Однажды, еще в самом начале проекта, я поделился с ним своими
сомнениями и опасениями. Я сказал седому желтолицему старику со взглядом
спаниеля, что предчувствую: мы можем сотворить чудовище, которое совершит
самое последнее посягательство на остатки того сокровенного, что есть у
человека.
Он долго глядел на меня, комкая на столе кораллово-розовое месиво
бумажных лент.
- Может быть, ты и прав, - сказал затем он. - Как ты до этого
додумался?
- Не знаю, - сказал я. - Я только хотел сказать вам, что я думаю по
этому поводу.
Он вздохнул, повернулся в своем кресле-вертушке и уставился в окно.
Немного спустя мне показалось, что он задремал, как иногда это
случалось с ним после обеда.
И все же, наконец, он заговорил:
- Не думаешь ли ты, что мне и раньше тысячи раз приходилось
выслушивать подобные аргументы?
- Возможно, - откликнулся я, - и все же мне хотелось бы знать, что вы
на это скажете.
- У меня нет на это ответа, - сказал он резко. - Или я чувствую, что
это к лучшему, или отказываюсь с ним возиться. Конечно, я могу ошибаться.
Я допускаю это. Но многие идеи сохранятся в записях, а особенности нашего
общества будут упорядочены настолько, насколько это возможно. Если ты
нашел для этого лучший вариант - скажи мне.
Я молчал. Закурив, я ждал, что он скажет дальше. Я не знал еще тогда,
что жить ему оставалось месяцев шесть.
- Ты когда-нибудь думал об уходе? - спросил он наконец.
- Что вы имеете в виду?
- Исчезновение. Возможность вырваться из системы.
- Я не уверен, что понял...
- Мы все включены в Систему, в которой будут закодированы и записи о
наших личностях. Наших - в последнюю очередь.
- Почему?
- Потому что я хочу оставить возможность для того, кто придет ко мне
с тем же вопросом, что и ты - о возможности скрыться.
- Кто-то еще хотел этого?
- Даже если мне и высказывали такое намерение, я бы не сказал тебе
этого.
- Исчезновение. Я понимаю это так, что вы имеете в виду уничтожение
данных обо мне прежде, чем они попадут в Систему?
- Верно.
- Но мы не можем сделать этого с другими данными: с академическими
записями... с тем, что касается прошлых событий.
- Это твои проблемы.
- Я ничего не смогу купить на кредитную карточку.
- Думаю, что ты мог бы платить наличными.
- Но ведь все деньги на учете.
Он откинулся назад на спинку кресла и улыбнулся.
- А так ли? - спросил он.
- Ну, не все, - согласился я.
- Так как же?
Я размышлял над этим, пока он раскуривал трубку. Пуская клубы дыма,
он затянулся. Обманывал ли он меня со свойственным ему сарказмом? Или это
было серьезно?
Как бы в ответ на мои мысли он поднялся с кресла, пересек комнату и
открыл кабинет. Он порылся там некоторое время, затем вернулся, держа
стопку перфокарт, как покерную колоду. Он швырнул их на стол передо мной.
- Это ты, - сказал он. - На следующей неделе они должны быть введены
в машину, как и у всех остальных, - и он снова уселся в кресло, выпустив
клуб дыма.
- Возьми их и спрячь под подушку, - сказал он. - Спи на них и решай,
что ты с ними сделаешь.
- Не понял.
- Я их отдаю тебе.
- А если я их порву - что тогда?
- Ничего.
- Почему?
- Меня это не касается.
- Неправда. Вы - глава проекта.
В ответ он пожал плечами.
- Вы не верите в ценность Системы? - спросил я.
Он опустил глаза.
- Не более уверен, чем когда-то, - ответил он.
- Если я их порву, то официально перестану существовать.
- Да.
- И что со мной в таком случае станет?
- Это твои проблемы.
Он сделал шаг в сторону от стола.
Я собрал их, сложил в колоду и сунул во внутренний карман.
- Что ты станешь делать дальше?
- Стану спать на них, как вы мне посоветовали.
- Только гляди, чтобы вернуть их утром во вторник.
- Конечно.
Он улыбнулся, кивнул, и на этом все закончилось.
Я взял перфокарты и унес домой. Но я не спал.
Нет, только не это. Я не спал... я и не мог уснуть.
Я веками думал о них, крепко думал, всю долгую ночь - бродил по
комнате и курил. Существовать вне системы... Как я мог бы совершать те или
иные поступки без риска быть обнаруженным?
Затем, уже около четырех утра, я понял, что должен задуматься над
другим, прямо противоположным вопросом: как может Система обнаружить меня,
если она не подозревает о моем существовании?
Тогда я сел и тщательно составил кое-какие планы. Утром я порвал свои
перфокарты, сжег их и развеял их пепел.

- Садись в кресло, - приказал высокий и сделал жест рукой.
Я подчинился.
Они обошли кресло и встали позади меня.
Я затаил дыхание и попробовал расслабиться.
Прошло с минуту, потом он сказал:
- Порядок. Теперь рассказывай все... и сначала.
- Я нашел эту работу через Бюро по трудоустройству, - проговорил я, -
устроился, работал, исполнял свой долг и встретил тебя. Вот и все.
- Одно время поговаривали, и нам кажется, небезосновательно, что
правительство может получить разрешение в интересах службы безопасности
создать ложную индивидуальность путем подмены записей в Системе. И
использовать это в качестве прикрытия для агента. Если кто-то захочет
проверить его по Системе, он окажется обычным гражданином.
Я промолчал.
- Это верно? - спросил он.
- Да, - согласился я. - Говорят, что это можно сделать. Впрочем, я не
знаю, насколько это верно.
- Возможно, ты как раз такой агент?
- Нет.
После этого они немного пошептались. А затем, судя по щелчку,
открылось что-то металлическое.
- Ты лжешь.
- Нет. Я спас жизнь двоим людям, а вы расспрашиваете меня, как меня
звать. Я не знаю, почему, хотя хотел бы знать. Чего плохого я сделал?
- Вопросы задаю я, мистер Швейтцер.
- Я просто из любопытства. Возможно, вы скажете мне...
- Закатай рукав.
- Для чего?
- Потому что я так сказал.
- Что вы собираетесь делать?
- Поставить укол.
- Вы - медики?
- Не твое дело!
- Ну, в таком случае, я лично против этого. И когда полиция задержит
вас, а я об этом узнаю, тогда поглядим, что скажет Медицинская Ассоциация.
- Вашу руку, пожалуйста.
- Я протестую, - заметил я, закатывая левый рукав. - Если вы в конце
концов прикончите меня, знайте: убийство - штука серьезная. А если же нет,
я буду искать вас. Я когда-нибудь найду вас...
Я почувствовал, как игла вонзилась в руку.
- Интересно, что вы мне воткнули? - спросил я.
- Эта штука называется ТС-6, - ответил один из них. - Может, ты
слыхал о таком? Ты сохраняешь сознание и у тебя остается возможность
пользоваться сознанием. А вот отвечать ты станешь охотнее.
Я хихикнул, что они, несомненно, приписали эффекту наркотика, и
продолжал дышать по методу йогов. Это не прекращает действия наркотика, но
улучшает самочувствие и восприятие. Может, это даст мне несколько секунд
на укрепление барьера.
Я слышал о таких снадобьях. Они оставляют тебя в сознании, но
отнимают возможность лгать и тщательно обдумывать ответы. Я рассчитал, что
слабых точек у меня немного. И в запасе был финальный трюк.
Вещи, вроде этого ТС-6, больше всего не нравились мне за то, что они
иногда дают побочный эффект, влияя на работу сердца.
Я вовсе не чувствовал себя подавленным. Самочувствие было самым
обычным. Я знал, что это иллюзия. Жаль, что у меня не было возможности
воспользоваться противоядием из ящичка, который я держал под видом обычной
аптечки в моем шкафу.
- Ты слышишь меня, не так ли? - спросил высокий.
И я услышал свой ответ:
- Да.
- Твое имя?
- Альберт Швейтцер, - сказал я.
Позади меня шумно перевели дыхание, и допрашивающий заставил
замолчать своего напарника, заговорившего было.
- Твое занятие? - был следующий вопрос.
- Я - техник.
- Это мне хорошо известно. А кто еще?
- Я делаю много вещей...
- Ты работаешь на правительство - какое-_н_и_б_у_д_ь_ правительство?
- Я получаю зарплату, и это значит, что отчасти я работаю и на
правительство. Да.
- Я не имел в виду - в этом смысле. Ты тайный агент какого-либо
правительства?
- Нет.
- З_н_а_е_ш_ь_ агента?
- Нет.
- Тогда почему ты здесь?
- Я техник. Я обслуживаю машины...
- Что еще?
- Я не...
- Что еще? На кого ты работаешь помимо проекта?
- На себя.
- Что ты имеешь в виду?
- Моя деятельность направлена на укрепление моего собственного
материального благосостояния и поддержание физического существования.
- Я говорю о других хозяевах. Они у тебя есть?
- Нет.
От другого человека я услышал:
- Он говорит ясно.
- Может быть, - заметил первый, и обратился ко мне. - Что ты будешь
делать, если когда-нибудь встретишь меня и узнаешь?
- Отдам тебя в руки полиции.
- ...И забудешь это?
- Если смогу, постараюсь причинить тебе побольше вреда. Может быть,
даже убью тебя, если смогу сделать это со ссылкой на самозащиту или
подстроить несчастный случай.
- Почему?
- Потому что ценю свое здоровье. Ты уже причинил мне однажды вред,
значит, сможешь причинить и еще. Я не допущу этого - ты имеешь доступ к
моему личному делу.
- Не думаю, чтобы я полез в него снова.
- Твои сомнения для меня ничего не значат.
- Итак, ты сегодня спас две жизни и все же хочешь отнять одну жизнь.
Я не ответил.
- Отвечай.
- Ты не задал вопроса.
- А может, у него привычка к наркотикам? - вмешался второй.
- Я не подумал об этом. Это так?
- Я не понял вопроса.
- Этот наркотик позволяет тебе сохранить ориентацию во всех трех
сферах. Ты знаешь, кто ты, где ты и когда. Но это вещество подавляет твою
волю, и поэтому тебе приходится отвечать на мои вопросы. Человек, имеющий
большой опыт, иногда в состоянии сопротивляться действию "сыворотки
правды", перефразируя задаваемые вопросы для себя и давая двусмысленный
ответ. Ты так и делаешь?
- Ты плохо формулируешь вопрос, - заметил второй и обратился ко мне:
- Ты имеешь опыт приема наркотиков?
- Да.
- Каких?
- Аспирин, никотин, кофеин, алкоголь...
- А "сыворотка правды"? - спросил он. - Снадобье, вроде того, что
заставляет тебя сейчас говорить? Пробовал его раньше?
- Да.
- Где?
- В Северо-Западном университете.
- Для чего?
- Я был добровольцем в серии экспериментов.
- Какую цель они ставили?
- Изучения эффективности снадобья.
- Барьер в сознании, - объяснил один другому. - Это может занять не
один день. И я думаю, у него подготовка.
- Ты можешь сопротивляться "сыворотке правды"? - спросил другой.
- Я не понимаю.
- Ты можешь лгать нам сейчас?
- Нет.
- Опять ты не то спрашиваешь, - заметил первый. - Он не лжет. То, что
он говорит, отчасти правда.
- Так мы добьемся от него ответа.
- Не уверен.
И они продолжали засыпать меня вопросами, но вскоре выдохлись.
- Он меня допек! - пожаловался тот, что пониже. - Так мы его и за
неделю не расколем.
- А стоит ли?
- Нет. Все его ответы - на пленке. Теперь дело за компьютером.
Близилось утро, и я чувствовал себя превосходно. Чему немало
способствовали вспышки холодного пламени в затылочной части мозга. Я
подумал, что сумею разок-другой соврать, если поднапрягусь.
За иллюминаторами каюты серел рассвет. Должно быть, меня допрашивали
часов шесть, не меньше. Я решил рискнуть.
- В этой каюте "жучки", - заметил я.
- Что? Что ты имеешь в виду?
- Службу безопасности корабля, - ответил я. - Полагаю, что за всеми
техниками установлен надзор.
- Где устройство?
- Не знаю.
- Мы должны его найти, - сказал один.
- Что от этого толку, - прошептал другой и это обрадовало меня: он
поверил - он говорил уже шепотом, зная, что шепот труднее записать. - Сюда
давно бы нагрянули, если бы велось наблюдение.
- Может, они ждут, когда мы сами полезем им в лапы.
Первый, тем не менее, начал осматривать каюту, и я встал, не встречая
возражений, протащился через каюту и рухнул на кровать.
Моя рука, словно бы случайно, скользнула под изголовье. Я коснулся
оружия.
Я снял пистолет с предохранителя, выхватил его и нацелил оружие на
гостей.
- Порядочек, кретины, - сказал я, - теперь вы ответите на мои
вопросы.
Высокий потянулся к поясу, но я прострелил ему плечо.
- Следующий, - сказал я, меняя глушитель.
Второй поднял руки вверх и посмотрел на своего приятеля.
- Садитесь, - предложил я обоим.
Они сели.
Я придвинулся к раненому:
- Дай сюда руку.
Я осмотрел рану. Пуля прошла насквозь... Оружие, отобранное у
налетчиков, я положил на шкаф. Потом сорвал с них повязки и изучил их
лица. Незнакомые.
- Ладно... так зачем же вы здесь? И почему вы хотели узнать то, о чем
спрашивали?
Они не ответили.
- У меня не так много времени, как было у вас, - заметил я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31