Мелия безмолвно стояла за его спиной, отказавшись садиться. Она пребывала в огромном напряжении и напоминала скульптурное изображение Манду, стоявшее в главном помещении храма. Однако в ее глазах не было и следа той безмятежности, которая отличала Вечноугасающего Манду. Ее взгляд свидетельствовал о том, что богиня напугана.
— Вы уверены в том, что это Сиф убил Орсита? — спросил Ландус. Он изо всех сил пытался сдержать нервную дрожь.
— Дарж связал все воедино, — ответила Лирит. — Все улики указывают на то, что убийца — Сиф. — Она указала на лежавшего на столе золотого паука. — А вот он устранил все наши былые сомнения в этом.
— Мне кажется, это какой-то яд, — сказал Дарж. — Ты сообщил нам, Ландус, что не заметил на теле Орсита никаких ран. Так что скорее всего причина смерти — яд.
— Может быть, — печально согласился юноша. — Но почему же Сиф решил сделать Орсита своей первой жертвой?
— Я думаю, все по той же причине, — ответил ему Фолкен. — По той же причине, по которой убил других жрецов и попытался лишить жизни Лирит. А не просто для того, чтобы посеять хаос в стенах Этериона. Сиф боялся, что кто-нибудь узнает о том, чем он занимался. — Бард указал на залитый чернилами лист пергамента, и все подошли к нему ближе. — Я не думаю, что это обычная храмовая летопись. Нет, Ландус, мне думается, что это личный дневник Орсита.
Ландус кивнул:
— Вполне возможно, Орсит действительно вел дневник. Фолкен взял со стола лист пергамента.
— На нем невозможно что-либо прочитать, однако надеюсь, что кое-что разобрать все-таки удастся. Вот, например, ясно различимы слова «тьма внизу», а здесь, чуть ниже, стоит слово «смерть». А еще ниже, в самом низу, постойте-ка… «что пауки придут снова».
Мелия сделала еще один шаг вперед.
— Мне кажется, пришло время наведаться к Сифу в гости!
Через несколько минут они уже стояли на ступеньках, ведущих в храм бога-паука. Он находился недалеко от храма Манду, и юный послушник быстро привел их туда. Ни у кого даже не возникло мысли посоветовать Ландусу не ходить вместе с ними. Лицо его было преисполнено такой же решимости, что и лицо Мелии.
Тогда как большинство храмов Второго Круга высечены из глыб белого мрамора, камень, из которого сложены стены храма Сифа, был серого цвета и светился в лунном свете. Двери — массивные и украшенные инкрустацией из оникса, были надежно заперты.
— Что-то мне подсказывает, что жрецы Сифа не слишком настроены отвечать на вежливый стук в дверь, — произнес Фолкен.
— Тогда нам придется войти внутрь без их разрешения, — зловеще проговорила Мелия.
С этими словами она подскочила прямо к дверям и подняла руки высоко над головой. Эйрин сначала подумала, будто ей показалось, но затем поняла — все было именно так. Хрупкую фигурку Мелии окружило лазурное свечение.
— Откройся! — приказала богиня.
Ее руки вспыхнули огнем. Раздался раскат грома. Как будто от удара исполинского кулака двери слетели с петель и с грохотом упали внутрь.
Происшедшее удивило даже Фолкена, а уж он немало повидал на своем веку.
На землю медленно опускалось облако пыли.
— Заходим! — сказала Мелия и шагнула в образовавшееся отверстие.
Храм Сифа был огромен. Темный свод подпирали десятки колонн, высеченных из того же серого камня, что и стены. С потолка свисали гобелены, сотканные из какой-то серебристой ткани. Они напоминали клочья паутины. В самом центре храма, на мозаичном полу, инкрустированном ониксом, из огромного круга расходились лучами восемь гигантских рук.
Это не руки, Эйрин. Это символ паука — огромного черного паука.
В храме находились жрецы, но разглядеть их всех было невозможно, потому что они поспешно спасались бегством. Вскоре в храме не осталось никого, за исключением шестерых путников.
— Что-то подсказывает мне, что они все были не в настроении и не захотели поболтать с нами, — проговорил Фолкен.
— Трусы, — презрительно сказала Мелия.
Ландус не сводил с нее удивленных и одновременно восхищенных глаз. На его лице также читался явный испуг. Эйрин догадывалась, какие чувства сейчас испытывает юноша. Не каждый день можно увидеть бывшую богиню в действии.
Фолкен задумчиво почесал подбородок:
— А что же теперь?
— Смотри! — сказала ему Мелия.
Затем она шагнула в круг с символическим изображением паука. Богиня не повысила голос, однако слова, которые она начала произносить, громко пророкотали под сводами пустого храма. Ее достаточно резкий тон показался присутствующим даже более зловещим, чем любая вспышка гнева.
— Покажись мне, Сиф! — воззвала она к незримому богу-пауку. — Я знаю, что ты сейчас слышишь меня. Паук всегда знает, что находится в центре его паутины.
Тишина.
— Отзовись, Сиф, или я до основания разрушу твой храм и оставлю от него одну огромную зловонную яму!
Мелия подняла руки над головой.
— Нет! — раздался в ответ чей-то пронзительный голос. — Не делай этого, Мелиндора!
Воздух в дальнем конце храма задрожал и пошел волнами. Затем, как будто чья-то огромная рука отбросила в сторону серую занавесь, воздух сделался прозрачным, открыв взгляду трон из серебристого камня. На нем восседала какая-то гигантская фигура. От осознания того, что она видит настоящего бога, у Эйрин перехватило дыхание.
Внешне Сиф оказался похож на человека, если не считать того, что у него оказалось четыре руки и четыре ноги. Казалось, все восемь конечностей одновременно двигаются. Его наряд состоял из наброшенной на плечи серой туники. Голова Сифа была слишком маленькая для столь большого тела. В самой середине лица сверкали крошечные черные глазки.
— Я здесь, Мелиндора, — произнес бог-паук каким-то металлическим голосом. — Ты довольна?
— Не совсем. В любом случае я разгромлю твой храм за то, что ты наделал.
Она снова подняла вверх руки. Сверкнула голубая молния. Одна из колонн треснула и надломилась.
— Стой! Не надо! — прорычал Сиф, накрыв голову всеми четырьмя руками, когда сверху посыпались пыль и мелкие камни. — Прекрати, Мелиндора! Я не заслужил этого!
— Неужели? — издевательски переспросила его Мелия, протянув в его сторону золотого паука, найденного в комнате Орсита. — А я думаю, что ты как раз заслужил наказания! И даже больше, чем простое наказание!
Мелия протянула руку к статуе.
— Нет, Мелия, подожди!
На этот раз с этим словами обратился не Сиф, а Фолкен. Он ласково прикоснулся к ее руке и осторожно опустил ее. Богиня недоуменно повернулась к нему:
— В чем дело, Фолкен? Сиф лишил жизни Орсита, умертвил других жрецов. Так пусть же он ответит за свои злодеяния!
— Ты ошибаешься! — выкрикнул Сиф. — Это не я, клянусь моей паутиной! Мелиндора, клянусь тебе, это не мой паук!
— Ты лжешь! — шагнула к нему Мелия.
— Нет! Спроси у него! — Сиф указал одной из своих четырех рук на Фолкена. — Он знает правду, я вижу это по его глазам! Вы все знаете, что этот напыщенный дурак Ондо не позволял иметь золотых пауков. А негодяй Геб спрятал все золото, которое украл для меня!
Мелия собралась что-то сказать, но, видимо, не смогла найти нужных слов. Она опустила руку и сделала шаг назад. Фолкен подхватил ее под руку.
— Получается, я был прав, — подал голос Дарж, явно не слишком смутившись от того, что лицезреет настоящего бога. Напротив, он держался так, будто Сиф — не грозное божество, а мальчишка-слуга, пойманный при попытке украсть кусок хлеба. — И ты разгневался на Ондо и вступил в сговор с Гебом для того, чтобы похитить золото.
— Да, я признаюсь в этом! — пророкотал Сиф. — Я презирал Ондо за его гордыню. А теперь знаю и о предательстве Геба, и ненавижу его! — Руки Сифа то и дело сплетались и расплетались. — Но я не убивал их. Я никого не убивал.
— А жрецов храма Ватриса в Этерионе? Дарж своими глазами видел, как твои жрецы шныряли по храму за несколько минут до убийства!
— Ты все неправильно поняла, Мелиндора! Мои жрецы по моему указанию тайно следили за ходом выступлений в Этерионе. Они всего лишь хотели незамеченными выйти из храма. Я не знаю, кто убил жрецов Ватриса. Я знаю одно — мои люди не имеют к этому никакого отношения!
— Ты лжешь! — повторила Мелия.
На этот раз она произнесла эту фразу шепотом.
Эйрин знала, что боги намного превосходят простых смертных и способны делать то, что кажется вполне реальным, хотя таковым и не является. Она была не совсем уверена в том, что сейчас видит перед собой настоящего Сифа. Но в то же самое время понимала, что бог-паук не лжет.
Не успев осознать, что делает, Эйрин решительно шагнула вперед. Она точно не знала, как следует правильно обращаться к богам, так что ограничилась следующим:
— Извини меня, владыка Сиф, но если не ты убил других богов, то кто же тогда истинный убийца?
— Ты думаешь, ничтожное создание, что я сам не хотел бы этого знать? — ответил Сиф, сжав руки в кулаки. — Я раздавлю тебя, как муху, застрявшую в моей паутине!
Эйрин посмотрела на него изумленным взглядом. Но прежде чем она успела что-то сказать, прямо перед ней встал Дарж.
— Бог ты или нет, но так обращаться к даме непозволительно!
Узкие глазки Сифа превратились в щелочки:
— А ты что за букашка?!
Мелия направилась прямо к трону:
— Это мой друг. Как был моим другом и Орсит. Если ты что-нибудь знаешь, Сиф, ты мне немедленно это расскажешь!
Сиф беспокойно заерзал на троне, выкатив вперед похожее на бочонок брюхо.
— Ты больше не богиня, Мелиндора! Незачем мне тебя слушать!
— Верно, — спокойно согласилась Мелия. — Но собравшихся в Этерионе ты все-таки послушаешься! Я скажу им, что ты скрываешь сведения об убийцах. Вряд ли жрецам других храмов понравится это известие. Они просто вышвырнут твоих жрецов из Этериона. Навсегда!
Сидевший на троне Сиф вздрогнул, беспокойно зашевелив всеми своими конечностями. Он тщетно пытался что-то сказать.
— Подумай об этом, Сиф! — резко бросила Мелия. — Тебя ожидает целая вечность — но без почитателей твоего культа, поскольку некому будет молиться за тебя. Тебя ждет полное забвение! Ты навечно останешься один вместе с твоей паутиной!
— Ты не посмеешь это сделать!
Мелия положила руки себе на бедра и удивленно подняла брови.
Бесформенное тело Сифа заколыхалось, как желе.
— Ты безжалостна, как оса, Мелиндора! — с отвращением вымолвил бог-паук. Затем, немного успокоившись, добавил: — Но я скажу тебе то, что ты желаешь услышать!
К сожалению, оказалось, что Сиф почти ничего не знает. Мелия и Фолкен время от времени задавали ему вопросы, но единственное, что тот мог подтвердить, состояло в том, что золотой паук не принадлежал ни ему, ни кому-либо из его почитателей. Он также не знал, кто мог обронить его. В конечном итоге богиня и бард поняли, что от Сифа больше не удастся ничего узнать.
— Я устала от тебя, Сиф, — сказала Мелия. — Мы уходим. С этими словами они с Фолкеном повернулись спиной к трону.
— Постой, Мелиндора! — слащаво проговорил бог-паук. — Поскольку я рассказал все, что тебе было нужно, надеюсь, ты не сообщишь Этериону о моей маленькой сделке с Гебом? Ведь ты сделаешь это? Мелиндора? Мелиндора!
С губ Сифа слетали брызги слюны, но Мелия, гордо задрав подбородок, зашагала прочь от трона.
— Давайте уйдем отсюда, — сказала она остальным. — Я всегда терпеть не могла пауков!
Через несколько секунд они оказались за порогом храма и стали спускаться вниз по ступенькам. Суровое выражение лица богини немного смягчилось.
— Значит, это все-таки не Сиф, — произнесла Лирит и посмотрела на Даржа. — Похоже, что ты во всем оказался прав. Правда, пока ты еще сам не знаешь имени убийцы.
— Мне кажется, сударыня, что это чудо, на которое я имею такое же право, как и все остальные, — пожал плечами рыцарь.
Эйрин разочарованно вздохнула. Они так и не приблизились пока к разгадке.
— Кому же все-таки принадлежит золотой паук?
— Не знаю, — отозвался Фолкен. — Хотя, по-моему, Орсит это знал. Скорее всего он именно об этом писал в своем дневнике. Но тогда почему…
Закончить фразу ему помешал пронзительный нечеловеческий крик, разорвавший ночную тишину.
Все немедленно обернулись. Крик доносился из открытых дверей храма. Дарж и Фолкен ворвались внутрь первыми, за ними Мелия и Ландус и последними Лирит и Эйрин.
Затем все резко остановились, открыв от удивления рты. Внутри храма царила суматоха. Жрецы бестолково носились взад-вперед, на сей раз спасаясь бегством не от гнева Мелии, а пытаясь как можно дальше отскочить от огромной ямы, зиявшей в дальнем конце храма. Она образовалась там, где совсем недавно находился трон бога-паука. С полдесятка колонн были обрушены. С потолка сыпалась щебенка, в воздухе висели огромные клубы пыли. От Сифа не осталось и следа.
Не обращая внимания на обезумевших от паники жрецов, спутники Мелии пробрались через груды камней прямо к краю ямы. Когда они подошли слишком близко к краю, Фолкен жестом приказал отойти немного назад. Яма имела почти правильную круглую форму. Края ее были острыми, как будто сделаны огромным ножом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
— Вы уверены в том, что это Сиф убил Орсита? — спросил Ландус. Он изо всех сил пытался сдержать нервную дрожь.
— Дарж связал все воедино, — ответила Лирит. — Все улики указывают на то, что убийца — Сиф. — Она указала на лежавшего на столе золотого паука. — А вот он устранил все наши былые сомнения в этом.
— Мне кажется, это какой-то яд, — сказал Дарж. — Ты сообщил нам, Ландус, что не заметил на теле Орсита никаких ран. Так что скорее всего причина смерти — яд.
— Может быть, — печально согласился юноша. — Но почему же Сиф решил сделать Орсита своей первой жертвой?
— Я думаю, все по той же причине, — ответил ему Фолкен. — По той же причине, по которой убил других жрецов и попытался лишить жизни Лирит. А не просто для того, чтобы посеять хаос в стенах Этериона. Сиф боялся, что кто-нибудь узнает о том, чем он занимался. — Бард указал на залитый чернилами лист пергамента, и все подошли к нему ближе. — Я не думаю, что это обычная храмовая летопись. Нет, Ландус, мне думается, что это личный дневник Орсита.
Ландус кивнул:
— Вполне возможно, Орсит действительно вел дневник. Фолкен взял со стола лист пергамента.
— На нем невозможно что-либо прочитать, однако надеюсь, что кое-что разобрать все-таки удастся. Вот, например, ясно различимы слова «тьма внизу», а здесь, чуть ниже, стоит слово «смерть». А еще ниже, в самом низу, постойте-ка… «что пауки придут снова».
Мелия сделала еще один шаг вперед.
— Мне кажется, пришло время наведаться к Сифу в гости!
Через несколько минут они уже стояли на ступеньках, ведущих в храм бога-паука. Он находился недалеко от храма Манду, и юный послушник быстро привел их туда. Ни у кого даже не возникло мысли посоветовать Ландусу не ходить вместе с ними. Лицо его было преисполнено такой же решимости, что и лицо Мелии.
Тогда как большинство храмов Второго Круга высечены из глыб белого мрамора, камень, из которого сложены стены храма Сифа, был серого цвета и светился в лунном свете. Двери — массивные и украшенные инкрустацией из оникса, были надежно заперты.
— Что-то мне подсказывает, что жрецы Сифа не слишком настроены отвечать на вежливый стук в дверь, — произнес Фолкен.
— Тогда нам придется войти внутрь без их разрешения, — зловеще проговорила Мелия.
С этими словами она подскочила прямо к дверям и подняла руки высоко над головой. Эйрин сначала подумала, будто ей показалось, но затем поняла — все было именно так. Хрупкую фигурку Мелии окружило лазурное свечение.
— Откройся! — приказала богиня.
Ее руки вспыхнули огнем. Раздался раскат грома. Как будто от удара исполинского кулака двери слетели с петель и с грохотом упали внутрь.
Происшедшее удивило даже Фолкена, а уж он немало повидал на своем веку.
На землю медленно опускалось облако пыли.
— Заходим! — сказала Мелия и шагнула в образовавшееся отверстие.
Храм Сифа был огромен. Темный свод подпирали десятки колонн, высеченных из того же серого камня, что и стены. С потолка свисали гобелены, сотканные из какой-то серебристой ткани. Они напоминали клочья паутины. В самом центре храма, на мозаичном полу, инкрустированном ониксом, из огромного круга расходились лучами восемь гигантских рук.
Это не руки, Эйрин. Это символ паука — огромного черного паука.
В храме находились жрецы, но разглядеть их всех было невозможно, потому что они поспешно спасались бегством. Вскоре в храме не осталось никого, за исключением шестерых путников.
— Что-то подсказывает мне, что они все были не в настроении и не захотели поболтать с нами, — проговорил Фолкен.
— Трусы, — презрительно сказала Мелия.
Ландус не сводил с нее удивленных и одновременно восхищенных глаз. На его лице также читался явный испуг. Эйрин догадывалась, какие чувства сейчас испытывает юноша. Не каждый день можно увидеть бывшую богиню в действии.
Фолкен задумчиво почесал подбородок:
— А что же теперь?
— Смотри! — сказала ему Мелия.
Затем она шагнула в круг с символическим изображением паука. Богиня не повысила голос, однако слова, которые она начала произносить, громко пророкотали под сводами пустого храма. Ее достаточно резкий тон показался присутствующим даже более зловещим, чем любая вспышка гнева.
— Покажись мне, Сиф! — воззвала она к незримому богу-пауку. — Я знаю, что ты сейчас слышишь меня. Паук всегда знает, что находится в центре его паутины.
Тишина.
— Отзовись, Сиф, или я до основания разрушу твой храм и оставлю от него одну огромную зловонную яму!
Мелия подняла руки над головой.
— Нет! — раздался в ответ чей-то пронзительный голос. — Не делай этого, Мелиндора!
Воздух в дальнем конце храма задрожал и пошел волнами. Затем, как будто чья-то огромная рука отбросила в сторону серую занавесь, воздух сделался прозрачным, открыв взгляду трон из серебристого камня. На нем восседала какая-то гигантская фигура. От осознания того, что она видит настоящего бога, у Эйрин перехватило дыхание.
Внешне Сиф оказался похож на человека, если не считать того, что у него оказалось четыре руки и четыре ноги. Казалось, все восемь конечностей одновременно двигаются. Его наряд состоял из наброшенной на плечи серой туники. Голова Сифа была слишком маленькая для столь большого тела. В самой середине лица сверкали крошечные черные глазки.
— Я здесь, Мелиндора, — произнес бог-паук каким-то металлическим голосом. — Ты довольна?
— Не совсем. В любом случае я разгромлю твой храм за то, что ты наделал.
Она снова подняла вверх руки. Сверкнула голубая молния. Одна из колонн треснула и надломилась.
— Стой! Не надо! — прорычал Сиф, накрыв голову всеми четырьмя руками, когда сверху посыпались пыль и мелкие камни. — Прекрати, Мелиндора! Я не заслужил этого!
— Неужели? — издевательски переспросила его Мелия, протянув в его сторону золотого паука, найденного в комнате Орсита. — А я думаю, что ты как раз заслужил наказания! И даже больше, чем простое наказание!
Мелия протянула руку к статуе.
— Нет, Мелия, подожди!
На этот раз с этим словами обратился не Сиф, а Фолкен. Он ласково прикоснулся к ее руке и осторожно опустил ее. Богиня недоуменно повернулась к нему:
— В чем дело, Фолкен? Сиф лишил жизни Орсита, умертвил других жрецов. Так пусть же он ответит за свои злодеяния!
— Ты ошибаешься! — выкрикнул Сиф. — Это не я, клянусь моей паутиной! Мелиндора, клянусь тебе, это не мой паук!
— Ты лжешь! — шагнула к нему Мелия.
— Нет! Спроси у него! — Сиф указал одной из своих четырех рук на Фолкена. — Он знает правду, я вижу это по его глазам! Вы все знаете, что этот напыщенный дурак Ондо не позволял иметь золотых пауков. А негодяй Геб спрятал все золото, которое украл для меня!
Мелия собралась что-то сказать, но, видимо, не смогла найти нужных слов. Она опустила руку и сделала шаг назад. Фолкен подхватил ее под руку.
— Получается, я был прав, — подал голос Дарж, явно не слишком смутившись от того, что лицезреет настоящего бога. Напротив, он держался так, будто Сиф — не грозное божество, а мальчишка-слуга, пойманный при попытке украсть кусок хлеба. — И ты разгневался на Ондо и вступил в сговор с Гебом для того, чтобы похитить золото.
— Да, я признаюсь в этом! — пророкотал Сиф. — Я презирал Ондо за его гордыню. А теперь знаю и о предательстве Геба, и ненавижу его! — Руки Сифа то и дело сплетались и расплетались. — Но я не убивал их. Я никого не убивал.
— А жрецов храма Ватриса в Этерионе? Дарж своими глазами видел, как твои жрецы шныряли по храму за несколько минут до убийства!
— Ты все неправильно поняла, Мелиндора! Мои жрецы по моему указанию тайно следили за ходом выступлений в Этерионе. Они всего лишь хотели незамеченными выйти из храма. Я не знаю, кто убил жрецов Ватриса. Я знаю одно — мои люди не имеют к этому никакого отношения!
— Ты лжешь! — повторила Мелия.
На этот раз она произнесла эту фразу шепотом.
Эйрин знала, что боги намного превосходят простых смертных и способны делать то, что кажется вполне реальным, хотя таковым и не является. Она была не совсем уверена в том, что сейчас видит перед собой настоящего Сифа. Но в то же самое время понимала, что бог-паук не лжет.
Не успев осознать, что делает, Эйрин решительно шагнула вперед. Она точно не знала, как следует правильно обращаться к богам, так что ограничилась следующим:
— Извини меня, владыка Сиф, но если не ты убил других богов, то кто же тогда истинный убийца?
— Ты думаешь, ничтожное создание, что я сам не хотел бы этого знать? — ответил Сиф, сжав руки в кулаки. — Я раздавлю тебя, как муху, застрявшую в моей паутине!
Эйрин посмотрела на него изумленным взглядом. Но прежде чем она успела что-то сказать, прямо перед ней встал Дарж.
— Бог ты или нет, но так обращаться к даме непозволительно!
Узкие глазки Сифа превратились в щелочки:
— А ты что за букашка?!
Мелия направилась прямо к трону:
— Это мой друг. Как был моим другом и Орсит. Если ты что-нибудь знаешь, Сиф, ты мне немедленно это расскажешь!
Сиф беспокойно заерзал на троне, выкатив вперед похожее на бочонок брюхо.
— Ты больше не богиня, Мелиндора! Незачем мне тебя слушать!
— Верно, — спокойно согласилась Мелия. — Но собравшихся в Этерионе ты все-таки послушаешься! Я скажу им, что ты скрываешь сведения об убийцах. Вряд ли жрецам других храмов понравится это известие. Они просто вышвырнут твоих жрецов из Этериона. Навсегда!
Сидевший на троне Сиф вздрогнул, беспокойно зашевелив всеми своими конечностями. Он тщетно пытался что-то сказать.
— Подумай об этом, Сиф! — резко бросила Мелия. — Тебя ожидает целая вечность — но без почитателей твоего культа, поскольку некому будет молиться за тебя. Тебя ждет полное забвение! Ты навечно останешься один вместе с твоей паутиной!
— Ты не посмеешь это сделать!
Мелия положила руки себе на бедра и удивленно подняла брови.
Бесформенное тело Сифа заколыхалось, как желе.
— Ты безжалостна, как оса, Мелиндора! — с отвращением вымолвил бог-паук. Затем, немного успокоившись, добавил: — Но я скажу тебе то, что ты желаешь услышать!
К сожалению, оказалось, что Сиф почти ничего не знает. Мелия и Фолкен время от времени задавали ему вопросы, но единственное, что тот мог подтвердить, состояло в том, что золотой паук не принадлежал ни ему, ни кому-либо из его почитателей. Он также не знал, кто мог обронить его. В конечном итоге богиня и бард поняли, что от Сифа больше не удастся ничего узнать.
— Я устала от тебя, Сиф, — сказала Мелия. — Мы уходим. С этими словами они с Фолкеном повернулись спиной к трону.
— Постой, Мелиндора! — слащаво проговорил бог-паук. — Поскольку я рассказал все, что тебе было нужно, надеюсь, ты не сообщишь Этериону о моей маленькой сделке с Гебом? Ведь ты сделаешь это? Мелиндора? Мелиндора!
С губ Сифа слетали брызги слюны, но Мелия, гордо задрав подбородок, зашагала прочь от трона.
— Давайте уйдем отсюда, — сказала она остальным. — Я всегда терпеть не могла пауков!
Через несколько секунд они оказались за порогом храма и стали спускаться вниз по ступенькам. Суровое выражение лица богини немного смягчилось.
— Значит, это все-таки не Сиф, — произнесла Лирит и посмотрела на Даржа. — Похоже, что ты во всем оказался прав. Правда, пока ты еще сам не знаешь имени убийцы.
— Мне кажется, сударыня, что это чудо, на которое я имею такое же право, как и все остальные, — пожал плечами рыцарь.
Эйрин разочарованно вздохнула. Они так и не приблизились пока к разгадке.
— Кому же все-таки принадлежит золотой паук?
— Не знаю, — отозвался Фолкен. — Хотя, по-моему, Орсит это знал. Скорее всего он именно об этом писал в своем дневнике. Но тогда почему…
Закончить фразу ему помешал пронзительный нечеловеческий крик, разорвавший ночную тишину.
Все немедленно обернулись. Крик доносился из открытых дверей храма. Дарж и Фолкен ворвались внутрь первыми, за ними Мелия и Ландус и последними Лирит и Эйрин.
Затем все резко остановились, открыв от удивления рты. Внутри храма царила суматоха. Жрецы бестолково носились взад-вперед, на сей раз спасаясь бегством не от гнева Мелии, а пытаясь как можно дальше отскочить от огромной ямы, зиявшей в дальнем конце храма. Она образовалась там, где совсем недавно находился трон бога-паука. С полдесятка колонн были обрушены. С потолка сыпалась щебенка, в воздухе висели огромные клубы пыли. От Сифа не осталось и следа.
Не обращая внимания на обезумевших от паники жрецов, спутники Мелии пробрались через груды камней прямо к краю ямы. Когда они подошли слишком близко к краю, Фолкен жестом приказал отойти немного назад. Яма имела почти правильную круглую форму. Края ее были острыми, как будто сделаны огромным ножом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80