Далее он позвонил начальнику столичного отдела службы безопасности.
- Слушаю, соратник.
- Сегодня в половине десятого вечера обеспечьте отключение электричества во всех зданиях посольств и международных представительств. Ровно на час. И поговорите с консульским отделом Секретариата по иностранным делам. Не позже полуночи все послы должны получить наши официальные извинения.
- Слушаюсь, соратник.
И только тогда позвонил домой. К видеофону подошла одна из младших жен.
- Ничего нового, господин.
- Я не поэтому поводу… Передай Фариде, чтоб никто в доме не смотрел сегодня телевизор начиная с десяти вечера.
38
Сообщение агентства Франс-Пресс: “В связи с крайне участившимися случаями появления снежных людей в обитаемых районах земного шара, из Женевы на непальскую станцию по изучению аномальных явлений (СИАЯ-6) вылетела совместная комиссия из представителей ЮНЕСКО и ЮНЕП во главе с заместителем генерального директора ЮНЕСКО Иргашем Бакыром. Этот высокопоставленный чиновник ООН заявил в интервью корреспонденту газеты “Монд”, что на месте хочет разобраться во всем - “своими глазами увидеть этих седых чертей и раз и навсегда покончить со всеми сплетнями, домыслами и кривотолками”.
39
ФОН РЕГ(З)
Суета сует… По крайней мере, суета, царившая сейчас на станции, приводила Петера фон Рега в содрогание. Разве что зеленой краской траву на газонах не красили, а так сотворили все глупости, кои только возможно. Аврал по первому классу- генеральная уборка с развешиванием китайских фонариков, красочных стенных газет и победоносных диаграмм с ползущими вверх стрелами научных достижений. И все это ради кучки замшелых чинуш из Нью-Йорка и Женевы.
Петер демонстративно отказался заниматься показухой, но все же навел идеальный (а значит, мертвенный) порядок в своей лаборатории. Впрочем, это естественно, ведь исследования заморожены и от приборов исходит лишь могильный хлад. Кроме того, он вымыл близлежащий коридор и половину столовой. Потому никто не мог обвинить его в саботаже.
Слонопотам Лукас заставил коллектив стоять на ушах и день, и ночь, и весь следующий день до позднего вечера, пока чины с призывным гудением не подкатили к воротам станции на своих новеньких “леопардах”.
Личный состав СИАЯ-6 выстроился по ранжиру в главном коридоре, словно это был смотр бойскаутов или вечерняя поверка в гарнизоне. Фон Peг стоял в ряду последним (сам выбрал это место, грубо нарушив субординацию). Рядом оказалась уборщица-шерпка. Она гордо опиралась на свою швабру и с нетерпением ожидала появления “больших боссов”.
Но комиссия вовсе не пожелала обходить строй, пожимая руки, и тут же продефилировала в кабинет доктора Лукаса. Кстати, для размещения высоких гостей были освобождены лучшие жилые комнаты. Вместе с Зиновьевым и еще несколькими учеными-старожилами СИАЯ-6 фон Peг на неделю лишился своего уютного гнездышка. Переселенцев поместили в подвал, где доселе хранилось всякое старье и запасное оборудование, о чем они, конечно же, должны были помалкивать в тряпочку.
…У Петера было паршивое настроение после разговора с Зиновьевым. Фон Peг не без колебаний решился рассказать тому о странном поведении животных. Он очень боялся стать посмешищем в глазах коллег, Как и предполагал Петер, этот тип не поверил ни единому его слову или, вернее, сделал вид, что не поверил.
- Не сомневаюсь, гостеприимство и особенно винные погреба доктора Проста не только шакалов, но и гиен могут превратить в лучших друзей человека. Ну, а что касается медведей, то, как известно, они умеют пользоваться некоторыми простейшими орудиями: например, выковыривать палочкой мед из улья. Уважаемый герр Петер, а вы случайно не проглядели на этой милой поляночке пчел?..
Кстати, труп йети, обнаруженный фон Регом, так и не был препарирован - он безвозвратно пропал для исследований. Когда станционный лендровер приехал на место аварии, никто и близко не смог подойти к мертвому гоминиду - снова действовал “эффект отталкивания”. В результате Петер опять очутился в дураках - его рассказу, что ночью все было иначе, никто не поверил.
Приехавшие полицейские также не смогли подобраться к перевернутому джипу и мертвецам. После долгих и нервных переговоров начальника местной полиции со Слонопотамом было решено сжечь труп снежного человека из огнемета. Другого выхода придумать не смогли, ведь роботов не было ни у СИАЯ-6, ни у непальских копов. Но даже после сожжения это место продолжало давить на психику и люди не могли находиться там долго.
На торжественный ужин в “кают-компании” Петер пойти отказался, сославшись на головную боль. Он пораньше лег спать, забаррикадировав подходы к своей раскладушке ящиками с не надписанным, не распечатанным и потому таинственным содержимым. С раннего утра решил уйти на “охоту” - участвовать во всем этом балагане он не собирался.
…Фон Peг шел по тропе в совершеннейшей темноте. Фонарика у него почему-то не было. Он крался за кем-то, одновременно сам ощущая на затылке чей-то настойчивый взгляд. Это было даже интересно. Потом лес расступился, на небе воссияла полная Луна, и на освещенной ею поляне Петер увидел множество неподвижно лежащих в живописном беспорядке людей, коров, собак. йети, медведей, кошек, обезьян, койотов…
- Дурак ты, Per, - произнес вдруг в самое ухо кто-то грубым, но вообще-то довольно доброжелательным голосом. Петер вздрогнул от неожиданности. - Все вы дураки… Диалектики не понимаете. - И голос сделал многозначительную паузу.
- Объясни, - потребовал фон Peг.
Невидимый собеседник рассмеялся презрительно, а потом все же бросил Петеру как подачку:
- Мир-то един. - И замолк окончательно.
А потом раздался тоскливый, душу выматывающий вой, и тела на поляне начали шевелиться. Что-то было не так…
Фон Peг проснулся и понял: совсем рядом действительно кто-то воет. Этот жуткий звук оборвался через несколько секунд. Петер, вставая, неловко задел один из ящиков, тот покачнулся и с жутким грохотом упал, окончательно разбудив его.
- Кто там? - тихо спросил он, потом громче: - Кто мне спать не дает?! - Хотя аналогичную претензию с полным правом могли предъявить и ему самому. Был третий час ночи.
- А я думал, это ты втихаря набрался, пока мы, как дураки, слушали в “кают-компании” здравицы в честь доблестного ЮНЕСКО, - из темноты подал голос Джим Трентон, помощник Зиновьева. Он тоже оказался одним из “лишних” людей.
- Значит, это Рудольф - больше некому, - констатировал фон Peг и почувствовал злорадство.
Трентон сумел нащупать выключатель и зажег в подвале свет. Поиски Зиновьева оказались недолгими. Начальник отдела по изучению гоминидов лежал на спине между двух штабелей ящиков. Глаза у него были открыты, даже выпучены, они обрели какую-то жуткую белесость и потому показались Петеру безумными. Лицо Рудольфа покрывали крупные капли пота. Он редко и слабо дышал.
- Эй! - Трентон дотронулся до его плеча. - Ты чего?! Спишь?!
Зиновьев не ответил. Похоже, он был без сознания. К тому же фон Peг разглядел у него на лбу седую прядь. Голову мог дать на отсечение: вчера ее не было.
…Когда станционный врач не без труда привел Рудольфа в чувство, тот с подозрением посмотрел на склонившихся над ним людей.
- Это… что… шутка? -. наконец едва различимо произнес он.
- Ты о чем, Руди? - удивился Трентон. - Тебе было нехорошо. Ты даже из тела ненадолго удирал.
Он имел в виду потерю сознания, но почему-то именно эта фраза жутко перепугала неколебимого скептика Зиновьева, который в последние годы, похоже, стал превращаться в завзятого циника. Рудольф вдруг побледнел - его бросило в этакую даже зеленоватость, - закатил глаза и попытался куда-то отползти, но в результате только спихнул с койки на пол подушку.
- Ну и чего вы на сей раз испугались? - сухо осведомился врач. Он чрезвычайно ценил свой сон и поминутно поглядывал на часы, откровенно демонстрируя нетерпение.
- Я… Я…- Язык не подчинялся Рудольфу. - Я был в нем…- И затрясся.
- Думаю, укол успокаивающего ему просто необходим, - с оттенком торжества произнес доктор. - Нельзя всю жизнь играться в бирюльки, ловить снежных людей и в конце концов не свихнуться. - И эффектным жестом вонзил шприц в руку больного. Зиновьев почти сразу обмяк, задышал ровнее.
- И вы, конечно, вкололи ему слоновью дозу, - констатировал Трентон.
- Именно так, - с вызовом ответил доктор. - А теперь я пойду и попытаюсь уснуть. Чего и вам рекомендую, господа.
40
Корреспондент журнала “ГЕО” сообщает из Берлина: “Директор Берлинского зоопарка доктор Мозель наконец-то провел неоднократно откладывавшуюся пресс-конференцию. Выглядел он неважно: ввалившиеся глаза, почерневшее от бессонных ночей лицо.
Вступительная речь профессора была довольно сумбурной, но ее главная мысль сводилась к следующему: в животном мире Земли происходит глобальная катастрофа. Она в равной мере затронула и дикую природу, и заповедники, и зоопарки, и скотофермы, и наших домашних любимцев. Животные словно взбесились - вернее, это происходит с ними попеременно или даже некими волнами (переносясь от вида к виду). Хищники вдруг начинают ластиться к людям и даже пытаются есть траву, травоядные, напротив, начинают охотиться и с большим вредом для здоровья пробуют питаться мясом. Были отмечены и случаи их нападения на людей. Высокоразвитые звери ни с того ни с сего утрачивают сложные инстинкты и зачатки разума, скатываясь по эволюционной лестнице на несколько ступенек. Менее развитые, наоборот, вдруг существенно умнеют, даже не всегда обладая необходимой для этого биологической базой. Ну а некоторые высшие обезьяны и собаки (быть может, мы просто не знаем всех случаев) порой выказывают поистине человеческие способности. Причины подобного развития событий по-прежнему остаются неясными, и биологи всего мира пока что впустую ломают головы, проводя тысячи наблюдений и экспериментов.
Затем доктор Мозель категорически отказался отвечать на вопросы журналистов, а их было запасено великое множество, и лишь под яростным натиском прессы все же соизволил (после множества оговорок) высказать собственную “совершенно сырую и наверняка крайне спорную” гипотезу. Она, к сожалению, объясняет не причину происходящих процессов, а лишь их механизм.
Если считать количество разума у животных Земли константой, то в совершающемся ныне его “размазывании” одновременно сосуществуют две равносильные, но противоположные по знаку тенденции: утери и обретения разумности. Сумма же всегда остается величиной постоянной.
Не исключено, аналогичную ситуацию можно ожидать и в мире людей. Не дай бог, конечно”.
41
ХАБАД (4)
В принципе он мог сейчас говорить о чем угодно. Строенная мощь стояла за спиной и вбивала в мозги зрителей вовсе не эти его слова. Но все же Хабад решил не рисковать: обращение к народу должно выглядеть вполне обычным, чтобы враги ничего не заподозрили, к тому же и в самых привычных речах, как он считал, содержится некая сила, если звучат они из уст Вождя.
Значит, для янки и ооновских политиканов все будет выглядеть обычным пропагандистским трюком африканского диктатора, пытающегося спасти лицо перед своими подданными… А если они сами посмотрят запись? - Генерал не смог сдержать нервного смеха. Ширази с тревогой поглядел на него.
Телекамеры были установлены в кабинете Хабада. Он не хотел, чтоб Машину видел кто-нибудь посторонний. “Профессор” и верховный шаман стояли рядом с ней за ширмой, к которой прикреплена рельефная карта ТАР. Хабад прекрасно слышал шумное дыхание шамана. Наверное, телевизионщики, слыша такие звуки, думают, что там прячется целый взвод охраны…
Ширази дал десятисекундную готовность, пошел обратный отсчет.
- Камера! - воскликнул он, и его лицо исчезло за экраном монитора.
- Сограждане! Сыновья и дочери Африканской Революции! - голос генерала, казалось, непритворно дрожал. Он прекрасно умел вживаться в роль. - Я обращаюсь к вам в тяжелый для Революции час. Агрессор, прикрывающийся голубым стягом ООН, используя фактор внезапности и огромное преимущество в боевой технике, предательски обрушился на нашу дорогую свободу. Но Революция не побеждена! Мы выстояли, отбросили ненавистных захватчиков за Бому и Ишашу. Революция продолжается!..
Время шло. Триединый заряд, сконцентрированный в его голосе, мимике, излучении мозга, фиксировался на пленке, наматывался в бобины, заряжая, готовя к бою бесшумные, невесомые, невидимые глазу и потому беспроигрышные снаряды, мины, бомбы и ракеты.
Это ощущение придавало Хабаду сил, и слова текли легко и свободно, рождались в гортани словно бы сами собой… Ведь он уже несколько лет не использовал заготовки штатных составителей текстов, да и сам заранее особо не готовился - всегда без бумажки, всегда экспромтом, а это чрезвычайно импонирует людям. Лучше пару раз споткнуться, чем тыкаться носом в текст или таращить глаза, следя за бегущей строкой…
- …Так называемые ценности цивилизации - ложь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39