Но все, чего я прошу у тебя, — это следующее.
Если действительно настанет такое время и кто-нибудь спросит тебя “Кто ты?”, ответь ему, что тебя послал Белое. Тебя не слишком затруднит такая просьба?
— Нет, об этом мы договорились, — согласился Гарри. — А теперь расскажи мне то, что знаешь сам. Для начала про Печорск.
— Как? Впервые слышу. Гарри наскоро дал объяснения.
— Очень может быть, что там находится путь в мой мир или из него, — ответил Фаэтор, — но это никак не старый маршрут. Слушай внимательно: это то, что старый Белое рассказывал моему отцу, а тот рассказал мне. Вамфири послали его в Адские Края через сияющую белую дверь в форме сферы. Да, точно через такую же сферу, как та, в Печорске. Но Печорск находится на Верхнем Урале, а Белое появился в этом мире очень далеко оттуда.
— Так где же появился Белое?
— “Появился” — не совсем подходящее слово. Скорее, он “опустился”. Попав внутрь этой сферы, он упал. Он чувствовал, что куда-то проваливается, видимо, в Ад! Выглядело это так, будто он скользил внутри какой-то гигантской белой светящейся шахты, стены которой отстояли так далеко, что он их не видел. Он падал, но с небольшой скоростью — так, во всяком случае, ему казалось. И, должно быть, ему правильно казалось, потому что, появившись в этом мире, он все еще продолжал падать! Он выпал из этой сферы — из Врат, ведущих в ваш мир.
— Где? — Гарри не терпелось.
— Под землей!
— Как в Печорске?
— Не как в Печорске. Сфера, из которой он выпал, была закреплена в потолке огромной горизонтальной скважины, над карнизом из какого-то пористого камня. По дну этой скважины текла черная бурлящая река. Белое не знал, где она начиналась и где заканчивалась. В потолке была закреплена сфера и виднелись огромные дыры — по всей видимости, такие же, как в этом Печорске. Сама протяженность этой скважины или пещеры была невелика. Там, где река вытекала из пещеры во тьму, расстояние между потолком и поверхностью воды уменьшалось до нескольких дюймов. Карниз же давал возможность пройтись на десяток шагов взад-вперед, а потом он резко сужался, постепенно переходя в блестящую поверхность стены пещеры. В общем, выхода не было. А вернее, был, но только для тех, у кого хватало для этого смелости.
— Подземное путешествие по реке! — воскликнул Гарри.
— Вот именно. Оно могло растянуться на многие мили. Вот такая судьба досталась Белосу...
До него здесь были и другие, причем некоторые из них так здесь и остались. Он нашел их высохшие останки — существ, которых он называл трогами и Странниками, которые предпочли сидеть здесь и медленно умирать, но не связываться с неизвестностью. Однако не тот характер был у Белоса.
— Он прыгнул в реку? — заинтересованно спросил Гарри.
Фаэтор пожал плечами.
— А что еще он мог сделать? Для начала, конечно, он попытался войти обратно в сферу, но она не принимала его. Когда он поднимал руки, чтобы сунуть их в светящуюся оболочку, руки выталкивало обратно. Врата в Адские Края были открыты для него лишь в одну сторону. Однако ему было не по нутру сидеть здесь и потихоньку превращаться в камень. Отправляться нужно было немедленно, пока он еще был полон сил.
Так вот, Гарри, я думаю, ты слышал, будто вампиры боятся проточной воды?
— Слышал, разумеется, — сказал Гарри. — Я крупнейший в мире специалист по вампирам! Во всяком случае, из ныне живущих. Ты хочешь сказать мне, что этот миф основан на существовании подземной реки, страх перед которой Вамфири должны перебороть для того, чтобы появиться на поверхности этого мира, так? Тибор объяснял это по-иному.
Фаэтор вздохнул.
— Как я уже говорил, Тибор вообще ничего не знал, уж это он, по крайней мере, имел возможность узнать от меня. Но, ничего не зная, он, видимо, изобрел собственные объяснения. Как ты заметил, лживые.
— Я отношу эту характеристику ко всем вам, — напомнил ему Гарри. — Но ты отвлекся. Давай вернемся к сути дела.
— Прекрасно. Эта подземная река и является основой данного мифа. Всякий вампир, Гарри, состоит из плоти, крови и костей. Погрузи его под воду на достаточно долгое время — и он погибнет. А теперь я продолжу.
Белое прыгнул в эту реку, и его понесло течением. Иногда его голова находилась над водой, но бывали и такие моменты, когда просвет над головой исчезал и ему волей-неволей приходилось погружаться под воду. Прошло много времени до того, как потолок начал становиться выше и появился естественный свет, видневшийся где-то, куда текла эта река. Потом оказалось, что река впадает в какую-то заводь, примыкающую к болотистой речке. Но это, как я сказал, происходило уже на поверхности земли. Истощенный, несколько побитый, отчаянно выкашливающий воду, старый Белое в конце концов оказался в этом мире!
— Да? — Гарри едва сдерживался.
— Сейчас ты ахнешь — в ста семидесяти милях от того самого места, на котором ты сейчас стоишь. И Гарри действительно ахнул.
— А где в точности? — спросил он.
— Возле Радуевича. На берегах Данубы или, возможно, ты лучше знаешь эту реку под названием Дунай. Там ты и найдешь место своих надежд. Там находится источник этой легенды. Ты отправишься туда сейчас, немедленно?
— Сейчас? Нет, — Гарри отрицательно покачал головой. — Сегодня вечером я займусь составлением плана, а отправлюсь туда завтра, — стоя во тьме, он тяжело вздохнул.
— Ну, свалился груз с твоих плеч, Гарри?
— Пожалуй... А может быть, навалился еще больший груз.
— Я свою часть договора выполнил.
— А я выполню свою, если подвернется такая возможность. А пока искренне благодарю тебя.
— Ага, и эту мертвую команду. Кстати. Знаешь, Гарри, о тебе тоже уже распространяется легенда. Ну что ж, давай прощаться...
Гарри похлопал себя ладонями, разминая затекшие суставы и пытаясь согреться. А потом он сказал:
— До свидания, Фаэтор, — и, как всегда, бесконечность Мёбиуса с готовностью приняла его...
* * *
Самым простым для Гарри оказалась подготовка и разработка планов. Вернувшись в штаб-квартиру отдела, он сообщил Дарси Кларку обо всем, что ему удалось разузнать, и пока ему подбирали необходимое снаряжение, он более детально разъяснил главе отдела экстрасенсорики то, что уже было им рассказано.
Когда он закончил, Кларк сказал:
— Давай теперь все по порядку. Ты отправляешься в Румынию, на Дунай, в окрестностях Радуевича, и оттуда поднимаешься вверх по течению подземной реки, так?
— Так.
— Пробравшись вверх по течению, ты предполагаешь найти где-то такие же Врата, как в Печорске, с той разницей, что возле них никто не будет в тебя стрелять?
— Возможно, там и окажутся люди, — сказал Гарри, — возможно, группа людей, но они не будут стрелять в меня. Они не смогут сделать этого. Если я хорошо разбираюсь в своей специальности, они с радостью приветствуют меня. Может быть, они даже поделятся со мной ценной информацией.
Кларк, взглянув на него, подумал: “О Господи, этот человек чертовски бесчеловечен!”. Вслух же он тихонько произнес:
— То есть мертвые люди?
— Да, трупы. Может, даже не трупы, а просто воспоминания каких-то людей.
Теперь Кларк содрогнулся, и это было явно заметно. Он припомнил дело Бодеску, когда ему лично, собственными глазами пришлось увидеть, какой невероятной властью над мертвыми обладает Гарри. Или, может быть, катким уважением к нему они проникнуты. Строго говоря, в тот раз призвал мертвых не сам Гарри, а его сын — Гарри-младший, пребывавший еще во младенчестве. Но Гарри, когда возникала нужда, тоже умел это делать.
Наконец Кларк заставил себя успокоиться и продолжил:
— И обнаружив эти Врата, ты воспользуешься ими, чтобы отправиться... куда? В другой мир? В тот, где находятся твоя жена и твой сын и, предположительно, Джаз Симмонс?
Гарри кивнул.
— И Зек Фонер, а может, и еще один или два человека Если они до сих пор живы, а ты знаешь, что я верю в это, то у меня, как мне хочется думать, окажутся там друзья, но, наверное, будут и враги. По крайней мере — один: боевик из КГБ по имени Карл Вотский.
— Но, предполагая, что все сложится удачно, тебе придется побеседовать с Брендой и Гарри-младшим, чтобы выяснить, желает ли кто-нибудь из них вернуться с тобой?
— Примерно так, хотя я до сих пор не знаю, есть ли оттуда путь обратно. Не забывай, мне неизвестно о том, чтобы что-либо, принадлежащее нашему миру, вернулось оттуда, и мне известно, что все, появившееся из того мира, не вернулось обратно в свой мир! Осмысленно ли это? Во всяком случае, другого выхода я не вижу.
— Короче говоря, ты рискуешь своей жизнью.
— Ты хочешь, чтобы я это сделал, или нет?
— Да, хочу. По-своему я не менее любопытен, чем ты. И кроме того, я хотел бы увидеть, как закроется этот Печорск. Даже если они сами не производят этих чудовищ, комплекс все равно остается бомбой замедленного действия.
Гарри кивнул.
— Я отношусь к этому точно так же, но Виктор Лучов дал слово, что из Печорска не ускользнет ни одно существо. Для меня этого вполне достаточно.
Кларк фыркнул.
— Гарри, твоего слова мне всегда вполне достаточно, но я всего лишь маленький винтик в большой машине. Не думаю, что кто-нибудь собирается предпринять какие-то превентивные акции против Печорска. А уж тем более сейчас, в этом новом климате “политического взаимопонимания”. Но если оттуда все-таки что-нибудь вылетит... — он беспомощно развел руками.
— Я знаю, тогда ты окажешься не у дел, — ответил Гарри.
И вновь Кларк фыркнул.
— Точнее, я ничего не смогу поделать! — ответил он.
— Что ж, это еще одно основание отправляться туда, — Гарри, казалось, относился к происходящему почти фаталистически. — Нужно выяснить, можем ли мы как-то изменить существующее положение дел, которое, полагаю, легче изменить как раз находясь там.
Оба они некоторое время молчали, а потом Кларк сказал:
— Гарри, остаток снаряжения для тебя еще некоторое время будут подбирать, но это делается. Сейчас уже очень поздно, и мне давно было бы пора спать. Я вздремну пару часиков, а утром буду здесь, чтобы проводить тебя. Перед тем, как я пойду, могу я еще чем-нибудь помочь тебе? И чем ты будешь заниматься остаток ночи?
Гарри пожал плечами.
— О, я не устал, — ответил он, — но немного попозже все-таки постараюсь соснуть. Я понимаю, что это глупо, но почему-то хочется подниматься по этой подземной речке в дневное время. Я хочу сказать, что мог бы отправиться в ночь, но не горю таким желанием.
— Глупо? А в чем же здесь глупость?
— Потому что под землей совершенно безразлично — день наверху или ночь. Там постоянно стоит непроглядная тьма. Мне просто будет приятнее сознавать, что наверху есть дневной свет. Но в любом случае раньше, чем я что-то предприму, мне придется еще раз поговорить с Мёбиусом.
Не найдя нужных слов, Кларк просто покачал головой. Гарри всегда так действовал на него.
— Знаешь, — наконец сказал он, — мы с тобой являемся частицами одного и того же мира, но когда ты вот так естественно и деловито говоришь о покойниках, о своих способностях, о бесконечности Мёбиуса, да и много еще о чем... Когда ты вот так говоришь: “Я собираюсь потолковать с Мёбиусом”... Господи Иисусе, я начинаю воспринимать тебя как какого-то пришельца! Или, скажем, я чувствую себя просто маленьким ребенком. Я хочу сказать, что мне известно, на что ты способен, и я сам был свидетелем этого, и все же иногда я начинаю сомневаться, в здравом ли уме я нахожусь.
Гарри искренне и открыто улыбнулся.
— А еще возглавляешь отдел! — сказал он. — Может быть, Дарси, ты выбрал себе неподходящую работу?
Он дождался, когда Кларк выйдет, и отправился на встречу с Мёбиусом...
* * *
В Лейпциге была половина одиннадцатого, и кладбище уже заперли на ночь. Но Гарри, конечно, появился там, войдя не в ворота, а в дверь. Появился, чтобы встретиться с человеком, который как раз и научил его открывать такие двери.
— Гарри, мальчик мой, как я рад, что ты появился, — сказал Мёбиус. — Я здесь немножко поразмышлял об этой твоей предполагаемой параллельной Вселенной.
— Она становится все менее предполагаемой, — ответил ему Гарри. — Предполагаемой теперь остается лишь ее природа. — И он быстро сообщил покойному математику последние новости.
— Просто захватывающе! — воскликнул Мёбиус. — И это подтверждает мои соображения по данной теме.
— А меня, должен признать, все это только вводит в замешательство, — признался Гарри. — Появился, так сказать, свет в конце туннеля, но... Я хочу сказать, что если по эту сторону существует пара Врат, то почему на той стороне лишь одни Врата?
— Лишь одни? А почему ты так считаешь?
— Фаэтор говорил о светящейся белой двери в форме сферы. 06 одной двери. Если бы их было две, то разве старый Белое не упомянул бы о таком факте?
— Ну, упомянул он о нем или нет, но двери две, уверяю тебя, — Мёбиус говорил убежденно. — Две на этой стороне и две на той. Я могу пояснить этот принцип очень просто, не вдаваясь в детали математического аппарата доказательств.
— Я весь обратился в слух.
— Хорошо, — Мёбиус приступил к делу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
Если действительно настанет такое время и кто-нибудь спросит тебя “Кто ты?”, ответь ему, что тебя послал Белое. Тебя не слишком затруднит такая просьба?
— Нет, об этом мы договорились, — согласился Гарри. — А теперь расскажи мне то, что знаешь сам. Для начала про Печорск.
— Как? Впервые слышу. Гарри наскоро дал объяснения.
— Очень может быть, что там находится путь в мой мир или из него, — ответил Фаэтор, — но это никак не старый маршрут. Слушай внимательно: это то, что старый Белое рассказывал моему отцу, а тот рассказал мне. Вамфири послали его в Адские Края через сияющую белую дверь в форме сферы. Да, точно через такую же сферу, как та, в Печорске. Но Печорск находится на Верхнем Урале, а Белое появился в этом мире очень далеко оттуда.
— Так где же появился Белое?
— “Появился” — не совсем подходящее слово. Скорее, он “опустился”. Попав внутрь этой сферы, он упал. Он чувствовал, что куда-то проваливается, видимо, в Ад! Выглядело это так, будто он скользил внутри какой-то гигантской белой светящейся шахты, стены которой отстояли так далеко, что он их не видел. Он падал, но с небольшой скоростью — так, во всяком случае, ему казалось. И, должно быть, ему правильно казалось, потому что, появившись в этом мире, он все еще продолжал падать! Он выпал из этой сферы — из Врат, ведущих в ваш мир.
— Где? — Гарри не терпелось.
— Под землей!
— Как в Печорске?
— Не как в Печорске. Сфера, из которой он выпал, была закреплена в потолке огромной горизонтальной скважины, над карнизом из какого-то пористого камня. По дну этой скважины текла черная бурлящая река. Белое не знал, где она начиналась и где заканчивалась. В потолке была закреплена сфера и виднелись огромные дыры — по всей видимости, такие же, как в этом Печорске. Сама протяженность этой скважины или пещеры была невелика. Там, где река вытекала из пещеры во тьму, расстояние между потолком и поверхностью воды уменьшалось до нескольких дюймов. Карниз же давал возможность пройтись на десяток шагов взад-вперед, а потом он резко сужался, постепенно переходя в блестящую поверхность стены пещеры. В общем, выхода не было. А вернее, был, но только для тех, у кого хватало для этого смелости.
— Подземное путешествие по реке! — воскликнул Гарри.
— Вот именно. Оно могло растянуться на многие мили. Вот такая судьба досталась Белосу...
До него здесь были и другие, причем некоторые из них так здесь и остались. Он нашел их высохшие останки — существ, которых он называл трогами и Странниками, которые предпочли сидеть здесь и медленно умирать, но не связываться с неизвестностью. Однако не тот характер был у Белоса.
— Он прыгнул в реку? — заинтересованно спросил Гарри.
Фаэтор пожал плечами.
— А что еще он мог сделать? Для начала, конечно, он попытался войти обратно в сферу, но она не принимала его. Когда он поднимал руки, чтобы сунуть их в светящуюся оболочку, руки выталкивало обратно. Врата в Адские Края были открыты для него лишь в одну сторону. Однако ему было не по нутру сидеть здесь и потихоньку превращаться в камень. Отправляться нужно было немедленно, пока он еще был полон сил.
Так вот, Гарри, я думаю, ты слышал, будто вампиры боятся проточной воды?
— Слышал, разумеется, — сказал Гарри. — Я крупнейший в мире специалист по вампирам! Во всяком случае, из ныне живущих. Ты хочешь сказать мне, что этот миф основан на существовании подземной реки, страх перед которой Вамфири должны перебороть для того, чтобы появиться на поверхности этого мира, так? Тибор объяснял это по-иному.
Фаэтор вздохнул.
— Как я уже говорил, Тибор вообще ничего не знал, уж это он, по крайней мере, имел возможность узнать от меня. Но, ничего не зная, он, видимо, изобрел собственные объяснения. Как ты заметил, лживые.
— Я отношу эту характеристику ко всем вам, — напомнил ему Гарри. — Но ты отвлекся. Давай вернемся к сути дела.
— Прекрасно. Эта подземная река и является основой данного мифа. Всякий вампир, Гарри, состоит из плоти, крови и костей. Погрузи его под воду на достаточно долгое время — и он погибнет. А теперь я продолжу.
Белое прыгнул в эту реку, и его понесло течением. Иногда его голова находилась над водой, но бывали и такие моменты, когда просвет над головой исчезал и ему волей-неволей приходилось погружаться под воду. Прошло много времени до того, как потолок начал становиться выше и появился естественный свет, видневшийся где-то, куда текла эта река. Потом оказалось, что река впадает в какую-то заводь, примыкающую к болотистой речке. Но это, как я сказал, происходило уже на поверхности земли. Истощенный, несколько побитый, отчаянно выкашливающий воду, старый Белое в конце концов оказался в этом мире!
— Да? — Гарри едва сдерживался.
— Сейчас ты ахнешь — в ста семидесяти милях от того самого места, на котором ты сейчас стоишь. И Гарри действительно ахнул.
— А где в точности? — спросил он.
— Возле Радуевича. На берегах Данубы или, возможно, ты лучше знаешь эту реку под названием Дунай. Там ты и найдешь место своих надежд. Там находится источник этой легенды. Ты отправишься туда сейчас, немедленно?
— Сейчас? Нет, — Гарри отрицательно покачал головой. — Сегодня вечером я займусь составлением плана, а отправлюсь туда завтра, — стоя во тьме, он тяжело вздохнул.
— Ну, свалился груз с твоих плеч, Гарри?
— Пожалуй... А может быть, навалился еще больший груз.
— Я свою часть договора выполнил.
— А я выполню свою, если подвернется такая возможность. А пока искренне благодарю тебя.
— Ага, и эту мертвую команду. Кстати. Знаешь, Гарри, о тебе тоже уже распространяется легенда. Ну что ж, давай прощаться...
Гарри похлопал себя ладонями, разминая затекшие суставы и пытаясь согреться. А потом он сказал:
— До свидания, Фаэтор, — и, как всегда, бесконечность Мёбиуса с готовностью приняла его...
* * *
Самым простым для Гарри оказалась подготовка и разработка планов. Вернувшись в штаб-квартиру отдела, он сообщил Дарси Кларку обо всем, что ему удалось разузнать, и пока ему подбирали необходимое снаряжение, он более детально разъяснил главе отдела экстрасенсорики то, что уже было им рассказано.
Когда он закончил, Кларк сказал:
— Давай теперь все по порядку. Ты отправляешься в Румынию, на Дунай, в окрестностях Радуевича, и оттуда поднимаешься вверх по течению подземной реки, так?
— Так.
— Пробравшись вверх по течению, ты предполагаешь найти где-то такие же Врата, как в Печорске, с той разницей, что возле них никто не будет в тебя стрелять?
— Возможно, там и окажутся люди, — сказал Гарри, — возможно, группа людей, но они не будут стрелять в меня. Они не смогут сделать этого. Если я хорошо разбираюсь в своей специальности, они с радостью приветствуют меня. Может быть, они даже поделятся со мной ценной информацией.
Кларк, взглянув на него, подумал: “О Господи, этот человек чертовски бесчеловечен!”. Вслух же он тихонько произнес:
— То есть мертвые люди?
— Да, трупы. Может, даже не трупы, а просто воспоминания каких-то людей.
Теперь Кларк содрогнулся, и это было явно заметно. Он припомнил дело Бодеску, когда ему лично, собственными глазами пришлось увидеть, какой невероятной властью над мертвыми обладает Гарри. Или, может быть, катким уважением к нему они проникнуты. Строго говоря, в тот раз призвал мертвых не сам Гарри, а его сын — Гарри-младший, пребывавший еще во младенчестве. Но Гарри, когда возникала нужда, тоже умел это делать.
Наконец Кларк заставил себя успокоиться и продолжил:
— И обнаружив эти Врата, ты воспользуешься ими, чтобы отправиться... куда? В другой мир? В тот, где находятся твоя жена и твой сын и, предположительно, Джаз Симмонс?
Гарри кивнул.
— И Зек Фонер, а может, и еще один или два человека Если они до сих пор живы, а ты знаешь, что я верю в это, то у меня, как мне хочется думать, окажутся там друзья, но, наверное, будут и враги. По крайней мере — один: боевик из КГБ по имени Карл Вотский.
— Но, предполагая, что все сложится удачно, тебе придется побеседовать с Брендой и Гарри-младшим, чтобы выяснить, желает ли кто-нибудь из них вернуться с тобой?
— Примерно так, хотя я до сих пор не знаю, есть ли оттуда путь обратно. Не забывай, мне неизвестно о том, чтобы что-либо, принадлежащее нашему миру, вернулось оттуда, и мне известно, что все, появившееся из того мира, не вернулось обратно в свой мир! Осмысленно ли это? Во всяком случае, другого выхода я не вижу.
— Короче говоря, ты рискуешь своей жизнью.
— Ты хочешь, чтобы я это сделал, или нет?
— Да, хочу. По-своему я не менее любопытен, чем ты. И кроме того, я хотел бы увидеть, как закроется этот Печорск. Даже если они сами не производят этих чудовищ, комплекс все равно остается бомбой замедленного действия.
Гарри кивнул.
— Я отношусь к этому точно так же, но Виктор Лучов дал слово, что из Печорска не ускользнет ни одно существо. Для меня этого вполне достаточно.
Кларк фыркнул.
— Гарри, твоего слова мне всегда вполне достаточно, но я всего лишь маленький винтик в большой машине. Не думаю, что кто-нибудь собирается предпринять какие-то превентивные акции против Печорска. А уж тем более сейчас, в этом новом климате “политического взаимопонимания”. Но если оттуда все-таки что-нибудь вылетит... — он беспомощно развел руками.
— Я знаю, тогда ты окажешься не у дел, — ответил Гарри.
И вновь Кларк фыркнул.
— Точнее, я ничего не смогу поделать! — ответил он.
— Что ж, это еще одно основание отправляться туда, — Гарри, казалось, относился к происходящему почти фаталистически. — Нужно выяснить, можем ли мы как-то изменить существующее положение дел, которое, полагаю, легче изменить как раз находясь там.
Оба они некоторое время молчали, а потом Кларк сказал:
— Гарри, остаток снаряжения для тебя еще некоторое время будут подбирать, но это делается. Сейчас уже очень поздно, и мне давно было бы пора спать. Я вздремну пару часиков, а утром буду здесь, чтобы проводить тебя. Перед тем, как я пойду, могу я еще чем-нибудь помочь тебе? И чем ты будешь заниматься остаток ночи?
Гарри пожал плечами.
— О, я не устал, — ответил он, — но немного попозже все-таки постараюсь соснуть. Я понимаю, что это глупо, но почему-то хочется подниматься по этой подземной речке в дневное время. Я хочу сказать, что мог бы отправиться в ночь, но не горю таким желанием.
— Глупо? А в чем же здесь глупость?
— Потому что под землей совершенно безразлично — день наверху или ночь. Там постоянно стоит непроглядная тьма. Мне просто будет приятнее сознавать, что наверху есть дневной свет. Но в любом случае раньше, чем я что-то предприму, мне придется еще раз поговорить с Мёбиусом.
Не найдя нужных слов, Кларк просто покачал головой. Гарри всегда так действовал на него.
— Знаешь, — наконец сказал он, — мы с тобой являемся частицами одного и того же мира, но когда ты вот так естественно и деловито говоришь о покойниках, о своих способностях, о бесконечности Мёбиуса, да и много еще о чем... Когда ты вот так говоришь: “Я собираюсь потолковать с Мёбиусом”... Господи Иисусе, я начинаю воспринимать тебя как какого-то пришельца! Или, скажем, я чувствую себя просто маленьким ребенком. Я хочу сказать, что мне известно, на что ты способен, и я сам был свидетелем этого, и все же иногда я начинаю сомневаться, в здравом ли уме я нахожусь.
Гарри искренне и открыто улыбнулся.
— А еще возглавляешь отдел! — сказал он. — Может быть, Дарси, ты выбрал себе неподходящую работу?
Он дождался, когда Кларк выйдет, и отправился на встречу с Мёбиусом...
* * *
В Лейпциге была половина одиннадцатого, и кладбище уже заперли на ночь. Но Гарри, конечно, появился там, войдя не в ворота, а в дверь. Появился, чтобы встретиться с человеком, который как раз и научил его открывать такие двери.
— Гарри, мальчик мой, как я рад, что ты появился, — сказал Мёбиус. — Я здесь немножко поразмышлял об этой твоей предполагаемой параллельной Вселенной.
— Она становится все менее предполагаемой, — ответил ему Гарри. — Предполагаемой теперь остается лишь ее природа. — И он быстро сообщил покойному математику последние новости.
— Просто захватывающе! — воскликнул Мёбиус. — И это подтверждает мои соображения по данной теме.
— А меня, должен признать, все это только вводит в замешательство, — признался Гарри. — Появился, так сказать, свет в конце туннеля, но... Я хочу сказать, что если по эту сторону существует пара Врат, то почему на той стороне лишь одни Врата?
— Лишь одни? А почему ты так считаешь?
— Фаэтор говорил о светящейся белой двери в форме сферы. 06 одной двери. Если бы их было две, то разве старый Белое не упомянул бы о таком факте?
— Ну, упомянул он о нем или нет, но двери две, уверяю тебя, — Мёбиус говорил убежденно. — Две на этой стороне и две на той. Я могу пояснить этот принцип очень просто, не вдаваясь в детали математического аппарата доказательств.
— Я весь обратился в слух.
— Хорошо, — Мёбиус приступил к делу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76