— По твоему поведению такого не скажешь.
— Я делала, что должно.
— И получала от этого удовольствие, если судить по только что происшедшей схватке.
— В каком-то смысле, да. Жизнь приобретает хоть какой-то смысл, когда явно рискуешь расстаться с ней.
— Полагаю, это шаг вперед. Не так давно ты желала только смерти.
— Пошли скорее! — Серра сделала вид, что не услышала последней реплики. Таналвах пробормотала:
— Боги, иногда она меня пугает.
Тем временем они приблизились к центру города, где народу на улицах было гораздо больше. Утро выдалось ясное, и неяркий свет осеннего солнца быстро уничтожал последние клочья ночного тумана — но только не магического, тот, напротив, сгущался.
В местах заметного скопления людей — на площадях, рынках и бульварах Валдарра — магия, естественно, проявлялась в изобилии и отличалась таким же разнообразием, как человеческая внешность. Для богачей она являлась средством выставить напоказ свое благосостояние, вот почему они расхаживали в сопровождении иллюзорного эскорта. Это были стаи ледяных голубей, которые таяли на лету или разлетались на тысячи осколков при соприкосновении с землей; стада розовых оленей, распевающих песни, или светляки размером с поросенка, пульсирующие ослепительным светом.
Беднякам магия позволяла легче мириться со своим жалким положением. В боковых улочках и грязных подворотнях чумазых ребятишек развлекали фантомные клоуны и акробаты, то отчетливо различимые, то теряющие очертания и яркость красок.
Подростки в лохмотьях добывали себе средства к существованию попрошайничеством. Используя примитивные заклинания, большей частью ворованные, они материализовывали простейшие музыкальные инструменты. Висящие в воздухе фантомные дудки и скрипки наигрывали обрывки простых мелодий, а прохожие бросали монетки в стоящие рядом перевернутые шляпы.
Среди нищих тоже встречались фантомы — они собирали деньги для благотворительных обществ, облегчающих положение бедняков (или делали вид, что занимаются этим). Выглядели эти “старички” и “старушки” весьма благообразно, а заискивающие улыбки находили отклик в сердцах сердобольных горожан. В результате их шляпы часто наполнялись очень быстро, в то время как на настоящих бедняков никто не обращал внимания.
Куда ни глянь, везде, обманывая зрение и слух, посверкивали, издавая самые разнообразные звуки, искусные иллюзии и фантомы; то и дело на смену старым, потерявшим силу, возникали их новые разновидности.
Для Серры и Таналвах все это было привычным зрелищем, гораздо больше их беспокоило то, что в последнее время улицы буквально кишели патрулями и отрядами ополченцев, в толпе то и дело мелькали красные мундиры паладинов.
Таналвах старалась как можно меньше привлекать к себе внимание и молилась, чтобы Серра вела себя так же. Они обе инстинктивно шарахнулись в сторону от существа, похожего на призрак, — прозрачной женщины, одетой во что-то вроде паутины.
— Ходят слухи, что скоро начнут изымать оружие, находящееся в частных руках, — сообщила Таналвах.
— Как такое возможно? Поменьше обращай внимание на всякие сплетни, Тан.
— Мне сообщил Кинзел, а ему — кто-то из поклонников.
— Люди не станут с этим мириться. Если кто-то попытается отобрать у меня меч…
— Ты достанешь себе новый. По-твоему, все проблемы разрешимы с помощью насилия.
— А как еще можно сопротивляться постоянно усиливающемуся давлению? Медоточивыми речами, швырянием букетов?
— Я что имею в виду… — Таналвах оглянулась и понизила голос. — Я имею в виду, что сейчас не стоит рисковать — учитывая, что исход близок.
—Меня отстранили от участия в операциях. — Серра пожала плечами. — Значит, никакие мои действия не поставят под удар наше общее дело.
— Ну, не сомневаюсь, отстранили тебя не навсегда. В смысле, тебе, конечно, позволят участвовать в организации исхода. С твоими талантами…
— Да, — усмехнулась Серра. — Позволят. Конечно.
— Успокойся… Ты нужна нам. В любом качестве.
Вот и перекресток двух центральных улиц. Мимо проносились нарядные экипажи, и кучера погоняли оленей, пантер, огромных лебедей и ящериц — результат колдовских ухищрений, вследствие которых обычные лошади приобрели сходство с самыми разными животными.
— Я, пожалуй, возвращусь к патрицию, — решила Серра.
— Я пойду с тобой.
— Нет. Со мной все будет в порядке.
— И все же…
— Не стоит волноваться.
— Ну, тогда мне пора к Кинзелу. Уверена, что с тобой ничего не приключится?
— Справлюсь.
— А если наткнешься на другой сторожевой пост…
— Обещаю проявить сдержанность. — Серра одарила подругу мимолетной улыбкой и растворилась в толпе.
Проводив ее взглядом, Таналвах двинулась в противоположном направлении. Идти ей было недалеко, но на всякий случай она выбрала окружной путь.
В этом квартале жили местные богачи и знать. Широкие, чистые улицы и респектабельные дома. Магия — только высшего качества, и никаких попрошаек. Таналвах не испытывала никаких особых чувств по поводу своего жилища, скорее даже стыдилась его.
Возлюбленный встретил ее у дверей и крепко обнял.
— Какие-то проблемы, Тан? — спросил он. — У тебя обеспокоенный вид.
— Я была с Серрой.
— А-а… — Этого Кинзелу Руканису оказалось достаточно. Тем не менее он спросил, большей частью из вежливости: — Что-то случилось?
— Ничего такого, чего она десять раз уже не делала прежде. Хотя пугает это не меньше.
— Верно. Но не следует забывать, что если бы не поддержка Серры…
— Мы бы здесь не оказались. Знаю. Если бы не это, я сказала бы: “Ну и черт с ней”.
— Сейчас помощь друзей требуется ей больше, чем когда-либо. Попытка самоубийства не решила ее проблем. На этом ее неприятности не закончились.
— По крайней мере больше она не предпринимает таких попыток.
— В самом деле? Тебе не кажется, что ее безрассудное поведение — всего лишь иной способ достичь той же цели?
— Все не так просто. Ну… разве что отчасти. Главным образом ее притягивают острые ситуации. В смысле такие, которые подталкивают к тому, чтобы потерять контроль над собой, в то время как ее задача — сохранить его. Такое впечатление, будто она стремится создавать подобные ситуации сама. — Таналвах пожала плечами. — Мне так кажется.
— Как раз сейчас проблемы нам совсем ни к чему, Тан.
— Я говорила ей об этом. Но дошло ли до нее? Вот вопрос.
Кинзел вздохнул.
— Совету сейчас и без того хватает всяких сложностей — учитывая, как много споров вызывает наш исход.
— Это не твоя забота, дорогой. Пусть другие принимают решения. Не беспокойся об этом.
— Проблема в том, что я очень переживаю из-за нашего дела. — Он смущенно улыбнулся. — Не хочу, чтобы нам что-то помешало в осуществлении планов.
Таналвах улыбнулась в ответ.
— Знаю. Однако мне непонятно, почему Совет выбрал именно это место.
— Думаю, у них есть для этого веские основания.
— Наверняка. Однако мне, как бывшей шлюхе, этот выбор кажется странным.
— Я хотел бы…
— Прошлого не изменить, Киз. Мне казалось, мы оба решили быть честными в этом вопросе.
— Да, решили. Просто мне не нравится, когда ты так говоришь о себе.
— Это всего лишь слово. Предназначенное для описания того, что я делала, а не того, что я есть.
— Конечно, любовь моя. Нам нужно просто перечеркнуть то, что было, и построить другую, лучшую жизнь. И совсем не важно, где именно будет находиться этот “островок безопасности”. Важно то… — он наклонился и поцеловал ее, — что у нас одна общая мечта.
— Да, дорогой.
— Хотелось бы только сделать что-то более полезное для ее осуществления.
— Сегодня твой день беспокоиться, правда?
— Ну, Сопротивлению не так уж часто требуются пацифисты.
— Дурачок, — поддразнила его она. — Ты делаешь бесценную работу. И, кстати, рискуешь своей жизнью.
— Думаю, ты слишком высокого мнения о моей деятельности, Тан. Как бы то ни было, с тех пор, как Карр отстранил меня от сбора информации, я чувствую себя пятым колесом в телеге.
— А я рада, что он так поступил. Все стало слишком опасно. Теперь ты можешь целиком и полностью сосредоточиться на своем настоящем деле.
— Ты имеешь в виду пение? Слишком легкомысленное занятие в такие времена.
— Оно дает людям облегчение. Мой дорогой, не стоит этого недооценивать.
— Облегчение испытывают вовсе не те люди, Тан, которые в нем нуждаются. Богатые, влиятельные — оккупанты и их приверженцы. Сейчас пение кажется мне более чем неуместным.
— Так сделай его уместным.
— Что ты имеешь в виду?
— У тебя дар от богов. Грех не использовать его. Донеси свой голос до тех, кому обычно он недоступен. Подари его бедноте. Я имею в виду нечто гораздо большее — и настолько доступное по цене, чтобы люди могли это себе позволить. Нет, не так… Вообще бесплатно. Бесплатно — для всех. На одной из открытых городских площадок. Возможно, в парке.
— Правильно.
— Хорошая идея, Тан. Но…
— Но что?
— У нас чрезвычайное положение, не забывай. Военное положение. Власти против больших скоплений людей.
— У тебя есть связи. Используй их. Потяни за нужные ниточки.
— Можно попытаться.
— Это будет как успокоительное лекарство. Люди нуждаются в том, чтобы отдохнуть от забот.
— Увеселительное зрелище!
— Если ты не настроен серьезно, Киз…
— Нет, нет! — Засмеявшись, он обнял ее. — Я же сказал — это замечательная идея. Спасибо, Тан.
Она видела, что эта перспектива действительно захватила его. Хорошо, если удастся переключить его мысли на что-то, не имеющее отношения к предстоящему исходу.
На лестнице послышались шаги и звонкие, возбужденные голоса. А затем в комнату ворвались два маленьких урагана — Тег, веснушчатый мальчуган с копной рыжеватых волос, и его старшая сестра Лиррин, светловолосая обладательница ослепительно белой кожи.
Поднялась веселая суматоха; Кинзел увлек детей в гостиную. Таналвах наблюдала за происходящим. На лице Лиррин застыло серьезное выражение, характерное для нее даже в тех случаях, когда она играла. Тег по милости судьбы был слишком юн, чтобы до конца осознать гибель матери. И Кинзел. Невысокий, хорошо сложенный, с коротко остриженными черными волосами и аккуратной бородкой. Изображая для детей лошадку, он опустился на колени и пополз, опираясь на локти. Сущий ребенок! Может, не отдавая себе в этом отчета, он пытался таким образом излечиться от раны, нанесенной ему в детстве?
Семья Таналвах. Единственная, которая у нее когда-либо была. Чудесным образом появившаяся в ее жизни уже готовой — дети, муж. Еще один дар богов.
“Пусть их жизнь переменится к лучшему, — подумала она. — Жизнь всех нас. В нашем новом доме”.
Она вздрогнула — словно ощутив порыв холодного ветра из неизвестного будущего.
“Если доживем”.
4
КАК и во всех странах, в Беальфе есть места, которых предпочитают избегать. Такие, как Глубокое ущелье на Муркалле, которое, согласно легенде, разверзлось для того, чтобы поглотить орду захватчиков. Или как лес Бохма, с его странными развалинами, которые, как верили многие, сохранились еще со времен основателей, — мало кому из путешественников удалось оттуда вернуться. Или как долина Старкис, где время от времени фонтанирует магия, несмотря на тридцатилетние усилия запечатать трещину.
Впрочем, жители городов тоже могут назвать места, куда лучше не попадать, — например, долговые тюрьмы или лагеря перевоспитания. Но одного места избегают больше всех остальных. Места, где люди часто оказываются не по своей воле.
Штаб-квартира паладинов в Валдарре — самая настоящая крепость, которая наводила ужас на всю округу — и вдвойне, когда опускались сумерки. Несколько серых каменных зданий окружала высокая стена с надежно охраняемыми воротами. На верхушках многочисленных сторожевых башен развевались флаги с гербами кланов.
Эти наемники сражаются и за Гэт Тампур, и за Ринтарах, делая вид, будто к преданности это не имеет никакого отношения. Они не имеют гражданства — юридическая тонкость, которую они вытребовали у благодарных клиентов. Если спросить любого встречного, что такого особенного могут делать паладины по сравнению с регулярной армией, он наверняка ответит: “Все, что угодно”. Вот почему не стоит удивляться их богатству и влиянию.
Дневной свет начал угасать. По чисто подметенной дорожке, петлявшей между зданиями, шел молодой человек лет двадцати на взгляд стороннего наблюдателя. Светловолосый, чисто выбритый, в черном мундире с тройными красными кантами на запястьях и красным кружком на левой стороне груди — судя по этим шевронам, он относился не к боевому составу и служил кланам, не будучи их членом. Под мышкой он зажимал кожаную папку с документами. Шел быстро — выпрямив спину, по-военному размахивая свободной рукой. Патрульные провожали его взглядами, над головой парили следящие фантомы.
Мысли молодого человека были сосредоточены на тайнах, которые скрывало это суровое место. Чужих тайнах — и его собственных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38