На карте это место было помечено крестиком.
К несчастью, по словам Шарца, здесь по-прежнему происходили подводные землетрясения. Большая часть островов не страдала, разве что ломалась парочка водяных колес в Одежном районе, но Затонувший город подвергался новым повреждениям.
– В дневнике Вика что-нибудь говорилось о том, как выглядел этот мост? – спросила Джессалин.
– Судя по его описанию, – сказал двеллер, – часть моста была скрыта под водой.
Эльфийка посмотрела на мутную воду, лизавшую перила.
– Теперь это уже не так.
– Может быть, уровень воды поднялся, – предположил Джаг, – или же остров ушел под воду еще глубже.
Ему это совсем не нравилось. Если части Книги Времени, находящиеся в различных городах, каким-то образом способствовали их разрушению, то вполне возможно, что этот процесс еще продолжается. Он то и дело представлял, как они все спускаются в поисках ее первой части в одно из затонувших зданий и их навсегда затягивает на морское дно.
Двеллер расстегнул пуговицу на воротнике рубахи – ему сразу стало трудно дышать. Его уже засыпало когда-то заживо в гоблинских шахтах, причем не один даже, а два раза. И еще однажды такой же случай произошел, когда они с Великим магистром отправились на поиски небольшой библиотеки, которая, как гласили слухи, была спрятана под старым гномьим фортом высоко в горах на холодном севере. Джаг до сего дня не мог решить, что же было страшнее – то, как их с Великим магистром засыпало в подземелье, или дракон, которого они там встретили.
Внезапно раздался чей-то громкий вскрик.
Двеллер пригнулся, машинально укрывшись за углом здания, и затаился, стараясь даже дышать потише. Голос явно принадлежал мужчине, не Джессалин.
– Да это я, – пристыженно произнес через пару секунд Рейшо. – Случайно наткнулся в темноте на какую-то пакость.
Джаг глубоко вздохнул, чувствуя, как тает комок в желудке, и встал на ноги. От стоячей воды вокруг ноздри его заполнял запах влажной земли. Прямо как открытая могила, невольно подумал он. Двеллеру уже доводилось встречать такие.
– Почему Харрион сам не собрал части Книги Времени, когда вернулся к жизни? – спросила эльфийка.
– Великого магистра тоже занимал этот вопрос, – сказал Джаг, двигаясь дальше вокруг здания. – Но ответа у него не было. Еще он написал, что не было непоколебимых доказательств того, что два Харриона – это одно и то же лицо.
– Разве таких могло быть двое?
Двеллер про себя согласился с ней.
– Харрион долгое время считался мертвым, – раздался откуда-то неподалеку голос Крафа. – Он спрятал Книгу Времени от своих врагов.
– Тех негодяев, что похитили ее у Привратника? – поинтересовалась Джессалин.
– Да, – ответил волшебник далеко не сразу. – Возможно, его разум сильно пострадал, и он просто забыл, что сделал с книгой.
– Поэтому он и велел гоблинам жечь книги, – произнесла девушка. – Если эту книгу и вправду невозможно уничтожить…
– Считается, что ее невозможно уничтожить, – поправил ее старик.
– Ну хорошо, если это правда, тогда она не сгорела бы.
– Да, – кивнул Краф. – Харрион вдобавок ненавидел всех на свете. Ненависть в его душе была столь сильна, что гоблины приняли его за своего.
Слушая этот разговор, Джаг невольно гадал, не выйдут ли таким образом на свет кое-какие тайны старого волшебника. И что тогда будет делать Краф?
Тут он краем глаза уловил какое-то движение. Двеллер снова пригнулся и, затаившись, заметил через мгновение, что вдоль падавшей на грязную землю тени от крыши движется темный силуэт.
Прижавшись к покосившейся стене здания, он взглянул наверх и обнаружил, что на него уставилась огромная крыса. По крайней мере в первый момент это существо напоминало крысу. Все его туловище было покрыто жесткой темно-серой шерстью, однако измазанное грязью лицо имело вполне человеческие черты.
Джаг открыл было рот, собираясь позвать Крафа и Джессалин – оба они находились с другой стороны здания и не видели того, что происходит. В этот момент откуда-то сзади высунулась грязная, пахнущая гнилью рука и зажала ему рот; резким рывком его втащили в окно, под которым он стоял. Крысообразные существа ростом были с человека, даже выше, так что справиться с маленьким двеллером двоим крысообразным было несложно.
Здание, в большой зал которого втащили Джага, в былые времена занимала торговая гильдия. Потрескавшиеся каменные столбы поддерживали провисающий потолок, в котором зияли дыры до второго, иногда даже до третьего этажа. Пол когда-то был выложен мрамором на манер шахматной доски.
В окно здания пробивался тусклый лунный свет, и Джагу удалось разглядеть тех, кто захватил его в плен. Похожие на крыс существа на самом деле оказались людьми, одетыми в крысиные шкуры. От них и самих-то пахло крайне неприятно, но от волглых крысиных шкур, покрытых грязью, смрад исходил и вовсе нестерпимый.
Один из них был вооружен мечом и ножом, а другой парой топоров. Первый приставил лезвие ножа к горлу Джага.
– Ни звука, половинчик, – прошипел он угрожающим тоном. – А то я тебе вмиг горло перережу, на прокорм крысам пойдешь.
Глаза двеллера привыкли к темноте внутри полуразрушенного здания, и Джаг разглядел, что внутри было полно крыс. Они сбивались в стайки в углах, сидели, подняв мордочки и попискивая, на широкой лестнице, поднимавшейся вдоль одной из стен здания.
Руку со рта двеллера крысообразный незнакомец снял, но нож у горла оставил.
– Сколько? – негромко спросил он, подняв голову.
Из проема на второй этаж свесилось чумазое лицо его спутника.
– Еще четверо, – откликнулся человек сверху. – Два воина, женщина и старик. Вполне нам по зубам.
– На них мы нападать не будем, – сказал человек с ножом, – пока с Гаспарлом не поговорим. – Он повернулся к Джагу. – Вставай, да гляди не дергайся особо.
Двеллер осторожно поднялся на ноги, чувствуя, как лезвие ножа царапает ему горло, а по коже стекает теплая струйка крови. Человек с ножом повел его, шагая столь уверенно, словно мог видеть в темноте, в глубину здания, где на полу плескалась вода. Похоже было, что здание продолжает погружаться в канал.
Второй незнакомец зашел в воду и вытащил из нее рыбачью сеть.
– Поживее, – сказал человек с ножом. – Мне не нравится здесь сидеть, пока они тут бродят.
– Сейчас…
Джаг почувствовал, что давление ножа на горло ослабло, и решил воспользоваться моментом; ударом правой руки он выбил у человека в крысиных шкурах нож, после чего, освобождаясь от захвата, упал на четвереньки. Руки его по локоть погрузились в воду. Двеллер метнулся в сторону, направляясь к проему, через который эти люди втащили его в здание. Набрав в легкие побольше воздуха, он закричал:
– Краф!
И даже сам удивился, как легко имя волшебника, невзирая на испытываемое к нему недоверие, сорвалось с его губ.
Он собирался позвать его еще раз, но тут перед глазами Джага мелькнуло что-то смутно различимое и в один миг спеленало его, лишая возможности двигаться. Он споткнулся и упал, едва не ударившись лицом о мраморные плиты. Через мгновение сеть собралась у его лодыжек, и двеллера рвануло назад, будто пойманную птицу.
– Кра!..
Не успел Джаг еще раз выкрикнуть имя волшебника, как с головой ушел под воду. В рот ему тут же попала грязная, отвратительная на вкус вода, на зубах заскрипел песок. Он всплыл и попытался высвободиться из сети, но попытки его оказались тщетными. Трепыхаясь в тенетах сети, двеллер снова погрузился в воду – странно, а поначалу она не показалась ему такой уж глубокой…
Над головой у него лунный свет, освещавший комнату, отдалился и стал гаснуть.
11
КОНТРАБАНДИСТЫ
ДЖАГ по-прежнему отчаянно трепыхался, пытаясь вырваться из пут, а светлое пятно над ним становилось все меньше. Тащивший его человек все глубже и глубже затягивал свою добычу.
Двеллер не был уверен, слышали ли его зов Краф и остальные спутники. А даже если и слышали, в такой темноте они, скорее всего, просто не разглядят, где он находится. Джаг попытался дотянуться рукой до спрятанного за голенищем ножа, но сеть, спеленавшая его, как дитя, надежно сковывала движения, и он не смог совершить задуманное.
В легких все горело от нехватки воздуха; с каждой секундой все более усиливалось давление на барабанные перепонки. Великий магистр не упоминал в своем дневнике, насколько глубок канал Черепов. Может, просто не знал, а может, это не имело для него особого значения. Потайные помещения, до которых Великий магистр в конце концов добрался, находились выше уровня воды.
Под плотно стиснутыми веками двеллера плясали мириады искр. Он даже не мог прикрыть рукой рот и нос, чтобы помочь себе избежать случайного вдоха.
Вскоре тащивший его за собой человек начал всплывать. Джаг уже совершенно уверился, что у него были жабры и он мог дышать в воде, как рыба. Сверху снова забрезжил свет, и двеллер решил счесть это хорошим знаком, хотя сильно сомневался, что пленивший желал ему добра. Однако в данный момент он предпочел бы умереть каким угодно способом, лишь бы не захлебнуться в грязной воде.
К тому времени, когда пловец выбрался на сушу, Джаг почти потерял сознание и, когда его вытащили из воды, был абсолютно беспомощен. Человека, который его приволок, встретили еще двое, чья одежда также состояла из крысиных шкур. Вместе они привязали к сети веревку, составлявшую часть подъемного механизма.
Кашляя и отплевываясь, вздрагивая от бешеных толчков колотившегося в груди сердца, двеллер беспомощно дергался в сетке, пока его поднимали все выше и выше над мутной водой. При этом веревка слегка поворачивалась вокруг своей оси, вызывая у Джага приступ тошноты.
Однако теперь, с высоты, он увидел, что вода доходила почти до уровня первого этажа здания с заплесневевшими стенами. Пол, ныне являвшийся берегом моря, был усыпан костями, многие из которых уже почернели, рваной одеждой и другими не поддающимися описанию останками, среди которых во множестве копошились крысы.
Потолки и стены были сплошь затянуты паутиной, в которой тут и там поблескивали глаза огромных пауков. Присутствие этих отвратительных созданий показало двеллеру, что в здание можно было проникнуть, не только пройдя сквозь воду.
На уровне второго этажа зажегся фонарь. В его тусклом свете двеллер разглядел, что там собралось по крайней мере человек десять.
– Что у тебя там, Сивак? – спросил грубый голос.
– Нарушитель, – отозвался человек, поймавший Джага.
Он начал подниматься на второй этаж по разбитым мраморным ступеням, преодолев последний участок по веревочной лестнице, которая заменяла разбитый лестничный пролет.
– И с чего ты решил, что он нарушитель?
Сеть подтянули, и она зависла на одном уровне со спрашивающим. Двеллер только-только как следует отдышался и был уверен, что в любой момент его может стошнить.
– Он что-то вынюхивал возле моста, – сообщил Сивак. – Крутился у здания, где тайный вход, будто знал, что он там находится.
– Это правда, половинчик? – поинтересовался человек с фонарем. – Ты искал вход сюда?
Он поднес фонарь к Джагу, внимательно разглядывая его. Длинные темные волосы человека с фонарем падали на плечи, сливаясь с крысиными шкурами, в которые тот был одет. Вид он имел устрашающий – скулы остро выступали под желтоватой кожей, испещренной следами оспы, а левый глаз прикрывала черная кожаная повязка, украшенная изображением крысы, вышитой серебряным бисером.
Двеллер невольно задумался, не Шарц ли вышивал эту крысу. Он висел мокрый, продрогший и совершенно измученный, а грубая сеть больно царапала ему тело.
– Ты меня знаешь, половинчик? – спросил человек, тыча фонарем прямо в лицо Джагу.
– Нет, – ответил двеллер дрожащим голосом.
Несмотря на то что в глаза ему бил яркий свет, он сумел разглядеть, что спутники одноглазого были одеты так же, как их главарь, и выглядели не менее отталкивающе.
– Ты не знаешь, кто я и что это за место?
– Не знаю.
Чуть поодаль, за спиной одноглазого горел костер. Над ним на вертеле жарились крысиные тушки. Вокруг кострища размещались лежаки, по которым вольготно сновали крысы. Пологом этих «кроватей» служила густая паутина с раскачивающимися на ней пауками.
Человек рассмеялся.
– Тогда как же ты сюда попал, половинчик?
– Мы с друзьями только что прибыли в Имариш, – попробовал объяснить Джаг. – И случайно заблудились.
Оглянувшись через плечо, одноглазый спросил:
– И сколько этих друзей, Сивак?
– Четверо, Дьюсен. Эльфийка, гном, какой-то старик да еще темнокожий парень.
– Так? – В единственном темном глазу главаря крысообразных людей, когда тот снова перевел его на Джага, вспыхнул интерес и – тут невозможно было ошибиться – жадность. – И в Имарише вы недавно?
– Да, – сказал двеллер.
«Первое правило лжи» Хелкана советовало лгать понемногу – только чтобы спастись от виселицы и выручить друзей – и крепко держаться своих слов.
– Насколько недавно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
К несчастью, по словам Шарца, здесь по-прежнему происходили подводные землетрясения. Большая часть островов не страдала, разве что ломалась парочка водяных колес в Одежном районе, но Затонувший город подвергался новым повреждениям.
– В дневнике Вика что-нибудь говорилось о том, как выглядел этот мост? – спросила Джессалин.
– Судя по его описанию, – сказал двеллер, – часть моста была скрыта под водой.
Эльфийка посмотрела на мутную воду, лизавшую перила.
– Теперь это уже не так.
– Может быть, уровень воды поднялся, – предположил Джаг, – или же остров ушел под воду еще глубже.
Ему это совсем не нравилось. Если части Книги Времени, находящиеся в различных городах, каким-то образом способствовали их разрушению, то вполне возможно, что этот процесс еще продолжается. Он то и дело представлял, как они все спускаются в поисках ее первой части в одно из затонувших зданий и их навсегда затягивает на морское дно.
Двеллер расстегнул пуговицу на воротнике рубахи – ему сразу стало трудно дышать. Его уже засыпало когда-то заживо в гоблинских шахтах, причем не один даже, а два раза. И еще однажды такой же случай произошел, когда они с Великим магистром отправились на поиски небольшой библиотеки, которая, как гласили слухи, была спрятана под старым гномьим фортом высоко в горах на холодном севере. Джаг до сего дня не мог решить, что же было страшнее – то, как их с Великим магистром засыпало в подземелье, или дракон, которого они там встретили.
Внезапно раздался чей-то громкий вскрик.
Двеллер пригнулся, машинально укрывшись за углом здания, и затаился, стараясь даже дышать потише. Голос явно принадлежал мужчине, не Джессалин.
– Да это я, – пристыженно произнес через пару секунд Рейшо. – Случайно наткнулся в темноте на какую-то пакость.
Джаг глубоко вздохнул, чувствуя, как тает комок в желудке, и встал на ноги. От стоячей воды вокруг ноздри его заполнял запах влажной земли. Прямо как открытая могила, невольно подумал он. Двеллеру уже доводилось встречать такие.
– Почему Харрион сам не собрал части Книги Времени, когда вернулся к жизни? – спросила эльфийка.
– Великого магистра тоже занимал этот вопрос, – сказал Джаг, двигаясь дальше вокруг здания. – Но ответа у него не было. Еще он написал, что не было непоколебимых доказательств того, что два Харриона – это одно и то же лицо.
– Разве таких могло быть двое?
Двеллер про себя согласился с ней.
– Харрион долгое время считался мертвым, – раздался откуда-то неподалеку голос Крафа. – Он спрятал Книгу Времени от своих врагов.
– Тех негодяев, что похитили ее у Привратника? – поинтересовалась Джессалин.
– Да, – ответил волшебник далеко не сразу. – Возможно, его разум сильно пострадал, и он просто забыл, что сделал с книгой.
– Поэтому он и велел гоблинам жечь книги, – произнесла девушка. – Если эту книгу и вправду невозможно уничтожить…
– Считается, что ее невозможно уничтожить, – поправил ее старик.
– Ну хорошо, если это правда, тогда она не сгорела бы.
– Да, – кивнул Краф. – Харрион вдобавок ненавидел всех на свете. Ненависть в его душе была столь сильна, что гоблины приняли его за своего.
Слушая этот разговор, Джаг невольно гадал, не выйдут ли таким образом на свет кое-какие тайны старого волшебника. И что тогда будет делать Краф?
Тут он краем глаза уловил какое-то движение. Двеллер снова пригнулся и, затаившись, заметил через мгновение, что вдоль падавшей на грязную землю тени от крыши движется темный силуэт.
Прижавшись к покосившейся стене здания, он взглянул наверх и обнаружил, что на него уставилась огромная крыса. По крайней мере в первый момент это существо напоминало крысу. Все его туловище было покрыто жесткой темно-серой шерстью, однако измазанное грязью лицо имело вполне человеческие черты.
Джаг открыл было рот, собираясь позвать Крафа и Джессалин – оба они находились с другой стороны здания и не видели того, что происходит. В этот момент откуда-то сзади высунулась грязная, пахнущая гнилью рука и зажала ему рот; резким рывком его втащили в окно, под которым он стоял. Крысообразные существа ростом были с человека, даже выше, так что справиться с маленьким двеллером двоим крысообразным было несложно.
Здание, в большой зал которого втащили Джага, в былые времена занимала торговая гильдия. Потрескавшиеся каменные столбы поддерживали провисающий потолок, в котором зияли дыры до второго, иногда даже до третьего этажа. Пол когда-то был выложен мрамором на манер шахматной доски.
В окно здания пробивался тусклый лунный свет, и Джагу удалось разглядеть тех, кто захватил его в плен. Похожие на крыс существа на самом деле оказались людьми, одетыми в крысиные шкуры. От них и самих-то пахло крайне неприятно, но от волглых крысиных шкур, покрытых грязью, смрад исходил и вовсе нестерпимый.
Один из них был вооружен мечом и ножом, а другой парой топоров. Первый приставил лезвие ножа к горлу Джага.
– Ни звука, половинчик, – прошипел он угрожающим тоном. – А то я тебе вмиг горло перережу, на прокорм крысам пойдешь.
Глаза двеллера привыкли к темноте внутри полуразрушенного здания, и Джаг разглядел, что внутри было полно крыс. Они сбивались в стайки в углах, сидели, подняв мордочки и попискивая, на широкой лестнице, поднимавшейся вдоль одной из стен здания.
Руку со рта двеллера крысообразный незнакомец снял, но нож у горла оставил.
– Сколько? – негромко спросил он, подняв голову.
Из проема на второй этаж свесилось чумазое лицо его спутника.
– Еще четверо, – откликнулся человек сверху. – Два воина, женщина и старик. Вполне нам по зубам.
– На них мы нападать не будем, – сказал человек с ножом, – пока с Гаспарлом не поговорим. – Он повернулся к Джагу. – Вставай, да гляди не дергайся особо.
Двеллер осторожно поднялся на ноги, чувствуя, как лезвие ножа царапает ему горло, а по коже стекает теплая струйка крови. Человек с ножом повел его, шагая столь уверенно, словно мог видеть в темноте, в глубину здания, где на полу плескалась вода. Похоже было, что здание продолжает погружаться в канал.
Второй незнакомец зашел в воду и вытащил из нее рыбачью сеть.
– Поживее, – сказал человек с ножом. – Мне не нравится здесь сидеть, пока они тут бродят.
– Сейчас…
Джаг почувствовал, что давление ножа на горло ослабло, и решил воспользоваться моментом; ударом правой руки он выбил у человека в крысиных шкурах нож, после чего, освобождаясь от захвата, упал на четвереньки. Руки его по локоть погрузились в воду. Двеллер метнулся в сторону, направляясь к проему, через который эти люди втащили его в здание. Набрав в легкие побольше воздуха, он закричал:
– Краф!
И даже сам удивился, как легко имя волшебника, невзирая на испытываемое к нему недоверие, сорвалось с его губ.
Он собирался позвать его еще раз, но тут перед глазами Джага мелькнуло что-то смутно различимое и в один миг спеленало его, лишая возможности двигаться. Он споткнулся и упал, едва не ударившись лицом о мраморные плиты. Через мгновение сеть собралась у его лодыжек, и двеллера рвануло назад, будто пойманную птицу.
– Кра!..
Не успел Джаг еще раз выкрикнуть имя волшебника, как с головой ушел под воду. В рот ему тут же попала грязная, отвратительная на вкус вода, на зубах заскрипел песок. Он всплыл и попытался высвободиться из сети, но попытки его оказались тщетными. Трепыхаясь в тенетах сети, двеллер снова погрузился в воду – странно, а поначалу она не показалась ему такой уж глубокой…
Над головой у него лунный свет, освещавший комнату, отдалился и стал гаснуть.
11
КОНТРАБАНДИСТЫ
ДЖАГ по-прежнему отчаянно трепыхался, пытаясь вырваться из пут, а светлое пятно над ним становилось все меньше. Тащивший его человек все глубже и глубже затягивал свою добычу.
Двеллер не был уверен, слышали ли его зов Краф и остальные спутники. А даже если и слышали, в такой темноте они, скорее всего, просто не разглядят, где он находится. Джаг попытался дотянуться рукой до спрятанного за голенищем ножа, но сеть, спеленавшая его, как дитя, надежно сковывала движения, и он не смог совершить задуманное.
В легких все горело от нехватки воздуха; с каждой секундой все более усиливалось давление на барабанные перепонки. Великий магистр не упоминал в своем дневнике, насколько глубок канал Черепов. Может, просто не знал, а может, это не имело для него особого значения. Потайные помещения, до которых Великий магистр в конце концов добрался, находились выше уровня воды.
Под плотно стиснутыми веками двеллера плясали мириады искр. Он даже не мог прикрыть рукой рот и нос, чтобы помочь себе избежать случайного вдоха.
Вскоре тащивший его за собой человек начал всплывать. Джаг уже совершенно уверился, что у него были жабры и он мог дышать в воде, как рыба. Сверху снова забрезжил свет, и двеллер решил счесть это хорошим знаком, хотя сильно сомневался, что пленивший желал ему добра. Однако в данный момент он предпочел бы умереть каким угодно способом, лишь бы не захлебнуться в грязной воде.
К тому времени, когда пловец выбрался на сушу, Джаг почти потерял сознание и, когда его вытащили из воды, был абсолютно беспомощен. Человека, который его приволок, встретили еще двое, чья одежда также состояла из крысиных шкур. Вместе они привязали к сети веревку, составлявшую часть подъемного механизма.
Кашляя и отплевываясь, вздрагивая от бешеных толчков колотившегося в груди сердца, двеллер беспомощно дергался в сетке, пока его поднимали все выше и выше над мутной водой. При этом веревка слегка поворачивалась вокруг своей оси, вызывая у Джага приступ тошноты.
Однако теперь, с высоты, он увидел, что вода доходила почти до уровня первого этажа здания с заплесневевшими стенами. Пол, ныне являвшийся берегом моря, был усыпан костями, многие из которых уже почернели, рваной одеждой и другими не поддающимися описанию останками, среди которых во множестве копошились крысы.
Потолки и стены были сплошь затянуты паутиной, в которой тут и там поблескивали глаза огромных пауков. Присутствие этих отвратительных созданий показало двеллеру, что в здание можно было проникнуть, не только пройдя сквозь воду.
На уровне второго этажа зажегся фонарь. В его тусклом свете двеллер разглядел, что там собралось по крайней мере человек десять.
– Что у тебя там, Сивак? – спросил грубый голос.
– Нарушитель, – отозвался человек, поймавший Джага.
Он начал подниматься на второй этаж по разбитым мраморным ступеням, преодолев последний участок по веревочной лестнице, которая заменяла разбитый лестничный пролет.
– И с чего ты решил, что он нарушитель?
Сеть подтянули, и она зависла на одном уровне со спрашивающим. Двеллер только-только как следует отдышался и был уверен, что в любой момент его может стошнить.
– Он что-то вынюхивал возле моста, – сообщил Сивак. – Крутился у здания, где тайный вход, будто знал, что он там находится.
– Это правда, половинчик? – поинтересовался человек с фонарем. – Ты искал вход сюда?
Он поднес фонарь к Джагу, внимательно разглядывая его. Длинные темные волосы человека с фонарем падали на плечи, сливаясь с крысиными шкурами, в которые тот был одет. Вид он имел устрашающий – скулы остро выступали под желтоватой кожей, испещренной следами оспы, а левый глаз прикрывала черная кожаная повязка, украшенная изображением крысы, вышитой серебряным бисером.
Двеллер невольно задумался, не Шарц ли вышивал эту крысу. Он висел мокрый, продрогший и совершенно измученный, а грубая сеть больно царапала ему тело.
– Ты меня знаешь, половинчик? – спросил человек, тыча фонарем прямо в лицо Джагу.
– Нет, – ответил двеллер дрожащим голосом.
Несмотря на то что в глаза ему бил яркий свет, он сумел разглядеть, что спутники одноглазого были одеты так же, как их главарь, и выглядели не менее отталкивающе.
– Ты не знаешь, кто я и что это за место?
– Не знаю.
Чуть поодаль, за спиной одноглазого горел костер. Над ним на вертеле жарились крысиные тушки. Вокруг кострища размещались лежаки, по которым вольготно сновали крысы. Пологом этих «кроватей» служила густая паутина с раскачивающимися на ней пауками.
Человек рассмеялся.
– Тогда как же ты сюда попал, половинчик?
– Мы с друзьями только что прибыли в Имариш, – попробовал объяснить Джаг. – И случайно заблудились.
Оглянувшись через плечо, одноглазый спросил:
– И сколько этих друзей, Сивак?
– Четверо, Дьюсен. Эльфийка, гном, какой-то старик да еще темнокожий парень.
– Так? – В единственном темном глазу главаря крысообразных людей, когда тот снова перевел его на Джага, вспыхнул интерес и – тут невозможно было ошибиться – жадность. – И в Имарише вы недавно?
– Да, – сказал двеллер.
«Первое правило лжи» Хелкана советовало лгать понемногу – только чтобы спастись от виселицы и выручить друзей – и крепко держаться своих слов.
– Насколько недавно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56