.. особенно если
учесть, что мастера Нечистого тоже не будут сидеть сложа руки. Погруженный
в тяжкие раздумья, священник молча прошел в свою опочивальню, и стражник в
коридоре, заметив выражение его лица, даже не осмелился отдать салют.
- Наконец-то, - Лучар приветствовала его с порога. - Я почувствовала
твое приближение: облако мрачных мыслей летело впереди, пока ты поднимался
по лестнице. Так что же на этот раз расстроило непобедимого воителя из
великой северной державы?
- Ужасная трясина темных вражьих помыслов засосала меня. - Иеро
непроизвольно улыбнулся, когда она встала на цыпочки, чтобы поцеловать
его. - Но на этом мои огорчения не кончаются, потому что дурость и
тупоголовость твоих... - Тут маленькая ладошка закрыла его рот.
- Знаю, знаю, не нужно даже напоминать. Жрецы непроходимо глупы и не
способны смотреть в лицо фактам, духовное и физическое разложение высшего
сословия достигло небывалых размеров, все заняты только собой, и, конечно,
никто не замечает, как вольготно чувствует себя в стране Нечистый. Все,
или я что-то забыла?
- Нет, моя радость, ты ничего не забыла, но я как-то не собирался
докучать тебе подобными разговорами в карнавальную ночь. Кстати, это твое
праздничное платье? - На его лице появилось выражение безмерного
восхищения полупрозрачным, тонким одеянием, под которым, похоже, ничего не
было.
- Болван! Это ночная рубашка! И как меня только угораздило связаться
с этаким неотесанным дикарем, который не в состоянии отличить жалкую
тряпку от бального платья!
- Ну что ж, когда мы впервые повстречались, на тебе не было даже
тряпки, - примирительно заметил Иеро. - Однако я сказал Клуцу: "Клуц,
дружище, неужели ты думаешь, что ей нужна одежда?" Можешь сама у него
спросить, если не веришь.
Он упал в огромное мягкое кресло, и Лучар тут же уселась к нему на
колени и ласково обняла за шею.
- Что-то беспокоит тебя, милый? - спросила она после минутной паузы.
- Ничего конкретного. - Иеро выбрался из кресла и, подойдя к узкому
оконцу, устремил взгляд на город внизу. Оглушительный многоголосый шум
улиц просачивался в башню далеким невнятным бормотанием. - Просто я увидел
сегодня голову одного из ваших речных чудовищ. Охранник сказал мне, что за
последние годы мерзкие твари расплодились. Вполне возможно, за всем этим
тоже стоит Нечистый - колдуны и не такое могут... Но больше всего меня
беспокоит предчувствие, что прямо здесь, под нашим носом, зреет какой-то
ужасный заговор. Даже невинные шутки юного Амибала порой кажутся мне
подозрительными. И наконец, самое худшее, - несмотря на все свое умение, я
никак не могу разобраться в том, что же должно произойти.
- А по-моему, все эти страхи - реакция на незнакомое окружение. Тебя
изматывают королевские приемы, необходимость носить какие-то, как ты
считаешь, глупые наряды, все время быть на виду. Нервы, нервы и еще раз
нервы. Хотя знаешь, - она покачала головой, - твои подозрения насчет
Амибала могут оказаться вполне обоснованными. Он, конечно, порядочное
дерьмо, и многие об этом знают, но не стоит забывать, что его титул лишь
чуть пониже моего, и отец возлагает особые надежды на молодого герцога.
Спасибо хоть, он не уродился совсем в свою мамочку; его папаша - кузен
Каримбал - был просто немного глуповат, но Фуала - ох!
- А что же было не в порядке с Фуалой? - вяло поинтересовался Иеро,
не отводя глаз от запруженных народом городских улиц. - Насколько я
понимаю, она мертва... так же, как и ее муж.
- Совершенно верно, - сухо ответила принцесса. - Один из
многочисленных любовников зарезал ее прямо в постели. Его потом привязали
между двумя взбесившимися хопперами, и те разорвали беднягу пополам. Надо
сказать, ее смерть принесла отцу только облегчение. Она вообще-то редко
появлялась при дворе, но я хорошо ее помню, и это совсем не удивительно, -
видит Бог, никогда не встречала столь ослепительно красивой женщины.
Только вот было в ней что-то дьявольское... Фуала постоянно пропадала
где-то в южных лесах. Она отправлялась туда в одиночестве, и нередко брала
с собою Амибала - на неделю и больше. Возможно, я сгущаю краски, и это
была просто грязная шлюха, но ни я, ни отец никогда не доверяли ей. Отец
всегда считал, что у этой женщины какие-то неумеренные политические
амбиции - она вертела своим мужем как хотела, а он - дурак! - шел на все,
что угодно, истязал рабов... сплошное изуверство! Нет, я не могу сказать о
ней ничего хорошего. И Амибалу, конечно, тоже повезло, что она умерла...
если она действительно умерла.
- Но ведь ты только что сказала, что ее зарезали. Как же понять твое
последнее замечание?
Лучар ненадолго умолкла, и Иеро вдруг осознал, что она смущена.
- Ты знаешь, - она повернулась в кресле, чтобы увидеть его глаза, -
многие люди считали ее ведьмой, а с ведьмой так не покончишь. Хотя...
хотя, конечно, она мертва... просто она всегда пугала меня. От нее
проистекала настолько сильная эманация зла, что даже сейчас от одних
только мыслей о ней мне становится не но себе. Каримбал умер через месяц
после ее смерти. Говорят, от какой-то редкой болезни...
- Ну что же, - примирительно произнес Иеро, - всегда существуют люди,
которые нам не нравятся. Кстати, этим торговцам-южанам тоже очень не
понравится, если я не смогу хорошенько поприветствовать их из-за того, что
опоздаю на королевскую аудиенцию. - Он отошел от окна и быстрым шагом
направился к двери. - Надеюсь в следующий раз увидеть тебя в более
подобающем высокому титулу платье.
Лучар швырнула ему вслед подушку, но промахнулась.

Большой королевский бал оправдывал свое громкое название. Иеро и
представить не мог столь великолепного зрелища: в освещенном разноцветными
фонариками огромном зале беззаботно кружились тысячи законопослушных
королевских подданных, разодетых в необычайные костюмы. Его собственный
наряд из лилового и золотого шелка выглядел гораздо скромнее, чем
облачения большинства присутствующих на празднике. Король, восседая на
троне в пышном пурпурном одеянии, с широкой, расшитой драгоценными камнями
лентой через плечо, весело приветствовал гостей. Рядом с ним стояла Лучар
в изумрудно-зеленом платье фантастического покроя. Из украшений на
принцессе был только массивный браслет - подарок Вайлэ-ри, - ослепительно
сверкавший на темной руке, а милое личико скрывала тонкая шелковая
полумаска. По залу важно вышагивали священники в длинных, богато
изукрашенных мантиях. Они оказались здесь не случайно: событие подобной
значимости требовало обязательного публичного благословения. А цвет
дворянства Д'Алва в нарядах, отягощенных грузом драгоценностей, весело
приплясывал под рожки и барабаны, выводящие какой-то экзотический,
варварский мотив, причем мужчины пышностью костюмов не уступали
прекрасному полу.
У метсианского священника от буйства красок мгновенно разбежались
глаза, и ему пришлось удовольствоваться лишь общим впечатлением
гигантского праздника. Он, словно в полусне, пробирался между рядами
танцоров, похожих на какие-то невиданные цветы, когда слуга легонько
коснулся его руки.
- Срочное послание, ваше высочество. Его принес человек из вашей
личной охраны. Пойдемте, он ждет в малом зале.
Удивленный Иеро поспешил за слугой, чье лицо показалось ему странно
знакомым. Уже покидая зал, он послал Лучар мысленную весточку:
- Какое-то срочное послание, милая. Постараюсь не задерживаться.
Принцесса в этот момент не спеша прогуливалась по крытой галерее
дворца, усердно развлекая расфуфыренного аристократа, чья семья
контролировала что-то очень важное. Ее шутливый ответ был наполнен теплом
и нежностью:
- Поторопись, любовь моя, ведь тебя дожидаются еще как минимум пять
толстых дам, с которыми ты должен потанцевать, прежде чем сможешь сбежать
отсюда.
Иеро ухмыльнулся и вслед за слугой нырнул в маленькую боковую
комнатку, примыкающую к бальному залу. Мыслями он еще был с Лучар, когда
почувствовал стремительное движение за спиной, но так и не успел
обернуться. Страшный удар обрушился на него, и все вокруг погрузилось во
тьму.

2. ОДИН
Довольно долго он пролежал без сознания, но в этом кошмарном
полусне-полубреду перед ним проплывали образы, которые, как он понимал,
были не просто плодом агонизирующего воображения. Сначала метс увидел
склонившееся над ним лицо Джозато, только теперь на него смотрен не
уставший от канцелярских забот чиновник-жрец, а обдающий ледяным молодом,
зловещий старец, чьи проницательные, острые глаза сверкали насмешкой и
триумфом. Где-то в дальнем уголке сознания Иеро автоматически отметил, что
никогда до сих пор не глядел Джозато прямо в глаза. Как жаль, что он не
додумался до этого раньше, - у незаметного, вечно прячущего свое лицо за
кипой свитков жреца оказался взгляд Нечистого!
Иеро попытался пошевелиться, но его руки и ноги были крепко привязаны
к деревянной скамье. Он внезапно осознал, что находится, по всей
видимости, где-то в подземельях, уходящих, подобно лабиринту кроличьих
нор, в глубь холма, на котором располагайся королевский дворец. Он
дернулся еще раз, и перед ним появилось еще одно лицо. Челюсти священника
свело от ужаса: на него смотрел Амибал Аэо, его пухлые губы исказила
усмешка злобного торжества, а в глазах светилась абсолютная,
всепоглощающая ненависть и, как почудилось метсу, что-то еще, похожее на
темное, животное безумие. "Многие считали ее ведьмой", - промелькнуло в
раскалывающейся от боли, звенящей голове Иеро. "Она часто брала мальчика с
собой, когда отправлялась в южные леса", - невзирая на боль, продолжала
подсказывать память.
Что-то сильно укололо его у правого локтя, и через несколько секунд в
руках Джозато оказалась опорожненная стеклянная ампула с длинной, покрытой
свежей кровью иглой.
- Мы сможем убить его позже, - послышался тихий шепот. - Только не
сейчас. Говорят, что проклятый северянин научил принцессу передавать
мысли, и она может почувствовать его смерть. Пусть молчит - мы выиграем
драгоценное время. Нельзя дать ей повод действовать... мы пока не готовы к
такому повороту событий. Мне сказали, что наркотик подавляет ментальные
силы, но нам все равно придется поторопиться: этот человек очень, очень
опасен. Конечно, мы убьем его, но не здесь, а где-нибудь подальше. Большое
расстояние мешает обмену мыслями, и даже он не сможет пробиться к ее
разуму за многие мили. Итак, он должен постоянно оставаться под действием
снадобья. Тогда прикончить его не составит никакого труда. Ты хорошо
понял?
- О да, прекрасно, - Молодой герцог состроил гримасу. - Возвращайся в
зал, нам обоим нельзя долго отсутствовать. А я позабочусь о нем и догоню
тебя. Один из моих караванов на рассвете уходит на запад и...
Боль стала невыносимой, и Иеро, не сумев перебороть ее, вновь
провалился в беспамятство.
Потом он еще несколько раз приходил в сознание, ощущая то невыносимый
жар во всем теле, то, наоборот, какой-то ненатуральный холод. Крепко
связанный грязными веревками, он лежал в вонючем и противно поскрипывающем
кожаном мешке, который к тому же все время мотало из стороны в сторону.
Иеро подумал, что, должно быть, находится на корабле, но это предположение
почему-то оставило его равнодушным. Он попробовал мысленно просканировать
окружающее пространство, но тщетно - он утратил главное оружие.
Волей-неволей священнику пришлось смириться с тем, что слугам Нечистого
удалось легко победить его - и ментально, и физически. Чувства направления
и времени тоже исчезли. Он не представлял, где находится и какой сейчас
день. Скорчившись в мешке, метс смутно припоминал, что время от времени
его кормили какой-то гадостью, напичканной наркотиками, и он, не в силах
сопротивляться, глотал студенистые комья. Странные, уродливые лица, иногда
проскальзывавшие перед помутневшим взором, значили для него не более, чем
любые другие фантомы непрекращающегося кошмара. Иногда в темное и вонючее
убежище Иеро проникал солнечный луч, но это тоже уже казалось совершенно
неважным.
Внезапно унылое полубодрствование -полусон было прервано - воздух
вокруг наполнился бессмысленными воплями, яростным ревом и стонами. Мешок
опрокинулся, и какая-то тяжелая туша рухнула на него сверху. Туша
конвульсивно дернулась, и часть связывавших Иеро веревок лопнула от
резкого движения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47