— Когда овощехранилище горело, я тоже тушил, — похвастался Толик.
— Ты еще здесь? — нахмурил черные цыганские брови Гошка.
Толик проворно вскочил — он побаивался Буянова — и пошел к квадратному отверстию в полу, через которое все забирались на чердак. На штанах у него было большое пыльное пятно.
— Воробей, погоди! — окликнул Гошка. — У тебя спички есть?
— Нету, — сказал Толик. — Мамка прячет… Только я все равно знаю, где они!
— Плохо прячет, — заметил Витька Грохотов. Он сидел на толстой балке и выстругивал охотничьим ножом палку для лапты. Когда круглая с большими торчащими ушами голова Толика исчезла в отверстии, Гошка покачал головой.
— Видали, какой нашелся поджигатель?..
— Что же ты предлагаешь? — спросил Витька. Гошка обвел присутствующих испытующим взглядом. Кроме Витьки и Сашки на чердаке были два брата-близнеца:
Тим и Ким. Оба беловолосые, одного роста, в одинаковых коротких штанишках и зеленых майках. У Кима было родимое пятно на правой щеке, у Тима — на левой. Этим они отличались друг от друга. Братья были на редкость дружны и молчаливы. Когда один из них открывал рот, другой с испугом смотрел на него. И наоборот. Ребята они были надежные и горой стояли друг за друга. С ними не связывался даже Гошка Буянов, который передрался со всеми мальчишками с Чапаевской улицы.
— Организуем шайку, — понизив голос, сказал Гошка. — Будем ночью грабить население. Поднимется паника, о нас заговорят…
Гошка вот уже второй год был помешан на книжках про шпионов и разбойников. Эти книжки, изданные еще до революции, он добывал у одного десятиклассника. Последняя книжка, которую он прочел, была про Антонио Порро — великого разбойника, неуловимого и изобретательного.
Начитавшись приключенческих книг, Гошка решил организовать шайку, но долго не решался посвятить в это дело ребят. А сегодня такой подходящий момент представился. Гошка думал, что его поднимут на смех, но никто не смеялся.
— Кого же мы будем грабить? — поинтересовался Витька, продолжая обстругивать палку. Белые кудрявые стружки падали к ногам.
— Будем отбирать часы, кошельки, драгоценности, — ответил Гошка. — Налетим, пистолет к виску и… жизнь или кошелек?!
— Пистолет? — удивился Витька.
— Обыкновенный пробочный пугач сойдет, — сказал Гошка. — Кто в темноте разглядит?
— Странные идеи приходят тебе в голову, — заметил Витька.
Но Гошка уже загорелся; он с воодушевлением заговорил о храбром Антонио Порро, о темных ночах, засадах, постоянном ощущении опасности. Настоящие мужчины должны владеть ножом и пистолетом. Антонио Порро за двадцать шагов попадал из браунинга в обручальное кольцо.
— А ножом владел, как бог. В шайке могут быть только храбрецы — трусам там не место…
Гошка видел, как у ребят заблестели глаза. Сашка даже рот раскрыл, а Витька перестал стругать свою дурацкую палку. Главу за главой рассказывал Гошка про бесшабашную разбойничью жизнь. Перед его глазами мелькали желтые страницы с рисунками: черные люди в черных масках вонзают в грудь и спины острые кинжалы… Когда он выдохся, наступило молчание. И Гошка понял, что его идея захватила ребят, но тут чуть было все не испортили близнецы.
— Грабить — это нехорошо, — сказал Ким. Тим с испугом взглянул на брата.
— Спартак был великий человек, а тоже грабил богатых римлян, — возразил Гошка. — А Робин Гуд? А Пугачев? Стенька Разин? Все они стали историческими личностями…
— Потому что они боролись за справедливость, грабили богатых и все отдавали бедным, — сказал Витька.
— А мы кому будем отдавать? — спросил Саша.
— Зачем отдавать? — возмущался Гошка. — У всех великих разбойников были свои клады… Вспомните «Остров сокровищ»: «Пятнадцать человек на сундук мертвеца… Ихо-хо и бутылка рому!» Свою добычу мы закопаем в укромном месте и, когда понадобится, возьмем.
— Чепуха все это, — сказал Витька и снова принялся строгать палку. — Когда все это было? Шайки, клады… А сейчас? Совсем другое время.
— Ты что, не слышал: в Москве орудует шайка «Черный кот»? — спросил Гошка. — Милиция с ног сбилась, а их не найти… По всей стране разъезжают… Эх, приехали бы к нам, разве стал бы я с вами связываться?
— Какой еще «Черный кот»? — удивился Сашка.
— Да что с вами говорить! — махнул рукой Гошка. — Вы разве мужчины?
— Я тоже слышал что-то про «Черного кота», — сказал Витька.
— Два года мальчики работают, и никто не может накрыть…
— Мальчики? — спросил Сашка.
— Мы не будем грабить, — хором сказали близнецы и удивленно посмотрели друг на друга. Когда они говорили разом, то всегда удивлялись.
— Я на вас и не рассчитывал, — усмехнулся Буянов. — Идите, братцы, домой… манную кашу кушать — Мы не грабители, — сказал Ким.
— Чужие кошельки нам не нужны, — добавил Тим.
— Вас мама ждет, — усмехнулся Гошка. Но братья вдруг разговорились:
— Мы пионеры.
— И еще тимуровцы.
— Мы согласны помогать людям.
— А не грабить их… Пошли отсюда, Тим!
Близнецы встали и направились к чердачному отверстию.
— Не вздумайте болтать, — предупредил Гошка. Братья молча спустились вниз. Их можно было и не предупреждать: Ким и Тим в этом смысле молодцы. Из них клещами лишнего слова не вытащишь.
— Давайте лучше ларек ограбим, где пирожные и конфеты продают? — предложил Саша Ладонщиков.
— У тебя уже зубы почернели от конфет, — презрительно покосился на него Гошка.
— Мне противно это слово-то слышать: грабить! — поморщился Витька.
— Называй это конфискацией имущества, — улыбнулся Гошка — Ерунда все это, — сказал Витька. — Или как сказал бы Коля Бэс: утопия!
— Давайте попробуем? — уговаривал Гошка. — Представляете: ночь, луна и мы, вооруженные до зубов… Романтика!
— Заберут как миленьких в милицию, вот и вся твоя романтика… — сказал Витька.
Буянов посмотрел на него и усмехнулся:
— Ты, оказывается, трус!
Это было самое тяжелое оскорбление.
— Я трус?! — взглянул на приятеля сузившимися глазами Витька. Он даже покраснел.
— Сашка и тот не боится, а ты милиции испугался… В милицию дураки попадают, а если это дело организовать с головой, никакая милиция не поймает… «Черного кота» до сих пор не могут застукать.
— Значит, я трус? — сказал Витька, который совсем и не собирался участвовать в этой сомнительной затее. — А вы два храбреца? Ладно, я согласен… Сегодня же вечером сделаем первую вылазку и посмотрим, кто из нас трус!
— Что это за шайка — три человека? — сказал Саша.
— Чем меньше народа, тем лучше, — заметил Гошка.
— А как мы назовем свою шайку? — спросил Саша.
— «Неуловимые»… — предложил Гошка.
— Это еще неизвестно, — мрачно заметил Витька.
— «Рыцари ночи»… — предложил Сашка.
— Рыцари кошельки не отбирали, — сказал Витька.
— «Черный крест»… — после продолжительной паузы придумал Буянов. — Сделаем маски с прорезями наподобие креста.
Против «Черного креста» возражений не было.
— Теперь выберем главаря… — сказал Гошка. Это он сказал так, для проформы. Другой кандидатуры на этот ответственный пост, кроме своей, Гошка и не мыслил.
Главарем шайки «Черный крест» единогласно избрали Буянова. Единогласно потому, что Гошка, отбросив ложную скромность, сам за себя с удовольствием проголосовал.
Прежде чем приступить к разработке плана первой ночной операции, которую условно назвали «Летучая мышь», Гошка взял у Грохотова охотничий нож, оцарапал острым кончиком ладонь и, обмакнув деревянную палочку в каплю крови, поставил свою подпись в конце чистого листа в косую линейку, выдранного из тетрадки.
— Так полагается, — сказал он. — Все великие разбойники скрепляли свой союз кровью.
— Ну и выдумщик, — усмехнулся Витька, но тоже поставил свою подпись.
Саша Ладонщиков долго не решался уколоть палец ножом, но в конце концов после нескольких неудачных попыток, кряхтя и морщась, с трудом выдавил из пальца каплю крови и расписался.
Текст клятвы Гошка пообещал к вечеру сочинить и вписать в лист сверху.
В щели пробивались узкие лучи. В них роилась пыль. В углу громоздилась старая сломанная мебель. Слышно было, как на крыше ворковали голуби. По мостовой мимо дома проехал грузовик.
Гошка с осторожностью достал из кармана смятую папиросу, которую еще вчера вечером вытащил из отцовской пачки, подошел к окну, навел на кончик увеличительное стекло и, когда папироса задымилась, быстро сунул в рот.
Папироса пошла по кругу. Члены шайки «Черный крест» курили молча и сосредоточенно. Гошка потихоньку курил давно, а Витька и Саша, может быть, всего второй или третий раз в жизни. Поэтому они с опаской втягивали в себя небольшие порции дыма, боясь позорно закашляться.
Когда с папиросой было покончено, Гошка затолкал окурок в квадратный пожарный ящик с песком и сверху засыпал.
— В десять ноль-ноль собираемся у еврейского кладбища, — сказал Гошка. — Пугач я принесу, у тебя (кивок в сторону Витьки Грохотова) есть приличная финка… А ты, Сашка, захвати из дома какое-нибудь холодное оружие…
— У нас дома нет оружия, — сказал Сашка.
— Чем твоя мать хлеб режет? — спросил атаман.
— Ножом.
— Вот и возьми его. На всякий случай наточи как следует. Возможно, придется в ход пустить…
— Как это — в ход? — вытаращил глаза Сашка.
— Не на воскресную прогулку идем, а на дело… — туманно пояснил Гошка.
— Меня в десять часов ни за что из дома не выпустят, — вспомнил Сашка.
— Ты подписывался кровью под нашей клятвой? — хмуро взглянул на толстого Сашку атаман.
— Какая это клятва? Белый лист…
— Там будет написано, что каждого, кто выдаст нашу тайну или изменит клятве, ожидает смерть!
— Ладно, я в окно вылезу, — сказал Сашка Заговорщики один за другим спустились по чердачной лестнице вниз и молча разошлись по домам.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. ОПЕРАЦИЯ «ЛЕТУЧАЯ МЫШЬ».
В одиннадцать вечера на улицах города В. становилось тихо и пустынно. В окнах гасли огни. Уличные фонари обливали желтым светом пыльную листву толстых лип. Гладкие камни булыжной мостовой тускло блестели.
Посередине улицы, пошатываясь и спотыкаясь, шагал человек в белой рубашке с расстегнутым воротом. Подошвы ботинок шаркали по булыжникам. Из кармана брюк свисал галстук, в руке смятая шляпа. Человек остановился напротив гастронома, долго смотрел на освещенные витрины, затем попытался подняться на пригорок, но из этого ничего не вышло: едва не опрокинувшись, он попятился назад. Погрозив магазину пальцем, человек продолжал свой неровный и замысловатый путь по мостовой.
Последний уличный фонарь стоял напротив старой полинявшей часовни. А дальше только луна и звезды освещали мостовую и подстриженные липы. Домов здесь почти не было. Сразу за деревьями виднелись молчаливые товарные составы. На путях желто светились фонари стрелок.
Из придорожной канавы вылезли три темные фигуры без лиц и стали молча ждать человека, который беспечно брел все так же посредине мостовой. Когда он вплотную приблизился к ним, одна из фигур направила на человека пистолет и хриплым басом потребовала:
— Жизнь или кошелек?
Человек остановился и без всякого страха стал смотреть на три подозрительные личности, казалось, возникшие из мрака. Все трое были в черных масках с крестообразными прорезями для рта, носа и глаз.
Быть или не быть, вот в чем вопрос. Достойно ль Смириться под ударами судьбы?
Иль надо оказать сопротивленье?
И в смертной схватке с целым морем бед Покончить с ним?
Произнеся довольно внятно этот монолог, человек надел шляпу и, едва не потеряв равновесие, поклонился молчаливым незнакомцам в черных масках.
— Я вас приветствую, джентльмены! — с пафосом произнес он.
— Жизнь или кошелек?! — повторила маска и сунула пьяному под нос блестящее дуло пистолета.
— Что такое жизнь без нее? — печально сказал человек и поднял заблестевшие глаза к звездам. — Она ушла… И оставила жалкую записку… — Человек стал рыться в карманах, но записку так и не нашел. — Ушла навсегда… Зачем мне, спрашивается, жизнь без нее? Вам, джентльмены, нужна моя жизнь? Возьмите ее… Отдаю без всякого сожаления, видит бог!
Человек всхлипнул и, опустив голову, скрестил руки на груди. В этой скорбной позе он готов был принять смерть.
— Кошелек давайте! — озадаченно сказал «джентльмен» в маске.
— Плебеи! — воскликнул человек, засверкав очами. — Я вам самое дорогое готов отдать — жизнь! А вы требуете кошелек с презренным металлом?!
Он с негодованием оттолкнул направленную на него руку с пистолетом и, повесив голову, зашагал дальше. Три фигуры, сдвинув квадратные головы в черных масках, о чем-то негромко посовещались и бросились вдогонку.
Когда они снова возникли перед ним, пьяный очень удивился и долго разглядывал их, а потом сказал:
— О бездушный мир! Одни терзаются и страдают в одиночестве жутком, а другие развлекаются на балах и карнавалах… Кто вы, наивные маски, и что вам нужно от меня?
— Мы это… шайка «Черный кот»… то есть крест… — заявила первая маска.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45