Общение с "продвинутыми" толкиенутыми, ежесекундно
ждущими подтверждения, что он соответствует взятой на себя роли? Или
внезапно заговорившая кровь одного из высоких кор-эндалльских родов? А
может быть, все сразу? Если бы кто-то из "партии серых", или Ариэль, или
даже сам Нелдор заговорили с нею об этом, она бы ответила убийственной
насмешкой или грубоватым нахальством, только... только если бы в этот миг
кто-то из Черных пустил стрелу в Нелдора, Эленсэнт закрыла бы его своей
грудью, даже не успев понять, что она это делает.
Впрочем, ни один воин Серого Отряда, глядя на этого высокого и
гордого человека в серебристо-сером лориэнском плаще, никогда не мог
представить его слезающим с балкона Ариэль с белой розой в зубах. А если
кто-нибудь начинал у костра пересказывать эту историю, ее воспринимали как
красивую, но нелепую легенду, плод разгоряченного воображения девчонок...
В какой-то момент все, кто в этот миг был на поляне, совершенно
утратили ощущение реальности, начисто забыли про Стэнли с его кинокамерами
и операторами-майя. Перед ними был только враг - и этого врага требовалось
победить. Краем глаза Эленсэнт увидела, как Денэтор выдергивает из груди
стрелу - она вошла как раз между двумя пластинами доспехов, и они слегка
зажали ее. Ристанийская конница, которой как попало командовали Эльфхельм
и Эркенбранд, держалась из последних сил. И все больше отчаяния звучало в
боевом кличе Минас-Тирита "Гондор эн Нуменор!".
Внезапно грудь Эленсэнт стиснуло тягостное предчувствие страшной
опасности, которая вот-вот появится прямо перед нею и от которой не будет
спасения. И когда ряды Черных Сил расступились и вперед выехал всадник на
черном коне и сам одетый во все черное, в шлеме с опущенным забралом - она
не удивилась. Она испугалась, потому что ясно поняла и почувствовала, кто
это такой и что сейчас произойдет.
- Ну, кто из вас рискнет сразиться лично со мной?! - голос из-под
черного шлема, увенчанного золотой короной, прозвучал глухо и страшно. И
хотя он не прибавил к этим словам ничего больше, но многим в этот миг
почудился тот леденящий душу смех, что пару раз страшной тенью мелькал в
кадрах фильма.
Нелдор выпрямился в седле и крепче сжал рукоять Андрила. Яснее, чем
кто-либо другой, он понял, что вызов предназначен лично ему. Внезапно
легкий порыв ветра распахнул черный бархатный плащ ужасного всадника, и
Нелдор с изумлением увидал на его груди силфенилловый листок Ариэль! Два
камня на листке были темны и тусклы, как выколотые глаза, и лишь третий
ярко, ослепительно горел, словно зеленовато-золотистая звезда.
И вдруг, раздвинув оцепенелые ряды Светлых Сил, навстречу Саурону
шагнул незнакомый красивый парень с длинными каштановыми волосами, в
эльфийском прикиде и таком же, как у Нелдора, лориэнском плаще. На нем не
было ни кольчуги, ни других доспехов - только длинный сверкающий меч в
руке. Никто не знал, откуда взялся этот тип и как его зовут, и лишь
Эленсэнт с ее цепкой памятью сразу узнала Эндвэлла.
- Сойди с коня, Черный Властелин! - звонко и чуть презрительно
прозвучал его голос, которому гранасианский акцент придавал странную,
тревожащую душу мелодичность. - Я буду биться с тобой только на равных!
Саурон соскочил с коня, которого тут же подхватил какой-то начальник
орков в рогатом шлеме, и резким движением выхватил тяжелый черный меч. На
лезвии у самой рукояти золотом блеснула Руна Мрака.
В полной тишине лязгнули скрестившиеся мечи. Словно голубая молния
мгновенно промелькнула между двумя противниками. Удар, еще один! Выпад,
уход и снова эффектный выпад Эндвэлла... Эленсэнт позабыла, кто она и
зачем здесь находится - до того это было красивое зрелище. Да и остальные
наблюдали за этим невероятным поединком, затаив дыхание. Энгус орудовал
мечом так, как, наверное, не делал этого ни разу в жизни, но сейчас у него
был в высшей степени достойный противник.
"Я сплю и вижу сон", - отрешенно подумала Эленсэнт, глядя
расширенными глазами на фантастическую схватку. "Вот сейчас проснусь, и
ничего не будет - ни Саурона, ни этого миляги."
Время, казалось, остановилось, и странно знакомым было это очарование
- только тогда, при заклятии огня, оно было во много раз сильнее. Не в
Третьей Эпохе Средиземья, а на вполне реальной и чуточку скучной Озе - эта
грозная и мрачная фигура с черным щитом, в кольчуге с поясом, сверкающим
кровавыми рубинами. А напротив - красивый, как эльф, молодой воин, с меча
которого (или это почудилось Эленсэнт?) срывались голубые искры.
Нелдор застыл в седле, как изваяние, и его напряжение выдавали лишь
руки. На обеих пальцы были сложены в кор-эндалльском охранительном жесте -
средний поверх указательного. Наследник Исилдура прекрасно понимал, что
поединок проходит на таком уровне, до которого даже ему еще предстояло
дотянуться. "А чем же, эдж наск, может кончиться это единоборство?" -
вдруг толкнулась ему в виски тревожная мысль. - "Ведь пока существует
Кольцо - Саурон неуничтожим!"
Джим сам не заметил, когда в его руках оказалась кинокамера. Черт
возьми, да Таллэ за такую сцену... Впрочем, техмастер Витька Большаков
тоже лихорадочно вцепился в кинокамеру, запечатлевая все происходящее,
пока Стэнли не вырвал ее из его рук и не заорал на всю Пеленнорскую битву:
- Это еще что такое?! Ну-ка прекратите! Гил-Гэлада нам по сценарию не
полагается!
Противники разом опустили мечи. Наваждение кончилось. Оба войска, и
Черное, и Светлое, облегченно вздохнули.
- Борис, ты превысил свои полномочия, - ровным, спокойным голосом
произнес Нелдор. - Своей властью прерывать сражение не имеет права даже
валар.
- Что сделано, то сделано, - внезапно объявил Эндвэлл. - Так что
сейчас лучше всего на пятнадцать минут объявить положение вне игры и не
мучиться.
- Пусть так, - согласился Стэнли. И тогда Эндвэлл лукаво подмигнул
Саурону:
- А мы с тобой, Черный Властелин, отойдем на минутку. У меня к тебе
дело вне игры.
Оставив Стэнли препираться эти четверть часа с Нелдором и Витькой
Большаковым, недавние противники отошли на край поляны за густые кусты
дикой смородины. Саурон снял свой черный шлем, и взору Эндвэлла открылась
обаятельная физиономия Энгуса. Черная лохматая борода, сверкающие синие
глаза, веселая улыбка... Словно и вправду вернулись времена Второй Эпохи,
когда, общаясь с эльфами Остранны, Саурон принимал самое прекрасное из
своих обличий.
- Ты замечательно дерешься, - сказал он, протягивая руку Эндвэллу.
Тот вздрогнул, но руку пожал. - Я никогда раньше не имел дела с таким
противником.
- Ты тоже отлично дерешься, - ответил Эндвэлл, и его огромные серые
глаза странно блеснули. - Послушай, где ты взял эту вещь? - он небрежно
указал на сверкавший на груди Энгуса алфенилловый листок. Энгус заметно
смутился.
- Да знаешь, эту штуковину где-то нашла моя Джуэл, а потом я захотел
оставить его себе. Я понимаю, конечно, что это скорее эльфийское, чем
мордорское украшение, но почему-то оно мне ужасно нравится. Этот камень
внизу иногда горит так ярко-ярко... как Око, - он усмехнулся. Но Эндвэлл
оставался серьезным.
- А ты знал, что этот листок принадлежит Королеве Ариэль?
- Вообще-то знал...
- И не попытался вернуть, а оставил себе?
- А как вернешь? Игра же идет! Я в Мордоре сижу, а она к нам не
ходит. Не через орка же передавать и не через назгула!
- У Черных есть свой мастер, Элк Ор, - с расстановкой произнес
Эндвэлл. - И он почти каждый день видится с Королевой. Почему ты не
передал листок через него? Только не говори, что ты ему не доверяешь.
На этот вопрос Энгус не нашел, что ответить. Эндвэлл с минуту
пристально смотрел ему в глаза, а затем устало сказал:
- Вообще-то все это не имеет никакого значения, потому что листок
потеряла не Королева, а одна девушка, которой Королева его подарила. Вряд
ли ты ее помнишь, но этой вещью она очень дорожила.
- Тем более, - сказал Энгус, почему-то отводя взгляд. - Как я верну
ей это украшение, если даже не помню ее?
- Через меня, - ответил Эндвэлл. - Я сегодня обязательно увижусь с
ней.
- Игровые превратности... - начал было Энгус, но Эндвэлл повторил
четко и раздельно:
- Сегодня я обязательно с ней увижусь. Дай мне листок.
Это прозвучало почти как приказ. И тогда под пристальным взглядом
своего противника Энгус медленно, словно через силу, расстегнул золотую
цепочку и протянул листок Эндвэллу. И в тот миг, когда Эндвэлл взял его в
руки, третий камень, который Саурон называл Оком, погас и сделался таким
же тускло-безжизненным, как два других.
- Прекрасно, Черный Властелин! - Глядя на то, как Энгус надевает
шлем, снова превращаясь в Саурона, Эндвэлл неожиданно широко и искренне
улыбнулся, и, казалось, эта улыбка озарила все вокруг. - А теперь надо
идти к остальным, потому что до конца положения вне игры осталось всего
две минуты.
... И снова завертелась круговерть Пеленнорской битвы, и снова голова
Эленсэнт кружилась от странных чувств, и снова Саурон выехал вперед, чтобы
бросить вызов Светлым силам. Только вот красивый незнакомец в эльфийском
прикиде бесследно исчез. Сбежал! И на вызов Черного Властелина пришлось
ответить Нелдору.
И тут как-то неожиданно всплыло еще одно обстоятельство. Конечно,
Энгус и в этот раз дрался превосходно, но все-таки это было уровнем ниже,
чем во время схватки с Эндвэллом. Мало того, Нелдор чувствовал, что его
противник уже просто не в силах подняться до высот первого, фантастически
красивого поединка. Будь на месте Нелдора Эндвэлл, Саурон отступил бы
через три минуты... А так он отступил через пятнадцать.
Перемена, происшедшая с Черным воинством, была не столь разительной.
Орки, гоблины, харадримы и прочие подданные Мордора по прежнему проявляли
чудеса храбрости и боевого искусства. Но словно исчезла какая-то сильная и
злобная воля, что поддерживала и одушевляла их. Когда Светлые силы это
заметили, они утроили свой натиск. И пусть не сразу, но настал момент,
когда войско Саурона дрогнуло...
Светлые силы победили. Правда, игровая ситуация была такой, что они
на этом почти ничего не выигрывали, а Саурон почти ничего не терял. Но
всем, кто отчаялся и уже ни во что не верил, кто усомнился даже в Ариэль и
проклинал Стэнли, эта победа вернула веру в себя.

31
Ариэль перешла лориэнский брод, когда уже совсем стемнело и из-за
темно-прозрачных силуэтов мэлл на середину неба выплыл ломтик начавшей
убывать луны. Пеленнорскую битву она пропустила. Впрочем, там ее
присутствие и не требовалось: помимо Стэнли и его шайки майя за битвой
наблюдали Радагаст и Элк Ор. За сегодняшний вечер Ариэль уже выслушала
пять противоречащих друг другу рассказов о событиях, и снова (как всегда,
когда в дело вмешивался Эндвэлл) у нее возникло ощущение, что она
пропустила что-то, чего никак не должна была пропускать.
На совет валаров, имевший место через полтора часа после битвы,
Стэнли не явился, заперся в режиссерском "коралле" и уткнулся в просмотр
отснятого материала. И сейчас Ариэль шла в Меловую рощу, чтобы от лица
остальных валаров отругать Стэнли за превышение прав во время сражения.
Ариэль не хотела признаваться в этом даже самой себе, но взятая на
себя ответственность (особенно в последний месяц) начинала ее тяготить.
Длинное белое платье, сверкающая серебром повязка мастера, неизменно
восторженные взгляды... Словно и не она это. Эх, пробежаться бы сейчас по
старой лестнице виллы "Нарцисс", чтобы ступени пели под ногами, выскочить,
на ходу срывая платье, на вершину Небесной Кары и в восхитительно долгом
прыжке упасть в море, пролетев всего в нескольких сантиметрах от торчащих
из воды острых камней! Но нет, больше никогда она так не сможет...
"Наталия, Наталия! Ты все видишь, ты знаешь мысли людей раньше, чем
они возникают у них в голове. С того дня, когда я уснула и увидела твое
лицо среди пламени, нет мне покоя. Зачем ты остановила свой выбор именно
на мне? Прошел лишь год с того дня рождения, когда ты подарила мне листок
- а я так изменилась! Смотри, я уже давно не та Ариэль, которой все вы так
когда-то восхищались. Что же за силы дремали во мне, почему они начали
пробуждаться только сейчас?"
От Оки поднялись белые прозрачные полотна тумана, но небо очистилось
от туч, и во всей красе сверкали на нем творения Варды. Ариэль выбралась
на берег и теперь словно плыла в рваных волнах тумана, трогая рукою стволы
мэлл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42