Секунды превращались в минуты, ментальный дисплей продолжал работать... И вдруг неожиданно экран его полностью очистился. А через некоторое время...
— Это... возможно, — сказал Мёбиус. — Это может появиться в виде природного явления и даже может быть воспроизведено человеком. За исключением того, что людям от такого изобретения нет никакой пользы. Это должно появиться случайно, в качестве побочного явления в ходе какого-то иного эксперимента.
— Однако, если бы я знал, каким образом... Если бы я мог перевести вашу математику в рабочие чертежи... Вы хотите сказать, что я мог бы создать эту... Эти Врата?
Гарри внутренне напрягся, как струна.
— Вы? Вряд ли! — фыркнул Мёбиус. — Но коллектив ученых при наличии огромных материальных ресурсов и при мощном энергетическом снабжении — да!
Гарри тут же припомнил об экспериментах в Печорске, и теперь его волнение стало очевидным.
— Вы дали как раз то подтверждение, которое мне и было нужно, — сказал он, — а теперь я должен отправляться в путь.
— Было очень приятно вновь побеседовать с вами, — сказал Мёбиус. — Будьте осторожны, Гарри.
— Постараюсь, — пообещал Гарри и, поплотнее завернувшись в свое пальто (в пальто, которое он позаимствовал из гардероба Джаза Симмонса), открыл дверь Мёбиуса и удалился.
Листья продолжали метаться между могилами и вдоль дорожек кладбища. Один такой лист, случайно подброшенный башмаком Гарри, неожиданно закружил в маленьком вихре, образовавшемся на том месте, где в предыдущий момент стоял человек, но вскоре на Лейпцигском кладбище, освещенном высоко висящей в небе луной и холодными мерцающими звездами, вновь стало тихо — тихо и пусто...
* * *
Примерно за три дня до визита Гарри к Мёбиусу (и совсем в ином измерении) происходило следующее.
Джаз Симмонс кочевал на запад вместе с Зек, Лардисом и его Странниками, шагая в золотистом сиянии медленно заходящего солнца. Он был доволен тем, что его освободили от снаряжения, за исключением автомата с двумя заряженными магазинами, и был уверен в том, что, хотя и устал он как собака, ему вполне удастся продержаться до тех пор, пока Странники не остановятся лагерем.
К этому времени ему представилась возможность поближе приглядеться к Зек при свете долгого вечера Светлой стороны, и он не был разочарован. Она каким-то образом выкроила время, чтобы быстренько умыться в протекавшем неподалеку ручейке, и это пошло на пользу ее свежей естественной красоте. Теперь она выглядела достаточно хорошо, чтобы поесть, а Гарри был для этого достаточно голоден. Только это было бы непозволительной тратой времени.
Зек обернула натертые ступни мягкими тряпками, а ступать ей теперь приходилось по траве, а не по камням, так что, несмотря на всю усталость, походка ее стала легче, а с лица исчезла большая часть озабоченных морщинок. Пока она приводила себя в порядок, Джаз понаблюдал за Странниками.
Его первая оценка, похоже, подтверждалась: они были цыганами, “романи”, и говорили на каком-то архаичном варианте языка романской группы. Трудно было из этого делать выводы о каких-то связях с миром, который он оставил; возможно, некоторые черты сходства позже сумеет объяснить Зек. Он решил обязательно задать ей в подходящий момент этот вопрос — один из многих вопросов в длинном списке. Джаз был удивлен тем, что быстро привык полагаться на нее. К тому же, он был встревожен и тем, что слишком много думает о ней, в то время как следовало бы сосредоточиться на максимально быстром, самообразовании.
Многие мужчины из Странников носили в левом ухе кольцо, по виду — золотое, и широкие кольца из того же металла на пальцах рук. Похоже, этот драгоценный металл не был здесь особенно дефицитным: он украшал желтые ленты их тележек, его можно было видеть на куртках и на поясах штанов из грубой шерсти. Его использовали даже для изготовления пряжек кожаных сандалий! А вот серебро встречалось гораздо реже. Джаз видел наконечники стрел для луков и арбалетов, изготовленные из серебра, но не заметил ни одного украшения из этого металла. Вскоре ему предстояло узнать, что в этом мире серебро ценится гораздо выше золота, и не в последнюю очередь — за его свойства, связанные с вампирами.
Но вот сами Странники озадачили Джаза. Он обнаружил необычно серьезные аномалии, которые никак не укладывались у него в голове. Ему, к примеру, показалось, что во многих отношениях этот мир очень неразвит, однако самих Странников никак нельзя было назвать примитивными. Хотя сам он не видел здесь ни одного настоящего цыганского табора, знал, что они существуют. Он наблюдал за мальчиком лет четырех-пяти, который сидел на груженой трясучей тележке и играл с грубой моделью той же повозки. В ее оглобли, однако, была впряжена пара существ, напоминающих каких-то лохматых овец-переростков — они тоже были вырезаны из дерева и обтянуты ворсистой кожей. То есть этим людям были известны колесо и тягловый скот, хотя он пока не видел ни того, ни другого. Они умели обрабатывать металлы, а хорошо изготовленный арбалет никак не назовешь оружием примитивным. В общем, почти во всех аспектах их культуру можно было назвать весьма высокой. Но, с другой стороны, было трудно понять, каким образом в этой окружающей среде можно было достичь вообще хоть какой-то степени культуры!
Что же касается “племени”, которое ожидал увидеть Джаз, то пока он видел в общей сложности не более шести десятков Странников: команда Арлека, которая теперь вновь влилась в общую группу на правах полноценных членов, Лардис и группа людей, сопровождавших его в походе, и несколько семейных пар, которые поджидали Лардиса в небольшой рощице неподалеку от прохода, чтобы вместе с ним отправиться на запад вдоль подножия холмов. И все эти люди шли пешком, за исключением одной старой женщины, которую уложили на кучу мехов в тележку, и двух-трех маленьких детей, которые путешествовали подобным же образом.
Джаз, изучая их лица, заметил, как часто они оборачиваются и с подозрением смотрят на солнце, нависающее над южным горизонтом. Зек объяснила Джазу, что настоящая ночь наступит еще не раньше чем через сорок пять часов. Однако на лицах были написаны невысказанная тревога и напряжение, и Джаз решил, что, пожалуй, догадывается об их причине — они хотели оказаться как можно дальше к западу, хотели до заката солнца уйти как можно дальше от ущелья. А поскольку они прекрасно знали этот мир, где Джаз был новичком, он обнаружил, что начинает тревожиться вместе с ними и стремиться к тому же, к чему стремятся они.
Стараясь никак не проявить своих опасений, он спросил Зек:
— А где остальные? Я хочу сказать — ведь это же наверняка всего лишь часть племени — Да, конечно, — ответила она ему, встряхивая головой и разбрасывая волосы по плечам, — это всего лишь, часть. Племена Странников никогда не кочуют всем племенем. Это то, что Лардис называет тактикой выживания.
Впереди нас ожидает еще два больших привала. Один примерно в сорока милях отсюда, а другой — в двадцати пяти милях за ним — возле первого убежища. Убежище — это система пещер, образовавшихся в каменных породах. Все племя может спрятаться в этом убежище, притаиться по разным его углам, исчезнув с поверхности земли. Вамфири будет трудно выудить оттуда людей. Именно туда мы и направляемся. Там мы спрячемся на всю долгую ночь.
— Семьдесят миль? — вопросительно взглянул он. — До наступления темноты? — он бросил взгляд на солнце, стоящее над самым горизонтом. — Ты шутишь!
— Полный закат наступит еще не скоро, — снова напомнила ему она. — Ты можешь смотреть на солнце, пока не ослепнешь, но не заметишь, чтобы оно хоть чуточку сдвинулось с места. Это действительно медленный процесс.
— Ну, слава Богу, — сказал он, облегченно кивая.
— Лардис собирается делать переходы по пятнадцать миль с настоящими привалами, — продолжала она, — но он тоже устал и, может быть, даже больше, чем мы. Первый привал будет скоро, потому что он знает, что всем нам нужно хоть немножко поспать. Охранять нас будут волки, а сам привал продлится не более трех часов. Так что после каждого шестичасового перехода у нас будет трехчасовой привал. Девять часов — это пятнадцать миль. Звучит все очень просто, но на самом деле это нелегко. Они к этому привыкли, но тебе поначалу, видимо, будет тяжело. Во всяком случае, пока ты не втянешься во все это.
Она не успела закончить фразу, как Лардис объявил о привале Он находился довольно далеко от них, но его мощный голос был отчетливо слышен.
— Есть, пить, а потом — спать, — посоветовал он. Странники начали заниматься всем тем, чем обычно занимаются на привале, и к ним присоединились Зек и Джаз. Она развернула свой спальный мешок, порекомендовав Джазу:
— Раздобудь себе одеяло или меха на одной из этих тележек. У них есть запасные. Сейчас кто-нибудь начнет разносить хлеб, воду и мясо.
Она расстегнула пряжки спального мешка, расстелила его на ровном месте и забралась внутрь, застегнув наполовину молнию. Джаз прикурил для нее сигарету и отправился на поиски одеяла.
Когда он вернулся к ней, оказалось, что еда уже разнесена. Пока они ели, он признался:
— Я возбужден, как впечатлительный ребенок! Я не смогу уснуть. Слишком активен мой мозг, слишком много ему приходится переваривать.
— Ты уснешь, — ответила она.
— Может быть, ты расскажешь мне на сон грядущий историю? — предложил он, укладываясь. — Свою историю?
— Историю моей жизни? — она слабо улыбнулась.
— Нет, только тот ее кусочек, который ты прожила с тех пор, как попала сюда. Я понимаю, что он не очень романтичен, но чем больше я буду знать об этом месте, тем лучше. Как сказал бы Лардис, это тактика выживания. Теперь, когда мы знаем об этом Обитателе, у которого, похоже, есть сезонный билет до Берлина, у меня появилось большее желание выжить. Или, точнее говоря, более осуществимое.
— Ты прав, — согласилась она, устраиваясь поудобнее. — Были моменты, когда я уже почти теряла надежду, но сейчас я рада, что этого не случилось. Значит, ты хочешь выслушать мою историю? Ладно, Джаз. Дело было так...
Начала она говорить тихим, ровным голосом, но по мере того, как рассказ продолжался, у нее начали появляться драматичные нотки, присущие Странникам, да и самим Вамфири. Поскольку она была телепаткой, их манера мышления и стереотипы поведения сильно воздействовали на нее, став, в конце концов, ее второй натурой. Джаз слушал поток слов, вживаясь в ощущения и страхи, которыми изобиловал ее рассказ.
Глава 15
Рассказ Зек
— Я прошла через Врата, экипированная точно так же, как ты, — начала свою историю Зек, — но я не была такой крупной и сильной, как ты. Мне было просто не снести все. И я устала как собака...
Когда я попала сюда, на Темной стороне стояла ночь — и у меня, можно сказать, не было шансов на выживание! Конечно, я не знала в то время, каковы мои шансы, иначе просто всадила бы себе пулю в голову и на этом со всем покончила.
Пройдя через Врата, я спустилась с откоса кольца кратера и увидела, что меня ожидает. Мне ничего не оставалось делать, как смириться с этим, поскольку пути назад не было. Ну да, ты можешь не сомневаться в том, что перед тем как спуститься вниз, я бросилась обратно к сфере в отчаянной попытке бежать. Она, однако, стояла, излучая ослепительный белый свет, непроницаемая и неприступная, как будто этот купол был из камня.
Но если вид тех существ, которые поджидали меня внизу, напугал меня, то и мое появление из сферы, надо отдать должное, на них подействовало. Они просто не знали, как себя вести со мной. На самом деле они не “подстерегали” меня там — они находились в этим месте возле Врат по каким-то своим делам, но об этом я узнала уже потом. Сейчас мои воспоминания немножко путаются, как постепенно забывающийся дурной сон. Мне трудно точно описать, как все это происходило и что я при этом чувствовала, но я попробую.
Ты уже видел летающих существ, которыми пользуются Вамфири, но не видел их боевых зверей — а если видел, значит, видел не вблизи. Я имею в виду не тех, которые выступали в роли охранников Шайтиса — Густана и этого, второго; это попросту бывшие Странники, превращенные в вампиров Шайтисом и получившие какой-то небольшой чин и власть. Насколько я понимаю, в них не были посажены яйца и им никогда не добиться ничего большего, чем служба у своего лорда. Они, конечно, были вампирами — своего рода. Вся челядь Вамфири относится к роду вампиров, но Густан и другие в то же время остаются людьми... — сделав паузу, она вздохнула.
— Джаз, понимаешь, мне трудно объяснять. Вампиры — это... Их жизненный цикл фантастически сложен. Может быть, я лучше попытаюсь рассказать то, что я знаю об их системе, а уж потом продолжу. Я имею в виду их биологическую систему.
Собственно вампиры — базовые существа — рождаются в болотах, к востоку и западу от этих гор. О методе их размножения я могу сообщить лишь предположительно:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
— Это... возможно, — сказал Мёбиус. — Это может появиться в виде природного явления и даже может быть воспроизведено человеком. За исключением того, что людям от такого изобретения нет никакой пользы. Это должно появиться случайно, в качестве побочного явления в ходе какого-то иного эксперимента.
— Однако, если бы я знал, каким образом... Если бы я мог перевести вашу математику в рабочие чертежи... Вы хотите сказать, что я мог бы создать эту... Эти Врата?
Гарри внутренне напрягся, как струна.
— Вы? Вряд ли! — фыркнул Мёбиус. — Но коллектив ученых при наличии огромных материальных ресурсов и при мощном энергетическом снабжении — да!
Гарри тут же припомнил об экспериментах в Печорске, и теперь его волнение стало очевидным.
— Вы дали как раз то подтверждение, которое мне и было нужно, — сказал он, — а теперь я должен отправляться в путь.
— Было очень приятно вновь побеседовать с вами, — сказал Мёбиус. — Будьте осторожны, Гарри.
— Постараюсь, — пообещал Гарри и, поплотнее завернувшись в свое пальто (в пальто, которое он позаимствовал из гардероба Джаза Симмонса), открыл дверь Мёбиуса и удалился.
Листья продолжали метаться между могилами и вдоль дорожек кладбища. Один такой лист, случайно подброшенный башмаком Гарри, неожиданно закружил в маленьком вихре, образовавшемся на том месте, где в предыдущий момент стоял человек, но вскоре на Лейпцигском кладбище, освещенном высоко висящей в небе луной и холодными мерцающими звездами, вновь стало тихо — тихо и пусто...
* * *
Примерно за три дня до визита Гарри к Мёбиусу (и совсем в ином измерении) происходило следующее.
Джаз Симмонс кочевал на запад вместе с Зек, Лардисом и его Странниками, шагая в золотистом сиянии медленно заходящего солнца. Он был доволен тем, что его освободили от снаряжения, за исключением автомата с двумя заряженными магазинами, и был уверен в том, что, хотя и устал он как собака, ему вполне удастся продержаться до тех пор, пока Странники не остановятся лагерем.
К этому времени ему представилась возможность поближе приглядеться к Зек при свете долгого вечера Светлой стороны, и он не был разочарован. Она каким-то образом выкроила время, чтобы быстренько умыться в протекавшем неподалеку ручейке, и это пошло на пользу ее свежей естественной красоте. Теперь она выглядела достаточно хорошо, чтобы поесть, а Гарри был для этого достаточно голоден. Только это было бы непозволительной тратой времени.
Зек обернула натертые ступни мягкими тряпками, а ступать ей теперь приходилось по траве, а не по камням, так что, несмотря на всю усталость, походка ее стала легче, а с лица исчезла большая часть озабоченных морщинок. Пока она приводила себя в порядок, Джаз понаблюдал за Странниками.
Его первая оценка, похоже, подтверждалась: они были цыганами, “романи”, и говорили на каком-то архаичном варианте языка романской группы. Трудно было из этого делать выводы о каких-то связях с миром, который он оставил; возможно, некоторые черты сходства позже сумеет объяснить Зек. Он решил обязательно задать ей в подходящий момент этот вопрос — один из многих вопросов в длинном списке. Джаз был удивлен тем, что быстро привык полагаться на нее. К тому же, он был встревожен и тем, что слишком много думает о ней, в то время как следовало бы сосредоточиться на максимально быстром, самообразовании.
Многие мужчины из Странников носили в левом ухе кольцо, по виду — золотое, и широкие кольца из того же металла на пальцах рук. Похоже, этот драгоценный металл не был здесь особенно дефицитным: он украшал желтые ленты их тележек, его можно было видеть на куртках и на поясах штанов из грубой шерсти. Его использовали даже для изготовления пряжек кожаных сандалий! А вот серебро встречалось гораздо реже. Джаз видел наконечники стрел для луков и арбалетов, изготовленные из серебра, но не заметил ни одного украшения из этого металла. Вскоре ему предстояло узнать, что в этом мире серебро ценится гораздо выше золота, и не в последнюю очередь — за его свойства, связанные с вампирами.
Но вот сами Странники озадачили Джаза. Он обнаружил необычно серьезные аномалии, которые никак не укладывались у него в голове. Ему, к примеру, показалось, что во многих отношениях этот мир очень неразвит, однако самих Странников никак нельзя было назвать примитивными. Хотя сам он не видел здесь ни одного настоящего цыганского табора, знал, что они существуют. Он наблюдал за мальчиком лет четырех-пяти, который сидел на груженой трясучей тележке и играл с грубой моделью той же повозки. В ее оглобли, однако, была впряжена пара существ, напоминающих каких-то лохматых овец-переростков — они тоже были вырезаны из дерева и обтянуты ворсистой кожей. То есть этим людям были известны колесо и тягловый скот, хотя он пока не видел ни того, ни другого. Они умели обрабатывать металлы, а хорошо изготовленный арбалет никак не назовешь оружием примитивным. В общем, почти во всех аспектах их культуру можно было назвать весьма высокой. Но, с другой стороны, было трудно понять, каким образом в этой окружающей среде можно было достичь вообще хоть какой-то степени культуры!
Что же касается “племени”, которое ожидал увидеть Джаз, то пока он видел в общей сложности не более шести десятков Странников: команда Арлека, которая теперь вновь влилась в общую группу на правах полноценных членов, Лардис и группа людей, сопровождавших его в походе, и несколько семейных пар, которые поджидали Лардиса в небольшой рощице неподалеку от прохода, чтобы вместе с ним отправиться на запад вдоль подножия холмов. И все эти люди шли пешком, за исключением одной старой женщины, которую уложили на кучу мехов в тележку, и двух-трех маленьких детей, которые путешествовали подобным же образом.
Джаз, изучая их лица, заметил, как часто они оборачиваются и с подозрением смотрят на солнце, нависающее над южным горизонтом. Зек объяснила Джазу, что настоящая ночь наступит еще не раньше чем через сорок пять часов. Однако на лицах были написаны невысказанная тревога и напряжение, и Джаз решил, что, пожалуй, догадывается об их причине — они хотели оказаться как можно дальше к западу, хотели до заката солнца уйти как можно дальше от ущелья. А поскольку они прекрасно знали этот мир, где Джаз был новичком, он обнаружил, что начинает тревожиться вместе с ними и стремиться к тому же, к чему стремятся они.
Стараясь никак не проявить своих опасений, он спросил Зек:
— А где остальные? Я хочу сказать — ведь это же наверняка всего лишь часть племени — Да, конечно, — ответила она ему, встряхивая головой и разбрасывая волосы по плечам, — это всего лишь, часть. Племена Странников никогда не кочуют всем племенем. Это то, что Лардис называет тактикой выживания.
Впереди нас ожидает еще два больших привала. Один примерно в сорока милях отсюда, а другой — в двадцати пяти милях за ним — возле первого убежища. Убежище — это система пещер, образовавшихся в каменных породах. Все племя может спрятаться в этом убежище, притаиться по разным его углам, исчезнув с поверхности земли. Вамфири будет трудно выудить оттуда людей. Именно туда мы и направляемся. Там мы спрячемся на всю долгую ночь.
— Семьдесят миль? — вопросительно взглянул он. — До наступления темноты? — он бросил взгляд на солнце, стоящее над самым горизонтом. — Ты шутишь!
— Полный закат наступит еще не скоро, — снова напомнила ему она. — Ты можешь смотреть на солнце, пока не ослепнешь, но не заметишь, чтобы оно хоть чуточку сдвинулось с места. Это действительно медленный процесс.
— Ну, слава Богу, — сказал он, облегченно кивая.
— Лардис собирается делать переходы по пятнадцать миль с настоящими привалами, — продолжала она, — но он тоже устал и, может быть, даже больше, чем мы. Первый привал будет скоро, потому что он знает, что всем нам нужно хоть немножко поспать. Охранять нас будут волки, а сам привал продлится не более трех часов. Так что после каждого шестичасового перехода у нас будет трехчасовой привал. Девять часов — это пятнадцать миль. Звучит все очень просто, но на самом деле это нелегко. Они к этому привыкли, но тебе поначалу, видимо, будет тяжело. Во всяком случае, пока ты не втянешься во все это.
Она не успела закончить фразу, как Лардис объявил о привале Он находился довольно далеко от них, но его мощный голос был отчетливо слышен.
— Есть, пить, а потом — спать, — посоветовал он. Странники начали заниматься всем тем, чем обычно занимаются на привале, и к ним присоединились Зек и Джаз. Она развернула свой спальный мешок, порекомендовав Джазу:
— Раздобудь себе одеяло или меха на одной из этих тележек. У них есть запасные. Сейчас кто-нибудь начнет разносить хлеб, воду и мясо.
Она расстегнула пряжки спального мешка, расстелила его на ровном месте и забралась внутрь, застегнув наполовину молнию. Джаз прикурил для нее сигарету и отправился на поиски одеяла.
Когда он вернулся к ней, оказалось, что еда уже разнесена. Пока они ели, он признался:
— Я возбужден, как впечатлительный ребенок! Я не смогу уснуть. Слишком активен мой мозг, слишком много ему приходится переваривать.
— Ты уснешь, — ответила она.
— Может быть, ты расскажешь мне на сон грядущий историю? — предложил он, укладываясь. — Свою историю?
— Историю моей жизни? — она слабо улыбнулась.
— Нет, только тот ее кусочек, который ты прожила с тех пор, как попала сюда. Я понимаю, что он не очень романтичен, но чем больше я буду знать об этом месте, тем лучше. Как сказал бы Лардис, это тактика выживания. Теперь, когда мы знаем об этом Обитателе, у которого, похоже, есть сезонный билет до Берлина, у меня появилось большее желание выжить. Или, точнее говоря, более осуществимое.
— Ты прав, — согласилась она, устраиваясь поудобнее. — Были моменты, когда я уже почти теряла надежду, но сейчас я рада, что этого не случилось. Значит, ты хочешь выслушать мою историю? Ладно, Джаз. Дело было так...
Начала она говорить тихим, ровным голосом, но по мере того, как рассказ продолжался, у нее начали появляться драматичные нотки, присущие Странникам, да и самим Вамфири. Поскольку она была телепаткой, их манера мышления и стереотипы поведения сильно воздействовали на нее, став, в конце концов, ее второй натурой. Джаз слушал поток слов, вживаясь в ощущения и страхи, которыми изобиловал ее рассказ.
Глава 15
Рассказ Зек
— Я прошла через Врата, экипированная точно так же, как ты, — начала свою историю Зек, — но я не была такой крупной и сильной, как ты. Мне было просто не снести все. И я устала как собака...
Когда я попала сюда, на Темной стороне стояла ночь — и у меня, можно сказать, не было шансов на выживание! Конечно, я не знала в то время, каковы мои шансы, иначе просто всадила бы себе пулю в голову и на этом со всем покончила.
Пройдя через Врата, я спустилась с откоса кольца кратера и увидела, что меня ожидает. Мне ничего не оставалось делать, как смириться с этим, поскольку пути назад не было. Ну да, ты можешь не сомневаться в том, что перед тем как спуститься вниз, я бросилась обратно к сфере в отчаянной попытке бежать. Она, однако, стояла, излучая ослепительный белый свет, непроницаемая и неприступная, как будто этот купол был из камня.
Но если вид тех существ, которые поджидали меня внизу, напугал меня, то и мое появление из сферы, надо отдать должное, на них подействовало. Они просто не знали, как себя вести со мной. На самом деле они не “подстерегали” меня там — они находились в этим месте возле Врат по каким-то своим делам, но об этом я узнала уже потом. Сейчас мои воспоминания немножко путаются, как постепенно забывающийся дурной сон. Мне трудно точно описать, как все это происходило и что я при этом чувствовала, но я попробую.
Ты уже видел летающих существ, которыми пользуются Вамфири, но не видел их боевых зверей — а если видел, значит, видел не вблизи. Я имею в виду не тех, которые выступали в роли охранников Шайтиса — Густана и этого, второго; это попросту бывшие Странники, превращенные в вампиров Шайтисом и получившие какой-то небольшой чин и власть. Насколько я понимаю, в них не были посажены яйца и им никогда не добиться ничего большего, чем служба у своего лорда. Они, конечно, были вампирами — своего рода. Вся челядь Вамфири относится к роду вампиров, но Густан и другие в то же время остаются людьми... — сделав паузу, она вздохнула.
— Джаз, понимаешь, мне трудно объяснять. Вампиры — это... Их жизненный цикл фантастически сложен. Может быть, я лучше попытаюсь рассказать то, что я знаю об их системе, а уж потом продолжу. Я имею в виду их биологическую систему.
Собственно вампиры — базовые существа — рождаются в болотах, к востоку и западу от этих гор. О методе их размножения я могу сообщить лишь предположительно:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76