Две недели он ходил как угорелый, даже во сне живя
и споря со своими героями.
Дон Паоло (сам он ничего не читал, кроме Библии, да и то -- под
настроение, перед сном) обмолвился однажды с неодобрением, что книги, мол,
только средство
обменять свои деньги на чужие бредни. Но поскольку Гек безукоризненно
выполнял возложенные на него обязанности, дон поначалу снисходительно
отнесся к слабости, недостойной зрелого мужчины, но простительной для юноши,
не умеющего отделять главное от второстепенного.
...Гека несколько раздражало чрезмерное обилие случайностей в сюжете,
то встающих препятствиями на пути у мушкетеров, то (и гораздо чаще)
помогающих им в трудную минуту. Атос -- тот вообще был полное фуфло: упрямый
и спесивый болван, способный лишь гордиться своей родословной, где только
мог -- ставил остальных ребят в трудное положение. И сына -- ни воспитать,
ни сберечь не сумел...
Портос -- ну что Портос... Гек понимал, почему его любили остальные:
дурак, но за друга -- жизни не пожалел. Хорошо иметь такого друга,
по-настоящему хорошо -- к такому спиной повернуться не страшно. Арамис --
это да! Супер-пупер во всех отношениях, не ведающий преград! Гек ревниво
сравнивал качества Арамиса и Д`Артаньяна и переживал, если сравнение
оказывалось не в пользу Д`Артаньяна. Когда же Д`Артаньяну пришла пора
умирать -- Гек едва не плакал: сволочь Дюма, лучше бы он завалил Арамиса, а
Д`Артаньяна оставил бы в живых, ну что ему стоило...
Не умел автор и с хронологией обращаться: по одним данным две недели
прошло, а по другим -- месяца три. Но в целом романчик -- блеск!
Первый "запой" прошел и Гектор стал разборчивее; постепенно он перешел
к мемуарной литературе, к трудам древних, увлекся энциклопедическими
словарями. Но поделиться впечатлениями о прочитанном не представлялось
возможным с кем бы то ни было: книги и то, что в них написано, попросту
никого не интересовали. А с другой стороны и Гектору не приходила в голову
мысль что либо обсуждать с посторонними.
Наконец старому дону надоело видеть витающего в мире дурацких грез
названного сынка:
-- Что на этот раз читаешь?
-- Макиавелли -- "Государь".
-- "Дон Паоло"!
-- Извините, дон Паоло! -- Гек поспешно вскочил, книжица шлепнулась на
пол.
-- Ты, я вижу, скоро совсем свихнешься на книгах своих! Этот твой
Макиавелли подох лет сто тому назад и ничего того, что нужно для жизни на
Сицилии в конце столетия нынешнего, он не сообщит, даже если ты сожрешь всю
книгу, страница за страницей!...
-- Старый ты козел! -- подумал Гек.
-- На меня скоро пальцем будут показывать: развел тут... Оксфорд у
параши!
-- Сам ты параша! -- мысленно отвечал ему Гек.
-- Эх, ты! Выйдешь на волю -- что, в библиотекари пойдешь? Или опять --
подай-принеси? В общем так: когда закончится твой срок -- можешь по моей
рекомендации пристроиться в одну солидную строительную фирму. Если
пожелаешь, конечно. Там, правда, Макиавелли не понадобится, но вот
бухгалтерское дело знать бы надо. -- Дон выжидательно помолчал. -- Или у
тебя другие планы?
-- Спасибо, дон Паоло, конечно я согласен, но...
-- Но?
-- Я все же предпочел бы Вам быть полезным, а не только
строительной фирме, хоть четырежды солидной. С моей стороны было бы
неблаг...
-- Там видно будет. Поработаешь с полгодика, покажешь себя. А как я
выйду -- мы подумаем о дальнейшем. При любом раскладе мужчина должен уметь
зарабатывать на хлеб, со мной или без меня. Значит, договорились. И
оставь-ка в покое мертвецов, возьмись за математику и изучай бухгалтерский
учет. А для развлечения читай газеты, кстати и пользы будет больше. И меня
держи в курсе, а то у меня что-то глаза устают в последнее время...
Теперь уже читать приходилось украдкой, чтобы дон не заметил. Но в Геке
пробудилась неутолимая тяга к учению, жажда познания порю перевешивала
инстинкт самосохранения. Его мозг привык всасывать чудовищные порции самой
разношерстной информации и заселять ею девственные извилины. В три месяца он
крепко усвоил бухгалтерское дело (в теории, понятно), математику в пределах
среднего образования и кое-что из физики. Оказалось, что и газеты --
интереснейшая штука!
-- Дон Паоло... Дон Паоло...
-- Ну?
-- Тут в "Весне" о вас пишут.
-- Что еще они там пишут? Шакалы...
-- Якобы вы готовили государственный переворот...
-- А ну-ка, дай сюда! -- Дон нацепил очки и захрустел газетой. -- Где?
-- Вот здесь, под фотографией...
Дон окончательно стряхнул дремоту, молча и внимательно прочел статью, с
презрительной усмешкой отбросил газету Геку и откинулся в кресле, забыв
снять очки.
-- Знаешь, Тони, журналистов я попросту презираю. И даже не за то, что
они сродни проституткам. Они предстают перед обывательским быдлом рисковыми
ребятами, готовыми в погоне за справедливостью и тайной сложить головы,
бороться без страха и упрека с темными силами, насаждающими порок и хаос в
добропорядочном мире. А на деле они -- навозные мухи: нашел дерьмо -- и за
щеку! А навалишь ему кучу побольше и попахучее -- и он твой. Вот этот...
писака-щелкопер. Я мог бы запросто заткнуть его вонючую глотку -- и никто бы
не пикнул! Разве что наши друзья не одобрили бы мою несдержанность, сочли бы
это слабостью. А их мнение для меня дороже, чем блеяние миллиона баранов,
годных только на то, чтобы их стричь. Да я бы и на друзей не оглянулся, если
бы почувствовал, что тот щелкопер хоть в чем-то создал помехи нашему делу,
но весь фокус в том, что в статейке, которую ты подсунул мне, -- ни мозгов,
ни истины. Налей-ка мне минеральной, что ли...
Гек вынул из холодильника мгновенно запотевшую бутылку, поставил на
поднос высокий и узкий бокал, наполнил его, опустошив бутылку на две трети,
и подал дону. Дон Паоло глотнул и одобрительно крякнул:
-- Ах, хороша! Наливай себе, а то степлится. Да возьми стакан, что за
манеры... Ну так вот, о чем это я? Заговор был... И не один: только мне
предлагали участвовать в трех. И вот ведь кто-то еще может принимать всерьез
опереточного злодея Боргезе и иже с ним. Даже из наших охотники нашлись, те
что поглупее. Томмазо Бразилец, например... Но я, мой друг из К..., другие
серьезные люди, мы внимательно выслушали все предложения, причем не раз, а
выслушав -- отказались. Пусть другие клюют на тухлого живца. Все эти
генералы-адмиралы, Тони, такие же бараны, как и обывательское стадо, только
при чинах и с портфелями... Свой шанс мы прогадили уже давным-давно: после
войны реальная возможность имелась, чтобы Сицилия стала штатом, но слабоваты
оказались... мы... Нет и нет, и нет... Не было и не будет такого, Тони,
чтобы дерьмовый клерк с воспаленным самомнением и лживым языком -- неважно
каким: английским, итальянским -- смел указывать, что и как должен делать
человек чести! Только однажды в истории удалось нечто подобное -- и то
наполовину -- некоему Мори. Впрочем, ему подобный подвиг дорого встал, когда
Муссолини снял с него руку. С тех пор , кстати, Рим нечасто сажает к нам
своих чиновников. Напротив -- мы, Сицилия, поставляем в Рим высший служилый
люд в больших количествах. И так высоко они сидят. наши друзья, что...
Последние фразы дон Паоло говорил уже как бы для себя, хотя формально
обращался к Геку, который с любопытством внимал откровениям старого и
мудрого
волчары, матерого и уже изрядно усталого.
-- А бумагу марать -- ни ума не надо, ни мужества... Ты у Механика был?
-- Сегодня утром, как договаривались. У него все О`кей, можно забирать.
-- Сегодня и заберешь. Кстати, все забываю спросить: что можешь о нем
сказать. вы ведь уже давно общаетесь?
Гектор наморщил лоб:
-- Дело знает -- руки у него золотые, поддавальщик и любит поговорить.
Старается дать понять намеками, обиняками, что всецело вам предан. При
работе постоянно бурчит себе под нос. По рукам видно, что имеет с краской
или тушью.
-- Обиняками! Намекни ему, при случае, про оторванные яйца! Пусть
почаще руки моет и с мылом. Да, я помню -- он действительно обязан мне выше
крыши, но это не повод, чтобы звонить об этом на весь свет. На иных весах и
голова не перевесит длинного языка. Он и на фальшивках попался по
болтливости своей...
Механик -- узник той же тюрьмы -- специализировался на подделке
документов. Необычайно даровитый пятидесятилетний задохлик -- при минимуме
подручных средств мог творить чудеса с бумагой и прочей канцелярской
фактурой. Дон Паоло добился для него пересмотра дела, тем самым на три
четверти скостив ему срок, определил его в тюремные мастерские. Он же создал
ему льготный режим и оснастил по "специальности" так, как Механику и в годы
процветания на воле не снилось. Дело пошло, и дон Паоло через подручных
(теперь через Гека) широко пользовался магией Механика.
-- Я скажу ему, дон Паоло, все же он не дурак, поймет.
-- Поаккуратнее, не задевай самолюбия, но -- дай понять...
-- Сегодня же вечером, дон Паоло, когда за бумагами пойду.
-- А ты говоришь -- заговоры! Вся жизнь в пустяки уходит -- на пьяниц,
да на газеты. До политики ли тут? Ступай, ладно, а я вздремну... Вечером
приходи на капуччино, жена какой-то особый кофе прислала.
Гек намеренно подставил Механика под неудовольствие дона, ибо в голове
у него созрела долгожданная идея: что делать дальше. Он почти сердечно
приветствовал маленького суетливого человечка, передал "по большому секрету"
благодарность "одной важной особы", взял готовое, оставил новый заказ,
попрощался и ушел. Ничего необычного, если не считать того, что из нового
заказа два комплекта предназначались лично для Гека, о чем дон Паоло не
догадывался. Особо узкое место заключалось в необходимости
фотографироваться. Но Гек счел риск неизбежным и рискнул. Заказ был исполнен
в срок и с отличным, как уверял Механик, качеством. Тут же, при Геке,
негативы и заготовки сожгли, но плоский квадратик -- матрицу с печатью --
Гек забрал с собой. Механик уже привык ко всем этим введенным мерам
предосторожности и как профессионал одобрял их в душе. Лишние хлопоты
окупятся в случае провала: поди, докажи, что подделки -- его рук дело, когда
никаких следов почти не остается. Каждую неделю, считай, меняется бумага,
краска, штампы и прочие "вещественные доказательства". Спасибо дону Паоло,
он не скупится. Механика смешили потуги "заказчика" -- змееныша с репутацией
душегуба -- казаться самостоятельным и "основным", старого Джови не
проведешь: он-то знает, кто музыку заказывает...
Геку пришлось основательно поломать голову, чтобы найти безопасное
место для хранения своих опасных сокровищ. Одно время он склонялся передать
пакетик Лайзе, мулатке, но побоялся... В конце концов Гек затырил его в
камере дона Паоло: там никто не обыскивал, сам же Гек бывал там практически
ежедневно и он же делал уборку. Дерзко? -- Да. Но если бы пакетик был найден
-- степень дерзости уже не играла бы никакой роли для Гека. И до конца срока
осталось совсем чуть-чуть. Да, только не струсить, только бы не сорваться.
Сменился начальник тюрьмы. Механика пришлось "убрать". Дон Паоло
колебался недолго -- и колебания заключались не в том, чтобы решить судьбу
говорливого умельца -- надо было выбрать исполнителя. Тони -- ему нельзя,
парню месяц остался, его ждут, мало ли чего -- береженого бог бережет... Да
не мешало бы и алиби организовать -- он же с ним чаще других контачил... А
механика жаль, но он шваль и болтун, и мастерство его, как оказалось, не
столь уж надежно: курьер-то -- засыпался... Может, не только из-за
документов, но...
Гека прошило ужасом. когда он узнал о "самоубийстве" Механика: "Нашли
затырку!" -- первое, что мелькнуло у него в голове. Но когда он понял, что
оснований беспокоиться нет, только природная выдержка не позволила ему
обнять и расцеловать старого дона. (И тем самым нарушить жесточайшую
субординацию почтенного общества, в котором чуть повыше дона стоял Бог, а
чуть пониже -- папа римский.) Он не решился расспрашивать дона о причинах,
побудивших несчастного Механика лезть в петлю, а тот не счел нужным что-либо
пояснять...
Вот и минули полтора бесконечных года. Геку исполнилось девятнадцать --
неделю назад. Еще два дня -- и он на свободе. За время отсидки Гек
изменился: оставаясь по-прежнему стройным -- набрал за счет мышечной массы
пять килограммов, вырос почти на четыре сантиметра; бриться теперь
приходилось ежедневно. Он однажды поймал себя на мысли, что и думает все
чаще по-итальянски, точнее на сицилийском диалекте, как и все вокруг.
Полтора года за его спиной свернулись в маленький, бледный комочек, а два
дня впереди казались вечностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58