Гард, наконец, щелкнул выключателем.
На этот раз под неожиданно ушедшим вверх потолком зажглась одна-единственная круглая лампа. Коридор заканчивался у глубокой шахты, в которую вела металлическая лестница. Шахта казалась бездонной — белый шар лампы висел прямо над ее центром, освещая только три верхних яруса. От каждого яруса в разные стороны расходились три коридора. Все они были абсолютно темными.
Изувеченная крыса валялась на пороге лесницы, уводившей вниз. Шахта была обнесена довольно хлипким на вид металлическим ограждением, на стержнях которого кое-где темнели следы крови.
— Ох, елки-моталки, — выдохнул гард. — Ну и лошадь…
По удлинившейся тени на стене я понял, что рысьеглазый, стоявший за моим левым плечом, поднял автомат.
— А говорили, что крысы-мутанты — фуфло, — буркнул он. — Интересно, кто же это ее так?
— Свои такие же, — ответил Сергей не слишком уверенным голосом.
— Или еще побольше.
— Или еще кто-нибудь, — сказал я.
— А ты вообще молчи, сука! — взорвался гард и врезал мне между лопаток рукояткой пистолета (впрочем, не так сильно, как раньше). — Привел нас сюда, а теперь еще и уссывается, гадина!
— Тихо! — шепотом рявкнул Олег. — Не знаю, кто ее так уделал, но надо быть готовым ко всему. Ты, — он ткнул меня дулом АКСа, — как думаешь, где он может прятаться?
— Не знаю, — хмуро ответил я. — Я вообще не предполагал, что здесь такие коммуникации под землей. Ты что-то говорил про командный пункт. Может быть, он там. Но где это, я не знаю.
— Внизу, — сказал Олег, подумав. — Это место похоже на ракетную базу, а на них КП всегда располагаются в глубине, в самом надежном бункере. Если эту базу законсервировали на случай войны, то понятно, почему до сих пор работают генератор и вентиляция. Ладно, надо спускаться.
— Фиг с два, — фыркнул вдруг гард. — Я никуда не пойду. Пусть скажет, где Чаша, и все.
— Охотно, — отозвался я. — Чаша внизу.
— Пошли, — повторил Олег. — Она, скорее всего, действительно внизу.
— Сговорились? — спросил Сергей с нехорошей усмешкой. Он отодвигался все дальше и дальше от шахты, стараясь не смотреть на труп крысы. — Я не пойду вниз, ясно? Я останусь здесь и буду вас прикрывать. А ты, если веришь этому ублюдку, спускайся с ним хоть в преисподнюю. Понятно?
— Сергей, — произнес рысьеглазый удивленно, — ты что?
— А то, — огрызнулся он. — Ежу ясно, что ничего здесь нет и не было никогда. Он тянет время, неужели не видно? Потом он скажет, что ошибся или пошутил, мы вылезем, а на поверхности нас встретят его дружки с автоматами…
— С огнеметами, — сказал я. Олег сделал шаг навстречу гарду.
— Если он это скажет, то останется здесь навсегда. И он это знает. Ты что, не понимаешь, что ему так же нужна Чаша, как и нам? Мы играем сейчас в одну игру, и не стоит выходить из команды до конца матча…
— Я останусь здесь! — взвизгнул Сергей. Он пятился к выходу, сжимая пистолет в левой руке, а правой нашаривая на стене выключатель. В следующую секунду Олег пнул ногой крысу, и она, кувыркаясь, полетела гарду в лицо. Рука с пистолетом дернулась, грохнул выстрел. Крысу разорвало на куски, а Олег, оказавшись рядом, отбил пистолет в сторону и саданул ему коленом в пах.
Через мгновение он уже обернулся ко мне с нацеленным мне в живот АКСом. Я замер в двух шагах от него с занесенными над головой руками.
— Не успеешь, — хрипло сказал он. — Отойди к стенке и стой спокойно.
Он отобрал у Сергея мою пушку и засунул себе за пояс. Похлопал его по щекам, предусмотрительно зайдя со спины так, чтобы держать меня в поле зрения.
— Сволочь, — просипел гард, хватаясь руками за ушибленное место.
— Какая же ты сволочь, капитан…
— Не хуже тебя, — огрызнулся рысьеглазый. — Только ты лижешь задницу своему жирному педику и получаешь бабки исключительно за это. А я работаю по найму и получаю столько, насколько выполняю задание. Именно поэтому я и пойду сейчас вниз. А ты, трусливая скотина, пойдешь со мной.
— Так ты, значит, тоже свободный художник, Олег? — спросил я.
— Заткнись, — отрезал он. — То, что я врезал Сереге, еще не значит, что я сниму с тебя браслеты. Мне нужна Чаша, понятно? Больше меня не интересует ничего, и ты в том числе…
— Можешь забрать Чашу, когда мы до нее доберемся, — сказал я. — Мне нужна моя девушка.
Он поднял голову и посмотрел мне в глаза.
— Если ты не врешь, — задумчиво проговорил он, — у тебя, пожалуй, есть шанс выбраться отсюда живым.
— Слава Богу, — я подошел к ограде и заглянул вниз. Из шахты дул теплый, пропитанный запахом машинного масла ветер. — Я уж боялся, что останусь здесь навсегда.
— Хватит болтать, — оборвал рысьеглазый, помогая подняться Сергею.
— Пошли.
Сергей, у которого из оружия остались только арбалет и дубинка, зло покосился на него. Мы начали спускаться: вначале Дарий, затем я, за мной гард и, наконец, Олег с АКСом. Грохотали металлические ступени. Мы спускались, оставляя позади ярус за ярусом, и свет от горевшего далеко вверху белого фонаря становился все слабее и слабее. Вокруг постепенно сгущалась тьма, и вместе с тьмой появилось ощущение какой-то неотвратимой опасности, скрывавшейся во мраке. И чувствовал это не только я.
— Долго еще? — еле слышно спросил гард, когда мы миновали шестой ярус. Олег не ответил.
— Так долго еще? — прошипел Сергей, пытаясь сделать вид, будто с самого начала обращался ко мне.
— До конца, — глухо ответил я и сам поразился тому, как прозвучал мой голос. И в этот момент мы достигли дна шахты.
Здесь был почти полный мрак. Лампа над головой превратилась в тусклую белую горошину. Мы стояли на дне стометрового колодца, и темнота давила на нас, как давит толща воды на обитателей океанских глубин.
— Включи фонарь, — скомандовал Олег. Мы проделали это почти одновременно, и два острых луча прорезали завесу тьмы.
Сорок лет назад здесь, наверно, был пост охраны. Слева от лестницы из стены выдвигался массивный бронированный куб будки часового с толстым мутноватым стеклом. Правее был выход — единственный выход из этого металлического стакана, когда-то перегороженный турникетом. Теперь турникет был наполовину утоплен в щели приземистой тумбы, отдаленно напоминавшей автоматы метрополитена. За турникетом начинался еще один туннель, ведущий в непроглядную тьму.
— Вперед, — приказал Олег. Я неуверенно шагнул к турникету. Дарий почему-то не торопился занять свое место во главе отряда, и мне пришлось самому проверять, работает ли система охраны. Глазок фотоэлемента блеснул в луче фонаря, но автомат не отреагировал. Я прошел несколько шагов вглубь туннеля и посветил на пол. На пыльных металлических плитах отчетливо виднелись следы огромных ног в ботинках на ребристой подошве.
— Он тут, — сказал я хрипло. — Мы почти рядом.
— Да, КП где-то здесь, — тихо подтвердил Олег. — Иди медленно, запомни: одно неверное движение — и смерть.
— Спасибо за напоминание, — хмыкнул я, и в это время луч «симменса» выхватил из мрака кусок тяжелой серой стены, перегораживающей туннель.
— Абзац, — Сергей сплюнул на пол. — Приехали, мужики.
Мы с Олегом водили фонарями по серой стене, высвечивая тусклые листы обшивки. Я пригляделся — огромные следы обрывались у самой стены, будто человек прошел сквозь нее. А в метре от пола, прямо над полосой исчезающих следов, в металл было ввинчено массивное рулевое колесо.
— Это не стена, — Олег посветил на колесо фонарем. — Это дверь.
Он подошел к стене и осторожно постучал по ней согнутым пальцем.
— Свинец, — произнес он, не оборачиваясь. — Толстая свинцовая плита…
И в этот момент я вспомнил, что мне напоминали подземные коридоры объекта «66». Эти металлические листы я уже видел — вчера, в Склифе, в рентген-кабинете, куда гонял меня Вадик за снимками черепа ДД. Это была защитная обшивка, не пропускающая жесткое излучение. И еще я вспомнил разорванную крысу на верхней ступеньке лестницы.
— Крыса-мутант, — вырвалось у меня.
Олег медленно отступил от стены и обернулся к нам.
— Ты, — ствол автомата дернулся в направлении Сергея, — крути колесо. Ты, — взмах в мою сторону, — помогай ему.
— Не сходи с ума, Олег, — взмолился гард. — Там же радиация. Отсюда сваливать надо, чем скорее, тем лучше…
— Крути баранку! — рявкнул рысьеглазый. — И ты тоже, быстро!
Лицо его застыло, в глазах блестел отсвет моего фонаря. Я решил, что пора попробовать перевербовать его себе в союзники.
— Эй, — сказал я, — сними браслеты, и я открою тебе эту дверь. Не бойся, нападать я не стану. Мне нужна только моя девушка, а все остальное — ваше.
— Делай, что сказано! — прошипел он. — А будешь болтать, получишь пулю в лоб, ясно?
Я пожал плечами и взялся за колесо. Оно было тяжелым, и крутить его было очень неудобно, поэтому, пока ко мне не присоединился Сергей, дело шло туго. Гард все же был очень здоровым парнем — он ухватился за колесо, и я увидел, как вздулись под широкими рукавами его черной майки немалые бицепсы. А еще я увидел, как побагровело от натуги его лицо и потемнел отчетливо различимый рубец на шее под левым ухом — след от моего удара.
Мы сопели и вполголоса ругались, пытаясь сдвинуть этот проклятый штурвал, и, наконец, колесо поддалось и повернулось против часовой стрелки. Тяжелая свинцовая дверь, скользя на невидимых шарнирах, стала медленно сдвигаться вглубь коридора. Приоткрылась щель шириною в полметра, оттуда пахнуло сухим теплым воздухом, послышался отдаленный гул работающих механизмов…
— Отвали, — зло бросил гард и, оттолкнув меня плечом, налег на колесо всем своим весом. Дверь неожиданно легко заскользила вперед. Гард выругался и перестал ее толкать. Он выпрямился на пороге, расправив плечи и разминая затекшие ноги.
— Ложись! — крикнул вдруг Олег.
Чем меня не обидел Бог, так это хорошей реакцией. Практически одновременно с его криком я грохнулся на металлический пол и перекатился к стене. Треснула короткая очередь из АКСа. За несколько секунд падения я успел увидеть, как из темного зева разкрывшегося туннеля вылетело какое-то бесформенное огромное тело, как оно ударило в грудь стоявшему на пороге гарду и как они оба покатились по полу, но почему-то не в нашу сторону, а обратно, в темноту. Очередь, видимо, прошла высоко, и пули ударили в потолок. Раздался звон битого стекла. Я приподнялся на локтях, пытаясь различить хоть что-нибудь в кромешном мраке, царившем в туннеле. Мой «симменс» упал и светил в стену, а фонарь Олега, похоже, не достигал лучом места схватки.
Потом я скорее почувствовал, чем услышал, какое-то движение справа. Олег, вжавшись в серую стену туннеля, бесшумно продвигался к открытой двери. Он крался мягким кошачьим шагом, и казалось, что это не человек, а какой-то фантастический обитатель здешних подземелий, всю жизнь проживший в кромешной тьме.
Из открытой двери доносились странные, отвратительные звуки — там что-то чавкало, рычало, стонало и хлюпало, один раз полузадушенный голос гарда прокричал: «Помогите!», и снова его заглушило кошмарное чавканье. Я с трудом заставил себя подняться на ноги, подобрать «симменс» и, пробравшись вдоль стены, осветить фонарем разыгравшуюся во мраке схватку.
Сначала я увидел ноги гарда. Они дергались и колотили по полу, залитому чем-то темным и блестящим. Потом я увидел то, что лежало на этих ногах, придавив Сергея своей тяжестью, и отпрянул назад.
Гладкое, перекатывающееся в свете фонаря тугими узлами мускулов, длинное тело зверя. Плоская голова с прижатыми ушами, приникшая к горлу несчастного гарда. Длинный и толстый хвост.
Готов поклясться, что это была она — собака из заброшенного дома в Малаховке, адский Эбих. Но сейчас она была раза в два крупнее и напоминала скорее тигра.
Стоявший в двух шагах от меня Олег бессильно выматерился. Он водил АКСом то вверх, то вниз, но понятно было, что выстрелить он не сможет. Пули прошьют тело собаки и достигнут Сергея. Но и стоять так, ожидая пока собака разделается с ним, тоже было не лучшим выходом.
В эту секунду клубок из сцепившихся тел покатился по полу, и мы услышали крик — полный смертельного ужаса нечеловеческий крик того, кто мгновение назад был еще Сергеем. Он не успел замереть, захлебнувшись глухим хлюпаньем, а собака уже выпрямилась над распростертым телом и обернула к нам страшную, окровавленную морду.
Олег вздернул ствол АКСа и нажал на курок. Собака поднялась, и я увидел, как пули рвут ее тело — мощные удлиненные пули со смещенным центром тяжести. В следующую секунду расстрелянное в упор чудовище ринулось на рысьеглазого.
Навстречу ему вылетело тугое, как обернутая в меховую шкуру пружина, тело Дария. Обе собаки — адская и земная — сшиблись в воздухе и тяжело рухнули на пол в полуметре от нас.
— Не стреляй! — заорал я, бросаясь к ним. Собака Хромца опять оказалась сверху, она рвала своими мощными челюстями горло Дария и полосовала ему бока острыми как бритва когтями. Я упал на нее и попытался просунуть цепочку от наручников под толстым мускулистым горлом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54