— Я не понимаю…
— И не должен понимать, — хихикнул замыкающий, который был явно не прочь поболтать. — Похоже, ты, парень, не дурак. Ты, должно быть, задумывался, как дорого обходится Империи все это — бесплатные постоялые дворы, проводники, плоты, штук по двести за день, еда и все прочее. А Император не получает в виде налогов ни гроша со всего этого. Странно, правда?
— Очень, — согласился Таль. — Я уже ломал себе над этим голову. Он бы не стал тратить деньги просто так.
— Верно. А задумывался ли ты когда-нибудь, откуда берется вся магия? Из нас самих, вот откуда. Немного магии есть в каждом. Всю жизнь она оседает на нас, как пыль, и опять уходит в воздух, когда мы умираем. Некоторые умеют использовать ее, они становятся магами, но большинство людей этого просто не замечают. Во мне ее не очень много, потому что я с детства живу в Голороте. Но те, кто пришел сюда умирать, годами жили в Империи, и они до краев наполнены магией. Заметили, как она носится вокруг стен снаружи?
— Конечно, — сказал Таль. — Она чуть не сбила нас с ног.
— Это потому, что старики начинают терять магию, как только приближаются к городу. Наблюдатели в Талаке следят за тем, чтобы она выдувалась в океан. Но это лишь малая толика того, что высвобождается из людей, когда они умирают. Только представьте себе, что бы было, окажись столько свободной магии в Империи! Если бы я вдруг решил стать великим магом, то где бы я пополнял свои запасы магии? Конечно, какая-то ее часть витает в воздухе, но ее мало для серьезного дела, да и хлопотно собирать. Если мне нужен быстрый результат, то придется забрать магию у кого-то другого, и самое подходящее время — когда этот кто-то умирает и выпускает ее. А теперь представим, что я не маг, а Император и мне совсем не нравится, что волшебники повсеместно становятся более могущественными, чем я. Тогда я устанавливаю законы против магии и нанимаю Наблюдателей. Но больше всего я забочусь о том, чтобы люди не умирали без моего ведома, если только они не докажут мне, что у них достаточно денег и они могут магически защитить свой смертный одр. А если деньги у них есть, то почему бы не потребовать налог на смерть? Лишняя подать никогда не помешает. А для всех остальных я строю город Смерти, откуда вся свободная магия уносится в океан. Фьюгон Пятый, наверное, был в восторге от своей идеи…
Тилья изо всех сил старалась слушать внимательно, но ее мысли были далеко. Как найти Мину и Альнора? Где Фахиль? Что будет, когда Мина обратится к Акстриг в этом защищенном городе?
— Однако многие старики умирают, не успев оказаться на плоту, — продолжал рассказчик. — Поэтому в Голороте болталось много волшебников, собирающих освобождающуюся магию. И Фьюгон Пятый решил, что это место должно быть хорошо защищено. Еще он окружил магической защитой все постоялые дворы по пути, на случай если кто-нибудь умрет в дороге. Но Император не хочет, чтобы об этом знали, потому что власть держится на вере людей в его всемогущество. А на самом деле от него ничего не зависит.
— Вот оно что! — изумленно воскликнул Таль. — А почему…
— Хватит с тебя пока и этого, сынок, — перебил его замыкающий. — Мы пришли. Здесь ты узнаешь еще много нового. Ты в Голороте навсегда.
Они миновали бараки с высокими глухими стенами и очутились на площади, окруженной низкими зданиями. Здесь их ждали несколько женщин. Человек, шедший впереди, остановился и собрал вокруг себя детей.
— Ну вот вы и дома, мои юные друзья, — ласково сказал он. — Вам пришлось нелегко, но мы все через это прошли. Мы знаем, каково это, и попытаемся сделать все от нас зависящее, чтобы вам было хорошо. Эти женщины устроят вас на ночлег, а утром…
Вдруг он осекся и замер. Все факелы на площади разом потухли. Таль упал как подкошенный. Откуда-то послышались крики, вопли и оглушительный грохот. Через несколько секунд воцарилась полнейшая тишина и темнота. Когда Тилья попыталась поднять Таля, он застонал и пошевелился.
Тилья почувствовала, что защитная броня Голорота сломлена и магия хлынула в город.
— Что произошло? — слабо спросил Таль.
— Наверное, Мина использовала Акстриг.
— Да… Я почувствовал то же, что в комнате Лананет, только сильнее…
— Они должны быть в одном из бараков. Грохотало где-то там. Держи меня за руку.
На фоне звездного неба выделялась изломанная линия крыш бараков, но под ногами ничего не было видно. Ничто не подсказывало им, где разместили Мину и Альнора.
— Попробуй отпустить меня, — предложил Таль. — Наверное, я почувствую, где они.
Тилья свободной рукой взяла его за ворот. Потом они осторожно разъединили пальцы.
В ту же секунду Таль замер и перестал дышать. Она схватила его за руку, он сделал несколько судорожных вздохов и смог пошевелиться.
— Туда, — он махнул рукой направо.
Они подошли к бараку. Часть крыши и одна стена обвалились. Пахло известкой. Крепко держась за руки, дети пробрались через развалины внутрь. На матрасах неподвижно и безмолвно лежали люди.
Несмотря на прикосновение Тильи, защищающее от магии, Таль двигался так, словно боролся с ураганным ветром. Тилья ничего не чувствовала. Он медленно подвел девочку к центру барака и потянул ее руку к полу. Пальцы Тильи нащупали Акстриг. Как только она подняла ложку и сунула за пазуху, Таль облегченно вздохнул.
— Так уже лучше, — сказал он. — Но не отпускай мою руку — вокруг еще полно свободной магии.
Люди в темноте застонали и зашевелились. Тилья услышала знакомое ворчание.
— Мина! Как ты?..
— Сейчас приду в себя… Я же говорила, что это еще не конец — он ведь так и не появился. Он бы почувствовал, если бы был где-то поблизости. Ты нашла эту проклятую ложку? Куда она указывала?
Тилья собралась с мыслями и попыталась вспомнить, как лежала ложка.
— Я помню направление, но без звезд не могу сказать, какая это часть света.
— Помоги-ка мне встать… И найди мою палку и вещи… А где Альнор?
— Я здесь, — раздался хриплый шепот. — Что произошло?
— Нет времени объяснять. Я пыталась использовать Акстриг. А потом откуда-то взялись Тилья и Таль. Скоро кто-нибудь придет нас искать, пора нам убираться отсюда. Только здесь темно, хоть глаз выколи…
Барак был полон магии, завихряющейся в маленькие водовороты. Тилья свободной рукой взяла Мину за запястье и помогла ей подняться. Потом протянула руку Альнору. Ее прикосновение придало ему сил. Он сказал:
— Если здесь темно, то у меня есть преимущество. Я знаю, где дверь. Она там.
Не отпуская руку Тильи (Мина и Таль вдвоем держались за другую), он уверенно повел их между рядами матрасов. К этому времени почти все очнулись, охваченные ужасом, чувствуя потоки магии, струящиеся вокруг них.
Одни устремились к выходу, другие к тому месту, где рухнула стена, и в темноту барака светили звезды. У дверей началась такая давка, что их невозможно было открыть. Люди падали, на них, подгоняемые страхом, напирали другие, однако Альнору удалось добраться до стены рядом с дверью.
Там они стояли, переводя дыхание, когда створки двери вдруг с треском распахнулись и в темноту ворвался ослепительный огонь. Толпа отхлынула. В черном дверном проеме, освещенный языками пламени, стоял человек с горящей плеткой. Обнаженный торс, широкий пояс, браслеты, буйные волосы. Это был Дорн. Толпа замерла, не в силах ни пошевелиться, ни крикнуть. Только Тилья и те, кого она держала за руку, не окаменели.
На секунду она тоже застыла, но не от напора магии, а от удивления. Как быстро он появился! Почти сразу. Дорн стоял, внимательно глядя вокруг и помахивая плеткой. Он искал источник магии. Сейчас Дорн был спиной к Тилье, но когда он повернется и увидит, что она не такая, как все… Что будет тогда?
Можно притвориться, будто она окаменела, как все остальные, но Тилья понимала, что его не обманешь. Как зверь Силены, он бы почуял ее. Возможно, его магия тоже не смогла бы причинить ей вред, но он отберет Акстриг силой. Хотя для этого ему придется прикоснуться к ней, и тогда… А что если дотронуться до него прямо сейчас, пока маг стоит спиной, пока он не готов…
Тилья уже собралась с духом, как вдруг гнетущая тишина содрогнулась от оглушительного хриплого рыка. В ту же секунду хвосты плетки ожили и, пламенея и извиваясь, указали в дальний угол барака. На обломках стены возвышался гигантский лев. Грива его стояла дыбом.
«Сейчас, — подумала Тилья. — Когда все силы Наблюдателя сосредоточены на льве». Она отпустила своих, нагнулась и прокралась между окаменевшими людьми к Дорну. Девочка вытянула руки и положила ладони на обнаженную спину мага.
В тот же миг все ее тело и разум занемели. Она почувствовала разряд магии, проносящийся сквозь нее. На этот раз он был так силен, что на мгновение она ослепла. В голове пульсировала тяжелая темнота. Тилья очутилась в бескрайней пустыне, которая высасывала из нее всю ее сущность, оставляя лишь чужую, пустую оболочку ее тела. В то же время она чувствовала, что Дорн тоже теряет силы.
Вдруг все закончилось. Тилья стояла в бараке. Вокруг была темнота, но не потому, что она ослепла, а потому что плетка Наблюдателя больше не светилась. Сам он неподвижно лежал на полу.
Люди очнулись. Как испуганные овцы из загона, они бросились в раскрытую дверь.
Выскочив из потока обезумевшей толпы, Тилья схватила Мину за руку и оттащила в сторону. Альнор и Таль не отставали.
— Это все ты сделала?.. — выдохнула Мина. — Когда ты отпустила меня, я уже ничего не соображала.
— Надо убираться отсюда, — сказал Альнор. — Сейчас могут подоспеть и другие.
— Этот лев — один из них, — заметил Таль.
— Куда же нам идти? — спросила Мина.
— Давайте выйдем вон туда и сориентируемся по звездам, — предложила Тилья.
Они отошли на открытое место и запрокинули головы.
— Акстриг указывала на юг, — сказала Тилья.
Никто из них этому не удивился. Город Смерти был явно неподходящим местом для Фахиля.
— Мы видели, откуда отходят плоты, — сказал Таль. — Должно быть, там сейчас никого нет.
— Что ж, по крайней мере, я буду рад снова оказаться на воде, — сказал Альнор.
Они медленно пробирались между мечущимися от страха стариками, держась друг за друга. Если кого-нибудь из них сбивали с ног и их руки разъединялись, его охватывала та же паника, что и остальных. Только прикосновение Тильи их защищало.
Еще два раза взбудораженный город погружался в тишину, после чего крики ужаса возобновлялись с новой силой.
— Думаю, это появились другие Наблюдатели, — сказал Таль.
— Не обязательно Наблюдатели, — возразила Мина. — Не только они ищут Акстриг. Надеюсь, они не найдут ее, пока она под защитой Тильи.
— Мне кажется, один из них преследует нас, — обеспокоенно сказал Альнор. — Когда я потерял руку Тильи, то почувствовал…
— Светлеет, — перебил Таль. — А вот и канал, по которому они сплавляют плоты.
Заключенный в гранитные берега канал вел к темным водам Великой реки. Рабочих, которые разгружали плоты, не было. На всей пристани не светило ни одного огонька.
У мола были привязаны пустые плоты. К ним вели каменные мостки. Таль подобрал с земли веревку и длинный шест.
— Нам надо залезть на плот, не отпуская друг друга, — сказал он. — Потом течение нам поможет.
Они благополучно сели на плот, Таль оттолкнул его от пристани, и их подхватило течение. Мимо проплывала выложенная камнем набережная. На фоне неба, перламутрового в свете луны, виднелись резкие очертания черных крыш.
Плот немного качнуло, когда канал вынес его в стремительный поток Великой реки. Впереди простиралось открытое море.
— Смотрите! — крикнула Мина.
Тилья обернулась. На краю пристани темнел силуэт огромного льва. В его лохматой гриве сверкали искорки лунного света. Он неподвижно смотрел прямо на них. Казалось, лев провожал их.
Глава 11. Остров
Тилья проснулась на плоту. Глаза резало от яркого утреннего солнца. Она лежала на жесткой поверхности. В ушах звенело. Ее окатили солоноватые брызги. Не было сил подняться и оглядеться вокруг.
Последнее, что помнила Тилья, — темный силуэт льва на фоне восходящей луны. Искорки в его гриве… Странно. Обычная шерсть так не блестит. Как у кота на стенах Талака… Волшебный кот… Волшебный лев… От утомления мысли путались.
Никогда в жизни она не чувствовала такой усталости. Словно бы она боролась, совсем одна, целые дни, месяцы и годы против чего-то огромного и невидимого. Она защищалась, а если это «что-то» становилось слишком сильным, пропускала его через себя и обезвреживала, как громоотвод проводит молнию. Она одна могла делать это. Теперь все закончилось и Тилья позволила мягкой волне усталости захлестнуть себя.
Но что-то заставило ее пробудиться.
Опять борьба. Тилья была не готова. Со стоном она попыталась сесть, но не смогла. Что-то мешало.
— Привет. Хочешь встать? — послышался голос Таля.
— Нет… Да… Где…
— Я развяжу тебя. Мы не хотели, чтобы тебя смыло за борт во сне.
Тилья села и огляделась. Мина лежала рядом с закрытыми глазами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
— И не должен понимать, — хихикнул замыкающий, который был явно не прочь поболтать. — Похоже, ты, парень, не дурак. Ты, должно быть, задумывался, как дорого обходится Империи все это — бесплатные постоялые дворы, проводники, плоты, штук по двести за день, еда и все прочее. А Император не получает в виде налогов ни гроша со всего этого. Странно, правда?
— Очень, — согласился Таль. — Я уже ломал себе над этим голову. Он бы не стал тратить деньги просто так.
— Верно. А задумывался ли ты когда-нибудь, откуда берется вся магия? Из нас самих, вот откуда. Немного магии есть в каждом. Всю жизнь она оседает на нас, как пыль, и опять уходит в воздух, когда мы умираем. Некоторые умеют использовать ее, они становятся магами, но большинство людей этого просто не замечают. Во мне ее не очень много, потому что я с детства живу в Голороте. Но те, кто пришел сюда умирать, годами жили в Империи, и они до краев наполнены магией. Заметили, как она носится вокруг стен снаружи?
— Конечно, — сказал Таль. — Она чуть не сбила нас с ног.
— Это потому, что старики начинают терять магию, как только приближаются к городу. Наблюдатели в Талаке следят за тем, чтобы она выдувалась в океан. Но это лишь малая толика того, что высвобождается из людей, когда они умирают. Только представьте себе, что бы было, окажись столько свободной магии в Империи! Если бы я вдруг решил стать великим магом, то где бы я пополнял свои запасы магии? Конечно, какая-то ее часть витает в воздухе, но ее мало для серьезного дела, да и хлопотно собирать. Если мне нужен быстрый результат, то придется забрать магию у кого-то другого, и самое подходящее время — когда этот кто-то умирает и выпускает ее. А теперь представим, что я не маг, а Император и мне совсем не нравится, что волшебники повсеместно становятся более могущественными, чем я. Тогда я устанавливаю законы против магии и нанимаю Наблюдателей. Но больше всего я забочусь о том, чтобы люди не умирали без моего ведома, если только они не докажут мне, что у них достаточно денег и они могут магически защитить свой смертный одр. А если деньги у них есть, то почему бы не потребовать налог на смерть? Лишняя подать никогда не помешает. А для всех остальных я строю город Смерти, откуда вся свободная магия уносится в океан. Фьюгон Пятый, наверное, был в восторге от своей идеи…
Тилья изо всех сил старалась слушать внимательно, но ее мысли были далеко. Как найти Мину и Альнора? Где Фахиль? Что будет, когда Мина обратится к Акстриг в этом защищенном городе?
— Однако многие старики умирают, не успев оказаться на плоту, — продолжал рассказчик. — Поэтому в Голороте болталось много волшебников, собирающих освобождающуюся магию. И Фьюгон Пятый решил, что это место должно быть хорошо защищено. Еще он окружил магической защитой все постоялые дворы по пути, на случай если кто-нибудь умрет в дороге. Но Император не хочет, чтобы об этом знали, потому что власть держится на вере людей в его всемогущество. А на самом деле от него ничего не зависит.
— Вот оно что! — изумленно воскликнул Таль. — А почему…
— Хватит с тебя пока и этого, сынок, — перебил его замыкающий. — Мы пришли. Здесь ты узнаешь еще много нового. Ты в Голороте навсегда.
Они миновали бараки с высокими глухими стенами и очутились на площади, окруженной низкими зданиями. Здесь их ждали несколько женщин. Человек, шедший впереди, остановился и собрал вокруг себя детей.
— Ну вот вы и дома, мои юные друзья, — ласково сказал он. — Вам пришлось нелегко, но мы все через это прошли. Мы знаем, каково это, и попытаемся сделать все от нас зависящее, чтобы вам было хорошо. Эти женщины устроят вас на ночлег, а утром…
Вдруг он осекся и замер. Все факелы на площади разом потухли. Таль упал как подкошенный. Откуда-то послышались крики, вопли и оглушительный грохот. Через несколько секунд воцарилась полнейшая тишина и темнота. Когда Тилья попыталась поднять Таля, он застонал и пошевелился.
Тилья почувствовала, что защитная броня Голорота сломлена и магия хлынула в город.
— Что произошло? — слабо спросил Таль.
— Наверное, Мина использовала Акстриг.
— Да… Я почувствовал то же, что в комнате Лананет, только сильнее…
— Они должны быть в одном из бараков. Грохотало где-то там. Держи меня за руку.
На фоне звездного неба выделялась изломанная линия крыш бараков, но под ногами ничего не было видно. Ничто не подсказывало им, где разместили Мину и Альнора.
— Попробуй отпустить меня, — предложил Таль. — Наверное, я почувствую, где они.
Тилья свободной рукой взяла его за ворот. Потом они осторожно разъединили пальцы.
В ту же секунду Таль замер и перестал дышать. Она схватила его за руку, он сделал несколько судорожных вздохов и смог пошевелиться.
— Туда, — он махнул рукой направо.
Они подошли к бараку. Часть крыши и одна стена обвалились. Пахло известкой. Крепко держась за руки, дети пробрались через развалины внутрь. На матрасах неподвижно и безмолвно лежали люди.
Несмотря на прикосновение Тильи, защищающее от магии, Таль двигался так, словно боролся с ураганным ветром. Тилья ничего не чувствовала. Он медленно подвел девочку к центру барака и потянул ее руку к полу. Пальцы Тильи нащупали Акстриг. Как только она подняла ложку и сунула за пазуху, Таль облегченно вздохнул.
— Так уже лучше, — сказал он. — Но не отпускай мою руку — вокруг еще полно свободной магии.
Люди в темноте застонали и зашевелились. Тилья услышала знакомое ворчание.
— Мина! Как ты?..
— Сейчас приду в себя… Я же говорила, что это еще не конец — он ведь так и не появился. Он бы почувствовал, если бы был где-то поблизости. Ты нашла эту проклятую ложку? Куда она указывала?
Тилья собралась с мыслями и попыталась вспомнить, как лежала ложка.
— Я помню направление, но без звезд не могу сказать, какая это часть света.
— Помоги-ка мне встать… И найди мою палку и вещи… А где Альнор?
— Я здесь, — раздался хриплый шепот. — Что произошло?
— Нет времени объяснять. Я пыталась использовать Акстриг. А потом откуда-то взялись Тилья и Таль. Скоро кто-нибудь придет нас искать, пора нам убираться отсюда. Только здесь темно, хоть глаз выколи…
Барак был полон магии, завихряющейся в маленькие водовороты. Тилья свободной рукой взяла Мину за запястье и помогла ей подняться. Потом протянула руку Альнору. Ее прикосновение придало ему сил. Он сказал:
— Если здесь темно, то у меня есть преимущество. Я знаю, где дверь. Она там.
Не отпуская руку Тильи (Мина и Таль вдвоем держались за другую), он уверенно повел их между рядами матрасов. К этому времени почти все очнулись, охваченные ужасом, чувствуя потоки магии, струящиеся вокруг них.
Одни устремились к выходу, другие к тому месту, где рухнула стена, и в темноту барака светили звезды. У дверей началась такая давка, что их невозможно было открыть. Люди падали, на них, подгоняемые страхом, напирали другие, однако Альнору удалось добраться до стены рядом с дверью.
Там они стояли, переводя дыхание, когда створки двери вдруг с треском распахнулись и в темноту ворвался ослепительный огонь. Толпа отхлынула. В черном дверном проеме, освещенный языками пламени, стоял человек с горящей плеткой. Обнаженный торс, широкий пояс, браслеты, буйные волосы. Это был Дорн. Толпа замерла, не в силах ни пошевелиться, ни крикнуть. Только Тилья и те, кого она держала за руку, не окаменели.
На секунду она тоже застыла, но не от напора магии, а от удивления. Как быстро он появился! Почти сразу. Дорн стоял, внимательно глядя вокруг и помахивая плеткой. Он искал источник магии. Сейчас Дорн был спиной к Тилье, но когда он повернется и увидит, что она не такая, как все… Что будет тогда?
Можно притвориться, будто она окаменела, как все остальные, но Тилья понимала, что его не обманешь. Как зверь Силены, он бы почуял ее. Возможно, его магия тоже не смогла бы причинить ей вред, но он отберет Акстриг силой. Хотя для этого ему придется прикоснуться к ней, и тогда… А что если дотронуться до него прямо сейчас, пока маг стоит спиной, пока он не готов…
Тилья уже собралась с духом, как вдруг гнетущая тишина содрогнулась от оглушительного хриплого рыка. В ту же секунду хвосты плетки ожили и, пламенея и извиваясь, указали в дальний угол барака. На обломках стены возвышался гигантский лев. Грива его стояла дыбом.
«Сейчас, — подумала Тилья. — Когда все силы Наблюдателя сосредоточены на льве». Она отпустила своих, нагнулась и прокралась между окаменевшими людьми к Дорну. Девочка вытянула руки и положила ладони на обнаженную спину мага.
В тот же миг все ее тело и разум занемели. Она почувствовала разряд магии, проносящийся сквозь нее. На этот раз он был так силен, что на мгновение она ослепла. В голове пульсировала тяжелая темнота. Тилья очутилась в бескрайней пустыне, которая высасывала из нее всю ее сущность, оставляя лишь чужую, пустую оболочку ее тела. В то же время она чувствовала, что Дорн тоже теряет силы.
Вдруг все закончилось. Тилья стояла в бараке. Вокруг была темнота, но не потому, что она ослепла, а потому что плетка Наблюдателя больше не светилась. Сам он неподвижно лежал на полу.
Люди очнулись. Как испуганные овцы из загона, они бросились в раскрытую дверь.
Выскочив из потока обезумевшей толпы, Тилья схватила Мину за руку и оттащила в сторону. Альнор и Таль не отставали.
— Это все ты сделала?.. — выдохнула Мина. — Когда ты отпустила меня, я уже ничего не соображала.
— Надо убираться отсюда, — сказал Альнор. — Сейчас могут подоспеть и другие.
— Этот лев — один из них, — заметил Таль.
— Куда же нам идти? — спросила Мина.
— Давайте выйдем вон туда и сориентируемся по звездам, — предложила Тилья.
Они отошли на открытое место и запрокинули головы.
— Акстриг указывала на юг, — сказала Тилья.
Никто из них этому не удивился. Город Смерти был явно неподходящим местом для Фахиля.
— Мы видели, откуда отходят плоты, — сказал Таль. — Должно быть, там сейчас никого нет.
— Что ж, по крайней мере, я буду рад снова оказаться на воде, — сказал Альнор.
Они медленно пробирались между мечущимися от страха стариками, держась друг за друга. Если кого-нибудь из них сбивали с ног и их руки разъединялись, его охватывала та же паника, что и остальных. Только прикосновение Тильи их защищало.
Еще два раза взбудораженный город погружался в тишину, после чего крики ужаса возобновлялись с новой силой.
— Думаю, это появились другие Наблюдатели, — сказал Таль.
— Не обязательно Наблюдатели, — возразила Мина. — Не только они ищут Акстриг. Надеюсь, они не найдут ее, пока она под защитой Тильи.
— Мне кажется, один из них преследует нас, — обеспокоенно сказал Альнор. — Когда я потерял руку Тильи, то почувствовал…
— Светлеет, — перебил Таль. — А вот и канал, по которому они сплавляют плоты.
Заключенный в гранитные берега канал вел к темным водам Великой реки. Рабочих, которые разгружали плоты, не было. На всей пристани не светило ни одного огонька.
У мола были привязаны пустые плоты. К ним вели каменные мостки. Таль подобрал с земли веревку и длинный шест.
— Нам надо залезть на плот, не отпуская друг друга, — сказал он. — Потом течение нам поможет.
Они благополучно сели на плот, Таль оттолкнул его от пристани, и их подхватило течение. Мимо проплывала выложенная камнем набережная. На фоне неба, перламутрового в свете луны, виднелись резкие очертания черных крыш.
Плот немного качнуло, когда канал вынес его в стремительный поток Великой реки. Впереди простиралось открытое море.
— Смотрите! — крикнула Мина.
Тилья обернулась. На краю пристани темнел силуэт огромного льва. В его лохматой гриве сверкали искорки лунного света. Он неподвижно смотрел прямо на них. Казалось, лев провожал их.
Глава 11. Остров
Тилья проснулась на плоту. Глаза резало от яркого утреннего солнца. Она лежала на жесткой поверхности. В ушах звенело. Ее окатили солоноватые брызги. Не было сил подняться и оглядеться вокруг.
Последнее, что помнила Тилья, — темный силуэт льва на фоне восходящей луны. Искорки в его гриве… Странно. Обычная шерсть так не блестит. Как у кота на стенах Талака… Волшебный кот… Волшебный лев… От утомления мысли путались.
Никогда в жизни она не чувствовала такой усталости. Словно бы она боролась, совсем одна, целые дни, месяцы и годы против чего-то огромного и невидимого. Она защищалась, а если это «что-то» становилось слишком сильным, пропускала его через себя и обезвреживала, как громоотвод проводит молнию. Она одна могла делать это. Теперь все закончилось и Тилья позволила мягкой волне усталости захлестнуть себя.
Но что-то заставило ее пробудиться.
Опять борьба. Тилья была не готова. Со стоном она попыталась сесть, но не смогла. Что-то мешало.
— Привет. Хочешь встать? — послышался голос Таля.
— Нет… Да… Где…
— Я развяжу тебя. Мы не хотели, чтобы тебя смыло за борт во сне.
Тилья села и огляделась. Мина лежала рядом с закрытыми глазами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33