Это значит, что на Западе живут круглые идиоты.
— Вы просто упорно цепляетесь за свои разбитые идеалы, — сказал Римо.
— Советский Союз снова возродится из пепла.
— Только если появится хороший царь, — заметил Чиун.
Натужно взвыли двигатели, и «Як-90» пошел на снижение. Римо еще раз проверил затянутую узлом на поясе веревку. Вдали показались вышки пусковых установок — самая приметная черта Байконура. Вокруг были раскиданы вспомогательные сооружения — ангары и какие-то белые стальные блоки. В степь убегали две взлетно-посадочные полосы, одна, довольно протяженная, и вторая, конца которой не было видно.
От гула моторов дрожал салон.
— Вы знаете, что я по национальности казах? — спросил Рушенко, обращаясь к Чиуну.
— Это написано на твоей физиономии.
— Спасибо. Между прочим, казахи принадлежат к той же этнической группе, что и турки, и монголы, и корейцы. Так что в моих жилах, возможно, течет частица вашей крови.
— Ладно, я поищу, когда выпущу тебе кишки, — сказал Чиун.
Полковник Рушенко счел благоразумным промолчать. Он вцепился обеими руками в ручки кресла, и одна из них тут же отломилась. Тогда он сконфуженно спрятал ее под сиденье.
Самолет лег на одно крыло, круто забирая вниз на подлете к протянувшейся в никуда бетонной полосе.
— Мы приземляемся на ту же полосу, которую используют наши «Бураны», — с гордостью в голосе сообщил Рушенко. — Наши «шаттлы» садятся там же, откуда взлетают. Американцам такое не под силу.
— Зато на наших «шаттлах» летают живые люди, — заметил Римо.
— В этом нет никакой необходимости, потому что управлять «шаттлом» вполне могут и роботы.
Тут что-то над западным горизонтом привлекло его внимание.
— Смотрите. Ложное солнце! — воскликнул он.
Римо и Чиун одновременно повернули головы к окну. Мастер Синанджу при этом не забыл прижать свой смертоносный ноготь к шее полковника — па тот случай, если тот вздумал бы шутить с ними.
В небе зажегся желтый огненный шар.
— Ни разу не видел, — сказал Чиун.
— Это называется паргелий, ложное солнце. Ледяные кристаллики в верхних слоях атмосферы отражают солнечный диск. Но такого мне не доводилось встречать.
Секунду спустя нестерпимо яркий сноп огня промелькнул за бортом самолета. Откуда-то снизу, с земли, до их слуха донесся глухой удар.
Подброшенный потоком горячего воздуха «Як» перевернулся и едва не вошел в штопор. Только веревочные ремни не позволили им вылететь с мест и врезаться в потолок.
Самолет мучительно медленно выровнялся. Моторы несколько раз подозрительно чихнули и снова набрали обороты.
— Что это было? — пробормотал Рушенко, который теперь сидел, держа себя обеими руками за шею.
— Какой-то огненный столб, — сказал Римо.
— Дыхание солнечного дракона, — важно изрек Чиун, вглядываясь в окно.
— Вы хотите сказать, что это ложное солнце, — неуверенно произнес полковник Рушенко.
— Он хочет сказать, солнечный дракон, — отрезал Римо. — И не задавайте глупых вопросов.
— Proklyatye! — вскричал Рушенко. — Смотрите!
Внизу на том самом месте, где еще секунду назад стоял ангар, зиял огромный дымящийся котлован. Только что внушительное сооружение было на месте. И вот от него не осталось и следа.
Над черным кратером курился дымок. Впрочем, дыма было немного. Словно небеса пролились огнем и выжгли на земле все, и дымиться было уже нечему.
— У меня нет слов, — глухо пробормотал Рушенко.
— Что же это было? — промолвил Римо.
— На Россию-матушку напали.
— Это территория Казахстана, — напомнил Чиун.
— Да, да. Я совсем забыл, — удрученно промолвил Рушенко. — Это моя родина, но это уже не Россия. Однако произошло невероятное. Соединенные Штаты нанесли удар по государству — союзнику России. Это может повлечь за собой чудовищные последствия. Мировую войну. Мы снова стали заклятыми врагами. Впрочем, мы и не переставали быть ими.
Казахское лицо полковника приобрело пепельно-серый оттенок. Он был похож на человека, которого уже не интересовала собственная жизнь, потому что ничья жизнь больше не имела цены.
Глава 30
«Як-90» остановился в конце полосы. Там их ждал вертолет «Ми-8» с вращающимися лопастями. Команда высыпала из самолета и сгрудилась под фюзеляжем. Все тряслись и стучали зубами, с тревогой поглядывая на раскинувшееся над бескрайними казахстанскими степями небо в ожидании нового удара.
Римо, Чиун и полковник Рушенко вышли из салона и тоже, как по команде, устремили взоры в ясное небо, не обещавшее, казалось, никаких неожиданностей.
— Туч нет, — сказал Римо. — Так что это не могла быть молния.
— Это был солнечный дракон, — сказал Чиун.
— Я видел ложное солнце, — стоял на своем полковник Рушенко.
— Ложное солнце не может сжечь дотла гигантский ангар, — возразил Римо.
— Это верно, — согласился Рушенко.
— В таком случае лучше заткнитесь.
— И все же это солнце, — не унимался Рушенко.
Римо недоверчиво покосился на него:
— Что?
— Я говорю: солнце, — повторил Рушенко. — Чудовищный солнечный луч.
Римо возвел глаза к небесному светилу. Оно горело как всегда. В нем не было ничего необычного.
— Это лишь одна из возможных версий, — сказал он.
Какой-то человек в военной форме без знаков различия махал им руками, приглашая к вертолету.
В кобуре на поясе у него висел пистолет. Римо избавил его от бесполезного груза, сорвав кобуру и забросив ее подальше.
Кобура приземлилась милях в двух от того места, где они стояли, подняв облачко снежной пыли. Русский благоразумно решил не лезть на рожон. Они поднялись на борт, и вертолет, производя страшный грохот, оторвался от земли.
— Что здесь произошло? — перекрывая шум, прокричал полковник Рушенко.
— У нас больше нет «шаттлов».
— Обоих?
Военный неизвестного звания мрачно кивнул:
— Ничего не сохранилось. Одно дымящееся пепелище.
Рушенко повернулся к Римо:
— Я ничего не понимаю...
— Зато я понимаю, — сказал Римо. — Кто-то заметает следы.
— Вздор. Что это за следы, чтобы замести которые необходимо уничтожить флот космических челноков?
— Тоже мне флот. Один раз слетают, а потом годами стоят на консервации, — проворчал Римо.
— Совершите облет местности, — отдал приказ Рушенко.
— С этим я согласен, — сказал Чиун.
Вертушка летела низко над землей. Было видно, как к месту катастрофы съезжаются аварийно-спасательные бригады. Подлетев непосредственно к обугленной воронке, вертолет сбавил скорость, а затем и вовсе остановился, зависнув в воздухе.
— Почва там, должно быть, горячая, — заметил Римо.
— Разумеется, горячая, — вспылил Рушенко. — От того, что на ней стояло, ни черта не осталось.
— Я имею в виду в буквальном смысле, — пояснил Римо. — Видите? У них там шины плавятся.
Полковник Рушенко припал к плексигласу иллюминатора. Из-под колес вездеходов, находившихся в авангарде и рискнувших приблизиться к эпицентру взрыва, поднимались струйки дыма. Солдаты выпрыгивали из кузовов, но, потоптавшись на одном месте, спешили ретироваться. Подошвы на их сапогах также немедленно начинали дымиться.
— Лучше не садиться, — предупредил Римо. — Если не хотите обжечь пятки.
— Садиться нет смысла, — сказал Рушенко. — Мне и так ясно, что здесь произошло.
— А мне нет.
— Было использовано оружие, использующее энергию солнца. Очевидно, Запад в своей программе «Звездных войн» преуспел больше, чем можно было предположить.
— Но американцы здесь ни при чем.
— Америка сейчас единственная сверхдержава. Не считая России, разумеется. У кого еще найдется технология и воля, чтобы нанести удар по России?
— По Казахстану, — поправил полковника Чиун.
— Спасибо за напоминание, — сказал Рушенко, — но мой вопрос остался без ответа.
— Выходит, чтобы испытать это новое супероружие, мы уничтожили собственный «шаттл», — равнодушным тоном проронил Римо.
— Вот именно! — воодушевился Рушенко. — Отличный маневр. Шедевр западной дезинформации. Кому может прийти в голову, что Вашингтон причастен к уничтожению своего собственного космического челнока?
— Вы говорите как ястреб времен «холодной войны».
— Я живу в ожидании новой «холодной войны», — признался Рушенко.
— Не обольщайтесь, — посоветовал Римо и приказал: — Посадите вертолет.
Рушенко перевел его приказ на русский, и Чиун подтвердил, что перевод адекватен.
Вертолет опустился у самой кромки обугленной воронки. Римо вышел из вертолета; от поднимавшегося в воздух горячего воздуха его прошиб пот. Он почувствовал, что у него вот-вот свернется в жилах кровь.
Чтобы избежать обезвоживания, Римо сделал несколько шагов назад. Когда жар начал спадать, он снова подошел к границе выжженной земли.
Зона поражения представляла собой почти идеальный круг. Земляная кромка была острая, точно бритва. Внутри круга — оплавившиеся куски железобетонных конструкций, усыпанные там и сям каплями застывающего стекла и еще булькающими пузырями гудрона.
Ничто не напоминало здесь о том, что еще совсем недавно это был гигантский ангар, служивший убежищем русских космических челноков. Здесь погибли люди. Римо явственно чувствовал легкий запах, похожий на запах поджаренного бекона — только этот бекон был человечьего происхождения. Кто бы здесь ни сгорел заживо, от них не осталось никаких следов, никаких костей — только едкий дым.
Вернувшись в вертолет, Римо сказал:
— Знаете, на что это похоже?
— На что же? — спросил русский.
— Как будто на это место навели циклопическое увеличительное стекло.
Полковник Рушенко рассмеялся, а Чиун обиженно проворчал:
— Значит, ты отвергаешь гипотезу о солнечных драконах...
— Я просто сказал, на что это похоже, по-моему, — пояснил Римо.
Вертолет доставил их в центр управления, где полковник Рушенко нашел казаха, который отвечал за охрану объекта. Вообще-то теперь, когда Советский Союз развалился и вдруг выяснилось, что крупнейший космический центр находится на территории другого государства, на космодроме заправляло совместное российско-казахское командование.
Представитель России отказался предоставить полковнику Рушенко какую-либо информацию. Зато казах был рад оказать услугу земляку.
Они прошли в звуконепроницаемый железобетонный бункер без окон. Пока полковник беседовал со словоохотливым казахом, Чиун внимательно прислушивался к разговору. На всякий случай — вдруг полковник что-то замышляет?
Рушенко задавал все новые и новые вопросы. После каждого ответа он все больше бледнел.
Наконец он повернулся к Римо:
— Это невероятно.
— Выкладывайте.
— Если верить этому человеку, коммерческий груз, который «Буран» вывел на орбиту, не был ни российским, ни американским спутником. Он принадлежал третьей стране.
— Какой?
— Парагваю.
* * *
Доктор Харолд В. Смит пытался докричаться до Римо через более чем десяток часовых поясов:
— Что?
— Парагвай! — кричал в ответ Римо.
— Что вы сказали?
— Я сказал, что парагвайцы наняли русских, чтобы те запустили на орбиту эту хреновину!
— Какую хреновину?
— Космическую!
— Наверное, вам лучше перезвонить, — посоветовал полковник Рушенко.
— Мне и так понадобилось полтора часа, чтобы дозвониться! — огрызнулся Римо. — К черту ваши советы!
— Что «к черту», Римо? — орал на другом конце спета Харолд В. Смит.
— Послушайте, Парагвай запустил эту чертову штуку! — взревел Римо, окончательно выходя из себя.
— Римо, не стоит так нервничать.
— Она превратила советские «шаттлы» в кучу пепла!
Полковник Рушенко, видя беспомощность американцев, загадочно улыбнулся.
— Что? — осипшим от волнения голосом переспросил Смит.
— Их «шаттлы» испарились.
Следующие слова Смита были заглушены зловещим гулом, похожим на артиллерийскую канонаду.
Все взоры устремились к окну, за которым в отдалении возвышалась пусковая установка для ракетоносителя «Энергия».
Пусковая была охвачена ослепительно ярким ореолом, настолько ярким, что болели глаза. Воздух звенел. А затем огненный сноп исчез, словно втянутый обратно небесным сводом, а вместе с ним исчезла и пусковая установка, на ее месте клубился столб дыма, который быстро исчезал, разгоняемый тепловой волной.
Даже через герметические окна они почувствовали, как эта волна накрыла здание центра управления. Дрогнули и заскрипели оконные рамы.
— Такого еще не было, — с тревогой в голосе произнес Римо.
— О чем вы говорите? — раздраженно буркнул Рушенко. — То же самое произошло ровно полтора часа назад.
— Дважды в одном и том же месте. Раньше такого не было.
— Нехорошее это место, — промолвил Чиун. — Похоже, мы чем-то рассердили солнечного дракона. Не стоит нам здесь оставаться.
— Я не верю в солнечных драконов, — заявил полковник Рушенко.
— Хотите верьте, хотите нет, но эта хреновина пытается стереть Байконур с лица земли, — сказал Римо.
— Ленинск. Я согласен с вами. Надо убираться отсюда.
Вертолет доставил их обратно к «Яку».
Команда сидела в самолете, укрывшись в сортирах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38