Провожая взглядом исчезающих во тьме членов поисковой группы, Рембрандт ощущала досаду из-за того, что она не смогла уйти с ними. Однако боль в спине напоминала ей о том, что она приняла верное решение, оставшись в лагере. Она вздохнула, осторожно развернулась и медленно зашагала к своему домику, надеясь, что верными были и все прочие ее решения. Ответ на это она должна была получить в самом скором времени.
ГЛАВА 13
Зенобианская пустыня, как и пустыни на большинстве других планет, на самом деле была куда более обитаема и плодородна, чем привыкли думать горожане. Горожане-зенобианцы более других были склонны к тому, чтобы считать пустыни безжизненными, поскольку сами обитали в сырых, болотистых местностях. Им любые засушливые участки планеты представлялись одинаковыми. Однако отряд, отправившийся на поиски источника странных сигналов, очень скоро понял, что это далеко не так, что зенобианская пустыня – не просто обширная территория, покрытая сухим песком. Здесь явно имелась жизнь, и некоторые ее формы были весьма подвижны и опасны для неосторожных путников.
Некоторые из животных, обитавших в пустыне, были знакомы летному лейтенанту Квелу. Хотя он и вырос в городе, этих зверей он видел как во время учений, так и в городских зоопарках. Фактически он стал проводником отряда, но даже он признавал, что многие из жителей пустыни ему неведомы.
– Если заметите что-нибудь, что вам не понравится, советую держаться подальше от этого, – дружески посоветовал он своим спутникам. Остальные понимающе кивнули и в дальнейшем старались следовать совету Квела.
Однако следовать этому совету было не так-то просто, поскольку отряд, как это принято при пересечении пустынь, передвигался ночью, когда не так жарко и когда меньше риска быть замеченными. Но местные животные вели ночной образ жизни, и потому случайные столкновения с ними были более частыми, чем хотелось бы. То и дело поблизости от шагавших по пустыне легионеров раздавались шорохи или писк, от которых все, кроме Квела, испуганно вздрагивали.
Порой Квел говорил своим спутникам, как называется то или иное животное. Небольшого коротколапого писклявого зверька он назвал грамблером, а другого маленького, юркого, мохнатого – западным флерном. Еще одна зверушка – со злобными глазками, которые зловеще сверкали при взгляде на нее через очки ночного видения, называлась пятнистым слуном.
От большинства зверьков не было никакого вреда, но время от времени на пути отряда попадались мелкие ящерицы с зубками длиной в полдюйма, способные высоко подпрыгивать и нападать на того, кто их потревожил. Эти твари заставляли путников вздрагивать, стоило только одной из них мелькнуть впереди. При этом звучали ругательства на трех языках и нескольких диалектах. Кусачие попрыгунчики прятались в низеньких кустиках, и даже с помощью очков ночного видения их было трудно разглядеть вовремя и избежать болезненного укуса. После того как пару раз легионерам чудом повезло в этом плане, они стали обходить стороной любую растительность. Эта тактика отнимала у них все больше и больше времени, чем дальше они углублялись в пустыню.
В конце концов, когда на пути отряда оказались плотные заросли кустиков высотой до лодыжек, Квел остановил своих спутников и развернулся к ним.
– Мы продвигаемся слишком медленно, – объявил он. – Есть способ ускорить наше продвижение.
Он снял с плеча парализатор и сжал оружие обеими лапами.
– Здорово! Я поняла! – воскликнула Каменюка. – Мы будем обрабатывать парализаторами участок территории, по которому хотим пройти! И как я сама до этого не додумалась?
– Этим методом нельзя пользоваться слишком часто, – возразил Квел. – Если будут стрелять сразу много парализаторов, есть опасность попасть в кого-нибудь из товарищей.
Кроме того, при стрельбе мы рискуем нарушить тишину и можем насторожить наших врагов – представьте себе, что произойдет, если маленькие зверьки начнут валиться с насестов или падать с неба. Кроме того, некоторые из парализованных зверей могут и разбиться насмерть, упав на землю, либо их могут сожрать более крупные звери, которые придут в себя скорее них. Вдобавок частое использование парализаторов приведет к истощению запасов энергии, а на перезарядку уйдет время. Это не слишком хорошо, если нам доведется встретиться с настоящими врагами.
– Что настолько же вероятно, насколько и невероятно, – буркнул Суши. В обмундировании для похода по пустыне он чувствовал себя неловко, но в пути от остальных не отставал.
Пусть он был городским жителем, но часы занятий боевыми искусствами не прошли для него даром.
– Если так, то мы должны быть готовы и к тому, и к другому, – с извечной улыбкой заключил Махатма. – Именно этому нас всегда учат сержанты. Но это, безусловно, невозможно.
– Ага. Превысить скорость света тоже невозможно, – проворчал Суши. – Пойди спроси у любого классического физика. Правда, для того, чтобы поговорить с одним из них, тебе придется совершить путешествие во времени, поскольку все они давно умерли. А это, как ты понимаешь, тоже невозможно.
– Слова «невозможно» я никогда не слыхал из уст капитана Клоуна, – встрял в разговор летный лейтенант Квел. – Поэтому я бы посоветовал вам исключить это понятие из ваших рассуждений. Грифы видят только то, что видят грифы, и потому им не понять, что видят горы – так говорила та, что высидела меня. Грифы, конечно, очень глупы.
– Кто такие грифы? – опасливо поинтересовался Дубль-Икс.
– Это такие крупные неуклюжие всеядные животные, – объяснил Квел. – Они не живут в пустыне, поэтому нам нет нужды их бояться. – Он нацелил свой парализатор на заросли и нажал на кнопку. – Стойте на месте. Сейчас я расчищу дорогу, а потом вы пойдете за мной. Как только я использую половину заряда энергии, мое место займет кто-то из вас.
Он шагнул вперед и начал обрабатывать заросли парализатором. Остальные медленно пошли за ним. В дальнейшем кусачие попрыгунчики их больше не беспокоили.
* * *
Ничто не доставляло майору Портачу большей радости, чем внезапные проверки. При виде того, как взрослые мужчины и женщины испуганно втягивают голову в плечи, завидев его, майор испытывал неописуемое ощущение собственной власти. При этом люди пытались сделать вид, что не видят его, надеясь, что он пройдет мимо. Порой майор так и поступал, но чаще всего он все же делал охотничью стойку.
Портач даже не скрывал той радости, которую ощущал, наблюдая за той паникой, которую проявляли застигнутые врасплох подчиненные, пытавшиеся что-то утаить от него.
Им всегда было что утаить, и тут уж майору предоставлялась восхитительная возможность потыкать провинившихся носом в то самое, что они пытались от него спрятать, а затем образцово наказать. Суровая дисциплина была единственной гарантией того, что его будут бояться, а страх был единственной эмоцией, которую капитан был склонен позволить своим подчиненным.
И вот утром майор вышел из штабного кабинета со злорадной ухмылкой. В такую рань его появления явно никто не ждал. В случае удачи все легионеры сейчас должны были быть заспанными. Майор проворно обвел лагерь взглядом и сморщил нос – ни дать ни взять хищник, вынюхивающий жертву. Пока он не решил, в каком именно месте сегодня нанесет удар, но понимал, что мишень для удара найдется непременно. «Удар, – мстительно думал майор, – будет силен и безошибочен, и тот, кто станет объектом моего праведного гнева, еще многие годы будет дрожать от одних только воспоминаний о нем».
Под навесом неподалеку от главного плаца майор заметил того, кто показался ему потенциальной мишенью. Это был один из тех недотеп, которых ссылали в роту «Омега» из-за того, что в других подразделениях Легиона от них не было никакого толку, – волтрон, читающий книжку. У легионеров не должно было оставаться времени на чтение. Этого наглеца следовало хорошенько проучить за нарушение устава.
Однако майор заключил, что шагать к намеченной жертве через плац неразумно. Если волтрон почуял бы неладное, он мог и уйти из-под навеса, и тогда майор только попусту проделал бы свой путь. Портач решил подобраться к волтрону незаметно, обойдя плац по кругу. Слева он заметил кучку легионеров и направился к ним.
По мере приближения к своей цели майор раскрывал глаза все шире и шире. Такого он не ожидал даже от служащих роты «Омега». Эти легионеры слонялись безо всякого дела, но что хуже того – они были не в форме! На них были надеты всевозможные гражданские одежды, поверх которых легионеры напялили жуткие лиловые жилеты, кепки, куртки. Мало того – большинство из этих парней были небриты и вообще имели крайне неряшливый вид. За все время службы в Легионе майор Портач не видел ничего более возмутительного.
Он налетел на компанию легионеров подобно тактическому бомбардировщику, пилот которого обнаружил необороняемый вражеский арсенал.
– Какого дьявола? – рявкнул он. – Вы чем тут, черт побери, занимаетесь? Это полное безобразие! Где ваша форма?
– А мы ее… того… поснимали, майор, – ответил молодой человек с чудовищным акцентом. – Лейтенант Окопник приказал.
– Что?!! – Физиономия Портача по цвету сравнялась с лиловым противороботским камуфляжем, в который вырядились легионеры. – Если Окопник вправду отдал такой приказ, я его уволю! Когда именно он дал вам этот приказ?
– Да вчера, майор, – сказала девушка, лицо которой показалось Портачу знакомым. – Мы у него спросили, чьи приказы должны выполнять, а он сказал…
– Чьи приказы выполнять? Что за чушь! – Возмущение майора преодолело точку кипения. – Легионеры обязаны исполнять все приказы! Я вам покажу! Где ваши сержанты?
– Без понятия, майор, – пожал плечами первый легионер. Майор прочел его имя на нашивке – «Стрит».
– Сержанты нам не больно-то докучают, – добавил Стрит, – когда мы свое дело делаем.
– Если так, то они ответят передо мной! – гаркнул майор. – Почему вы решили, что вам позволено так одеваться?
Легионеры заговорили, перебивая друг друга.
– Понимаете, майор, сержант нам сказал, что нам, может быть, придется воевать с роботами…
– А раньше нам форму велел носить капитан, ну а мы решили, что теперь-то нам уже нет смысла ее носить, потому что капитан больше не командир…
– Капитан говорит, что роботов нам нечего бояться, только мы ведь теперь не обязаны ему подчиняться…
– А у меня и вообще формы не было…
– У меня тоже не было ничего, кроме гражданской одежды, потому что когда меня забрили…
– Ти-хо! – гаркнул майор Портач.
Легионеры сразу умолкли. На самом деле весь лагерь сковала мертвенная тишина – лишь время от времени слышался шум двигателя и негромкое урчание водяного насоса, возле которого они стояли. Майор подбоченился и проговорил голосом, от которого, будь его воля, всю территорию лагеря сковал бы арктический мороз:
– Я не знаю, что вам сказал лейтенант Окопник, но я никому не позволю нарушать дисциплину, которую должны блюсти все служащие Космического Легиона. Всем вам следует немедленно явиться к лейтенанту Окопнику и доложить ему о том, что вы вели себя неподобающе, после чего вы отправитесь по своим комнатам и переоденетесь в форму. И вы все, все до единого, получите наряды вне очереди, и это будут еще те наряды, это я вам обещаю!
– Но, майор… – проговорил кто-то из легионеров…
– Раз-го-вор-чи-ки! – рявкнул Портач и обвел взглядом лагерь в поисках очередной жертвы. К превеликому огорчению майора, волтрон, на которого он изначально намеревался обрушить свой гнев, исчез. «Ну ничего, – мстительно подумал Портач, – найду еще кого-нибудь». Он в этом нисколько не сомневался.
* * *
Поисковый отряд решил остановиться на отдых после первого ночного марш-броска по пустыне. Вскоре должно было взойти зенобианское солнце, и к этому времени нужно было от него укрыться. Решили поставить палатки из теплоизоляционной ткани на северном, более тенистом склоне небольшого холма, проспать в них до заката и возобновить путь, когда станет попрохладнее.
Как раз перед тем, как отряд остановился, Гарбо спугнула небольшую зверушку у входа в норку, а потом они с Квелом догнали ее. После того, как разбили лагерь, Гарбо и Каменюка приготовили жаркое из мяса этого зверька и сушеных овощей, прихваченных с базы. Котелок весело булькал на походной плите, которую поставили между палатками, и источал аппетитный запах. Тем временем летный лейтенант Квел, который предпочитал питаться сырым мясом, удалился в пустыню, дабы найти себе завтрак, более соответствующий его вкусовым запросам.
Суши, забравшись в палатку, установил там свой портативный детекторный приемник, затем протянул антенну длиной в несколько метров от палатки до колючего куста, дабы более точно ловить сигналы.
– Как думаешь, долго нам еще идти, Суши? – поинтересовался Махатма, разместившийся в палатке вместе с японцем и Дубль-Иксом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
ГЛАВА 13
Зенобианская пустыня, как и пустыни на большинстве других планет, на самом деле была куда более обитаема и плодородна, чем привыкли думать горожане. Горожане-зенобианцы более других были склонны к тому, чтобы считать пустыни безжизненными, поскольку сами обитали в сырых, болотистых местностях. Им любые засушливые участки планеты представлялись одинаковыми. Однако отряд, отправившийся на поиски источника странных сигналов, очень скоро понял, что это далеко не так, что зенобианская пустыня – не просто обширная территория, покрытая сухим песком. Здесь явно имелась жизнь, и некоторые ее формы были весьма подвижны и опасны для неосторожных путников.
Некоторые из животных, обитавших в пустыне, были знакомы летному лейтенанту Квелу. Хотя он и вырос в городе, этих зверей он видел как во время учений, так и в городских зоопарках. Фактически он стал проводником отряда, но даже он признавал, что многие из жителей пустыни ему неведомы.
– Если заметите что-нибудь, что вам не понравится, советую держаться подальше от этого, – дружески посоветовал он своим спутникам. Остальные понимающе кивнули и в дальнейшем старались следовать совету Квела.
Однако следовать этому совету было не так-то просто, поскольку отряд, как это принято при пересечении пустынь, передвигался ночью, когда не так жарко и когда меньше риска быть замеченными. Но местные животные вели ночной образ жизни, и потому случайные столкновения с ними были более частыми, чем хотелось бы. То и дело поблизости от шагавших по пустыне легионеров раздавались шорохи или писк, от которых все, кроме Квела, испуганно вздрагивали.
Порой Квел говорил своим спутникам, как называется то или иное животное. Небольшого коротколапого писклявого зверька он назвал грамблером, а другого маленького, юркого, мохнатого – западным флерном. Еще одна зверушка – со злобными глазками, которые зловеще сверкали при взгляде на нее через очки ночного видения, называлась пятнистым слуном.
От большинства зверьков не было никакого вреда, но время от времени на пути отряда попадались мелкие ящерицы с зубками длиной в полдюйма, способные высоко подпрыгивать и нападать на того, кто их потревожил. Эти твари заставляли путников вздрагивать, стоило только одной из них мелькнуть впереди. При этом звучали ругательства на трех языках и нескольких диалектах. Кусачие попрыгунчики прятались в низеньких кустиках, и даже с помощью очков ночного видения их было трудно разглядеть вовремя и избежать болезненного укуса. После того как пару раз легионерам чудом повезло в этом плане, они стали обходить стороной любую растительность. Эта тактика отнимала у них все больше и больше времени, чем дальше они углублялись в пустыню.
В конце концов, когда на пути отряда оказались плотные заросли кустиков высотой до лодыжек, Квел остановил своих спутников и развернулся к ним.
– Мы продвигаемся слишком медленно, – объявил он. – Есть способ ускорить наше продвижение.
Он снял с плеча парализатор и сжал оружие обеими лапами.
– Здорово! Я поняла! – воскликнула Каменюка. – Мы будем обрабатывать парализаторами участок территории, по которому хотим пройти! И как я сама до этого не додумалась?
– Этим методом нельзя пользоваться слишком часто, – возразил Квел. – Если будут стрелять сразу много парализаторов, есть опасность попасть в кого-нибудь из товарищей.
Кроме того, при стрельбе мы рискуем нарушить тишину и можем насторожить наших врагов – представьте себе, что произойдет, если маленькие зверьки начнут валиться с насестов или падать с неба. Кроме того, некоторые из парализованных зверей могут и разбиться насмерть, упав на землю, либо их могут сожрать более крупные звери, которые придут в себя скорее них. Вдобавок частое использование парализаторов приведет к истощению запасов энергии, а на перезарядку уйдет время. Это не слишком хорошо, если нам доведется встретиться с настоящими врагами.
– Что настолько же вероятно, насколько и невероятно, – буркнул Суши. В обмундировании для похода по пустыне он чувствовал себя неловко, но в пути от остальных не отставал.
Пусть он был городским жителем, но часы занятий боевыми искусствами не прошли для него даром.
– Если так, то мы должны быть готовы и к тому, и к другому, – с извечной улыбкой заключил Махатма. – Именно этому нас всегда учат сержанты. Но это, безусловно, невозможно.
– Ага. Превысить скорость света тоже невозможно, – проворчал Суши. – Пойди спроси у любого классического физика. Правда, для того, чтобы поговорить с одним из них, тебе придется совершить путешествие во времени, поскольку все они давно умерли. А это, как ты понимаешь, тоже невозможно.
– Слова «невозможно» я никогда не слыхал из уст капитана Клоуна, – встрял в разговор летный лейтенант Квел. – Поэтому я бы посоветовал вам исключить это понятие из ваших рассуждений. Грифы видят только то, что видят грифы, и потому им не понять, что видят горы – так говорила та, что высидела меня. Грифы, конечно, очень глупы.
– Кто такие грифы? – опасливо поинтересовался Дубль-Икс.
– Это такие крупные неуклюжие всеядные животные, – объяснил Квел. – Они не живут в пустыне, поэтому нам нет нужды их бояться. – Он нацелил свой парализатор на заросли и нажал на кнопку. – Стойте на месте. Сейчас я расчищу дорогу, а потом вы пойдете за мной. Как только я использую половину заряда энергии, мое место займет кто-то из вас.
Он шагнул вперед и начал обрабатывать заросли парализатором. Остальные медленно пошли за ним. В дальнейшем кусачие попрыгунчики их больше не беспокоили.
* * *
Ничто не доставляло майору Портачу большей радости, чем внезапные проверки. При виде того, как взрослые мужчины и женщины испуганно втягивают голову в плечи, завидев его, майор испытывал неописуемое ощущение собственной власти. При этом люди пытались сделать вид, что не видят его, надеясь, что он пройдет мимо. Порой майор так и поступал, но чаще всего он все же делал охотничью стойку.
Портач даже не скрывал той радости, которую ощущал, наблюдая за той паникой, которую проявляли застигнутые врасплох подчиненные, пытавшиеся что-то утаить от него.
Им всегда было что утаить, и тут уж майору предоставлялась восхитительная возможность потыкать провинившихся носом в то самое, что они пытались от него спрятать, а затем образцово наказать. Суровая дисциплина была единственной гарантией того, что его будут бояться, а страх был единственной эмоцией, которую капитан был склонен позволить своим подчиненным.
И вот утром майор вышел из штабного кабинета со злорадной ухмылкой. В такую рань его появления явно никто не ждал. В случае удачи все легионеры сейчас должны были быть заспанными. Майор проворно обвел лагерь взглядом и сморщил нос – ни дать ни взять хищник, вынюхивающий жертву. Пока он не решил, в каком именно месте сегодня нанесет удар, но понимал, что мишень для удара найдется непременно. «Удар, – мстительно думал майор, – будет силен и безошибочен, и тот, кто станет объектом моего праведного гнева, еще многие годы будет дрожать от одних только воспоминаний о нем».
Под навесом неподалеку от главного плаца майор заметил того, кто показался ему потенциальной мишенью. Это был один из тех недотеп, которых ссылали в роту «Омега» из-за того, что в других подразделениях Легиона от них не было никакого толку, – волтрон, читающий книжку. У легионеров не должно было оставаться времени на чтение. Этого наглеца следовало хорошенько проучить за нарушение устава.
Однако майор заключил, что шагать к намеченной жертве через плац неразумно. Если волтрон почуял бы неладное, он мог и уйти из-под навеса, и тогда майор только попусту проделал бы свой путь. Портач решил подобраться к волтрону незаметно, обойдя плац по кругу. Слева он заметил кучку легионеров и направился к ним.
По мере приближения к своей цели майор раскрывал глаза все шире и шире. Такого он не ожидал даже от служащих роты «Омега». Эти легионеры слонялись безо всякого дела, но что хуже того – они были не в форме! На них были надеты всевозможные гражданские одежды, поверх которых легионеры напялили жуткие лиловые жилеты, кепки, куртки. Мало того – большинство из этих парней были небриты и вообще имели крайне неряшливый вид. За все время службы в Легионе майор Портач не видел ничего более возмутительного.
Он налетел на компанию легионеров подобно тактическому бомбардировщику, пилот которого обнаружил необороняемый вражеский арсенал.
– Какого дьявола? – рявкнул он. – Вы чем тут, черт побери, занимаетесь? Это полное безобразие! Где ваша форма?
– А мы ее… того… поснимали, майор, – ответил молодой человек с чудовищным акцентом. – Лейтенант Окопник приказал.
– Что?!! – Физиономия Портача по цвету сравнялась с лиловым противороботским камуфляжем, в который вырядились легионеры. – Если Окопник вправду отдал такой приказ, я его уволю! Когда именно он дал вам этот приказ?
– Да вчера, майор, – сказала девушка, лицо которой показалось Портачу знакомым. – Мы у него спросили, чьи приказы должны выполнять, а он сказал…
– Чьи приказы выполнять? Что за чушь! – Возмущение майора преодолело точку кипения. – Легионеры обязаны исполнять все приказы! Я вам покажу! Где ваши сержанты?
– Без понятия, майор, – пожал плечами первый легионер. Майор прочел его имя на нашивке – «Стрит».
– Сержанты нам не больно-то докучают, – добавил Стрит, – когда мы свое дело делаем.
– Если так, то они ответят передо мной! – гаркнул майор. – Почему вы решили, что вам позволено так одеваться?
Легионеры заговорили, перебивая друг друга.
– Понимаете, майор, сержант нам сказал, что нам, может быть, придется воевать с роботами…
– А раньше нам форму велел носить капитан, ну а мы решили, что теперь-то нам уже нет смысла ее носить, потому что капитан больше не командир…
– Капитан говорит, что роботов нам нечего бояться, только мы ведь теперь не обязаны ему подчиняться…
– А у меня и вообще формы не было…
– У меня тоже не было ничего, кроме гражданской одежды, потому что когда меня забрили…
– Ти-хо! – гаркнул майор Портач.
Легионеры сразу умолкли. На самом деле весь лагерь сковала мертвенная тишина – лишь время от времени слышался шум двигателя и негромкое урчание водяного насоса, возле которого они стояли. Майор подбоченился и проговорил голосом, от которого, будь его воля, всю территорию лагеря сковал бы арктический мороз:
– Я не знаю, что вам сказал лейтенант Окопник, но я никому не позволю нарушать дисциплину, которую должны блюсти все служащие Космического Легиона. Всем вам следует немедленно явиться к лейтенанту Окопнику и доложить ему о том, что вы вели себя неподобающе, после чего вы отправитесь по своим комнатам и переоденетесь в форму. И вы все, все до единого, получите наряды вне очереди, и это будут еще те наряды, это я вам обещаю!
– Но, майор… – проговорил кто-то из легионеров…
– Раз-го-вор-чи-ки! – рявкнул Портач и обвел взглядом лагерь в поисках очередной жертвы. К превеликому огорчению майора, волтрон, на которого он изначально намеревался обрушить свой гнев, исчез. «Ну ничего, – мстительно подумал Портач, – найду еще кого-нибудь». Он в этом нисколько не сомневался.
* * *
Поисковый отряд решил остановиться на отдых после первого ночного марш-броска по пустыне. Вскоре должно было взойти зенобианское солнце, и к этому времени нужно было от него укрыться. Решили поставить палатки из теплоизоляционной ткани на северном, более тенистом склоне небольшого холма, проспать в них до заката и возобновить путь, когда станет попрохладнее.
Как раз перед тем, как отряд остановился, Гарбо спугнула небольшую зверушку у входа в норку, а потом они с Квелом догнали ее. После того, как разбили лагерь, Гарбо и Каменюка приготовили жаркое из мяса этого зверька и сушеных овощей, прихваченных с базы. Котелок весело булькал на походной плите, которую поставили между палатками, и источал аппетитный запах. Тем временем летный лейтенант Квел, который предпочитал питаться сырым мясом, удалился в пустыню, дабы найти себе завтрак, более соответствующий его вкусовым запросам.
Суши, забравшись в палатку, установил там свой портативный детекторный приемник, затем протянул антенну длиной в несколько метров от палатки до колючего куста, дабы более точно ловить сигналы.
– Как думаешь, долго нам еще идти, Суши? – поинтересовался Махатма, разместившийся в палатке вместе с японцем и Дубль-Иксом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47