В одном из томов, целиком посвященном ходу Конкисты – испанского завоевания Нового Света, довольно подробно рассказывалось о мезоамериканской цивилизации того периода, однако в конспектах Рикардо я не заметила ни малейшего намека на его симпатию к культурам, практиковавшим человеческие жертвоприношения. Хотя и чувствовалось, что жестокие и кровавые обычаи индейцев произвели на него сильное впечатление, но оно было однозначно отрицательным.
Так что мне оставалось лишь согласиться с утверждением Хозяйки Источника, что все злодеяния, учиненные Рикардо, не были следствием его воспитания, верований или убеждений и тем более не имели никакого отношения к Нергалу. Просто его психика, сильно травмированная еще в трехлетнем возрасте, не выдержала внезапного и бесконтрольного пробуждения Силы. Обретенное невесть откуда могущество, которому он не мог найти объяснения, потеря дома и семьи, разрушение привычного уклада жизни, крах прежних представлений о мироздании – все это в совокупности оказалось неподъемной ношей для его рассудка и в конечном счете привело к безумию. С равным же успехом им могла овладеть и какая-нибудь другая мания, но его разум зацепился как раз за традиции ацтеков, о которых он неплохо знал, потому и выбрал себе роль кровожадного бога Уицилопочтли. А позже вошел во вкус и начал примерять на себя и другие личины, пока не был остановлен Звездной Палатой. Последней жертвой Рикардо стал, безусловно, его близнец, Ричи-первый. Несправедливые обвинения в геноциде, последовавшее затем отлучение от Источника и добровольно-вынужденное изгнание из колдовского сообщества толкнули его в сети Нергала, который, по злой иронии судьбы, тоже требовал человеческих жертвоприношений.
Но главным виновником всех этих трагических событий была, конечно, Хозяйка. Она не уследила за Источником, допустила раздвоение Ричи и, что хуже всего, не заметила этого. А потом, когда у Ричи-второго, Рикардо, восстановилась связь с Источником, она опять же ничего не почувствовала, не пришла ему на помощь и не спасла от безумия. По большому счету, все его жертвы, кои исчислялись миллионами, были на совести Хозяйки...
– Мигель тоже увлекается историей? – спросила я у Ракели, которая все это время, пока я просматривала книги и тетради, молча стояла возле окна следила за мной задумчивым взглядом.
– Нет, – ответила она. – У него нет склонности к гуманитарным дисциплинам, он все больше по точным наукам – физике, математике, астрономии. А его самая большая любовь – это компьютеры, в них он настоящий специалист. Несколько месяцев назад даже были проблемы с полицией, когда Мигель сумел получить доступ к каким-то очень секретным файлам. Разумеется, без всякого злого умысла, просто ради спортивного интереса... И кстати, о полиции, – после короткой паузы сказала Ракель, проницательно посмотрев на меня. – Когда я ходила за кофе, сын сказал мне, что вы самозванка. Он запомнил номер вашего удостоверения и проверил его через компьютер. Это фальшивка.
– Значит, неправильно запомнил, – невозмутимо произнесла я.
– Исключено, – стояла на своем Ракель. – У Мигеля фотографическая память. Кроме того, он выяснил, что ни в Глазго, ни во всей британской полиции нет сотрудника по имени Фиона Карпентер. Кто же вы, сеньорита? Почему интересуетесь Рикардо?
Нельзя сказать, что я была застигнута врасплох. Свою легенду я состряпала наспех и понимала, что звучит она не слишком убедительно, хотя и не рассчитывала на такой быстрый провал. Но смываться я не собиралась – это было не в моих правилах. Когда в мирах простых смертных меня ловили на лжи, я немедленно выдумывала новую ложь и очень часто выкручивалась. Мама говорит, что в этом я похожа на тетю Бренду – и мне такое сравнение льстило.
– Да, вы правы, я не из полиции, – призналась я. – Но я действительно детектив и работаю в частном сыскном агентстве. Мы пытаемся выяснить, что случилось с одним трехлетним мальчиком, который потерялся тридцать лет назад. – Я чуть не добавила: «по – здешнему времени».
Ракель продолжала смотреть на меня с недоверием, но ее взгляд уже потерял прежнюю жесткость.
– Кто ваш клиент?
– Не могу сказать, – покачала я головой. – Это конфиденциальная информация.
– А Рикардо... он тот, кого вы ищете?
– Скорее всего да, хотя наверняка утверждать не могу. И даже не имею права. Решения принимает мой шеф, а я просто собираю информацию.
Ракель наконец отвела от меня взгляд и посмотрела на участок стены между книжными полками, где висела большая семейная фотография – пятидесятилетний мужчина, женщина лет за сорок и двое подростков, мальчик и девочка. Мальчик был точной копией Ричи.
– Значит, у Рикардо нашлась родня, – грустно произнесла она. – Жаль, что так поздно. Слишком поздно...
30
Попасть из Экватора в Безвременье я рассчитывала с помощью Феба, однако не стала вызывать его, а отправилась прямиком в Сумерки Дианы. Моя привычка навещать знакомых и родственников без предварительного уведомления нередко приводит к тому, что я не застаю их на месте и принимаюсь гоняться за ними по разным мирам. Все это происходит от моего нежелания без крайней надобности прибегать к колдовской связи; я предпочитаю общаться с людьми непосредственно, лицом к лицу, а не через зеркало или Самоцвет.
В Сумерках Дианы было непривычно тихо и спокойно, музыка не гремела, площадка для репетиций за домом пустовала, а внутри дома, в просторном холле на первом этаже, я обнаружила только Гленна и Шейна. Развалившись в креслах перед широкоэкранным телевизором, они лакали пиво и смотрели какое-то крутое порно, сопровождая его комментариями соответствующего содержания. Лично я никогда не понимала, что такого захватывающего находят мужчины в подобном зрелище. Как будто им в жизни секса не хватает. Уж во всяком случае Шейну грех на это жаловаться.
Когда я вошла в холл, Гленн сразу выключил телевизор и скороговоркой поздоровался со мной, неудержимо краснея. Шейн же, ничуть не смутившись, наградил меня нахальной ухмылкой и сварливо произнес:
– Ты невоспитанная девочка, Фи. Разве папа с мамой тебя не учили, что надо стучать, перед тем как войти? У нас, мальчиков, тоже есть свои секреты.
Я небрежно передернула плечами и присела на диван.
– Что сказать: какие мальчики, такие и секреты. А где остальные ребята?
– После репетиции разбежались кто куда, – ответил Гленн. – Патрик умотал к Амалии, Мортон махнул на Астурию к отцу, а Феб потащил Лану в Авалон.
– Небось чтобы познакомить со своей матушкой, – прокомментировал Шейн.
– Похоже на то, – кивнул Гленн, а мне объяснил: Лана – наша новая гитаристка.
– И пассия Феба, – докинул Шейн.
Мое сердце болезненно заныло, мне стало горько и тоскливо – как бывало всегда, когда у Феба появлялась подружка. Но на этот раз боль оказалась гораздо сильнее и острее, чем во всех предыдущих случаях. Очевидно, мой запас терпения исчерпывался, и я уже не могла с прежней стойкостью игнорировать его очередное увлечение. Тем более, если верить ребятам, Феб собирался познакомить ее с Пенелопой, а это уже было серьезно. Чертовски серьезно...
– Ну и как она? – сухо спросила я. – Хорошо играет?
– Полный отпад, – с энтузиазмом ответил Гленн. – Признаться, я поначалу был против нее, но после первой же песни забрал назад все свои возражения. Она словно создана для нашей команды, к тому же у нее потрясающий дар сочинительства – как раз то, чего нам всегда не хватало. Буквально на ходу придумала обалденную мелодию для последней баллады Феба. Эта вещь станет суперхитом не хуже «Полета дракона».
– Сто процентов, – подтвердил Шейн. – И это только начало. Уверен, что с Ланой мы совсем перестанем играть чужие песни.
– Вижу, вы в восторге от нее, – заметила я.
– Еще бы, – сказал Гленн и как-то странно, с хитроватым прищуром посмотрел на меня. – Тебе она тоже понравится.
– Что верно, то верно, – согласился Шейн, сопроводив свои слова точно таким же взглядом. – Эх, жаль, что я первый не положил на нее глаз!
– Как это не положил? – удивился Гленн. – Тогда, на пирушке, ты с самого начала пытался закадрить ее. Но она не обращала на тебя внимания, сразу прилипла к Фебу. Просто признай, что твои чары на нее не подействовали. Лана мигом раскусила в тебе охотника за юбками. А таким серьезным девушкам не нравятся легкомысленные парни.
– Я не легкомысленный, – запротестовал Шейн. – Просто ищу свой идеал, но пока без особого успеха.
– Неудивительно, – отозвалась я. – Ты так увлечен самим процессом поисков, что это уже стало для тебя самоцелью. Если будешь продолжать в том же духе, то никогда не найдешь девушку своей мечты. Ты ее попросту не заметишь.
– Почему же, – возразил он. – Я не так слеп, как ты думаешь. Я все вижу, все замечаю. К твоему сведению, есть одна женщина, ради которой я смог бы забыть всех остальных. Вот только...
– Заткнись, Шейн! – резко оборвал его Гленн, мигом нахмурившись. – Не то получишь в зубы.
– За что? Ведь я же ничего такого...
– Все равно заткнись!
Шейн огорченно вздохнул:
– И вот так всегда. Стоит мне заговорить о самой замечательной...
– Не смей! – почти зарычал Гленн.
Я озадаченно уставилась на них, пытаясь понять, в чем дело. А через пару секунд до меня дошло:
– Так это Дейдра?! Серьезно?
Опасливо покосившись на Гленна, Шейн кивнул:
– Да. И что тут такого? Я ведь только восхищаюсь ею, и все. Ничего больше.
– Попробовал бы больше, – грозно буркнул Гленн.
– Она же твоя родная тетка, Шейн, – сказала я.
Он снова вздохнул:
– В том-то и беда. А дедовские времена уже прошли, теперь за это по головке не погладят.
– Раньше тоже не гладили.
– Однако смотрели сквозь пальцы на Артура с Дианой, – стоял на своем Шейн. – И кстати, их шашни продолжаются до сих пор.
– Так это совсем другое дело, – возразил Гленн. – Диана получила в Источнике новое тело, и биологически она давно уже не тетка Артура.
– Зато была теткой, когда родила Пенелопу. И ничего, все обошлось. А сейчас, если я вздумаю приударить за твоей матушкой, тот же Артур надерет мне задницу.
– Не успеет, – со зловещими нотками в голосе пообещал Гленн. – Я еще раньше прикончу тебя и зарою глубоко-глубоко в землю.
Шейн поставил на столик пустую бутылку и встал из кресла.
– Ну раз уже речь зашла о смертоубийстве, то мне пора сматываться. – Он посмотрел на часы. – Как раз успеваю в храм Иштар. Вавилонские жрицы – настоящие конфетки. Гм... Жаль только, что они не носят таких коротеньких клетчатых юбчонок, как Дейдра. Это чертовски заводит. Особенно когда при быстрой ходьбе то и дело мелькают трусики.
Прежде чем Гленн успел среагировать, Шейн стремглав выбежал из дома, внутри которого действовали блокирующие чары, и, оказавшись снаружи, немедленно скрылся в Туннеле. Гленн яростно заскрежетал зубами, но гоняться за ним не стал. Залпом допив свое пиво, он угрюмо пожаловался:
– Шейн уже достал меня, честное слово! Когда-нибудь доиграется со своими дурацкими приколами.
– Так он просто шутит?
– Если бы! Боюсь, он действительно положил глаз на Дейдру. – Гленн всегда называл свою мать по имени. – Да и она хороша. Вела бы себя по-взрослому, одевалась бы прилично – как ты, например. А так сама же провоцирует всяких извращенцев вроде Шейна Зато нормальных мужчин, наоборот, отпугивает. Никто из них в здравом уме не станет ухаживать за взрослой женщиной, которая строит из себя невинную школьницу. Разве только Рик, но она его упорно игнорирует.
– А ты не против Рика?
– Конечно, не против. Он как раз тот, кто ей нужен. К сожалению, она этого не понимает. Ей вообще мужчины по барабану. Говорят, во всем виновата Софи, но я в это не верю. Мне кажется, она до сих пор любит... – Гленн секунду помедлил, – моего отца.
– Ты знаешь, кто он? – спросила я осторожно.
– Точно не знаю. Дейдра никогда не называла имени, как я ни настаивал. Лишь однажды сказала, что у него есть жена, дети, он счастлив с ними, и она не собирается разрушать их семью. Вот и все.
Я внимательно посмотрела на Гленна. Он тут же в замешательстве опустил глаза.
– Ты ошибаешься, Гленн, – мягко сказала я. – Эрик не твой отец.
Он робко поднял на меня взгляд:
– Я не... А почему ты так думаешь?
– Не просто думаю, а знаю. – Я похлопала рукой по сиденью дивана рядом с собой. – Иди сюда. Не хочу говорить об этом через всю комнату.
Гленн встал со своего кресла, подошел к дивану и сел возле меня. Я взяла его за руку.
– Знаешь, в свое время я тоже подозревала, что ты мой сводный брат. Мне было лет четырнадцать, когда я узнала, что Дейдра и мой отец были любовниками. Ну и подумала, что ты можешь быть его сыном. Я поделилась своими догадками с мамой, но она сказала, что это полностью исключено.
– Она уверена?
– Да, – твердо ответила я. А увидев, что Гленн продолжает сомневаться, я почти шепотом добавила: – Она проверяла.
В его глазах отразилась смесь испуга и отвращения – обычная реакция подавляющего большинства колдунов и ведьм на саму даже мысль о генетических исследованиях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
Так что мне оставалось лишь согласиться с утверждением Хозяйки Источника, что все злодеяния, учиненные Рикардо, не были следствием его воспитания, верований или убеждений и тем более не имели никакого отношения к Нергалу. Просто его психика, сильно травмированная еще в трехлетнем возрасте, не выдержала внезапного и бесконтрольного пробуждения Силы. Обретенное невесть откуда могущество, которому он не мог найти объяснения, потеря дома и семьи, разрушение привычного уклада жизни, крах прежних представлений о мироздании – все это в совокупности оказалось неподъемной ношей для его рассудка и в конечном счете привело к безумию. С равным же успехом им могла овладеть и какая-нибудь другая мания, но его разум зацепился как раз за традиции ацтеков, о которых он неплохо знал, потому и выбрал себе роль кровожадного бога Уицилопочтли. А позже вошел во вкус и начал примерять на себя и другие личины, пока не был остановлен Звездной Палатой. Последней жертвой Рикардо стал, безусловно, его близнец, Ричи-первый. Несправедливые обвинения в геноциде, последовавшее затем отлучение от Источника и добровольно-вынужденное изгнание из колдовского сообщества толкнули его в сети Нергала, который, по злой иронии судьбы, тоже требовал человеческих жертвоприношений.
Но главным виновником всех этих трагических событий была, конечно, Хозяйка. Она не уследила за Источником, допустила раздвоение Ричи и, что хуже всего, не заметила этого. А потом, когда у Ричи-второго, Рикардо, восстановилась связь с Источником, она опять же ничего не почувствовала, не пришла ему на помощь и не спасла от безумия. По большому счету, все его жертвы, кои исчислялись миллионами, были на совести Хозяйки...
– Мигель тоже увлекается историей? – спросила я у Ракели, которая все это время, пока я просматривала книги и тетради, молча стояла возле окна следила за мной задумчивым взглядом.
– Нет, – ответила она. – У него нет склонности к гуманитарным дисциплинам, он все больше по точным наукам – физике, математике, астрономии. А его самая большая любовь – это компьютеры, в них он настоящий специалист. Несколько месяцев назад даже были проблемы с полицией, когда Мигель сумел получить доступ к каким-то очень секретным файлам. Разумеется, без всякого злого умысла, просто ради спортивного интереса... И кстати, о полиции, – после короткой паузы сказала Ракель, проницательно посмотрев на меня. – Когда я ходила за кофе, сын сказал мне, что вы самозванка. Он запомнил номер вашего удостоверения и проверил его через компьютер. Это фальшивка.
– Значит, неправильно запомнил, – невозмутимо произнесла я.
– Исключено, – стояла на своем Ракель. – У Мигеля фотографическая память. Кроме того, он выяснил, что ни в Глазго, ни во всей британской полиции нет сотрудника по имени Фиона Карпентер. Кто же вы, сеньорита? Почему интересуетесь Рикардо?
Нельзя сказать, что я была застигнута врасплох. Свою легенду я состряпала наспех и понимала, что звучит она не слишком убедительно, хотя и не рассчитывала на такой быстрый провал. Но смываться я не собиралась – это было не в моих правилах. Когда в мирах простых смертных меня ловили на лжи, я немедленно выдумывала новую ложь и очень часто выкручивалась. Мама говорит, что в этом я похожа на тетю Бренду – и мне такое сравнение льстило.
– Да, вы правы, я не из полиции, – призналась я. – Но я действительно детектив и работаю в частном сыскном агентстве. Мы пытаемся выяснить, что случилось с одним трехлетним мальчиком, который потерялся тридцать лет назад. – Я чуть не добавила: «по – здешнему времени».
Ракель продолжала смотреть на меня с недоверием, но ее взгляд уже потерял прежнюю жесткость.
– Кто ваш клиент?
– Не могу сказать, – покачала я головой. – Это конфиденциальная информация.
– А Рикардо... он тот, кого вы ищете?
– Скорее всего да, хотя наверняка утверждать не могу. И даже не имею права. Решения принимает мой шеф, а я просто собираю информацию.
Ракель наконец отвела от меня взгляд и посмотрела на участок стены между книжными полками, где висела большая семейная фотография – пятидесятилетний мужчина, женщина лет за сорок и двое подростков, мальчик и девочка. Мальчик был точной копией Ричи.
– Значит, у Рикардо нашлась родня, – грустно произнесла она. – Жаль, что так поздно. Слишком поздно...
30
Попасть из Экватора в Безвременье я рассчитывала с помощью Феба, однако не стала вызывать его, а отправилась прямиком в Сумерки Дианы. Моя привычка навещать знакомых и родственников без предварительного уведомления нередко приводит к тому, что я не застаю их на месте и принимаюсь гоняться за ними по разным мирам. Все это происходит от моего нежелания без крайней надобности прибегать к колдовской связи; я предпочитаю общаться с людьми непосредственно, лицом к лицу, а не через зеркало или Самоцвет.
В Сумерках Дианы было непривычно тихо и спокойно, музыка не гремела, площадка для репетиций за домом пустовала, а внутри дома, в просторном холле на первом этаже, я обнаружила только Гленна и Шейна. Развалившись в креслах перед широкоэкранным телевизором, они лакали пиво и смотрели какое-то крутое порно, сопровождая его комментариями соответствующего содержания. Лично я никогда не понимала, что такого захватывающего находят мужчины в подобном зрелище. Как будто им в жизни секса не хватает. Уж во всяком случае Шейну грех на это жаловаться.
Когда я вошла в холл, Гленн сразу выключил телевизор и скороговоркой поздоровался со мной, неудержимо краснея. Шейн же, ничуть не смутившись, наградил меня нахальной ухмылкой и сварливо произнес:
– Ты невоспитанная девочка, Фи. Разве папа с мамой тебя не учили, что надо стучать, перед тем как войти? У нас, мальчиков, тоже есть свои секреты.
Я небрежно передернула плечами и присела на диван.
– Что сказать: какие мальчики, такие и секреты. А где остальные ребята?
– После репетиции разбежались кто куда, – ответил Гленн. – Патрик умотал к Амалии, Мортон махнул на Астурию к отцу, а Феб потащил Лану в Авалон.
– Небось чтобы познакомить со своей матушкой, – прокомментировал Шейн.
– Похоже на то, – кивнул Гленн, а мне объяснил: Лана – наша новая гитаристка.
– И пассия Феба, – докинул Шейн.
Мое сердце болезненно заныло, мне стало горько и тоскливо – как бывало всегда, когда у Феба появлялась подружка. Но на этот раз боль оказалась гораздо сильнее и острее, чем во всех предыдущих случаях. Очевидно, мой запас терпения исчерпывался, и я уже не могла с прежней стойкостью игнорировать его очередное увлечение. Тем более, если верить ребятам, Феб собирался познакомить ее с Пенелопой, а это уже было серьезно. Чертовски серьезно...
– Ну и как она? – сухо спросила я. – Хорошо играет?
– Полный отпад, – с энтузиазмом ответил Гленн. – Признаться, я поначалу был против нее, но после первой же песни забрал назад все свои возражения. Она словно создана для нашей команды, к тому же у нее потрясающий дар сочинительства – как раз то, чего нам всегда не хватало. Буквально на ходу придумала обалденную мелодию для последней баллады Феба. Эта вещь станет суперхитом не хуже «Полета дракона».
– Сто процентов, – подтвердил Шейн. – И это только начало. Уверен, что с Ланой мы совсем перестанем играть чужие песни.
– Вижу, вы в восторге от нее, – заметила я.
– Еще бы, – сказал Гленн и как-то странно, с хитроватым прищуром посмотрел на меня. – Тебе она тоже понравится.
– Что верно, то верно, – согласился Шейн, сопроводив свои слова точно таким же взглядом. – Эх, жаль, что я первый не положил на нее глаз!
– Как это не положил? – удивился Гленн. – Тогда, на пирушке, ты с самого начала пытался закадрить ее. Но она не обращала на тебя внимания, сразу прилипла к Фебу. Просто признай, что твои чары на нее не подействовали. Лана мигом раскусила в тебе охотника за юбками. А таким серьезным девушкам не нравятся легкомысленные парни.
– Я не легкомысленный, – запротестовал Шейн. – Просто ищу свой идеал, но пока без особого успеха.
– Неудивительно, – отозвалась я. – Ты так увлечен самим процессом поисков, что это уже стало для тебя самоцелью. Если будешь продолжать в том же духе, то никогда не найдешь девушку своей мечты. Ты ее попросту не заметишь.
– Почему же, – возразил он. – Я не так слеп, как ты думаешь. Я все вижу, все замечаю. К твоему сведению, есть одна женщина, ради которой я смог бы забыть всех остальных. Вот только...
– Заткнись, Шейн! – резко оборвал его Гленн, мигом нахмурившись. – Не то получишь в зубы.
– За что? Ведь я же ничего такого...
– Все равно заткнись!
Шейн огорченно вздохнул:
– И вот так всегда. Стоит мне заговорить о самой замечательной...
– Не смей! – почти зарычал Гленн.
Я озадаченно уставилась на них, пытаясь понять, в чем дело. А через пару секунд до меня дошло:
– Так это Дейдра?! Серьезно?
Опасливо покосившись на Гленна, Шейн кивнул:
– Да. И что тут такого? Я ведь только восхищаюсь ею, и все. Ничего больше.
– Попробовал бы больше, – грозно буркнул Гленн.
– Она же твоя родная тетка, Шейн, – сказала я.
Он снова вздохнул:
– В том-то и беда. А дедовские времена уже прошли, теперь за это по головке не погладят.
– Раньше тоже не гладили.
– Однако смотрели сквозь пальцы на Артура с Дианой, – стоял на своем Шейн. – И кстати, их шашни продолжаются до сих пор.
– Так это совсем другое дело, – возразил Гленн. – Диана получила в Источнике новое тело, и биологически она давно уже не тетка Артура.
– Зато была теткой, когда родила Пенелопу. И ничего, все обошлось. А сейчас, если я вздумаю приударить за твоей матушкой, тот же Артур надерет мне задницу.
– Не успеет, – со зловещими нотками в голосе пообещал Гленн. – Я еще раньше прикончу тебя и зарою глубоко-глубоко в землю.
Шейн поставил на столик пустую бутылку и встал из кресла.
– Ну раз уже речь зашла о смертоубийстве, то мне пора сматываться. – Он посмотрел на часы. – Как раз успеваю в храм Иштар. Вавилонские жрицы – настоящие конфетки. Гм... Жаль только, что они не носят таких коротеньких клетчатых юбчонок, как Дейдра. Это чертовски заводит. Особенно когда при быстрой ходьбе то и дело мелькают трусики.
Прежде чем Гленн успел среагировать, Шейн стремглав выбежал из дома, внутри которого действовали блокирующие чары, и, оказавшись снаружи, немедленно скрылся в Туннеле. Гленн яростно заскрежетал зубами, но гоняться за ним не стал. Залпом допив свое пиво, он угрюмо пожаловался:
– Шейн уже достал меня, честное слово! Когда-нибудь доиграется со своими дурацкими приколами.
– Так он просто шутит?
– Если бы! Боюсь, он действительно положил глаз на Дейдру. – Гленн всегда называл свою мать по имени. – Да и она хороша. Вела бы себя по-взрослому, одевалась бы прилично – как ты, например. А так сама же провоцирует всяких извращенцев вроде Шейна Зато нормальных мужчин, наоборот, отпугивает. Никто из них в здравом уме не станет ухаживать за взрослой женщиной, которая строит из себя невинную школьницу. Разве только Рик, но она его упорно игнорирует.
– А ты не против Рика?
– Конечно, не против. Он как раз тот, кто ей нужен. К сожалению, она этого не понимает. Ей вообще мужчины по барабану. Говорят, во всем виновата Софи, но я в это не верю. Мне кажется, она до сих пор любит... – Гленн секунду помедлил, – моего отца.
– Ты знаешь, кто он? – спросила я осторожно.
– Точно не знаю. Дейдра никогда не называла имени, как я ни настаивал. Лишь однажды сказала, что у него есть жена, дети, он счастлив с ними, и она не собирается разрушать их семью. Вот и все.
Я внимательно посмотрела на Гленна. Он тут же в замешательстве опустил глаза.
– Ты ошибаешься, Гленн, – мягко сказала я. – Эрик не твой отец.
Он робко поднял на меня взгляд:
– Я не... А почему ты так думаешь?
– Не просто думаю, а знаю. – Я похлопала рукой по сиденью дивана рядом с собой. – Иди сюда. Не хочу говорить об этом через всю комнату.
Гленн встал со своего кресла, подошел к дивану и сел возле меня. Я взяла его за руку.
– Знаешь, в свое время я тоже подозревала, что ты мой сводный брат. Мне было лет четырнадцать, когда я узнала, что Дейдра и мой отец были любовниками. Ну и подумала, что ты можешь быть его сыном. Я поделилась своими догадками с мамой, но она сказала, что это полностью исключено.
– Она уверена?
– Да, – твердо ответила я. А увидев, что Гленн продолжает сомневаться, я почти шепотом добавила: – Она проверяла.
В его глазах отразилась смесь испуга и отвращения – обычная реакция подавляющего большинства колдунов и ведьм на саму даже мысль о генетических исследованиях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48