Отправь погоню, - опираясь на плечо начальника разведки, распорядился Первый Жрец. - Ему помог какой-то шустряк. Пусть убьют обоих.
Яксер за полминуты снарядил группу преследования. Лучшие охранники получили глайдер и три джипа из стратегического резерва, который не трогали даже в самые тяжелые дни войны. В глубокой пещере были спрятаны несколько машин и даже небольшая космическая шлюпка; они в целости и сохранности пережили все обстрелы и бомбардировки.
- Надо обратиться к солдатам, - шепнул Дерибасу на ухо Секретарь. - Это их успокоит и развеет нездоровые слухи. - И снова Яксер был прав.
Голова по-прежнему раскалывалась. Вернувшись к Святилищу Лысой Горы и входу в катакомбы, Первый Жрец наглотался таблеток и теперь был словно на палубе корабля в сильный туман: его качало, он смутно различал лица и чувствовал в себе пустоту и легкость. Когда Дерибас шел по земле, ему казалось, что он парит в воздухе. Главное: он опять был способен сносно излагать свои мысли. Правда, у него исчезли эмоции - Первый Жрец был холоден и спокоен как труп, но это даже к лучшему. Его задача - не воодушевлять зажигательными речами, а поставить на место усомнившихся, дать людям конкретные указания, дабы занять делом -лучше всего невыполнимым, чтобы чувствовали свою вину и боялись наказания.
У входа в Святилище Турау Яксер собрал послушников и жрецов, свободную от дежурства охрану, а также не занятую срочной работой обслугу и испарил- , ся. Он терпеть не мог «митинги» - так Доверенный Секретарь называл молитвы и проповеди. Солдаты и офицеры, слуги и служанки, послушники и жрецы в молчании стояли перед алтарем Мамбуту и ждали, когда заговорит их духовный лидер. Все было как обычно, но Первый Жрец не мог себя пересилить - снова и снова выискивал в толпе кривые усмешки и бесстыжие глаза. Их не было, но сейчас ему всюду мерещилась измена.
- Возлюбленные дети Великого Духа Мамбуту! - громко произнес Дерибас и с удовлетворением убедился: ничто не мешает ему говорить как обычно. - Я смотрю на вас, и сердце мое разрывается от боли. - Толпа заволновалась, а Первый Жрец продолжал нагнетать напряжение: - Вы не поняли суть нашего святого учения! Бой продолжается и после нашего разгрома, и после победы. Это вечная битва за Бочасту, за галактику, за вселенную! Истинный Бог никогда не даст нам передышки! Он призвал нас для священной войны! И только смерть может освободить от Великого Служения!
Переводя дыхание, Дерибас в который раз оглядел своих слушателей: бочайцы были пристыжены и не знали, куда девать глаза. Благодатный материал…
- Вы размякли и распустились, едва Мамбуту покарал нашего врага, - продолжал Первый Жрец. - Вы прозевали диверсантов Лиги. Тем самым вы предали святую идею. Идею вечной борьбы за торжество Истинной Веры! Ведь Мамбуту не ведает усталости! Того же он ждет и от своих верных слуг!
Нельзя без конца долбить в одно и то же место - дырка будет. Дерибас это понимал, но не сразу смог остановиться. Нужно было внедрить в своих людей чувство вины и он не жалел на это сил. Только вконец устав, Первый Жрец выдал финальный «аккорд».
- Спросите себя, дети Великого Мамбуту! Готовы ли вы отдать свою жизнь за Истинного Бога? - громовым голосом вопрошал он. - Если готовы, давайте скрепим нашу святую клятву кровью! И тогда ничто не сможет нас остановить! Мы вместе дойдем до края галактики! От планеты к планете! От звезды к звезде! - выкрикивал он, и толпа вразнобой вторила ему.
И этот сбивчивый ответный глас был намного дороже хорошо отрепетированного восторга. Даже чертов Яксер понял бы это, останься он здесь.
* * *
Машины, что фрахтовал Платон, конфисковала Армия Истинного Бога, а водители были отловлены в степи и мобилизованы. Никто из них не пикнул - знали, с кем имеют дело. Шоферов, как водится, отправили в пехоту, а за руль Первый Жрец посадил своих людей. Дураков нет: водители наверняка станут ждать удобного случая, чтобы рвануть домой.
Серый Лис угнал один из экспедиционных грузовиков. Это для спецагента - раз плюнуть. С помощью археолога он закатил в кузов пару бочек с водой и пакет катализатора - двигателю хватит горючки до столицы и обратно. А еще Кнутсен раздобыл тяжелый контейнер с сухпайками, который раньше принадлежал Карантину - теперь у партизан была масса трофеев. Питьевая вода тоже была трофейная - в двадцатилитровых пластиковых бутылях с надписью «Аква Стар». Газированная, с витаминным комплексом и тонизирующими добавками.
Пыльный «мерседес» катил по раздолбанной дороге. Машина подпрыгивала на колдобинах, в воздухе стоял запах озона и полыни. Платон сидел в кабине рядом с Серым Лисом. Если закрыть глаза и забыть о лежащих в кузове артефактах, может показаться, что и не было никакой экспедиции, схватки с ойроцатами, плена и бегства. Колонна только выехала из Сияюще-го-В-Кущах и движется в неизвестность - к Следу Мор-генахта.
Археолог вспомнил, что не знает, как зовут его спутника.
- Как твое имя? Откуда ты, прелестное дитя? - Рассольников пытался шутить, хоть и не был уверен, что ниндзя понимает юмор.
- Кнутсен, - усмехнувшись, ответил спецагент. - Я работаю на Здравдеп и должен был добыть в Следе «игрушки» Моргенахта.
- Добыл?
- С твоей помощью, - усмехнулся Кнутсен. Несомненно, он умел шутить.
- Ты заберешь мои находки? - напрямую спросил Платон.
Спецагент молчал, на скулах ходили желваки.
- Я думаю, мы договоримся, - наконец произнес он. - До Сияющего путь долгий. Много чего может приключиться в дороге…
Археолог примолк. Пожалуй, ничего хорошего ему ждать не приходится. Кнутсен либо сдаст его каран-тинщикам, либо смилостивится и, отобрав артефакты, отпустит на все четыре стороны. При первой возможности надо хватать артефакты и делать ноги. Вот только захочет ли злобная старуха Фортуна отвернуть от него костлявую задницу?
…Спокойного путешествия в столицу не получилось. Уже через полчаса Серый Лис заметил погоню. Это был трофейный полицейский глайдер с партизанами. Грузовик вдесятеро проигрывал ему в скорости - нечего и думать о бегстве. Глайдер надо сбивать - едва он появится из-за корявого горизонта. Позади остался невысокий, поросший степной колючкой хребет.
- Не убивай их, - неожиданно для себя попросил археолог, хотя никакой жалости к партизанам не испытывал. - Довольно крови. Потом не отмоемся.
Кнутсен со странным выражением посмотрел на него и сказал:
- Предлагаешь пустить в ход Палец Мамбуту?
Слишком опасно.
- Подстрели «птичку» - но без членовредительства.
Спецагент хмыкнул и, едва темная точка возникла над горами, дал урок снайперской стрельбы. Выстрелом из бластера он аккуратно срезал с днища глайдера антигравитационную подвеску. Теряя высоту, машина пролетела по инерции сотню метров, долбанулась о землю, подпрыгнула и ухнула в лощину. Во все стороны полетели комья земли, и глайдер исчез в густом облаке бурой пыли.
«Мерседес» удалялся от места падения, а Платон напряженно вслушивался, ожидая взрыва. Но взрыва не было. Полицейский глайдер - весьма надежная машина. Даст бог, экипаж останется жив.
- Ты доволен? - осведомился Серый Лис.
- Вполне.
Сильно разрушенные горы чередовались жухлыми степями, им на смену приходили облетелые заросли кустарника и высохшие русла рек. В редких поселениях крестьяне уже выбрались из укрытий. Испуганно озираясь, они копошились в руинах и даже пытались восстанавливать разрушенные дома. Услышав звук мотора и увидев пылящий мимо грузовик, некоторые бочайцы замирали, а большинство разбегалось и пряталось.
- Мы третий день едем по равнине и ни разу не встретили ни одного карантинщика или императорского гвардейца, - вслух размышлял Платон. - Только расколотый пополам глайдер и танк без башни… Разгромившие партизан войска как сквозь землю провалились. Тысячи солдат, сотни боевых машин. И в небе ни орбиталок, ни беспилотных разведчиков. Мир перевернулся или я ослеп?
- С тобой все в порядке, - отозвался Кнутсен. - И с миром тоже. Просто изменились методы ведения войны. Партизаны пустили в ход новое оружие, и враг разбит наголову. Я слушал последние переговоры солдат. Шпарили прямым текстом по радио и тахионам. Было много крика, но кое-что удалось понять. На чужаков ополчилось все: звери, деревья, сама земля - и не спасали ни бластеры, ни ракеты. Мамбуту приказал планете пожрать врага, и она выполнила приказ.
- Но тогда почему мы живы и здоровы? Или новое оружие уже выдохлось?
- Вряд ли. Партизаны говорили, что не все еще враги мертвы и Око Мамбуту по-прежнему открыто. Выходит, мы для него не опасны, - раздумчиво произнес Кнутсен.
- С нами мешок артефактов, и поэтому мы - свои, - предположил Рассольников и тут же опроверг сам себя: - Но ведь они у нас совсем недавно. Когда ты орудовал в бункере святилища, а я сидел в камере, ничего у нас не было.
- Значит, дело не в мешке… Я уже имел дело с этими штуковинами. - Кнутсен не стал рассказывать, что заразился изменкой. - А ты часто держал «игрушки» в руках и наверняка пропитался их духом насквозь. В кои-то веки нам крупно подфартило. - Он довольно рассмеялся.
Три джипа с охраной Первого Жреца нагнали грузовик на исходе третьего дня. Благодаря командному блоку Серый Лис заранее обнаружил погоню и получил трехминутную фору. Он спрятал «мерседес» за холмом и, поднявшись на вершину, занял выгодную позицию для стрельбы.
Первым же выстрелом из подствольника Кнутсен испарил две машины со всей начинкой - капсула с вырожденным пространством разорвалась под колесами головного джипа. Третья машина чудом успела затормозить, бочайцы высыпали из кабины и залегли.
Открыв шквальный огонь из бластеров и автоматов, партизаны попытались взять Кнутсена в кольцо. Тремя выстрелами из подствольника спецагент мог бы испарить их всех, но жалко было драгоценных капсул, да и он оказался не прочь поиграть в войну.
Платону надоела роль статиста, и он нарушил строгий запрет спецагента - вылез из кабины и, прихватив трофейный АКМ, перебежками-перекатами двинул по широкой дуге вправо, чтобы зайти к нападающим с фланга. Хотел помочь Серому Лису. У него и в мыслях не было дождаться, когда тот перебьет бочай-цев, и выстрелить ему в спину. Партизаны тем временем слаженно отрабатывали вековой тактический прием: попеременно двигались вперед, прикрывая друг друга плотным огнем.
В снайперский прицел Кнутсен поймал их командира и снял, едва тот поднял голову, чтобы сделать очередной бросок. «Один!» Серый Лис откатился в сторону. Блеснула лазерная вспышка, и тонкий луч пополз, выжигая сухой травянистый склон, - от подножия к вершине холма. Партизан пытался нащупать спецагента.
Та-да-да-да! - заголосил справа «Калашников». И луч оборвался, не дотянувшись до Кнутсена метра полтора.
«Что за черт?!» - опешил Серый Лис, но времени на размышления не было. Рассольников палил в белый свет как в копеечку, но свое дело сделал: нападавшие снова залегли и на несколько секунд отвлеклись от спецагента. Стрелки перенесли огонь влево, отвечая археологу.
Р-раз! Два! - Кнутсен выстрелил по замершим в сухой траве бочайцам в камуфляже. Призовая стрельба: три выстрела - три трупа. Двое уцелевших больше не думали об атаке и священных кусочках Мамбуту. Огрызаясь, они стали отползать к застывшему позади джипу. Это была их ошибка: машина - слишком хорошая мишень.
Голова в шлеме цвета хаки на мгновение поднялась над травой. Бластер выплюнул луч. «Четвертый», - подсчитал спецагент. И тут АКМ Платона смолк. «Патроны извел или попали в дурачка?», - с тревогой подумал Серый Лис и в очередной раз сменил повицию. Теперь он лежал в густых зарослях лопухополыни.
Что-то не видать последнего бочайца. Спецагент глянул на поисковый экранчик командного блока. Тепло-визор показывал одно большое желтое пятно: лазерные лучи подожгли пересохшую траву, и между джипом и Кнутсеном возник пожар. Ветерок погнал облако дыма Серому Лису в лицо - пришлось и вовсе уйти с холма.
Автомат Рассольникова заговорил снова. На сей раз его очередь дырявила пятнистый джип. Одна из пуль попала в бензобак, и тот рванул, на мгновение озарив тусклую степь. Бочаец что-то крикнул и начал подниматься из травы. У него были подняты руки. В одной он держал светлый носовой платок. Археолог прекратил огонь.
- Не стреляй! Я сдаюсь! - разобрал крики партизана Кнутсен.
Серый Лис был уже в другом месте - смотрел на бочайца со спины. Их разделяло метров пятнадцать.
Бочаец не знал, где его враг, и впустую вертел головой. «Бери его хоть голыми руками, но я в такие игры не играю, - решил Кнутсен. - Стоит расслабиться - и нет тебя».
Из дымовой завесы возникла фигура Платона. Вскинув «Калашников» на плечо, он шел в полный рост и явно намеревался подойти к пленному. «Сдохнешь, дурашка!» - пронеслось в голове Кнутсена,
- Стой!!! - закричал он, выдав себя с потрохами.
Партизан моментально развернулся и резко махнул свободной рукой. Спецагент кинулся на землю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Яксер за полминуты снарядил группу преследования. Лучшие охранники получили глайдер и три джипа из стратегического резерва, который не трогали даже в самые тяжелые дни войны. В глубокой пещере были спрятаны несколько машин и даже небольшая космическая шлюпка; они в целости и сохранности пережили все обстрелы и бомбардировки.
- Надо обратиться к солдатам, - шепнул Дерибасу на ухо Секретарь. - Это их успокоит и развеет нездоровые слухи. - И снова Яксер был прав.
Голова по-прежнему раскалывалась. Вернувшись к Святилищу Лысой Горы и входу в катакомбы, Первый Жрец наглотался таблеток и теперь был словно на палубе корабля в сильный туман: его качало, он смутно различал лица и чувствовал в себе пустоту и легкость. Когда Дерибас шел по земле, ему казалось, что он парит в воздухе. Главное: он опять был способен сносно излагать свои мысли. Правда, у него исчезли эмоции - Первый Жрец был холоден и спокоен как труп, но это даже к лучшему. Его задача - не воодушевлять зажигательными речами, а поставить на место усомнившихся, дать людям конкретные указания, дабы занять делом -лучше всего невыполнимым, чтобы чувствовали свою вину и боялись наказания.
У входа в Святилище Турау Яксер собрал послушников и жрецов, свободную от дежурства охрану, а также не занятую срочной работой обслугу и испарил- , ся. Он терпеть не мог «митинги» - так Доверенный Секретарь называл молитвы и проповеди. Солдаты и офицеры, слуги и служанки, послушники и жрецы в молчании стояли перед алтарем Мамбуту и ждали, когда заговорит их духовный лидер. Все было как обычно, но Первый Жрец не мог себя пересилить - снова и снова выискивал в толпе кривые усмешки и бесстыжие глаза. Их не было, но сейчас ему всюду мерещилась измена.
- Возлюбленные дети Великого Духа Мамбуту! - громко произнес Дерибас и с удовлетворением убедился: ничто не мешает ему говорить как обычно. - Я смотрю на вас, и сердце мое разрывается от боли. - Толпа заволновалась, а Первый Жрец продолжал нагнетать напряжение: - Вы не поняли суть нашего святого учения! Бой продолжается и после нашего разгрома, и после победы. Это вечная битва за Бочасту, за галактику, за вселенную! Истинный Бог никогда не даст нам передышки! Он призвал нас для священной войны! И только смерть может освободить от Великого Служения!
Переводя дыхание, Дерибас в который раз оглядел своих слушателей: бочайцы были пристыжены и не знали, куда девать глаза. Благодатный материал…
- Вы размякли и распустились, едва Мамбуту покарал нашего врага, - продолжал Первый Жрец. - Вы прозевали диверсантов Лиги. Тем самым вы предали святую идею. Идею вечной борьбы за торжество Истинной Веры! Ведь Мамбуту не ведает усталости! Того же он ждет и от своих верных слуг!
Нельзя без конца долбить в одно и то же место - дырка будет. Дерибас это понимал, но не сразу смог остановиться. Нужно было внедрить в своих людей чувство вины и он не жалел на это сил. Только вконец устав, Первый Жрец выдал финальный «аккорд».
- Спросите себя, дети Великого Мамбуту! Готовы ли вы отдать свою жизнь за Истинного Бога? - громовым голосом вопрошал он. - Если готовы, давайте скрепим нашу святую клятву кровью! И тогда ничто не сможет нас остановить! Мы вместе дойдем до края галактики! От планеты к планете! От звезды к звезде! - выкрикивал он, и толпа вразнобой вторила ему.
И этот сбивчивый ответный глас был намного дороже хорошо отрепетированного восторга. Даже чертов Яксер понял бы это, останься он здесь.
* * *
Машины, что фрахтовал Платон, конфисковала Армия Истинного Бога, а водители были отловлены в степи и мобилизованы. Никто из них не пикнул - знали, с кем имеют дело. Шоферов, как водится, отправили в пехоту, а за руль Первый Жрец посадил своих людей. Дураков нет: водители наверняка станут ждать удобного случая, чтобы рвануть домой.
Серый Лис угнал один из экспедиционных грузовиков. Это для спецагента - раз плюнуть. С помощью археолога он закатил в кузов пару бочек с водой и пакет катализатора - двигателю хватит горючки до столицы и обратно. А еще Кнутсен раздобыл тяжелый контейнер с сухпайками, который раньше принадлежал Карантину - теперь у партизан была масса трофеев. Питьевая вода тоже была трофейная - в двадцатилитровых пластиковых бутылях с надписью «Аква Стар». Газированная, с витаминным комплексом и тонизирующими добавками.
Пыльный «мерседес» катил по раздолбанной дороге. Машина подпрыгивала на колдобинах, в воздухе стоял запах озона и полыни. Платон сидел в кабине рядом с Серым Лисом. Если закрыть глаза и забыть о лежащих в кузове артефактах, может показаться, что и не было никакой экспедиции, схватки с ойроцатами, плена и бегства. Колонна только выехала из Сияюще-го-В-Кущах и движется в неизвестность - к Следу Мор-генахта.
Археолог вспомнил, что не знает, как зовут его спутника.
- Как твое имя? Откуда ты, прелестное дитя? - Рассольников пытался шутить, хоть и не был уверен, что ниндзя понимает юмор.
- Кнутсен, - усмехнувшись, ответил спецагент. - Я работаю на Здравдеп и должен был добыть в Следе «игрушки» Моргенахта.
- Добыл?
- С твоей помощью, - усмехнулся Кнутсен. Несомненно, он умел шутить.
- Ты заберешь мои находки? - напрямую спросил Платон.
Спецагент молчал, на скулах ходили желваки.
- Я думаю, мы договоримся, - наконец произнес он. - До Сияющего путь долгий. Много чего может приключиться в дороге…
Археолог примолк. Пожалуй, ничего хорошего ему ждать не приходится. Кнутсен либо сдаст его каран-тинщикам, либо смилостивится и, отобрав артефакты, отпустит на все четыре стороны. При первой возможности надо хватать артефакты и делать ноги. Вот только захочет ли злобная старуха Фортуна отвернуть от него костлявую задницу?
…Спокойного путешествия в столицу не получилось. Уже через полчаса Серый Лис заметил погоню. Это был трофейный полицейский глайдер с партизанами. Грузовик вдесятеро проигрывал ему в скорости - нечего и думать о бегстве. Глайдер надо сбивать - едва он появится из-за корявого горизонта. Позади остался невысокий, поросший степной колючкой хребет.
- Не убивай их, - неожиданно для себя попросил археолог, хотя никакой жалости к партизанам не испытывал. - Довольно крови. Потом не отмоемся.
Кнутсен со странным выражением посмотрел на него и сказал:
- Предлагаешь пустить в ход Палец Мамбуту?
Слишком опасно.
- Подстрели «птичку» - но без членовредительства.
Спецагент хмыкнул и, едва темная точка возникла над горами, дал урок снайперской стрельбы. Выстрелом из бластера он аккуратно срезал с днища глайдера антигравитационную подвеску. Теряя высоту, машина пролетела по инерции сотню метров, долбанулась о землю, подпрыгнула и ухнула в лощину. Во все стороны полетели комья земли, и глайдер исчез в густом облаке бурой пыли.
«Мерседес» удалялся от места падения, а Платон напряженно вслушивался, ожидая взрыва. Но взрыва не было. Полицейский глайдер - весьма надежная машина. Даст бог, экипаж останется жив.
- Ты доволен? - осведомился Серый Лис.
- Вполне.
Сильно разрушенные горы чередовались жухлыми степями, им на смену приходили облетелые заросли кустарника и высохшие русла рек. В редких поселениях крестьяне уже выбрались из укрытий. Испуганно озираясь, они копошились в руинах и даже пытались восстанавливать разрушенные дома. Услышав звук мотора и увидев пылящий мимо грузовик, некоторые бочайцы замирали, а большинство разбегалось и пряталось.
- Мы третий день едем по равнине и ни разу не встретили ни одного карантинщика или императорского гвардейца, - вслух размышлял Платон. - Только расколотый пополам глайдер и танк без башни… Разгромившие партизан войска как сквозь землю провалились. Тысячи солдат, сотни боевых машин. И в небе ни орбиталок, ни беспилотных разведчиков. Мир перевернулся или я ослеп?
- С тобой все в порядке, - отозвался Кнутсен. - И с миром тоже. Просто изменились методы ведения войны. Партизаны пустили в ход новое оружие, и враг разбит наголову. Я слушал последние переговоры солдат. Шпарили прямым текстом по радио и тахионам. Было много крика, но кое-что удалось понять. На чужаков ополчилось все: звери, деревья, сама земля - и не спасали ни бластеры, ни ракеты. Мамбуту приказал планете пожрать врага, и она выполнила приказ.
- Но тогда почему мы живы и здоровы? Или новое оружие уже выдохлось?
- Вряд ли. Партизаны говорили, что не все еще враги мертвы и Око Мамбуту по-прежнему открыто. Выходит, мы для него не опасны, - раздумчиво произнес Кнутсен.
- С нами мешок артефактов, и поэтому мы - свои, - предположил Рассольников и тут же опроверг сам себя: - Но ведь они у нас совсем недавно. Когда ты орудовал в бункере святилища, а я сидел в камере, ничего у нас не было.
- Значит, дело не в мешке… Я уже имел дело с этими штуковинами. - Кнутсен не стал рассказывать, что заразился изменкой. - А ты часто держал «игрушки» в руках и наверняка пропитался их духом насквозь. В кои-то веки нам крупно подфартило. - Он довольно рассмеялся.
Три джипа с охраной Первого Жреца нагнали грузовик на исходе третьего дня. Благодаря командному блоку Серый Лис заранее обнаружил погоню и получил трехминутную фору. Он спрятал «мерседес» за холмом и, поднявшись на вершину, занял выгодную позицию для стрельбы.
Первым же выстрелом из подствольника Кнутсен испарил две машины со всей начинкой - капсула с вырожденным пространством разорвалась под колесами головного джипа. Третья машина чудом успела затормозить, бочайцы высыпали из кабины и залегли.
Открыв шквальный огонь из бластеров и автоматов, партизаны попытались взять Кнутсена в кольцо. Тремя выстрелами из подствольника спецагент мог бы испарить их всех, но жалко было драгоценных капсул, да и он оказался не прочь поиграть в войну.
Платону надоела роль статиста, и он нарушил строгий запрет спецагента - вылез из кабины и, прихватив трофейный АКМ, перебежками-перекатами двинул по широкой дуге вправо, чтобы зайти к нападающим с фланга. Хотел помочь Серому Лису. У него и в мыслях не было дождаться, когда тот перебьет бочай-цев, и выстрелить ему в спину. Партизаны тем временем слаженно отрабатывали вековой тактический прием: попеременно двигались вперед, прикрывая друг друга плотным огнем.
В снайперский прицел Кнутсен поймал их командира и снял, едва тот поднял голову, чтобы сделать очередной бросок. «Один!» Серый Лис откатился в сторону. Блеснула лазерная вспышка, и тонкий луч пополз, выжигая сухой травянистый склон, - от подножия к вершине холма. Партизан пытался нащупать спецагента.
Та-да-да-да! - заголосил справа «Калашников». И луч оборвался, не дотянувшись до Кнутсена метра полтора.
«Что за черт?!» - опешил Серый Лис, но времени на размышления не было. Рассольников палил в белый свет как в копеечку, но свое дело сделал: нападавшие снова залегли и на несколько секунд отвлеклись от спецагента. Стрелки перенесли огонь влево, отвечая археологу.
Р-раз! Два! - Кнутсен выстрелил по замершим в сухой траве бочайцам в камуфляже. Призовая стрельба: три выстрела - три трупа. Двое уцелевших больше не думали об атаке и священных кусочках Мамбуту. Огрызаясь, они стали отползать к застывшему позади джипу. Это была их ошибка: машина - слишком хорошая мишень.
Голова в шлеме цвета хаки на мгновение поднялась над травой. Бластер выплюнул луч. «Четвертый», - подсчитал спецагент. И тут АКМ Платона смолк. «Патроны извел или попали в дурачка?», - с тревогой подумал Серый Лис и в очередной раз сменил повицию. Теперь он лежал в густых зарослях лопухополыни.
Что-то не видать последнего бочайца. Спецагент глянул на поисковый экранчик командного блока. Тепло-визор показывал одно большое желтое пятно: лазерные лучи подожгли пересохшую траву, и между джипом и Кнутсеном возник пожар. Ветерок погнал облако дыма Серому Лису в лицо - пришлось и вовсе уйти с холма.
Автомат Рассольникова заговорил снова. На сей раз его очередь дырявила пятнистый джип. Одна из пуль попала в бензобак, и тот рванул, на мгновение озарив тусклую степь. Бочаец что-то крикнул и начал подниматься из травы. У него были подняты руки. В одной он держал светлый носовой платок. Археолог прекратил огонь.
- Не стреляй! Я сдаюсь! - разобрал крики партизана Кнутсен.
Серый Лис был уже в другом месте - смотрел на бочайца со спины. Их разделяло метров пятнадцать.
Бочаец не знал, где его враг, и впустую вертел головой. «Бери его хоть голыми руками, но я в такие игры не играю, - решил Кнутсен. - Стоит расслабиться - и нет тебя».
Из дымовой завесы возникла фигура Платона. Вскинув «Калашников» на плечо, он шел в полный рост и явно намеревался подойти к пленному. «Сдохнешь, дурашка!» - пронеслось в голове Кнутсена,
- Стой!!! - закричал он, выдав себя с потрохами.
Партизан моментально развернулся и резко махнул свободной рукой. Спецагент кинулся на землю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49