Утопающий не рассуждает о моральных принципах, а цепляется за все, что под руку попадет.
— Возможно, вы и правы. Но дело в том… — Чен снова посмотрел на бабушку, — ..что теперь у меня просто не останется выбора, так ведь? Нарушены некие неписаные правила, последствия чего могут оказаться самыми неожиданными. Что вы намерены сделать с ними, госпожа директор? Раскидать по лагерям для беженцев? Продать прежним владельцам? Умертвить, чтобы не мучались? Вы купили с помощью детей голоса, а потому не можете уже представить их на обозрение общественности. Неужели они обречены на смерть?
— Я купила с их помощью голоса, однако соглашение предусматривало только соблюдение конфиденциальности, о возврате собственности даже не упоминалось.
— Ха! — заорал Гранди. Чтобы подчеркнуть свои слова, он взмахнул указательным пальцем — в точности так же, как делал это Дуэйн. — Ведьма грозила разоблачениями, но стоит ей сказать хоть слово, как весь этот приютский бизнес накроется медным тазом. И она лишится своей большой дубинки! Слабо ей, Олли, стерва просто блефует!
— Так или не так, но в настоящий момент мне хотелось бы выяснить, чем вызвано нарушение правил.
— Еще раз повторяю: не я завязала эту драку, доктор Чен.
— Да какая разница… — начал Гранди.
— Вы не могли бы объяснить ситуацию поподробнее? — оборвал его Чен.
— Седрик… — бабушка указала на Седрика, — ..точнее, Моррис.., воспитывался в Мидоудейле. Во вторник я перевела ему кредит на покупку билета и сказала, чтобы он прибыл в Центр. Я намеренно дала ему лишний день и перевела денег чуть больше необходимого. Совершенно естественно, он бросился на поиски приключений, и не куда-нибудь, а в самое логово ЛУКа, в Норристаун, — что стало для меня некоторой неожиданностью.
Седрик хотел было объяснить, что направился в Норристаун по предложению Бена Чивера, но прикусил язык, заметив на лицах Чена и бабушки напряженное ожидание. Чего же это они ждут? Хотят, наверное, чтобы доктор Гранди назвал выбор Седрика случайным совпадением. Но Гранди тоже молчал.
— Его пасли три агента ЛУКа, — добавила бабушка.
— А скольких агентов отрядил Ми-квадрат? — ощерился Гранди.
— Следует ли удивляться, что я приставила к своему внуку телохранителя? Я знала, что он неизбежно раскроет себя, и тогда без помощи немца не обойтись. А каковы были ваши мотивы?
Глаза Гранди нехорошо блеснули — ну в точности как глаза Дуэйна Крегера, когда тот замышлял очередную пакость:
— Я абсолютно уверен, госпожа директор, что намерения сотрудников ЛУКа были самыми невинными. К сожалению, нет никакой возможности поговорить с этими людьми, спросить, чем конкретно они там занимались, — ведь вы их убили.
— Мой агент столкнулся с подавляющим численным превосходством противника и — возможно — немного перестарался.
— Например, в “Президент Линкольн-Отеле”? Агнес Хаббард фыркнула, словно говоря, что такие смехотворные выпады не заслуживают ответа.
— Так что же произошло в “Президент Линкольн-Отеле”? — загробным голосом поинтересовался Чен.
— Мальчик остановился в гостинице. Мой агент пришел к нему в номер, чтобы обеспечить защиту, а луковские бандиты начали ничем не спровоцированные военные действия. Искалечено и погибло не менее двадцати невинных посторонних людей.
— Немного перестарались ребята. — Гранди зевнул, потянулся и обвел глазами ангар, словно проверяя боеготовность трех ударных отрядов.
Бабушка смерила его презрительным взглядом и снова повернулась к Чену:
— Нет никаких сомнений, что эти гориллы действительно вышли за предписанные рамки. В первую очередь потому, что утратили контакт с объектом наблюдения. Они следили за путями отхода — аэропортами, станциями трубы и так далее. Им и в голову не приходило, что Седрик не понимает грозящей ему опасности. Они устали и боялись весьма вероятных последствий своей некомпетентности. Они вспоминали, как трудно выбить из ЛУКа пенсию. Все это, конечно же, мои предположения.
— А мне-то казалось, — ехидно ухмыльнулся Гранди, — что этот, который тут сидит, — Моррис.
— И как же они его нашли? — спросил Чен. Бабушка молча, одним насмешливым взглядом, переадресовала вопрос Седрику.
В ангаре было холодно, очень холодно.
— Это что, мой звонок в Мидоудейл?
— Да, — кивнула бабушка. — Чивер доложил о звонке своим работодателям. И луковские бандиты снова сели тебе на хвост. Так что, — повернулась она к Чену, — не я первая нарушила негласную договоренность.
— Я слышал о событиях в “Президент Линкольн-Отеле” — только без подробностей.
— Мы выслушали чудовищное нагромождение лжи, — поморщился Гранди. — Однако, прежде чем выступить с опровержениями, мне хотелось бы задать вопрос — чисто гипотетический вопрос. Когда этот немец вломился в комнату мальчишки, первым делом он деактивировал наблюдательные устройства — все до единого.
— Что же тут удивительного — самый естественный поступок, — пробормотал Чен, сонный орган, разговаривающий сам с собой.
— Но чем же он занялся потом, а? Мои люди — не забывайте, пожалуйста, что мы обсуждаем гипотетический случай, — мои люди ждали очень долго. Зрелый мужчина и мальчишка провели в спальне целых три часа. Ну как, парень, хорошо вы позабавились? Получил удовольствие?
Седрика чуть не стошнило. И не столько от слов, сколько от мерзкого, издевательского голоса и злорадной улыбочки. В ноздри ударил запах того сарая, сердце снова сжалось от ужаса — как тогда, когда они стаскивали с него штаны. Он зафитилил Грегу в зубы, очень удачно саданул Дуэйна локтем в пах и с воплем помчался к Мадж, на спасительную кухню. Бежал и боялся ультрафиолета, поливавшего его голую задницу, боялся гораздо больше, чем Грега и Дуэйна с их непонятными намерениями. Было ему тогда лет двенадцать. И как же он ликовал через два года, когда эта парочка покинула Мидоудейл!
Чен слегка пожал плечами и снова обратился к бабушке:
— Один из представителей Великого Леванта — достопочтенный Мохаммед Леви — выдвинул интересное предложение.
Было в его интонациях что-то такое, что заставило Седрика забыть и о Гранди, и о Дуэйне, и о “Президент Линкольн-Отеле”.
— Да, — кивнула бабушка, — я знакома с ключевыми пунктами этого проекта.
— И что это за пункты? — зловеще прошипел Гранди.
Чен молчал.
— Во-первых, — начала бабушка, — все функции Генеральной Ассамблеи передаются Парламенту, с двухлетним переходным периодом. Во-вторых, Парламент ратифицирует статус Института с сохранением всех существующих структур. По мере того как Парламент берет на себя ответственность за выполнение ооновских программ, в его фонды поступает все большая доля налогов, выплачиваемых компанией “Стеллар Пауэр”. Всем сотрудникам ООН обеспечивается либо сохранение работы, либо щедрое выходное пособие и пенсия. Таким образом произойдет мирная передача власти.
Даже Седрик, при всем своем дремучем невежестве, понял значение этого плана. Важные переговоры? Исторические! Эпохальные! Мир без Организации Объединенных Наций?
Лошадиная физиономия Гранди побелела, коричневатые дефекты пигментации приобрели пугающее сходство с трупными пятнами:
— А ваш любовничек, Хейстингз? Когда мы увидим его за решеткой?
— Он стар, — печально вздохнула бабушка, — и смертельно напуган. У него нет больше сил для этой игры. Я обещала ему убежище, Хейстингз будет в полной безопасности — пока стоит Кейнсвилл.
— А простоит он не больше недели! — взвизгнул Гранди.
Бабушка весело усмехнулась, словно приглашая Чена порадоваться удачной шутке.
— Я предложила Уиллу только что освободившийся пост заместителя директора по связям с прессой. Он обещал подумать.
Согласится, подумал Седрик, и уж всяко справится с телевизионной братией не хуже своего предшественника.
Бабушкина усмешка стала чем-то вроде сигнала — за столом воцарился мир. Круглое лицо Чена расплылось в широкой — почти как у Гэвина — улыбке:
— С меньшим количеством силовых центров жизнь на Земле станет спокойнее, безопаснее. Слишком уж часто грозили вы выдернуть рубильник, слишком часто грозил Джулиан объявить забастовку. Слишком уж долго, плели мы с Хейстингзом свои политические паутины, а тут еще пресса, беспрестанно натравливавшая нас друг на друга. Передайте Уиллу, что я не держу на него зла. Сколь бы ни были тяжелы прошлые его прегрешения, мои будущие окажутся не меньше.
— Активные действия начнутся в четверг. — Бабушка выпрямилась и помассировала затылок, словно показывая, что очень устала и хочет поскорее закончить беседу. — Ху публично поддержит предложения Леви.
— Я намерен произнести аналогичную речь сегодня же вечером, — мирно улыбнулся Чен. — На приеме в честь присоединения Китая к Парламенту.
— Мы с Уиллом будем вам аплодировать. Вот они и договорились, подумал Седрик. Вот так и творится история. ООН скончалась — но Институт пребудет.
— Прекрасно, прекрасно!
Бледный от ярости, Гранди стал еще больше похож на Дуэйна, своего юного двойника. Своего преждевременно скончавшегося двойника. Интересно, а знает ли об этом бабушка? Может, сказать ей? Да нет, лучше не надо — вон что случилось с Пандорой Экклес.
— Кейнсвиллское соглашение, так это будет называться? — Не в силах себя сдержать, Гранди вскочил на ноги. — Так что вы, Хаббард, предаете Хейстингза. А ты, Чен, ты что же меня предаешь? А как же наша договоренность, где же твоя вчерашняя смелость?
— Сядь! — рявкнул Чен. — А то эти обормоты начнут жечь людей и имущество.
Гранди неохотно сел, его верхняя губа приподнялась и слегка подрагивала.
— Я возьму на себя труд объяснить вам, что будет дальше. — Седрик и сам не понимал, почему тихий и вроде бы спокойный голос бабушки заставил его поежиться. — Мы так еще и не урегулировали вопрос с “Президент Линкольн-Отелем”. Есть и другой вопрос — о клонированном двойнике, выращенном до взрослого состояния и — ну, скажем, использованном.
— А тебе-то какое дело? — Гранди подался вперед и не говорил, а шипел, почти выплевывал слова. — Да кто ты такая? Самозваный ангел мщения?
Тебе что, делать больше нечего, кроме как выслеживать людей, вырастивших себе КИКО, и приставать к ним с идиотскими претензиями?
Бабушка окинула Гранди холодным, презрительным взглядом:
— Нет, я не выслеживаю поденных индивидуумов. Однако если кто-либо из них попадается мне под руку, я отношусь к нему безо всякой жалости — точно так же, как он относился к своему двойнику. В моих глазах жизнь такого индивидуума стоит ровно столько же, сколько в его глазах стоила жизнь того, другого.
Седрик снова поежился. Пожелай я убить кого-нибудь из них, я сделала бы это без малейших затруднений. Хвасталась бабушка перед охранником, просто хвасталась. Как же такое возможно? Их же всех обыскали, наизнанку вывернули, ни у одного из них четверых нет никакого известного человечеству оружия. А вокруг — сотни вооруженных охранников, если что не так — они мгновенно сюда примчатся. А начнется пальба — так отсюда вообще никто живым не уйдет. Блефует бабка — тут и к бабке не ходить.
— Генетический двойник, — задумчиво сказала бабушка. — А ты, Седрик, — ты его знал? Невидимые руки стиснули Седрику горло, не давали говорить и дышать. Он молча кивнул.
Бабушка взглянула на Ченаг — Насколько я знаю, большая часть сдана на хранение. Использованы только зубы, несколько штук, — ну и, конечно же, половые органы.
Чен на мгновение задумался, а затем кивнул и брезгливо скривил уголок рта — хотя, возможно, это был просто знак вынужденного согласия. Только что созданный союз подвергался проверке.
Глаза Гранди сверкнули дикой яростью.
— Вы убили Пандору Экклес, — прошипел он, глядя прямо на бабушку. — Ну так что же, в ваших высоких моральных принципах и этому найдется оправдание?
На холодном, высокомерном лице не дрогнул ни один мускул.
— Пандора Экклес, вне всяких сомнений, жива и пребывает в отличном здравии. — Бабушка говорила ровным, почти скучным голосом. — То же самое относится и к Гранту Девлину. Они заслуживают друг друга. Но это напомнило мне о другой проблеме. Нам никогда еще не удавалось восстановить лопнувшую струну, однако попытки продолжаются. В частности, тринадцатого мы попытаемся возобновить контакт с Нилом. Не исключено, что на этот раз наши ученые добьются успеха и вернут злополучный СОРТ на Землю.
На длинной, лошадиной физиономии — полная растерянность. Подленькие — ну точь-в-точь как у Дуэйна — глаза стрельнули в сторону Седрика, и тот неожиданно догадался, зачем бабушка притащила его на эти переговоры — как живое доказательство того, что разрыв струны симулирован.
— Вместе с настоящим Седриком? — издевательски вопросил Гранди. — Или там был Моррис? И разведчик — он тоже вернется? Наша Система выдала на этого разведчика довольно любопытную идентификацию.
— В данный момент меня интересует только Девлин, — отрезала бабушка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
— Возможно, вы и правы. Но дело в том… — Чен снова посмотрел на бабушку, — ..что теперь у меня просто не останется выбора, так ведь? Нарушены некие неписаные правила, последствия чего могут оказаться самыми неожиданными. Что вы намерены сделать с ними, госпожа директор? Раскидать по лагерям для беженцев? Продать прежним владельцам? Умертвить, чтобы не мучались? Вы купили с помощью детей голоса, а потому не можете уже представить их на обозрение общественности. Неужели они обречены на смерть?
— Я купила с их помощью голоса, однако соглашение предусматривало только соблюдение конфиденциальности, о возврате собственности даже не упоминалось.
— Ха! — заорал Гранди. Чтобы подчеркнуть свои слова, он взмахнул указательным пальцем — в точности так же, как делал это Дуэйн. — Ведьма грозила разоблачениями, но стоит ей сказать хоть слово, как весь этот приютский бизнес накроется медным тазом. И она лишится своей большой дубинки! Слабо ей, Олли, стерва просто блефует!
— Так или не так, но в настоящий момент мне хотелось бы выяснить, чем вызвано нарушение правил.
— Еще раз повторяю: не я завязала эту драку, доктор Чен.
— Да какая разница… — начал Гранди.
— Вы не могли бы объяснить ситуацию поподробнее? — оборвал его Чен.
— Седрик… — бабушка указала на Седрика, — ..точнее, Моррис.., воспитывался в Мидоудейле. Во вторник я перевела ему кредит на покупку билета и сказала, чтобы он прибыл в Центр. Я намеренно дала ему лишний день и перевела денег чуть больше необходимого. Совершенно естественно, он бросился на поиски приключений, и не куда-нибудь, а в самое логово ЛУКа, в Норристаун, — что стало для меня некоторой неожиданностью.
Седрик хотел было объяснить, что направился в Норристаун по предложению Бена Чивера, но прикусил язык, заметив на лицах Чена и бабушки напряженное ожидание. Чего же это они ждут? Хотят, наверное, чтобы доктор Гранди назвал выбор Седрика случайным совпадением. Но Гранди тоже молчал.
— Его пасли три агента ЛУКа, — добавила бабушка.
— А скольких агентов отрядил Ми-квадрат? — ощерился Гранди.
— Следует ли удивляться, что я приставила к своему внуку телохранителя? Я знала, что он неизбежно раскроет себя, и тогда без помощи немца не обойтись. А каковы были ваши мотивы?
Глаза Гранди нехорошо блеснули — ну в точности как глаза Дуэйна Крегера, когда тот замышлял очередную пакость:
— Я абсолютно уверен, госпожа директор, что намерения сотрудников ЛУКа были самыми невинными. К сожалению, нет никакой возможности поговорить с этими людьми, спросить, чем конкретно они там занимались, — ведь вы их убили.
— Мой агент столкнулся с подавляющим численным превосходством противника и — возможно — немного перестарался.
— Например, в “Президент Линкольн-Отеле”? Агнес Хаббард фыркнула, словно говоря, что такие смехотворные выпады не заслуживают ответа.
— Так что же произошло в “Президент Линкольн-Отеле”? — загробным голосом поинтересовался Чен.
— Мальчик остановился в гостинице. Мой агент пришел к нему в номер, чтобы обеспечить защиту, а луковские бандиты начали ничем не спровоцированные военные действия. Искалечено и погибло не менее двадцати невинных посторонних людей.
— Немного перестарались ребята. — Гранди зевнул, потянулся и обвел глазами ангар, словно проверяя боеготовность трех ударных отрядов.
Бабушка смерила его презрительным взглядом и снова повернулась к Чену:
— Нет никаких сомнений, что эти гориллы действительно вышли за предписанные рамки. В первую очередь потому, что утратили контакт с объектом наблюдения. Они следили за путями отхода — аэропортами, станциями трубы и так далее. Им и в голову не приходило, что Седрик не понимает грозящей ему опасности. Они устали и боялись весьма вероятных последствий своей некомпетентности. Они вспоминали, как трудно выбить из ЛУКа пенсию. Все это, конечно же, мои предположения.
— А мне-то казалось, — ехидно ухмыльнулся Гранди, — что этот, который тут сидит, — Моррис.
— И как же они его нашли? — спросил Чен. Бабушка молча, одним насмешливым взглядом, переадресовала вопрос Седрику.
В ангаре было холодно, очень холодно.
— Это что, мой звонок в Мидоудейл?
— Да, — кивнула бабушка. — Чивер доложил о звонке своим работодателям. И луковские бандиты снова сели тебе на хвост. Так что, — повернулась она к Чену, — не я первая нарушила негласную договоренность.
— Я слышал о событиях в “Президент Линкольн-Отеле” — только без подробностей.
— Мы выслушали чудовищное нагромождение лжи, — поморщился Гранди. — Однако, прежде чем выступить с опровержениями, мне хотелось бы задать вопрос — чисто гипотетический вопрос. Когда этот немец вломился в комнату мальчишки, первым делом он деактивировал наблюдательные устройства — все до единого.
— Что же тут удивительного — самый естественный поступок, — пробормотал Чен, сонный орган, разговаривающий сам с собой.
— Но чем же он занялся потом, а? Мои люди — не забывайте, пожалуйста, что мы обсуждаем гипотетический случай, — мои люди ждали очень долго. Зрелый мужчина и мальчишка провели в спальне целых три часа. Ну как, парень, хорошо вы позабавились? Получил удовольствие?
Седрика чуть не стошнило. И не столько от слов, сколько от мерзкого, издевательского голоса и злорадной улыбочки. В ноздри ударил запах того сарая, сердце снова сжалось от ужаса — как тогда, когда они стаскивали с него штаны. Он зафитилил Грегу в зубы, очень удачно саданул Дуэйна локтем в пах и с воплем помчался к Мадж, на спасительную кухню. Бежал и боялся ультрафиолета, поливавшего его голую задницу, боялся гораздо больше, чем Грега и Дуэйна с их непонятными намерениями. Было ему тогда лет двенадцать. И как же он ликовал через два года, когда эта парочка покинула Мидоудейл!
Чен слегка пожал плечами и снова обратился к бабушке:
— Один из представителей Великого Леванта — достопочтенный Мохаммед Леви — выдвинул интересное предложение.
Было в его интонациях что-то такое, что заставило Седрика забыть и о Гранди, и о Дуэйне, и о “Президент Линкольн-Отеле”.
— Да, — кивнула бабушка, — я знакома с ключевыми пунктами этого проекта.
— И что это за пункты? — зловеще прошипел Гранди.
Чен молчал.
— Во-первых, — начала бабушка, — все функции Генеральной Ассамблеи передаются Парламенту, с двухлетним переходным периодом. Во-вторых, Парламент ратифицирует статус Института с сохранением всех существующих структур. По мере того как Парламент берет на себя ответственность за выполнение ооновских программ, в его фонды поступает все большая доля налогов, выплачиваемых компанией “Стеллар Пауэр”. Всем сотрудникам ООН обеспечивается либо сохранение работы, либо щедрое выходное пособие и пенсия. Таким образом произойдет мирная передача власти.
Даже Седрик, при всем своем дремучем невежестве, понял значение этого плана. Важные переговоры? Исторические! Эпохальные! Мир без Организации Объединенных Наций?
Лошадиная физиономия Гранди побелела, коричневатые дефекты пигментации приобрели пугающее сходство с трупными пятнами:
— А ваш любовничек, Хейстингз? Когда мы увидим его за решеткой?
— Он стар, — печально вздохнула бабушка, — и смертельно напуган. У него нет больше сил для этой игры. Я обещала ему убежище, Хейстингз будет в полной безопасности — пока стоит Кейнсвилл.
— А простоит он не больше недели! — взвизгнул Гранди.
Бабушка весело усмехнулась, словно приглашая Чена порадоваться удачной шутке.
— Я предложила Уиллу только что освободившийся пост заместителя директора по связям с прессой. Он обещал подумать.
Согласится, подумал Седрик, и уж всяко справится с телевизионной братией не хуже своего предшественника.
Бабушкина усмешка стала чем-то вроде сигнала — за столом воцарился мир. Круглое лицо Чена расплылось в широкой — почти как у Гэвина — улыбке:
— С меньшим количеством силовых центров жизнь на Земле станет спокойнее, безопаснее. Слишком уж часто грозили вы выдернуть рубильник, слишком часто грозил Джулиан объявить забастовку. Слишком уж долго, плели мы с Хейстингзом свои политические паутины, а тут еще пресса, беспрестанно натравливавшая нас друг на друга. Передайте Уиллу, что я не держу на него зла. Сколь бы ни были тяжелы прошлые его прегрешения, мои будущие окажутся не меньше.
— Активные действия начнутся в четверг. — Бабушка выпрямилась и помассировала затылок, словно показывая, что очень устала и хочет поскорее закончить беседу. — Ху публично поддержит предложения Леви.
— Я намерен произнести аналогичную речь сегодня же вечером, — мирно улыбнулся Чен. — На приеме в честь присоединения Китая к Парламенту.
— Мы с Уиллом будем вам аплодировать. Вот они и договорились, подумал Седрик. Вот так и творится история. ООН скончалась — но Институт пребудет.
— Прекрасно, прекрасно!
Бледный от ярости, Гранди стал еще больше похож на Дуэйна, своего юного двойника. Своего преждевременно скончавшегося двойника. Интересно, а знает ли об этом бабушка? Может, сказать ей? Да нет, лучше не надо — вон что случилось с Пандорой Экклес.
— Кейнсвиллское соглашение, так это будет называться? — Не в силах себя сдержать, Гранди вскочил на ноги. — Так что вы, Хаббард, предаете Хейстингза. А ты, Чен, ты что же меня предаешь? А как же наша договоренность, где же твоя вчерашняя смелость?
— Сядь! — рявкнул Чен. — А то эти обормоты начнут жечь людей и имущество.
Гранди неохотно сел, его верхняя губа приподнялась и слегка подрагивала.
— Я возьму на себя труд объяснить вам, что будет дальше. — Седрик и сам не понимал, почему тихий и вроде бы спокойный голос бабушки заставил его поежиться. — Мы так еще и не урегулировали вопрос с “Президент Линкольн-Отелем”. Есть и другой вопрос — о клонированном двойнике, выращенном до взрослого состояния и — ну, скажем, использованном.
— А тебе-то какое дело? — Гранди подался вперед и не говорил, а шипел, почти выплевывал слова. — Да кто ты такая? Самозваный ангел мщения?
Тебе что, делать больше нечего, кроме как выслеживать людей, вырастивших себе КИКО, и приставать к ним с идиотскими претензиями?
Бабушка окинула Гранди холодным, презрительным взглядом:
— Нет, я не выслеживаю поденных индивидуумов. Однако если кто-либо из них попадается мне под руку, я отношусь к нему безо всякой жалости — точно так же, как он относился к своему двойнику. В моих глазах жизнь такого индивидуума стоит ровно столько же, сколько в его глазах стоила жизнь того, другого.
Седрик снова поежился. Пожелай я убить кого-нибудь из них, я сделала бы это без малейших затруднений. Хвасталась бабушка перед охранником, просто хвасталась. Как же такое возможно? Их же всех обыскали, наизнанку вывернули, ни у одного из них четверых нет никакого известного человечеству оружия. А вокруг — сотни вооруженных охранников, если что не так — они мгновенно сюда примчатся. А начнется пальба — так отсюда вообще никто живым не уйдет. Блефует бабка — тут и к бабке не ходить.
— Генетический двойник, — задумчиво сказала бабушка. — А ты, Седрик, — ты его знал? Невидимые руки стиснули Седрику горло, не давали говорить и дышать. Он молча кивнул.
Бабушка взглянула на Ченаг — Насколько я знаю, большая часть сдана на хранение. Использованы только зубы, несколько штук, — ну и, конечно же, половые органы.
Чен на мгновение задумался, а затем кивнул и брезгливо скривил уголок рта — хотя, возможно, это был просто знак вынужденного согласия. Только что созданный союз подвергался проверке.
Глаза Гранди сверкнули дикой яростью.
— Вы убили Пандору Экклес, — прошипел он, глядя прямо на бабушку. — Ну так что же, в ваших высоких моральных принципах и этому найдется оправдание?
На холодном, высокомерном лице не дрогнул ни один мускул.
— Пандора Экклес, вне всяких сомнений, жива и пребывает в отличном здравии. — Бабушка говорила ровным, почти скучным голосом. — То же самое относится и к Гранту Девлину. Они заслуживают друг друга. Но это напомнило мне о другой проблеме. Нам никогда еще не удавалось восстановить лопнувшую струну, однако попытки продолжаются. В частности, тринадцатого мы попытаемся возобновить контакт с Нилом. Не исключено, что на этот раз наши ученые добьются успеха и вернут злополучный СОРТ на Землю.
На длинной, лошадиной физиономии — полная растерянность. Подленькие — ну точь-в-точь как у Дуэйна — глаза стрельнули в сторону Седрика, и тот неожиданно догадался, зачем бабушка притащила его на эти переговоры — как живое доказательство того, что разрыв струны симулирован.
— Вместе с настоящим Седриком? — издевательски вопросил Гранди. — Или там был Моррис? И разведчик — он тоже вернется? Наша Система выдала на этого разведчика довольно любопытную идентификацию.
— В данный момент меня интересует только Девлин, — отрезала бабушка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61