Дожди,
сильная жара, неровная пересеченная местность затрудняли продвижение. Горы
и овраги, естественно, заставляли идти почти ползком; густые леса, болота
и заросли колючих кустарников, высокая трава с острыми режущими кромками -
все это тоже затрудняло продвижение. В Роркленде нет больших рек, которые
нельзя было бы перейти вброд; только в периоды дождей они превращались в
стремительные потоки.
Белые флаги командных постов иногда быстро продвигались вперед,
иногда совсем останавливались. Они двигались от покрытых желтой травой
пологих склонов и пахнущего солью морского берега на север; от поросших
черным мхом скал и долин юга - через поля краснокрылки, вновь пламенеющие
всеми оттенками красного цвета, сегодня влажные, завтра сухие, они шли и
шли вперед. И наконец, на западном берегу дикие токи соприкоснулись с
поджидавшими их рорками и остановились. Вскоре после этого южная линия
тоже соприкоснулась с восточной. Начался второй этап кампании.
Когда-то, глядя из скиммера, Ран Ломар видел линию токов и массу
рипов. Но тогда рипы размножались в неисчислимом количестве, а рорки
убегали. Теперь было иначе.
Насколько мог видеть глаз, в обе стороны двигалась линия с воинской
точностью... Он слышал топот ног, видел облако пыли, ощущал странную
вибрацию рорков. Покачивались их желтые маски, покачивались стебельчатые
глаза. Хотя рипов было уничтожено мало сравнительно со вспышкой того
прошлого года, их растущая концентрация объяснялась уменьшением территории
обитания. Время от времени рипы объединялись в стаю и пытались,
ощетинившись и оскалив пасти, защитить свою территорию. Но линия рорков
неколебимо двигалась вперед, и рипы отступали.
Ломару пришло в голову несколько запоздалое опасение. Если рипы
распространяют лихорадку, собравшись в большом количестве, то не повлечет
ли их нынешнее положение новую вспышку болезни? Маленький медик, так
решительно оторвавшийся от своих излюбленных мхов, что мог уже никогда не
вернуться к ним, с энтузиазмом включился в решение этого вопроса. Рипов
ловили и, убивая, вскрывали, изучали их внутренние органы, подвергали их
ткани, а также почву, растительность различным биологическим
исследованием.
Наконец был вынесен вердикт.
- Конечно, конечно, - говорил маленький медик, пытаясь одолеть свой
энтузиазм, - это только предварительное мнение, а не официальный рапорт.
И Харб, потный, грязный, нетерпеливый:
- Говорите, парень! И говорите побыстрее, а не то...
И медик торопливо, не дожидаясь, пока командир кончит фразу,
заговорил. Найдены следы скрытой латентной лихорадки. Никаких признаков ее
активизации среди рипов. И дальше:
- ...конечно, это только мое мнение - ведь различные болезни не
одинаково действуют на разные организмы - так вот, мое мнение, что
лихорадка вирулентна только в те годы, когда они размножаются... и мое
мнение заключается в том, что именно эффект лихорадки заставляет рипов так
невероятно размножаться!
Во внезапно наступившей тишине он не совсем уверенно добавил:
- Это, конечно, только предварительное мнение.
Для споров и обсуждений не было времени. Движение вперед продолжалось
все дни; все ночи разжигалось множество костров. С тех пор, как этот
континент, шипя и свистя, поднялся из моря, здесь не видывали такой
активности. Костры лагерей и сторожевых постов пылали, крайбэби
душераздирающе плакали в лесах и кустарниках. Внутри, во все сокращающемся
четырехугольнике, слышно было, как кашляют и подвывают рипы.
Территория, отведенная для третьего этапа плана, составляла от 20 до
50 квадратных миль. По мере того как линии приближались к этой территории,
сопротивление рипов все возрастало. Но теперь линии людей и рорков были
несравненно плотнее... Свирепых хищников убивали копьями и дубинками,
расстреливали, разрывали могучими когтями. Люди, да и рорки, разумеется,
иногда оказывались ранеными. Но быстрая же медицинская помощь привела к
тому, что смертельных случаев было исключительно мало.
Наконец эта последняя территория была достигнута где-то
северо-западнее центра континента. Здесь начиналась третья часть плана.
Открылся коридор примерно в милю шириной. Рипов гнали с последней
территории в этот коридор. Им не позволяли останавливаться и передохнуть.
Преследователи действовали посменно при свете факелов и костров. Стреляя,
крича, ударяя копьями и дубинами, швыряя камни, преследователи гнали рипов
к одному определенному месту западного побережья.
Большая часть этого побережья была почти не исследована и не нанесена
на карты. Но этот участок берега, обрамленный крутыми утесами, с высоты
сотен футов срывающимися отвесно в бурное море, был давно известен, и все
его избегали.
Его кипящие, усеянные рифами воды получили название Пропасти Смерти.
Суда диких токов - лодки, плоты, катамараны - описывали большую дугу,
огибая это место. К ним присоединился единственный катер Станции, а сверху
в максимально близкой дистанции от воды к блокаде присоединились скиммеры.
Но очень мало рипов достигло этой линии.
Четвертая, заключительная, фаза плана выполнялась с меньшим шумом, но
не с меньшей основательностью. Теперь все двинулись вдоль песчаного
берега, осматривая места размножения рипов. Если бы эти животные были
живородящими, задача была бы проще - а может, и труднее, но решалась бы
она по-другому. Однако они были яйцекладущими, и даже дети знали, что
нужно искать: низкие закругленные песчаные насыпи, укрытые морскими
водорослями, тепло от разложения которых грело яйца и способствовало
развитию зародышей.
Не было необходимости полностью разрушать кожистые гроздья яиц. Удар
дубины, толчок копья, сбрасывающий песок - этого было достаточно. Морские
птицы завершали дело. Иногда находили уже разворошенные насыпи, проколотые
и высохшие яйца - это была работа других диких хищников.
Дело приближалось к концу. Однажды утром Ран переносил свой белый
флаг по последнему участку берега, когда передатчик у него на плече издал
сигнал вызова.
- Говорит скиммер-5. Ранни?
- Старчи?
- Здесь бухточка или залив примерно в двух милях от того места, где
находитесь вы. С берега она не видна... мешают утесы... но, кажется, я
смогу туда проникнуть. Начинаю... Я уже здесь... да, песок, можно
приземлиться...
- Осторожно, Старчи, - прервал его Ран.
- Вы говорите это _м_н_е_?
- Подождите немного, - сказал обеспокоенный Ран. Ответом было частое
затрудненное дыхание. Затем послышался уже другой голос - Харба:
- Уходите оттуда, инженер. Немедленно!
Коротким и ужасным был треск в ушах. Вдали над берегом взметнулось
пламя. Потом дым. И тишина.
Наконец после короткого молчания Харб пробормотал:
- Он больше не боится жары...
- Или Ку-корабля, - добавил Ран.

9
Смерть Мантона не была напрасной: в той бухте, которую он заметил,
были яйца рипов. Кроме него никто не смог бы заметить. Это заставило Рана
кое о чем подумать, и он обнаружил, что и другие подумали о том же.
Например, Норна.
Уже несколько дней он не видел ее; но сколько именно, он не мог
вспомнить, и теперь, глядя на нее, не понимал, как может выглядеть сам.
Она была худой, уставшей, глаза ее покраснели, волосы местами были
вымазаны белой соленой пеной. К ногам прилип песок, она соскребала его
пучками травы.
- Я думала о Флиндерсе, - неожиданно заявила она.
- Ты? - он взглянул на нее. - Любопытно... Я тоже думал о нем.
Она кивнула. Солнце грело, воздух был чист и пах морем, недалеко
находился небольшой, заросший тростником эстуарий, и внезапно расцвело
много желтых цветов. А дальше по берегу какой-то прирученный ток подобрал
гроздь яиц и бросил ее в рорка. На мгновение Ран застыл, но прежде чем он
смог двинуться или заговорить, рорк увернулся и мощными лапами забросал
тока грязью. Тот стоял, глуповато озираясь. Его товарищи засмеялись,
издеваясь над ним. Рорк издал звук, который мог соответствовать смеху. Ран
расслабился.
- Да... но я думаю не только об опасности мистера. Мы не были в его
стране. И если там есть рипы...
Она попала в самую точку. Если вокруг Утеса или на нем есть рипы - а
они, вероятно, есть там, - значит они восстановят свою численность.
Конечно, есть определенная надежда, что вид не сумеет выжить, если его
численность опускается ниже критического предела: вовлекаются иные
факторы, помимо простого размножения; так это или нет, он не знал, как не
знал и того, каков этот предел. Вероятно, он колеблется от вида к виду.
Но если на Утесе Флиндерса сохранится достаточно рипов, то вся
трудная кампания проведена напрасно.
Они отыскали Тан Карло Харба на берегу. Тот сидел в импровизированном
кресле и смотрел в море. Теперь, когда кампания подходила к концу, он
выглядел постаревшим. Он приветствовал их взмахом руки. Сам же
порекомендовал:
- Садитесь на пень... или куда хотите... Или даже на корточки, если
хотите, как и все, вести варварский образ жизни. А у меня уже достаточно
песка в промежности... спасибо... Ну, могу предложить холодную выпивку и
настаиваю, чтобы вы выпили до того, как заставите меня слушать очередную
ошеломляющую новость. - Он улыбнулся. - Должен сказать, что чувствую себя
помолодевшим на десять лет. Ага, выпивка. Гм, нам нужен первый тост,
верно? - Он поднял стакан. - Смерть рипам!
Они повторили: "смерть рипам!" Ран совершенно забыл, как приятен
охлажденный напиток.
Командир слегка нахмурился.
- Да, я хотел кое-что сказать, прежде чем вы начнете бормотать о
своем деле... О чем же! Ах, да. Эта отвратительная старая крыса
Флиндерс...
Чувствуя себя глуповато, Ран сказал:
- Именно об этом мы и хотели вам напомнить.
- Напомнить мне? Вы думаете, я забыл об этом? Флиндерс должен
очистить свою территорию. Он ненавидит меня, а я собираюсь сделать
неожиданный шаг. Это всегда выводит дикарей из равновесия. Итак, я
предлагаю ему амнистию. Далее. Пока он будет пускать слюни и размышлять,
что это значит, я предлагаю ему уничтожить всех рипов на его территории.
На определенных условиях. Сказать на каких?
План Тан Карло Харба заключался в следующем. Мистеру Флиндерсу
предлагают присоединиться к кампании против рипов, под командованием
гильдсменов, тактично выдаваемым за помощь. За это он получит
вознаграждение в деньгах и расписках, за которые сможет получить на
станционных складах все, что захочет. Флиндерсу будет предложено
организовать перевозку краснокрылки со всего Токленда - тоже за
соответствующую плату.
- Постепенно я распространю эти привилегии на всех, - продолжал Тан
Карло Харб. - На диких и прирученных токов, на этих удивительно
нецивилизованных людей, выращенных рорками. А почему бы и нет? И на рорков
тоже. У них нет даже шеи, чтобы носить бусы. Может, ножные браслеты? Ну,
ладно. Но Флиндерс будет первой ласточкой. Его следует соблазнить в первую
очередь.
Но я не хочу, чтобы он получал вознаграждение ни за что. Хочу, чтобы
он увлекся этим, чтобы каждую минуту думал об уничтожении рипов. Я пошлю
ему щедрый подарок. Что вы об этом думаете?
Ран и Норна посмотрели друг на друга. Молча кивнули. Харб махнул
рукой.
- Тогда дело за вами, малыш. Продумайте детали. Я хочу посидеть
здесь, чтобы отдохнули мои бедные старые ноги. Идите, дети мои. Идите,
идите, идите.
Ран на своем командном посту занимался организацией этого дела. У
Релдона, офицера по торговле, были, как всегда, красные глаза, но теперь
эта краснота объяснялась не постоянными выпивками, и руки у него больше не
дрожали. Посылка делегации для заключения перемирия и окончания войны с
рипами в стране Флиндерса, возможно, и не входила в его юрисдикцию как
торгового агента. Но это поручение без труда увязывалось с его должностью;
к тому же он не был никогда в Южном Токленде и хотел познакомиться с ним.
Ран чувствовал, что Релдон не особенно стремится вернуться на
Гильд-станцию - к иссушающей, болезненной рутине, к ждущим бутылкам и
ждущим приятелям. Возможно, совсем недурная идея - отправить его в дикий
Токленд с постоянным поручением.
Итак, Релдон возглавил мирную делегацию. В ней были дикие токи и
несколько роркменов; эти последние обнаруживали такое знание местности и
экологии, которое граничило со сверхъестественным.
Мирная делегация направилась на скиммере к югу, а Ран, чувствуя
какой-то упадок сил, занялся своими делами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22