не причастны.
- Ну да, - фыркнул Элмер.
- Вот что меня настораживает, - сказал я. - Не прилагая к тому
усилий, мы умудрились нажить себе кучу врагов. Во-первых, Кладбище,
во-вторых, шайка грабителей, а в-третьих, мне кажется, жители деревни.
Едва ли они вспоминают нас добрым словом. Из-за нас у них сгорели сеновал
и амбар; наверняка кто-то из них пострадал при взрыве. Поэтому...
- Сами виноваты, - перебил Элмер.
- Иди и скажи им это.
- Не пойду.
- Думаю, нам пора трогаться в путь, - закончил я.
- Вам с мисс Синтией надо поспать.
Я посмотрел на девушку.
- Пару часов мы как-нибудь выдержим, верно?
Она уныло кивнула.
- Возьмем лошадей, - предложил Элмер. - Погрузим на них мешки...
- Зачем? - спросил я. - Оставь все здесь. К чему нам лишняя поклажа?
- И как я сам не додумался? - воскликнул Элмер. - Когда они вернутся,
кому-то из них придется остаться тут, чтобы караулить добро, а значит, нам
будет легче.
- Они погонятся за нами, - проговорила Синтия. - Без лошадей они как
без рук.
- Разумеется, - ответил Элмер, - но когда они, в конце концов,
обнаружат лошадей, нас уже и след простынет.
- Ты забываешь людей, - неожиданно подал голос Бронко. - Они не
способны обходиться без сна и не могут шагать сутки напролет.
- Что-нибудь придумаем, - отмахнулся Элмер. - Давайте собираться.
- А как быть с Душелюбом и его призраками? - спросила Синтия безо
всякого, как мне показалось, повода.
- Пусть они вас не волнуют, - сказал я.
Она спрашивала о них не в первый раз. Все-таки женщина есть женщина:
человек в затруднительном положении, а она пристает к нему с дурацкими
вопросами!

13
Я проснулся посреди ночи и растерялся было, но тут же вспомнил, где
мы, и что с нами произошло. Сев и оглядевшись, я различил в темноте крепко
спящую Синтию. Скоро уже должны вернуться Бронко с Элмером, и тогда мы
продолжим наш путь. Все-таки, сказал я себе, мы поступили по-глупому, нам
не следовало разлучаться. Да, конечно, я был в полусонном состоянии, и
первая в жизни прогулка верхом порядком меня утомила, а Синтия вообще
выдохлась окончательно, однако мы могли бы пересадить ее на Бронко и
привязать к седлу, чтобы она не свалилась во сне. Но Элмер настоял на том,
чтобы мы оставались здесь, пока они с Бронко отгонят лошадей в маячившие
на горизонте горы.
- Не беспокойся, - убеждал он. - Пещера эта удобная и хорошо
замаскирована, а к тому времени, как вы проснетесь, мы вернемся.
Зачем мы его послушались, корил я себя. Зачем? Нам надо было
держаться вместе; что бы ни случилось, нам надо было держаться вместе.
У входа в пещеру промелькнула тень. Послышался тихий голос:
- Друг, будь добр, не шуми. Тебе нечего опасаться.
Я вскочил, чувствуя, как волосы на моей голове встают дыбом.
- Кто там, черт побери?
- Тише, тише, - попросил меня голос. - Поблизости ходят те, кому
слышать нас вовсе не обязательно.
Синтия взвизгнула.
- Замолчите! - прикрикнул я на нее.
- Не волнуйтесь, - произнес некто. - Вы не узнали меня, но мы
виделись на празднике.
Синтия, подавив крик, судорожно сглотнула.
- Это Душелюб, - выдавила она. - Что ему нужно?
- Я пришел к вам, красавица, - ответил Душелюб, - чтобы предупредить
вас о большой опасности.
- Выкладывай, - сказал я негромко, поддавшись на его уговоры не
повышать голоса.
- Волки, - объяснил он. - По вашему следу пустили механических
волков.
- И что же нам делать?
- Сидеть тихо, - ответил Душелюб, - и надеяться, что они пробегут
мимо.
- А где твои приятели? - поинтересовался я.
- Где-то тут. Они частенько сопровождают меня, но прячутся, впервые
встречаясь с людьми. Они слегка робеют, но если вы им понравитесь, они
объявятся.
- Прошлой ночью они ничуть не робели, - заметила Синтия.
- Они были среди старых друзей, с которыми знакомы не один год.
- Ты говорил про волков, - перебил я. - Если я не ослышался, про
механических волков.
- Подобравшись ко входу, вы, наверное, сможете их разглядеть. Только,
пожалуйста, старайтесь не шуметь.
Я протянул Синтии руку, и она крепко вцепилась в нее.
- Механические волки, - проговорила она.
- Должно быть, роботы, - сказал я. Не знаю почему, но я оставался
абсолютно спокойным. За последние два дня нам столько привелось увидеть,
что механические волки отнюдь не воспринимались как нечто из ряда вон
выходящее. Подумаешь, эка невидаль!
Снаружи пещеры ярко светила луна. Деревья были видны как на ладони.
Крохотные лужайки, валуны - дикий, неприветливый, суровый край. Я невольно
вздрогнул.
Мы притаились у самого входа в пещеру. Взгляд различал лишь деревья,
лужайки, валуны и темные очертания холмов вдалеке.
- Я не... - начала было Синтия, но Душелюб цыкнул на нее, и она
замолчала.
Мы лежали бок о бок, с каждой секундой все острее ощущая нелепость
своего положения. Ничто не нарушало ночного покоя; в воздухе не
чувствовалось ни малейшего дуновения ветерка.
Внезапно в тени дерева что-то шевельнулось. Мгновение спустя на
открытом месте показалась отвратительная тварь. Она поблескивала в лунном
свете и производила впечатление чудовищной силы и злобы.
Расстояние и неверный свет луны скрадывали ее размеры, однако ростом
она была явно не ниже теленка. Движения ее были быстрыми, ловкими и, я бы
даже сказал, немного нервными; но мощь, заключенную в ее металлическом
теле, можно было угадать за несколько сотен миль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24