Кэрол сидела на стуле, жадно смотрела на свечу и знала, что, как только она догорит, наступит полный мрак. Вместо окон в сторожке были щели высоко под потолком, слишком узкие, чтобы пропускать лунный свет. В комнате было невероятно душно и жарко. Кэрол чувствовала, как по спине течет пот.
Несмотря на тесноту в комнате и нарастающее волнение, ей теперь было гораздо легче. Когда их впустили на территорию особняка, Урсула и Одиль исчезли в доме. Кэрол оставили на попечение девушки по имени Иолетта, которая проводила ее в сторожку.
Ей дали еды и вина, а потом даже позволили вымыться. Хотя Иолетта была молчалива и сдержанна, отказываясь отвечать на любые вопросы о Серебряной розе, она, по крайней мере, относилась к Кэрол с должным почтением, в отличие от тех женщин, которые сопровождали ее во время путешествия. Она сделала припарку для ее натертой ноги и дала платье, немного грубое, но чистое.
Кэрол это растрогало. Если к ней относились так внимательно, то это хороший признак, если только ее не готовили к какому-нибудь дьявольскому жертвоприношению. Мысль эта напугала ее, но она смогла справиться с собой. Несмотря на суровость Иолетты, Кэрол хотелось просить девушку, чтобы она не оставляла ее. Но не успела Кэрол подавить гордость и попросить об этом, девушка собрала старую грязную одежду Кэрол и сообщила, что скоро за Кэрол придут.
Это оказалась самая длинная фраза, которую она услышала от девушки, когда та выходила из сторожки, заперев за собой дверь. Делать было нечего, и оставалось только волноваться, бояться и смотреть, как догорает свеча.
Когда она, наконец, услышала, как отпирается дверь, нервы ее были на пределе. Дверь со скрипом открылась, и в комнату вошла Одиль, держа в руке фонарь. К облегчению Кэрол, Урсулы нигде не было.
Одиль тоже была умыта и переодета в чистое платье. Кэрол поднялась со стула, и Одиль подошла ближе.
– Пойдем, дорогая. Время пришло. – Она улыбнулась, взяв Кэрол за руку. Но, почувствовав дрожь ее руки, перестала улыбаться. – О детка, надо взять себя и руки, и тогда все будет хорошо, обещаю. – Одиль приблизилась к ней и заговорщически прошептала: – У Урсулы большие неприятности. Госпожа ею очень недовольна. На острове Фэр мы должны были только разузнать правду обо всех слухах, которые дошли до нашей госпожи про возвращение женщин Шене на остров. Посмотреть, кто была эта ведьма, определить ее силу и доложить госпоже. Урсула превысила свои полномочия, оставив розу, чтобы убить Хозяйку леса. – Одиль надула щеки, сокрушенно вздохнув. – Но я знаю Урсулу Грюэн слишком хорошо. Она попытается повернуть гнев хозяйки против меня. Она уже в зале, жалуется, что я подвергла угрозе безопасность Серебряной розы, завербовав того, кто сопротивляется. Поэтому тебе придется помалкивать, моя дорогая. – Одиль крепко сжала пальцы Кэрол. – Если ты будешь вести себя перед госпожой кило и плаксиво, то мне несдобровать.
Кэрол выдернула руку, решительно произнеся:
– У меня было много причин плакать, поэтому скажите, что именно мне надо делать, Одиль.
– Ну, веди себя так же отважно и вызывающе, как в нашу первую встречу. Проклинай своего любовника, семью и всех этих глупых женщин на острове. Что случилось с той заводной девочкой?
Она умерла, когда ее заставили бросить ребенка, хотела сказать Кэрол, но знала, что это бесполезно. Одиль может быть более доброй, но она не способна понять всех переживаний Кэрол, как и грубиянка Урсула.
– О Кэрол. – Одиль легонько пожала ей руку. – Я понимаю, что тебя заставили делать то, что тебе показалось слишком жестоким. Это потому, что ты до конца не поняла Серебряную розу и ее цели. Когда тебя допустят в ближний круг, все станет гораздо понятнее. Но прежде ты должна пережить встречу с хозяйкой. Не хочу тебя пугать, но Урсула настаивает на том, что ты слишком слабая, чтобы допускать тебя к нашему двору, что тебя надо сунуть в мешок и утопить в Сене, как бесполезного котенка. Придется тебе переубедить ее. Наша хозяйка любит сильных и решительных женщин. – Одиль умоляюще улыбнулась ей. – Просто держи голову высоко, веди себя как решительная девушка, которую я встретила на острове Фэр, и госпоже не понадобится Урсула. Хорошо?
Кэрол неуверенно кивнула:
– Постараюсь.
– Хорошая девочка. – Одиль потрепала ее по щеке. – Тогда пошли. Не стоит заставлять хозяйку ждать.
Подняв фонарь, Одиль вывела ее из сторожки. Кэрол расправила плечи и пошла через темный двор, пытаясь придать своему лицу решительное выражение. Но когда они вошли в дом, ее смелость улетучилась. Ее сердце бешено колотилось при мысли, что наконец-то она предстанет перед грозной Серебряной розой.
Она вошла за Одиль в большой зал, освещенный железной люстрой, подвешенной на железной цепи. Свечи освещали море женских лиц. Некоторые, около дюжины, не старше Кэрол, другие такого же возраста, как Одиль. Толстые, худые, темные, белокурые, но у всех было одинаково восторженное выражение лица, словно они ждали чего-то особенного.
В зале было тихо, только слышался неприятный голос, доносившийся из центра. Вытянув шею, Кэрол увидела тронное кресло под шелковым балдахином, но оно было пусто. На возвышении рядом с креслом стояли две фигуры. Одна была Урсула, великанша, стоявшая на коленях перед высокой женщиной в совершенно черном платье с фижмами.
– Хозяйка, – прошептала Одиль на ухо Кэрол, но говорить этого не было надобности. Кэрол с первого взгляда поняла, что она видит Серебряную розу.
Никогда прежде Кэрол не видела никого, кто бы так сильно походил на колдунью. Копна черных с проседью волос, зачесанных назад, худое лицо с острыми скулами и тощим прямым носом. Кожа у женщины была белоснежная, словно лишенная всякой крови, темные глаза холодно блестели, а губы казались жестокой алой раной. Одна худая рука, словно когтистая лапа, вцепилась в деревянный посох, другая играла со странным пятиконечным медальоном, висевшим у нее на худой шее.
Разглядев все детали, Кэрол потеряла всякую надежду на сочувствие Серебряной розы.
Колдунья кивнула, и Урсула Грюэн склонилась перед ней.
– Моя госпожа. Я… я знаю, что вы считаете женщин Шене своими врагами, что они тяжело ранили вас. Было трудно раздобыть информацию о Хозяйке леса. Она… она такая затворница, но я была уверена, что вы желаете уничтожить ее. Чтобы… чтобы отомстить, я думала…
– Ты думала? – презрительно оборвала ее колдунья. – Серебряная роза не требует от ее сторонниц думать, только подчиняться. Моя месть тебя не касается, Урсула Грюэн. Я разделаюсь с Шене по-своему и в свое время. От тебя мне надо только то, что я приказываю. Разве это слишком большое требование?
– Н-нет, госпожа. Но ослушалась не только я, – взвыла Урсула. – Одиль была не лучше.
Кэрол слышала, как Одиль резко вздохнула, когда упомянули ее имя.
– Вместо того чтобы выполнять нашу миссию, она занялась вербовкой глупой девчонки. Раскрыла тайну нашего существования тому, кому совершенно нельзя доверять…
– Будь ты проклята! – прошептала Одиль. – Знала, что постараешься сделать из меня козла отпущения.
Она направилась вперед, расталкивая женщин на своем пути. Взобравшись на помост, встала на колени перед колдуньей рядом с Урсулой.
– Прошу прощения, госпожа. Но Урсула говорит неправду. Я занимаю достаточно высокое положение при вашем дворе и имею право вовлекать новых членов, если посчитаю их пригодными…
– Но эта ничтожная маленькая дрянь ни на что не пригодна, – набросилась на нее Урсула. – Каждый дурак это скажет.
– Однако она сделала то, что требовалось, – возмутилась Одиль. – Она принесла в жертву своего ново рожденного сына.
– Не добровольно, – выпалила Урсула. – Если бы у этой маленькой продажной шлюшки был выбор…
– Тише, вы обе! – холодно скомандовала колдунья, ударив посохом в пол. Урсула и Одиль сразу же умолкли, отпрянув назад. – Я сама буду судить девушку, – решила колдунья. – Где она?
– Там, – послышался чей-то голос, и все обернулись в сторону Кэрол, которая стояла у стены в конце зала.
Кэрол просто влипла в стену, когда сотни глаз жадно устремились на нее.
– Подойди и представься, девушка, – приказала колдунья.
Кэрол казалось, что она заледенела и не способна пошевелиться. Кто-то подтолкнул ее, и она пошла вперёд. Толпа женщин расступилась перед ней. Кэрол чувствовала, как горят ее щеки от этих взглядов. Приблизившись к возвышению, она постаралась вспомнить все, что говорила ей Одиль. Голову выше, подбородок вверх, будь храброй, жесткой, свирепой.
Но от страха она все позабыла, сердце бешено колотилось, ноги дрожали так сильно, что готовы были подкоситься, когда она поднималась на помост. Урсула и Одиль встали, освобождая ей путь. Губы Урсулы искривила презрительная гримаса, Одиль ободряюще и почти с мольбой посмотрела на нее.
– Вот эта мерзавка, – объявила Урсула, словно Серебряная роза не видела ее сама.
Колдунья протянула мертвенно-бледную руку.
– Подойди ближе, дитя.
Кэрол застыла в неуверенности, Урсула с удовольствием ее подтолкнула, и она оказалась в шаге от этой холодной женщины. Прикусила губу, не зная, что делать. Реверанс? Встать на колени, как Урсула и Одиль?
– Как тебя зовут, девушка? – спросила колдунья.
– К-кэрол Моро, – испуганно произнесла она.
– Говори «госпожа», – проинструктировала ее Одиль громким шепотом.
– Г-госпожа.
Колдунья двумя руками взялась за посох.
– Следовательно, Кэрол Моро? Ты хочешь стать последовательницей Серебряной розы?
Это был момент, чтобы сказать колдунье «нет», взмолиться, чтобы ее отпустили на остров Фэр. Но, заглянув и ее пустые, невыразительные глаза, Кэрол проглотила язык, и во рту у нее пересохло. Она вздохнула и с ужасом услышала, как произносит:
– Д-да, госпожа.
– Достойна ли ты такой чести?
– Не знаю, – ответила неуверенно Кэрол.
– Дай мне твою руку.
Просьба была такой безобидной, и Кэрол не могла понять, почему так сильно испугалась. Она осторожно протянула пальцы. Нетерпеливый шум пронесся над толпой в зале, когда колдунья стала ощупывать воздух и поисках руки Кэрол. Девушка заморгала, потрясенная внезапным озарением. Колдунья была слепа. Но удивление от этого открытия было ничтожным по сравнению с тем шоком, который она испытала, когда колдунья прикоснулась к ней. Ее рука была совершенно холодной. Она провела пальцами по ладони Кэрол, слегка царапнув ее ногтями.
Девушка поежилась от тревожного ощущения, словно ее пронзили иглы, и по руке прошла острая дрожь, вверх к локтю, плечу, и даже сердца коснулись эти холодные пальцы. Ей показалось, будто из нее вытянули каждое воспоминание, каждый секрет и ощущение, которые она испытала за свои пятнадцать лет жизни.
Ей захотелось выдернуть руку, но, несмотря на тонкость пальцев, хватка колдуньи была прочной, словно кандалы. Когда Серебряная роза освободила ее, Кэрол дрожала всем телом. Она прижала руку к груди, пытаясь растереть ее, чтобы согреть заледеневшие пальцы.
Колдунья пробормотала:
– Я чувствую некоторые способности в тебе, которые могут оказаться полезными, Кэрол Моро. Злость, напористость, ненависть. Но в тебе много слабости, бесполезных сантиментов. Я не уверена…
Она отошла, сильно нахмурившись. У Кэрол перехватило дыхание от сознания, что от последних слов зависит ее судьба.
Урсула торжествовала.
– Ах, госпожа, я именно об этом хотела вас предупредить. Девчонка совершенно бесполезна. От нее надо избавиться, а Одиль наказать за…
Но тут вмешалась Одиль:
– Если госпожа не уверена, почему бы не предоставить решение судьбы этой девушки самой Серебряной розе?
Предложение было сразу же поддержано остальными.
– Да! Пусть решит наша Серебряная роза.
Кэрол растерялась. Она думала, что эта ужасная женщина перед ней и есть Серебряная роза. Колдунья сжала губы, словно раздражаясь всеобщим хором, который звучал все громче с каждой минутой. Она пожала плечами:
– Очень хорошо. Наша королева молода и неопытна, но ей будет полезно поупражняться в принятии таких решений.
Постукивая посохом по полу, ощупывая свой путь, колдунья прошла мимо Кэрол к краю помоста. Повернувшись к трону, она призвала к тишине. Когда в зале восстановилось молчание, колдунья произнесла:
– Пришло время, когда вы будете удостоены чести видеть Серебряную розу.
Она скомандовала двум женщинам, чтобы они сопроводили королеву. Когда женщины исчезли наверху лестницы из двух широких пролетов, по залу снова прошел возбужденный шум. На время забытая Кэрол огляделась вокруг с недоумением, все еще удивляясь своей ошибке. Она вопросительно посмотрела на Одиль, но лицо женщины было таким же восторженным, как у всех. Теперь все взоры устремились на лестницу.
Первыми появились сопровождающие. Каждая женщина несла зажженную свечу, торжественно освещая путь таинственной фигуре позади них.
Черноволосая женщина прикоснулась к медальону и снова обратилась к присутствующим:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53