- обиженно проворчал он и,
расправив тонкие крылья, взвился в воздух и повис над девушкой.
- А почему бы тебе не воспользоваться волшебством, чтоб справиться с
этими лианами и покончить с делами на сегодня? - спросил он, воинственно
поглядывая на дерево.
- Уход за рощей - дело рук и сердца друиды, - ответила ему Робин,
повторяя один из своих уроков. - Роща - источник ее волшебных сил, и
поэтому порядок в ней нельзя поддерживать используя их - иначе они
исчезнут.
- Ну, а мне было бы ужасно тошно изучать эти твои науки и работать
все время, день за днем, не зная отдыха. Разве ты не скучаешь по Тристану?
Неужели тебе не хочется домой?
У Робин перехватило дыхание - такую боль ей причинили вопросы
несносного дракончика. Она пришла в долину почти год назад и до сих пор не
имела никакой связи со своим домом. Генна утверждала, что только так она
сможет по-настоящему развить свои способности. Робин не торопилась
ответить на вопросы Ньюта, обдумывая, что она ему скажет, - не столько,
чтоб убедить его, сколько для себя самой.
- Я очень скучаю по Тристану - и мне кажется, что с каждым днем все
больше и больше. И я очень хочу быть рядом с ним. Возможно,
когда-нибудь... Но сейчас, я должна узнать как можно больше об ордене
друидов - я должна понять, смогу ли стать друидой островов, как моя мать к
тетя. И если Генна говорит, что единственно возможный путь узнать это -
выполнять самую простую и тяжелую работу в роще, значит так оно и будет.
- Конечно, конечно, - беззаботно сказал Ньют. - У Тристана, наверное,
полно дел в Кер Корвелле - праздники, охота... хорошенькие деревенские
девчонки и девицы из пивнушек. В жизни не поверю, конечно, что принц
ффолков станет проводить жаркие летние вечера в холодке пивных, но,
предположим, он...
- Ньют, помолчи немного! - воскликнула Робин гораздо резче, чем ей
хотелось бы. Дракончик обладал удивительной способностью сердить ее.
Она очень скучала по Тристану. Но, напомнила себе Робин, она
поступила правильно, когда решила последовать за матерью, которой никогда
не видела и которая оставила ей в наследство книгу и посох, как
доказательство того, что была друидой.
Разве не так?
Она помнила то чувство ужаса и изумления, которое охватило ее, когда
она всего лишь год назад открыла книгу своей матери. Ей отдал эту книгу ее
приемный отец, король Кендрик Корвелльский - отец Тристана. Листая
страницы, Робин начала понимать суть того, что ей дано было сделать. Она
узнала, что обладает силой и способностью служить богине, Матери-Земле, и
сможет использовать могущество друидов для поддержания равновесия на
островах, которые были ее домом.
Она вспомнила простой, ничем не украшенный гладкий посох, из ясеня,
который, тем не менее, стал самой дорогой для нее вещью. Сделанный
материнскими руками, он был вместилищем силы земли и одновременно
инструментом, при помощи которого Робин могла творить чудеса. Посох спас
ей жизнь, помог победить Темные Силы, пытавшиеся захватить королевство.
Сейчас он дожидался своего часа в мирной тиши домика Верховной Друиды.
В который раз девушка подумала о матери - ее тетка Генна Мунсингер
так много рассказывала Робин о ней, что девушке казалось, она знала ее всю
свою жизнь. И как всегда, сердце Робин наполнилось печалью: она никогда не
сможет по-настоящему узнать женщину, подарившую ей жизнь.
Неожиданно резкий звук - треск сухих веток - отвлек ее от привычных
размышлений, и Робин замерла на месте. Она была знакома со всеми, кто
входил в рощу - никто не стал бы так шуметь. Даже Грант - неуклюжий бурый
медведь, живший с ними в роще, передвигался совершенно бесшумно, несмотря
на свои огромные размеры.
Ветки вновь затрещали и Робин поняла, что звук доносится из кустов
позади нее - девушку охватил безотчетный страх и она потянулась за толстой
палкой. А затем медленно обернулась. Кусты зашуршали, и Робин поняла, что
в ее сторону движется какое-то большое существо. Вдруг кусты раздвинулись
и глазам девушки предстал человек, который с трудом держался на ногах. По
крайней мере, она решила, что это был человек: спутанные нечесаные волосы
и борода, грязные, худые руки и ноги и глубоко запавшие бессмысленные
глаза - все это могло скорее принадлежать животному, чем человеку.
Существо по-обезьяньи проползло вперед и Робин увидела, что вместо одежды
на нем висят какие-то лохмотья, подпоясанные грубым ремнем.
Человек - все-таки это был человек - издал какой-то нечленораздельный
звук и упал к ногам девушки.

Изящная лодка скользила по темным водам залива Корвелл. Чернота
безлунной ночи прорезалась лишь алмазным блеском далеких звезд и надежно
скрывала лодку и восемь человек, закутанных в плащи; они гребли узкими
короткими веслами, все больше и больше удаляясь от огромного галеона, тихо
стоявшего в Корвелльской Гавани.
Было уже за полночь, и в порту царила тишина. Лодка медленно и
беззвучно вплыла в глубокую тень нависшего над водой высокого причала.
Здесь шесть весел было сложено, а при помощи оставшихся двух узкая лодка,
осторожно маневрируя между сваями, подошла к причалу, где ее привязали к
одной из свай. Один за другим люди взобрались на причал и тихонько
проскользнули на берег.
Они бесшумно прошли по улицам городка, искусно прячась в тени домов.
Командир отряда, выделявшийся высоким ростом, помедлил, пропуская всех
вперед, и стал вглядываться во тьму ночи, готовый отразить любое
нападение.
Черные шелковые маски скрывали лица, но предводитель отряда стянул
свою маску, чтоб она не помешала ему вовремя заметить опасность. Очень
похожий на человека, он все-таки человеком не был. Казалось, все лицо его
состояло из громадного носа с широкими ноздрями, а ослепительно белые зубы
были очень острыми. Он снова быстро надел маску и присоединился к своим
товарищам.

Тристан Кендрик, принц Корвелла, был немного пьян. Может быть, даже
не так уж немного, подумал он, с трудом борясь с поднимающейся тошнотой. У
него болела голова и он хотел спать - все это вместе делало его разговор с
отцом особенно неприятным.
- Ты ведешь себя не так, как подобает принцу! Ты никогда не сможешь
стать королем ффолков, - резкий голос отца гремел у принца за спиной,
прогоняя его хмель. Тристан резко повернулся и оказался лицом клипу с
королем.
- Год назад я прогнал армию северян, которая стояла у этих самых
стен! - прорычал он, с трудом сдерживая желание закричать. - Я сразился с
чудовищем, пробравшимся за городские стены. Отец, ведь я нашел меч Симрика
Хью!
Тристан показал на легендарный меч, висящий на почетном месте над
очагом, рядом с любимым копьем отца, с которым тот охотился на кабанов.
Меч был давно утерянной драгоценной реликвией ффолков, пока Тристану с
друзьями не удалось отыскать его в пещере фирболгов.
- Героические, прекрасные дела - и, несомненно очень волнующие, -
насмешливо ответил ему король, - ты немало выпил по этому поводу и привел
в восторг не одну девицу.
- Но для того, чтобы стать настоящим королем, одного героизма
недостаточно. Что ты знаешь о наших законах - о законах, по которым живет
наше королевство? Ты сможешь рассудить пастухов, поспоривших из-за того,
где чьи пастбища, или рыбаков, которые претендуют на один и тот же причал?
Пока ты не станешь интересоваться подобными вопросами, ты не сможешь стать
хорошим правителем. Ты знаешь обычаи - ты будешь королем только в том
случае, если большинство лордов посчитают тебя достойным. Очень
сомневаюсь, что лорды заняли бы твою сторону, случись им голосовать
сейчас.
Тристан сжал кулаки, и на мгновение разозлился так, что с трудом
удержался, чтоб не ударить отца. Ужасно расстроенный, он только отошел
подальше и тяжело плюхнулся в самое большое кресло в кабинете. Винный
туман у него в голове уже почти рассеялся. Но король не прекращал своего
наступления.
- Странно, как это Дарусу удалось притащить тебя домой. Кстати, а где
он сейчас?
- Возможно, уже спит. Оставь Даруса в покое. Он мой друг, и я не
позволю тебе оскорблять его!
- С тех пор как Робин уехала учиться к своей тетке, ты ведешь себя то
как несчастный щенок, то как пьяный в стельку шут!
- Я люблю ее! Она уехала, и единственное, что имеет для меня
значение, так это, когда я снова смогу ее увидеть. Клянусь богиней, я
очень скучаю по Робин. А ведь мне даже неизвестно, вернется ли она
когда-нибудь назад - вдруг она решит провести всю свою жизнь в лесу,
охраняя какой-нибудь Лунный Источник?
Король обошел кресло и встал лицом к сыну, и Тристану стоило большого
усилия не отвести взгляда.
- А если она именно так и решит сделать? Это ее право - может быть,
даже ее долг. Впрочем, тебе этого не понять, не правда ли? Понятие долга
никогда не...
- Отец, я решил отправиться в долину Мурлок и навестить Робин. Я
отправлюсь, как только буду готов, - резко перебил Тристан. Эта мысль
пришла ему в голову некоторое время назад, но он все никак не мог
набраться смелости и сказать отцу. По крайней мере, их ссора дала ему
такую возможность.
- Вот, вот, именно это я и имел в виду. Ты...
- Возможно, ты и прав насчет меня, - снова перебил его Тристан и
наклонился в кресле, пристально вглядываясь в отца. - После приключений
прошлого лета, одна мысль о том, что мне придется провести остаток своих
дней запертым в...
И тут дверь в кабинет неожиданно с грохотом распахнулась, и Тристан
увидел, как напряглось лицо отца - вдруг король, взявшись двумя руками за
спинку, сильно оттолкнул кресло, в котором сидел Тристан. Принц услышал
несколько щелчков и, прежде чем упал на пол, почувствовал, как что-то
пролетело мимо него. Он едва не задохнулся от неожиданно охватившего его
леденящего страха, и... совершенно протрезвел.
Через секунду он выбрался из-под кресла, и над тем местом, где только
что была его голова, сверкнуло серебром лезвие ножа. Он увидел, что отец
схватился за тоненькую стрелку, торчащую из плеча, и тут же ухватил стул,
чтоб отбить нападение одетого в черное незнакомца.
Тристан вскочил на ноги как раз вовремя: он оказался еще перед одним
врагом, лицо которого было спрятано за отвратительной черной маской, а сам
он весь был укутан в черный шелк. Но Тристан не сводил глаз со сверкающего
кинжала, который, казалось, таи и рвался вперед, стремясь отпробовать его
крови. В отчаянье принц оглянулся, надеясь отыскать какое-нибудь оружие,
ни на секунду не забывая о своем мече, висящем в десяти футах от него.
Между ним и камином стоял низкий столик. Тристан сделал вид, что
собирается броситься на врага, а сам упал и, прокатившись под столом,
вскочил на ноги с другой стороны. Человек в черном тут же перескочил через
стол и кинжалом ранил принца в ухо. Тристан успел вытащить меч и с
поворота глубоко вонзил его в грудь врага, прежде чем тот успел нанести
ему еще один удар.
Еще одна фигура в черном появилась в дверях. За ней проследовало еще
несколько таинственных незнакомцев в черном. Принц опрокинул кресло под
ноги одному из убийц и сорвал со стены копье отца, висевшее над каминной
полкой.
- Держи, отец! - крикнул он, бросив оружие через всю комнату.
Тристан перескочил через кресло, абсолютно уверенный в том, что два
кинжала в руках напавшего на него бандита ничто в сравнении с мечом
Симрика Хью.
Но один из этих двух кинжалов, ударившись о меч, чуть не выбил его из
рук принца. И только потому, что принц инстинктивно отшатнулся, он избежал
смертельного удара в живот. Но нападавший успел нанести ему хоть и
неглубокую, но очень болезненную рану.
Но гораздо страшнее опасного удара, которого он только что избежал,
было раскатистое рычание, доносившееся из-под шелковой маски. Хотя
остальные нападавшие были похожи на людей, этот бандит казался гораздо
коренастее, а кроме того, он распространял вокруг себя отвратительный
нечеловеческий запах. Существо атаковало с дикой энергией серией ударов,
нанесенных с головокружительной быстротой, и ему удалось прижать Тристана
к камину. Каждый взмах кинжала сопровождался звериным рычанием. Принц
вдруг понял, что ему отчаянно хочется заглянуть под черную маску, чтоб
убедиться в том, что перед ним существо из плоти и крови, а не
какой-нибудь демон из пьяного кошмара.
Поморщившись, Тристан направил свой меч на врага, стараясь отскочить
в сторону, чтобы получить хоть какую-нибудь свободу движений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55