Маруська, славная королева Харада и автор половины наших
приколов. Извини, Маруся, но я не помню твоего игрового имени. Баграт,
новосибирский назгул. О близком знакомстве с ним лучше спроси у Таллэ, она
тебе много расскажет. Лугдуш, хоть и гоблин, но не скотина, он Сенту в
плену малиной кормил. А это сам конунг Имраэль, глава знаменитого на все
Средиземье отряда "Спецназг". В этом году грозится заманить к себе наших
девчонок. Илаир, целительница и знаток рун. Часто перебегала дорогу нам с
Мелиан, но мы на нее не в обиде, игра есть игра. Анардол, бывший
дол-амротский муж Таллэ, он же организатор амон-лоинского
фальшивомонетного двора. Эстель, своей деятельностью способствовавшая
процветанию этого самого двора. Корчмарка в гондорской корчме "Золотая
белка", затмившей по всем пунктам печально знаменитый трактир Наркисса...
У Ариэль чуть крыша не поехала от этого нескончаемого потока имен,
характеристик и событий, но она отважно запоминала их, понимая, как это
необходимо для того, чтобы иметь контакт с этой мафией, влюбленной в
Средиземье и систему "Рассвет".
Отовсюду раздавались приветственные возгласы:
- Салют Королеве!
- Элен сейла люменн оментиэльво!
- Приветствуем Красу Средиземья!
- Я ощущаю себя Маргаритой на балу у Сатаны, - тихо сказала Ариэль,
склонившись к Рози. - Нельзя ли просто пойти посидеть у Мариши и попить
чаю в узком кругу?
- Можно, - тут же откликнулась Розамунд. - Вся "партия серых" уже
там. Представляешь, для того, чтобы не вылезать из Меловой рощи все это
время, Сента умудрилась досрочно сдать практику, а Мелиан с Хелкой -
переводные зачеты. Я не представляю, как им это удалось!
- А что же Таллэ, отделяется от своих? - спросила Ариэль.
- Да не поймешь. В школу она ходит через пень-колоду, говорит, что
так и надо, но ей никто не верит. Есть у нее какой-то секрет, который
знает только Хелл. И еще Джим слишком часто ходит к ним в палатку, видно,
каким-то образом работает на них. Но чего она добивается - я никак не могу
понять.
- В конце концов, это ее личное дело, - заключила Ариэль. - Ну, так
мы идем к Марише?
- Сначала надо заглянуть в Раздол, - озабоченно сказала Розамунд. -
Завтра там большой шабаш с концертом, рыцарским турниром и аукционом, но я
боюсь, что придется переносить все это дело куда-нибудь в другое место.
- А в чем дело?
- В том, что наш Раздол - игровая крепость, для фильма они будут
строить замок выше по течению. И на этом самом основании наш Раздолбай
пытается отобрать у Нимлайда его священные права на управление поселением.
Дескать, кино здесь снимать не будут, а в Игре ты ничего не понимаешь и
вообще родом с Гранасии. Ну, а Нимлайду это не по нраву, ведь был договор,
что в Играх этого года каждый будет тем, кто он в фильме. Так что Владыки
ругаются второй день, а все дела свалили на меня.
- Тогда пошли, разберемся вдвоем, - решительно сказала Ариэль,
сворачивая к Андуинскому мосту. - Вижу, без меня вы тут совсем от рук
отбились.
...Разбираться пришлось долго. Раздолбай, в отсутствие Ариэль
сдружившийся со Стэнли и несколько раз угощавший его "похлебкой дяди Вэя"
(тонизирующим коктейлем, якобы изобретенным неким бесшабашным кор-эндалл
из династии Вэйаноров), теперь чувствовал за своей спиной непробиваемый
авторитет Торина Дубощита, а потому никакие аргументы на него не
действовали. В конце концов Ариэль плюнула и велела Розамунд взять в свои
руки подготовку к мероприятиям.
- Нельзя же из-за одного осла портить праздник всему народу! -
сказала она подруге на прощание.
В Меловую рощу Ариэль возвращалась одна поздно ночью. Снег уже сошел,
но земля еще не высохла, и новые черные сапоги Ариэль вязли в раскисшей
тропинке. Только ярко светившая над лесом луна позволяла девушке не
шлепнуться в грязь. Про себя она ругала Раздолбая последними словами. И
вдруг из-за елочек, росших у поворота, на тропинку шагнул кто-то в сером
плаще с низко надвинутым капюшоном, сжимавший в руке обнаженный
металлопластовый меч. Раздался глуховатый голос:
- Кто ты и куда спешишь так поздно?
Ариэль не сразу узнала этот голос, но он явно принадлежал девчонке, и
потому она устало ответила:
- Я. Не видишь, что ли? Иду домой, так что очисти дорогу, - С этими
словами Ариэль шагнула вперед, но натолкнулась на острие, упершееся в ее
грудь:
- Стой! Не раб ли ты Кольца?
Девчонка явно позволяла себе слишком много. Ариэль выхватила из-за
пояса деревянный меч, захваченный в Раздоле на всякий пожарный, и одним
ударом выбила оружие из рук юной нахалки. Металлопластовый меч отлетел
далеко в сторону, сверкнув в свете луны.
- Узнаю руку Эовин Ристанийской, - В голосе девчонки не чувствовалось
особого уважения, но теперь Ариэль узнала его.
- Так это ты, Сента? Все шатаешься по ночам?
- Ночь - мое время, - отозвалась Эленсэнт, нагибаясь за мечом. - А
ты, Королева, все так же ходишь без охраны? В Средиземье сейчас много
самых разных личностей, и ночью на дорогах опасно ходить без провожатого.
- Да кто меня будет провожать, - махнула рукой Ариэль. - Нелдор
набрал себе Серый Отряд и тренирует их с утра до ночи. Все приходится
самой делать.
- Тогда возьми меня в спутники. До Меловой рощи далеко, а на
Андуинском мосту, говорят, засада, - Ариэль никогда не могла понять по
тону Эленсэнт, играет она или говорит серьезно. Поэтому она молча кивнула.
Какое-то время шли, не разговаривая, с трудом вытаскивая ноги из
липкой весенней грязи. Наконец, вышли на высокий берег, где тропинка уже
подсохла, и Эленсэнт начала негромко напевать что-то, хорошо ложащееся на
ритм шагов.
- Что ты поешь? - спросила Ариэль, испытывая неловкость от долгого
молчания.
- "Четверо нас, четверо на башне", - ответила Эленсэнт. - Это мы с
Таллэ сочиняли на стенах Амон-Лоина. Но она потом несколько раз
переделывала ее, так что сейчас я, пожалуй, знаю лишь два куплета.
- Кстати, откуда взялось это название - Амон-Лоин? Я не помню его у
Толкиена.
- Это тоже придумала Таллэ. По-эльфийски "Амон-Лоин" означает
"Голубая башня", потому что наш Дол-Амрот был из голубоватого кораллита. А
что означает "лоини" на силиэ, объяснять не надо. Так что, по-гранасиански
"Амон-Лоин" можно понимать и как Башня Чести, и как Девичья Башня.
- А правда, что ваша крепость была единственной, кроме Раздола,
которую не взяли Темные Силы?
- Формально - да. Наш флаг им захватить не удалось, внутри, в башне,
они не были, если не считать того момента, когда назгулы улетали. А
фактически, нас осталось в башне четыре девчонки, но в довольно удачном
положении. Пять часов мы одни удерживали башню, отбив три атаки черных. Но
когда мы узнали, что Кольцо Всевластья попало в руки Темных Сил, мы в
промежутке между двумя атаками просто удрали из башни в Минас-Тирит. С
собой взяли флаг, Сердце Дол-Амрота - это такой большой оранжевый
стеклокамень - и еще кое-какие реликвии, а у входа в башню повесили
объявление, написанное губной помадой Ланор: "Крепость сожжена и
разрушена, вещи внутри просьба не трогать".
Об обороне Амон-Лоина в Гондоре легенды сложили, - Эленсэнт весело
рассмеялась. - А на самом деле вся она была просто смесью средиземского
анекдота с тяжелой работой. Жара, грязь, дым из кухни, пропавший обед...
Сама не знаю, зачем мы все это терпели. А началось все с большого прикола.
К тому моменту, когда к нам пришел Митрандир, всех наших мужчин уже
прирезали, но мы этого еще не знали. Только Анардол вылез собственным
сыном, да еще сидел у нас один очень замечательный эльф из Серебристой
Гавани по имени Маглор. Когда же из леса вылезли пятеро назгулов, женщин,
как всегда, загнали внутрь, а Митрандир с парнями приготовились героически
погибнуть. Назгулы залезли на башню, прибили Анардола и эльфа, а затем у
них с Митрандиром произошла роскошная драка, которой мы, к сожалению, не
видели. Сидим внизу, на нас сверху сквозь щели в настиле мусор сыплется, а
мы ждем, когда перестанет сыпаться мусор и начнут сыпаться назгулы.
Митрандир там кому-то меч раскалил, он провалился к нам сквозь щели, Хелл
его тут же куда-то прибрала - нечего ему здесь валяться. Но Митрандир не
выстоял один против пятерых, и настала наша очередь. И вот тут назгулы
очутились в дурацком положении. К нам в кухню надо было слезать по
лестнице. А мы четверо стоим по углам башни с мечами наизготовку.
Спускаясь по лестнице, назгул хоть к одной из нас, да повернется спиной, а
дальше - пять ударов в спину, и все, дорогой, ты развоплощен! И другим
путем из башни нельзя убраться - лестница на стенах оборвана. Правда, мы и
по выступам каркаса отлично лазали, но назгулы-то этого не знали. Так
знаешь, что они придумали? Лезет Баграт вниз по лестнице и вопит: "Не
трогайте меня, я улетаю!" В полете их нельзя бить мечом, только стрелами,
но и они сами не могут убивать. И главное, вылезает наружу не через дверь
- она у нас была лапником завешена - а через дымоход, дыру такую рядом с
палаткой. А мы все равно по очереди ему мечами по спине прикладываем - кто
его знает, а вдруг врет? Они, Черные, такие! За Багратом лезет другой,
потом третий, четвертый, пятый - и все орут, что улетают, и все лезут в
дымоход, и всех мы на прощание мечами достаем. Последнему Хелл так
врезала, что он улетел с ускорением и по дороге завалил палатку. А под
конец слезает к нам в кухню Митрандир и с точно такой же интонацией, с
какой те орали: "Я улетаю!", кричит: "Меня убили!" Забывает у нас свою
трубку - и тоже лезет в дымоход!
Ариэль смеялась до слез, слушая этот рассказ. В глазах Эленсэнт тоже
растаяли льдинки грусти - видно, она любила эти воспоминания.
- Почему мы после этого сразу не рванули в Минас-Тирит - до сих пор
понять не могу. То ли не верили, что мужчины убиты, то ли в нас амазонки
проснулись. Короче, остались мы на башне вчетвером - три дол-амротские
жены, к тому моменту уже вдовы, и Ланор из Ристании - она к нам пришла
вместе с Митрандиром. Отпели покойников - то есть повыли сверху всякую
всячину, - надели плащи мужей и приготовились к обороне. Когда пришли
первые орки, мы как раз обедать собирались. Орк лезет на башню, а Таллэ
нарезает колбасу. Надо на него дерн сверху кидать - у нас куски были
заготовлены - а Таллэ не разобралась, схватила остаток колбасы и орку
прямо по морде - раз! А тот тоже не разобрался и сказал "раз". Тут мы с
Хелкой его пару раз мечами ткнули, орк сказал: "Два, три", - и упал со
второго этажа. Так мы сотворили первого покойника - с помощью колбасы.
А со второй атакой вообще отпад вышел. Дело в том, что среди орков
было двое наших бывших дол-амротцев - Артамир и Арсул. После смерти их
выпустили урукхаями, хотя по отношению к Арсулу это была подлость - его
имели право выпустить собственным сыном, потому что у него была жена -
Хелл. И получается такая картина: эти двое скачут вокруг собственного
Амон-Лоина, причем со стороны Гондора, мы пытаемся их из луков
подстрелить, а в Минас-Тирите смотрят на все это в бинокль и не могут
понять, в чем дело: то ли Дол-Амрот разминается, то ли девчонки
взбунтовались и выгнали парней, так что теперь они вынуждены собственную
крепость брать. А в результате никто нам на помощь не спешит, сами
отбиваемся, как можем...
Последнюю фразу Эленсэнт произнесла таким же приподнятым тоном, как и
все остальные, но Ариэль вдруг увидела всю картину осады Амон-Лоина
другими глазами. Четверо девчонок моложе двадцати лет, не спавшие ночь, по
крайней мере две из них "держат меч, как будто кочергу", как поет
Мелиан... А против них - сначала пятеро назгулов, в том числе Лео, король
Харада, у которого свои счеты с девчонками, а затем в общей сложности
полтора десятка орков, хорошо отдохнувших в Стране Мертвых. А что с
мужьями - неизвестно, а помощь из Минас-Тирита не идет, да и вообще путь в
Гондор отрезан. И все это для того, чтобы воины Гондора со смехом
рассказывали у костров, как в Дол-Амроте девчата против собственных мужей
колбасой воевали... "Когда женщина не нужна, ее оставляют гореть вместе с
домом", или как там дословно... А они ведь еще и пели там, на башне, и
готовили обед своим мужьям, которым так и не довелось его попробовать...
Средиземский анекдот - для всех. И тяжелая работа - для этих
четверых.
- ...Ну, вот мы и дома, - сказала Эленсэнт, когда девушки подошли к
Маришиному "кораллу". - Доброй ночи тебе, Королева, а я пойду к нашим, у
них палатка с электрообогревом.
Она повернулась и растаяла среди деревьев, почти неразличимая в
темноте в своем сером плаще.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
приколов. Извини, Маруся, но я не помню твоего игрового имени. Баграт,
новосибирский назгул. О близком знакомстве с ним лучше спроси у Таллэ, она
тебе много расскажет. Лугдуш, хоть и гоблин, но не скотина, он Сенту в
плену малиной кормил. А это сам конунг Имраэль, глава знаменитого на все
Средиземье отряда "Спецназг". В этом году грозится заманить к себе наших
девчонок. Илаир, целительница и знаток рун. Часто перебегала дорогу нам с
Мелиан, но мы на нее не в обиде, игра есть игра. Анардол, бывший
дол-амротский муж Таллэ, он же организатор амон-лоинского
фальшивомонетного двора. Эстель, своей деятельностью способствовавшая
процветанию этого самого двора. Корчмарка в гондорской корчме "Золотая
белка", затмившей по всем пунктам печально знаменитый трактир Наркисса...
У Ариэль чуть крыша не поехала от этого нескончаемого потока имен,
характеристик и событий, но она отважно запоминала их, понимая, как это
необходимо для того, чтобы иметь контакт с этой мафией, влюбленной в
Средиземье и систему "Рассвет".
Отовсюду раздавались приветственные возгласы:
- Салют Королеве!
- Элен сейла люменн оментиэльво!
- Приветствуем Красу Средиземья!
- Я ощущаю себя Маргаритой на балу у Сатаны, - тихо сказала Ариэль,
склонившись к Рози. - Нельзя ли просто пойти посидеть у Мариши и попить
чаю в узком кругу?
- Можно, - тут же откликнулась Розамунд. - Вся "партия серых" уже
там. Представляешь, для того, чтобы не вылезать из Меловой рощи все это
время, Сента умудрилась досрочно сдать практику, а Мелиан с Хелкой -
переводные зачеты. Я не представляю, как им это удалось!
- А что же Таллэ, отделяется от своих? - спросила Ариэль.
- Да не поймешь. В школу она ходит через пень-колоду, говорит, что
так и надо, но ей никто не верит. Есть у нее какой-то секрет, который
знает только Хелл. И еще Джим слишком часто ходит к ним в палатку, видно,
каким-то образом работает на них. Но чего она добивается - я никак не могу
понять.
- В конце концов, это ее личное дело, - заключила Ариэль. - Ну, так
мы идем к Марише?
- Сначала надо заглянуть в Раздол, - озабоченно сказала Розамунд. -
Завтра там большой шабаш с концертом, рыцарским турниром и аукционом, но я
боюсь, что придется переносить все это дело куда-нибудь в другое место.
- А в чем дело?
- В том, что наш Раздол - игровая крепость, для фильма они будут
строить замок выше по течению. И на этом самом основании наш Раздолбай
пытается отобрать у Нимлайда его священные права на управление поселением.
Дескать, кино здесь снимать не будут, а в Игре ты ничего не понимаешь и
вообще родом с Гранасии. Ну, а Нимлайду это не по нраву, ведь был договор,
что в Играх этого года каждый будет тем, кто он в фильме. Так что Владыки
ругаются второй день, а все дела свалили на меня.
- Тогда пошли, разберемся вдвоем, - решительно сказала Ариэль,
сворачивая к Андуинскому мосту. - Вижу, без меня вы тут совсем от рук
отбились.
...Разбираться пришлось долго. Раздолбай, в отсутствие Ариэль
сдружившийся со Стэнли и несколько раз угощавший его "похлебкой дяди Вэя"
(тонизирующим коктейлем, якобы изобретенным неким бесшабашным кор-эндалл
из династии Вэйаноров), теперь чувствовал за своей спиной непробиваемый
авторитет Торина Дубощита, а потому никакие аргументы на него не
действовали. В конце концов Ариэль плюнула и велела Розамунд взять в свои
руки подготовку к мероприятиям.
- Нельзя же из-за одного осла портить праздник всему народу! -
сказала она подруге на прощание.
В Меловую рощу Ариэль возвращалась одна поздно ночью. Снег уже сошел,
но земля еще не высохла, и новые черные сапоги Ариэль вязли в раскисшей
тропинке. Только ярко светившая над лесом луна позволяла девушке не
шлепнуться в грязь. Про себя она ругала Раздолбая последними словами. И
вдруг из-за елочек, росших у поворота, на тропинку шагнул кто-то в сером
плаще с низко надвинутым капюшоном, сжимавший в руке обнаженный
металлопластовый меч. Раздался глуховатый голос:
- Кто ты и куда спешишь так поздно?
Ариэль не сразу узнала этот голос, но он явно принадлежал девчонке, и
потому она устало ответила:
- Я. Не видишь, что ли? Иду домой, так что очисти дорогу, - С этими
словами Ариэль шагнула вперед, но натолкнулась на острие, упершееся в ее
грудь:
- Стой! Не раб ли ты Кольца?
Девчонка явно позволяла себе слишком много. Ариэль выхватила из-за
пояса деревянный меч, захваченный в Раздоле на всякий пожарный, и одним
ударом выбила оружие из рук юной нахалки. Металлопластовый меч отлетел
далеко в сторону, сверкнув в свете луны.
- Узнаю руку Эовин Ристанийской, - В голосе девчонки не чувствовалось
особого уважения, но теперь Ариэль узнала его.
- Так это ты, Сента? Все шатаешься по ночам?
- Ночь - мое время, - отозвалась Эленсэнт, нагибаясь за мечом. - А
ты, Королева, все так же ходишь без охраны? В Средиземье сейчас много
самых разных личностей, и ночью на дорогах опасно ходить без провожатого.
- Да кто меня будет провожать, - махнула рукой Ариэль. - Нелдор
набрал себе Серый Отряд и тренирует их с утра до ночи. Все приходится
самой делать.
- Тогда возьми меня в спутники. До Меловой рощи далеко, а на
Андуинском мосту, говорят, засада, - Ариэль никогда не могла понять по
тону Эленсэнт, играет она или говорит серьезно. Поэтому она молча кивнула.
Какое-то время шли, не разговаривая, с трудом вытаскивая ноги из
липкой весенней грязи. Наконец, вышли на высокий берег, где тропинка уже
подсохла, и Эленсэнт начала негромко напевать что-то, хорошо ложащееся на
ритм шагов.
- Что ты поешь? - спросила Ариэль, испытывая неловкость от долгого
молчания.
- "Четверо нас, четверо на башне", - ответила Эленсэнт. - Это мы с
Таллэ сочиняли на стенах Амон-Лоина. Но она потом несколько раз
переделывала ее, так что сейчас я, пожалуй, знаю лишь два куплета.
- Кстати, откуда взялось это название - Амон-Лоин? Я не помню его у
Толкиена.
- Это тоже придумала Таллэ. По-эльфийски "Амон-Лоин" означает
"Голубая башня", потому что наш Дол-Амрот был из голубоватого кораллита. А
что означает "лоини" на силиэ, объяснять не надо. Так что, по-гранасиански
"Амон-Лоин" можно понимать и как Башня Чести, и как Девичья Башня.
- А правда, что ваша крепость была единственной, кроме Раздола,
которую не взяли Темные Силы?
- Формально - да. Наш флаг им захватить не удалось, внутри, в башне,
они не были, если не считать того момента, когда назгулы улетали. А
фактически, нас осталось в башне четыре девчонки, но в довольно удачном
положении. Пять часов мы одни удерживали башню, отбив три атаки черных. Но
когда мы узнали, что Кольцо Всевластья попало в руки Темных Сил, мы в
промежутке между двумя атаками просто удрали из башни в Минас-Тирит. С
собой взяли флаг, Сердце Дол-Амрота - это такой большой оранжевый
стеклокамень - и еще кое-какие реликвии, а у входа в башню повесили
объявление, написанное губной помадой Ланор: "Крепость сожжена и
разрушена, вещи внутри просьба не трогать".
Об обороне Амон-Лоина в Гондоре легенды сложили, - Эленсэнт весело
рассмеялась. - А на самом деле вся она была просто смесью средиземского
анекдота с тяжелой работой. Жара, грязь, дым из кухни, пропавший обед...
Сама не знаю, зачем мы все это терпели. А началось все с большого прикола.
К тому моменту, когда к нам пришел Митрандир, всех наших мужчин уже
прирезали, но мы этого еще не знали. Только Анардол вылез собственным
сыном, да еще сидел у нас один очень замечательный эльф из Серебристой
Гавани по имени Маглор. Когда же из леса вылезли пятеро назгулов, женщин,
как всегда, загнали внутрь, а Митрандир с парнями приготовились героически
погибнуть. Назгулы залезли на башню, прибили Анардола и эльфа, а затем у
них с Митрандиром произошла роскошная драка, которой мы, к сожалению, не
видели. Сидим внизу, на нас сверху сквозь щели в настиле мусор сыплется, а
мы ждем, когда перестанет сыпаться мусор и начнут сыпаться назгулы.
Митрандир там кому-то меч раскалил, он провалился к нам сквозь щели, Хелл
его тут же куда-то прибрала - нечего ему здесь валяться. Но Митрандир не
выстоял один против пятерых, и настала наша очередь. И вот тут назгулы
очутились в дурацком положении. К нам в кухню надо было слезать по
лестнице. А мы четверо стоим по углам башни с мечами наизготовку.
Спускаясь по лестнице, назгул хоть к одной из нас, да повернется спиной, а
дальше - пять ударов в спину, и все, дорогой, ты развоплощен! И другим
путем из башни нельзя убраться - лестница на стенах оборвана. Правда, мы и
по выступам каркаса отлично лазали, но назгулы-то этого не знали. Так
знаешь, что они придумали? Лезет Баграт вниз по лестнице и вопит: "Не
трогайте меня, я улетаю!" В полете их нельзя бить мечом, только стрелами,
но и они сами не могут убивать. И главное, вылезает наружу не через дверь
- она у нас была лапником завешена - а через дымоход, дыру такую рядом с
палаткой. А мы все равно по очереди ему мечами по спине прикладываем - кто
его знает, а вдруг врет? Они, Черные, такие! За Багратом лезет другой,
потом третий, четвертый, пятый - и все орут, что улетают, и все лезут в
дымоход, и всех мы на прощание мечами достаем. Последнему Хелл так
врезала, что он улетел с ускорением и по дороге завалил палатку. А под
конец слезает к нам в кухню Митрандир и с точно такой же интонацией, с
какой те орали: "Я улетаю!", кричит: "Меня убили!" Забывает у нас свою
трубку - и тоже лезет в дымоход!
Ариэль смеялась до слез, слушая этот рассказ. В глазах Эленсэнт тоже
растаяли льдинки грусти - видно, она любила эти воспоминания.
- Почему мы после этого сразу не рванули в Минас-Тирит - до сих пор
понять не могу. То ли не верили, что мужчины убиты, то ли в нас амазонки
проснулись. Короче, остались мы на башне вчетвером - три дол-амротские
жены, к тому моменту уже вдовы, и Ланор из Ристании - она к нам пришла
вместе с Митрандиром. Отпели покойников - то есть повыли сверху всякую
всячину, - надели плащи мужей и приготовились к обороне. Когда пришли
первые орки, мы как раз обедать собирались. Орк лезет на башню, а Таллэ
нарезает колбасу. Надо на него дерн сверху кидать - у нас куски были
заготовлены - а Таллэ не разобралась, схватила остаток колбасы и орку
прямо по морде - раз! А тот тоже не разобрался и сказал "раз". Тут мы с
Хелкой его пару раз мечами ткнули, орк сказал: "Два, три", - и упал со
второго этажа. Так мы сотворили первого покойника - с помощью колбасы.
А со второй атакой вообще отпад вышел. Дело в том, что среди орков
было двое наших бывших дол-амротцев - Артамир и Арсул. После смерти их
выпустили урукхаями, хотя по отношению к Арсулу это была подлость - его
имели право выпустить собственным сыном, потому что у него была жена -
Хелл. И получается такая картина: эти двое скачут вокруг собственного
Амон-Лоина, причем со стороны Гондора, мы пытаемся их из луков
подстрелить, а в Минас-Тирите смотрят на все это в бинокль и не могут
понять, в чем дело: то ли Дол-Амрот разминается, то ли девчонки
взбунтовались и выгнали парней, так что теперь они вынуждены собственную
крепость брать. А в результате никто нам на помощь не спешит, сами
отбиваемся, как можем...
Последнюю фразу Эленсэнт произнесла таким же приподнятым тоном, как и
все остальные, но Ариэль вдруг увидела всю картину осады Амон-Лоина
другими глазами. Четверо девчонок моложе двадцати лет, не спавшие ночь, по
крайней мере две из них "держат меч, как будто кочергу", как поет
Мелиан... А против них - сначала пятеро назгулов, в том числе Лео, король
Харада, у которого свои счеты с девчонками, а затем в общей сложности
полтора десятка орков, хорошо отдохнувших в Стране Мертвых. А что с
мужьями - неизвестно, а помощь из Минас-Тирита не идет, да и вообще путь в
Гондор отрезан. И все это для того, чтобы воины Гондора со смехом
рассказывали у костров, как в Дол-Амроте девчата против собственных мужей
колбасой воевали... "Когда женщина не нужна, ее оставляют гореть вместе с
домом", или как там дословно... А они ведь еще и пели там, на башне, и
готовили обед своим мужьям, которым так и не довелось его попробовать...
Средиземский анекдот - для всех. И тяжелая работа - для этих
четверых.
- ...Ну, вот мы и дома, - сказала Эленсэнт, когда девушки подошли к
Маришиному "кораллу". - Доброй ночи тебе, Королева, а я пойду к нашим, у
них палатка с электрообогревом.
Она повернулась и растаяла среди деревьев, почти неразличимая в
темноте в своем сером плаще.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42