— Значит, так? — с неопределенным выражением сказал Кшиштоф.
— Маленький сюрприз, — кивнул я. — Ты где родился?
— Последний раз — в Гданьске. А ты?
— В Талды-Кургане.
— Первый раз слышу. Это хоть на Земле?
— На Земле. Юго-восточный Казахстан. Или Семиречье.
— Звучит экзотично.
— Зато ближе к первоисточнику.
— Ближе. Ну и кто с нами сыграл такую шутку?
Я пожал плечами.
— Не догадываешься?
— Боюсь догадаться. Теперь знаешь, кого назвать Брамой?
— Тех, кто старше нас, — твердо сказал я.
— Богам стало стыдно? — иронически спросил Кшиштоф.
— Трудно сказать Сначала надо выяснить, кто они такие, боги. До сих пор ведь непонятно.
Кшиштоф покачал головой.
— Пусть этим занимаются Круклис и Мод. У них лучше получится. А мы, пока мы еще люди, должны спасать людей. Тех, с Кампанеллы.
— Как тех, из Капилавасты? — усмехнулся я.
— Серж, да времена-то меняются, — мягко сказал Кшиштоф. — Неужто не заметил? Теперь мы с тобой нужны. Нужны по-настоящему.
У меня такой уверенности не было.
— Будем надеяться Рейнольдс!
— Да, сэр.
— Готовьтесь к старту Пора лететь.
— Слушаюсь, сэр.
— Вот интересно, — сказал Кшиштоф. — Нам кто-нибудь поверит?
— Обязательно, — ответил я. — Не знаю только когда.
— Вопрос можно? — спросил Рейнольдс.
— Пожалуйста.
— Вы сейчас говорили о переселении душ, да?
— Третий, — пробормотал Кшиштоф.
Он открыл рот и забыл его закрыть. Я смотрел-смотрел на лейтенанта, а потом сказал:
— Ты здорово изменился, Добайкха.
Не пожалел.
В его глазах мелькнул ужас. Рейнольдс вдруг сел на пол обхватил руками голову и застонал.
Минус и минус дают плюс. Новое изумление уничтожает старое. К Кшиштофу вернулся дар речи.
— И что это с ним, Серж?
— Да все нормально, выздоравливает. Много успел натворить в прошлый раз. Ничего нового.
— Но тогда… Быть может, мы ошибаемся, гуру?
— Нет, — сказал я.
— Эх! Неужели наше время опять не наступило? Промахнулось?
— Не впервой, — бодро сказал я. — Рейнольдс! Полетели, что ли? Пора тебе исправляться.
Рейнольдс опустил руки и поднял голову. Глаза у него были сухими и спокойными. Но в выражении лица читались следы уходящей боли. Увы, без нее обойтись нельзя. Только через боль можно превратиться в человека. Я помог ему стать на ноги.
— Спасибо, сэр. Какое-то наваждение! Мне хотелось заколоть вас копьем, представляете?
Я не удержался и пощупал шею.
— О, вполне. Вы не забыли, какой нынче век?
Рейнольдс растерянно топтался внутри шлюзовой камеры современного дестроера. За его спиной, в проеме люка, медленно таяли штормовые облака.
— Уже вспомнил. Ох! Надеюсь, следующая реинкарнация будет поприятнее.
— Зависит от вас, дорогой мой.
— Но я ведь изменился?
— Конечно. Вы теперь старше.
— Эй, старичье, — сказал Кшиштоф, — сколько еще «Фантаску» оставаться без капитана? Ходовые испытания начинаются скоро.
Рейнольдс сделал несколько дыхательных упражнений.
— Сейчас.
Он что-то сказал в микрофон. Внешний люк закрылся. Одновременно раскрылся внутренний. За ним скучал шестиногий робот, так и не удостоенный чести нести графский багаж.
Дальше был виден коридор с неярким серым полом, прохладным воздухом, запахами леса, мягким светом бестеневых плафонов. Низкий, но широкий. Очень уютный. Я от души пожалел о любимых шлепанцах, оставленных в отеле. О пушистых тапочках, которые Доминика нарекла смешным и емким словечком «босиконцы». Тех, что подарила Мод.
На миг у меня возникло ощущение, что уж теперь-то судьба угомонится. Ощущение наверняка обманчивое. Судьба угомониться не могла. Нас поджидала Кампанелла со своими загадками и все, что непременно случится после. Вдобавок к путешествию по ту сторону света. Если кто-то сочтет, что этого мало, он меня озадачит.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43