– И когда же варвары тронутся в путь?
– Сам у них спроси. Полагаю, скоро, до главных событий от силы часа четыре. В любом случае, если будем начеку, не прозеваем – такая масса бесшумно не перемещается.
– Но ведь сюда-то они пришли незамеченными? – Музыкант, похоже, бесхитростно тянул время до очередного погружения в ненавистную подземную пучину.
– Это говорит исключительно о том, как мы увлеклись собственными переживаниями, брат. Внимательнее впредь. Готов? Закрываемся.
Солнце над головами опять погасло. С минуту они пыхтели, напряженно ворочались, пытаясь устроиться в набившей оскомину норе. Затем Эркол тихо спросил.
– Я тут представил, брат… А что, если какие мелонги к бухте напрямик по сопкам ринутся? Всем дороги не хватит, стеной повалят. Затопчут же ненароком, а? Что будет-то?
– Паршиво будет, – хмыкнул из темноты Шагалан. – Только мы ничего не изменим, брат, а потому и размышлять о таком брось.
Земля вздрогнула примерно через час с небольшим. Прильнувший к полу ямы разведчик настороженно следил за дрейфом источника размытого гула. Топот сотен ног явно сдвигался к югу, где постепенно и угас. Шагалан протерпел еще с полчаса, прежде чем решился снова выкарабкаться на поверхность. Все подтвердилось: полк исчез, караул остался, такой же беспечный и самоуверенный. Возвратившись, Шагалан обнаружил неуклюже выползавшего Эркола.
– Э, брат! Давай-ка назад, пока все окончательно не обрушил. Враг отошел, да постовые рядом. Если шум вспыхнет, хоть ты успеешь спрятаться.
– Хватит, довольно прятались, – неожиданно огрызнулся музыкант. – Я им не червяк, чтоб вечно под землей жить. Да и неужто мы не сладим с парой человек? Глотки перережем, и ходу отсюда. Не так?
Шагалан отрицательно покачал головой.
– Думать надо, брат, не о бегстве, а о том, как Сегеша предупредить. Он ведь без сигнала вправе и поостеречься соваться.
– Так и я об том же! – Эркол принялся мучительно разминать закостеневшие мышцы и суставы. – Только как же нам улизнуть к Сегешу, если на вершине мелонги сидят? Не помешают, так тревогу точно поднимут.
– Ты верно рассуждаешь, брат, – пробурчал себе под нос Шагалан. – Однако тут существует нюанс – до схватки несколько часов. А вдруг варвары затеют проверку постов? И найдут лишь покойников?
– Да ничего и не произойдет! Что они могут, раз битва на носу? Ну, обшарят округу, но мы-то уже исчезнем. Что еще, брат? На новую облаву времени не останется. Осторожности прибавят? Так и сейчас небось стерегутся. Потому никакого у нас резона далее терпеть рядом этих мерзавцев.
– И все же потерпим немного. До стоянки Джангеса, если торопиться, с полчаса ходу. Обратно в пешем строю – часа полтора-два. То есть когда лодки на горизонте возникнут, тогда и к действиям приступим.
– Да ведь опоздаем, брат! – возмутился Эркол. – Что угодно может приключиться, и явимся к шапочному разбору. Или людей загоним, биться не помогут толком. Немедля ехать надо, Пророками Святыми заклинаю!
– Не опоздаем… Ватажному воинству в начале боя делать нечего, сомнут. И вообще, брат… посиди-ка…
Скомкав внезапно фразу, Шагалан быстро скользнул куда-то в сторону и пропал с глаз. Оставшийся в недоумении музыкант потянулся было следом, но тут сверху стегнул хриплый голос.
– Стоять! Кто есть?
По характерному лающему акценту любой обитатель Гердонеза распознал бы в говорившем мелонга. Эркол окаменел от неожиданности, оттого выполнил лишь первую часть приказа – замер на месте. На вопросы он отвечать просто не мог. Сверху застучали мелкие камешки, и над краем лощинки выросла грузная фигура солдата. Покачивая обнаженным мечом, латник оглядел добычу, презрительно скривился.
– Откуда здесь, бродяга, вынырнул? Из воды, нет? И с кем болтал? Чего молчишь-то, пес?
Бледный как полотно Эркол попытался состроить виноватую улыбку, но не сумел и этого. Солдат ступил в ложбинку. Музыкант судорожно поискал глазами затерявшееся в песке оружие. Разумеется, все сразу сгинуло, а страшный мелонг уже нависал над ним. Широкой волосатой лапой ухватил за ворот, сильно встряхнул и вновь поморщился – юноша был не в состоянии ни говорить, ни держаться самостоятельно на ногах. Чертыхнувшись, солдат направился обратно к вершине сопки, Эркола он волок за собой, словно мешок с падалью, с терпеливым отвращением. Пленник отчаянно пробовал вырываться, но даже не сбил варвара с мерного шага. Тот уверенно взобрался по склону. И застыл. Почему-то ватажник догадался, что остановило врага нечто необычное. Завертелся, норовя заглянуть вперед, тут ладонь разжалась, и пленник бухнулся оземь. Тотчас извернулся, торопясь не столько улепетнуть, сколько получше рассмотреть происходящее. Картина и впрямь удалась на славу.
На песке неподалеку сидел, безмятежно жуя кусок хлеба, Шагалан. На плечо ему опирался меч. Рядом неестественно подогнулось тело второго мелонга. Выдержав паузу, разведчик покосился на остолбеневшего латника.
– Что-нибудь потерял здесь, дружище? Уж не этот ли рог? Твой напарник так старательно к нему полз… – По губам юноши гуляла усмешка, глаза хранили холод.
Наконец варвар преодолел оцепенение и, рявкнув, кинулся на врага. Шагалан едва нырнул в сторону, походя хлестнул лезвием по ногам, однако лишь вышиб железный скрежет. Теперь поединщики были начеку. Мелонг, выставивший меч, пошел кругом, Шагалан следовал за ним взглядом. Оказавшись почти за спиной противника, латник оскалился и, взмахнув клинком, устремился в новую атаку. Он уже торжествовал успех, когда юноша вдруг провалился куда-то вниз, под замах, под плечо, и оттуда не ударил, а резанул. Длинно, с оттяжкой, аккуратно вклиниваясь между пластинами доспеха. Могучее тело солдата скособочилось, собственный удар влек его вперед, а плоть силилась откачнуться от обжигающей стали. Мелонг чудом удержал равновесие, шатаясь, повернулся за разведчиком. Тот сместился, затанцевал напротив: хотя затягивать бой юноша не собирался, не так-то просто отыскать доступную щель в этом бронированном истукане. Попытался было ткнуть в лицо, солдат медлительно, но отвел удар. Шагалан тотчас поменял цель, меч хардаев свистнул особенно резко, начисто снеся варвару кисть с кожаной перчаткой и зажатым оружием. Пока бедолага таращился на исходящую кровью культю, добить его труда не составило.
К грохнувшемуся на землю подскочил Эркол, успевший раздобыть меч первого из покойников. Изловчившись, вогнал клинок в агонизирующего врага.
– Вот ведь сволочь какая, а?! – выкрикнул. – Только и умеешь, что на безоружных нападать, тварь? Получай теперь!.. – Чуть отдышавшись, музыкант обернулся к Шагалану: – Куда же ты там исчез, брат? На меня это чудище со спины навалилось, а тебя нет.
Разведчик, вытирая лезвие, смерил товарища бесстрастным взглядом.
– Кричал больно, вот их и накликал. Я-то лишь в последнюю секунду учуял опасность, а то оба попались бы. И было б из-за чего шум поднимать. – Он покосился на мертвецов: – Сами наш спор и разрешили. Перетрусил, поди, герой?
– Струсить не струсил, – Эркол шмыгнул носом, – а вот с жизнью прощаться начал. И еще обидно казалось так глупо пропадать. До слез. Бессилие свое нестерпимо чувствовать.
– Понятно, – кивнул Шагалан. – Ты сядь, брат, не маячь. Не ровен час, с соседней сопки заприметят чужаков, обеспокоятся. Хлеб будешь? У первого краюху нашел, пока вас ждал.
– Н-нет уж, благодарствую. От мертвяков подарков не надобно.
– Как хочешь. Так вот, брат, раз уж охрану все равно убрали, следует к Сегешу отправляться немедля.
– Ну и пойдем, чего теперь-то здесь делать?
– А я, однако, повременю. Тебе же дорога кругом, через те рощицы. Торопись, но и по сторонам зыркай, имперские посты могут и там сыскаться. Дойдешь до лошадей, дальше верхом. И опять же с опаской. Если ничего в пути не стряслось, ватага давно на месте.
– И сразу в бой, да?
– Никакого боя, – жестко осадил товарища Шагалан. – Приведешь Сегеша вон в тот лесок, видишь? Отсюда с полмили. Там пускай до поры прячется, а тебя пошлет обратно ко мне. И снова не прямиком, а вокруг, скрытно. На подступах к сопке замри, вслушайся, чтоб сгоряча в засаду не влететь. Уразумел, брат?
– Ясно, – вздохнул Эркол. – А если кто увяжется со мной?
– Кабо? Ему позволительно, остальных удержи. Не стоит себя раньше срока обнаруживать.
Когда, пригнувшись, музыкант зашуршал вниз по склону, Шагалан вернулся к своим наблюдениям. Море, по-прежнему безжизненное, трепетало мелкой зыбью. Даже извечные чайки покинули его, будто предчувствуя грозные события. А может, просто предпочли многотрудной охоте блаженное купание в солнечном тепле. После долгой зимы оно еще казалось ласковым, еще не превратилось в испепеляющий жар, что летом загонит всех в тень. Правда, на голом пятачке ощутимо припекало и сейчас, но после сидения под землей это было приятно. Соседние сопки тоже казались мертвенно пустынными. Теперь-то Шагалан точно знал – впечатление обманчиво, вот только момент безвозвратно упущен. Предупреждение опоздало, ныне оставалось лишь уважительно оценивать затаившегося врага да готовить свой ответный ход. Ход требовался единственный и определяющий.
У каждого, в том числе искушенного противника, случаются промахи. Время шло, солнечный диск полз по небосводу, а никто так и не озаботился проверить расставленные с утра посты. Юноша чуть ли не желал появления мелонгов, но они в подобном удовольствии ему упорно отказывали. Оба трупа Шагалан оттащил на северный склон, освободившуюся вершину занял самолично. Он умел ждать, разведчику это порой нужнее боевого мастерства. Прошло еще два часа. Безжизненное море, вымершие сопки перед его взором, робкое стрекотание пичуг по песчаным проплешинам. Бесконечное небесное тепло приходилось уже терпеть, изредка вытирая набегающий на глаза пот.
Гостей он заметил еще издалека, хоть те и хоронились с особой тщательностью. Две фигуры, помелькав в ближайшей рощице, наконец вынырнули из нее и побежали к сопке. Опознать их было нетрудно, Шагалан даже не стал подниматься с земли.
– Вот! – выпалил запыхавшийся и до крайности довольный собой Эркол. – Всех привел…
Хмурый Кабо прервал его жестом. Опустился рядом с другом, посмотрел в одну с ним сторону – на идиллическую бухту.
– Что здесь? – спросил коротко.
– Западня, брат, – отозвался Шагалан. – Как мы и подозревали. На сопках наблюдатели, за ними – войска. Очень целеустремленно ждут, будто лучше нас в курсе часа высадки.
– Много народу?
– Видел две сотни. Всего наверняка не меньше шести. Отборные латники, подлинный цвет варваров.
– Выходит, уважительно к нам отнесся старик Гонсет, – хмыкнул Кабо невесело. – И встречу приготовил самую что ни на есть парадную. Куда он их попрятал?
– Думаю, стянул к тем трем сопкам, господствующим над бухтой. Если уж дожидаться высадки, то именно там.
– Гонсет обязан понимать – его хваленых латников ребята, так или иначе, перемелют.
Шагалан кивнул, не отводя взгляда от морской дали.
– Да, он-то с хардаями сталкивался. А потому, уверен, побеспокоится и о каких-нибудь пакостных сюрпризах.
– Что, стрелки на склонах?
– Может, и еще чего-нибудь изобретет. С него станется.
– Точно, – поморщился Кабо. – Как бы самого мерзавца узреть? Вот бы кого, брат, следовало вырезать в первую очередь, тогда и войска его непременно дрогнут.
– Заметим – вырежем, разумеется. Правда, сомневаюсь я, что господин наместник вообще появится сегодня на поле брани. При своих многочисленных талантах в герои сражений он, кажется, не рвется.
– Речь не о героизме. Здесь решится судьба его владений, власти Империи в Гердонезе. Ведь это он должен осознавать? Как же не почтить присутствием такое событие?
– Гонсет уже сделал больше, чем от него ожидали. Кстати, и чем мы ожидали также, брат. Он нашел место, выведал время, наверняка подсказал план баталии. А лично распоряжаться на поле… Великого полководца он никогда из себя и не корчил. Поручит командование опытному воину, а сам отсидится в безопасности.
– Чтобы при неудаче первым пуститься наутек? – усмехнулся хромец. – Скорее напоминает заурядную трусость.
– Возможно и так, оттого не легче. Сейчас, брат, давай прикинем наши с тобой действия. Воевать-то, похоже, придется за всех ребят.
– А чего тут мудрить? – Кабо пожал плечами. – Выбор скромен, силы ограничены и… не особо могучи. – Он покосился на застывшего в почтительном молчании Эркола. – Один удар. В критический момент, с тыла, на кураже. Если повезет – повернем битву в свою пользу.
– Это правильно. – Шагалан вовсе не отрывался от морского пейзажа. – Вопрос лишь в том, как нащупать сей критический момент. Не поторопиться, но и не опоздать.
Заинтригованный поведением друга, Кабо тоже вперился в даль.
– Они? – спросил через минуту хрипло.
– Они, – подтвердил Шагалан. – Наши. Аккурат к твоему приходу. Все шесть посудин.
– Какого же дьявола прямо с моря-то зашли?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46