Средства связи обслуживал лейтенант-командор Уинтерс, за пультами артиллерийских систем находились суб-лейтенант Картрайт и мичман Мэрфи. Принц Горан занимал резервный командный пульт, специально предназначенный для тех случаев когда корвет становился во главе соединения кораблей.
Весь путь занял у нас менее трети часа, и мы прибыли на место как раз вовремя, чтобы услышать, как по шифрованным каналам связи вице-адмирал Бенсон сообщил, что приступил к дежурству в мобильном командном центре, расположенном на линкоре «Биглер» в трёх миллионах километров от нас, и распорядился об отходе кораблей Третьей заградительной волны. После этого командиры соединений Четвёртой волны стали докладывать о готовности вступить в бой. Горан тоже доложил о своём дивизионе, и вскоре на наши тактические дисплеи стала поступать вся собранная информация о вражеских судах – тип (порой даже название), характеристики бортового вооружения, координаты, скорость, ускорение. Данные постоянно менялись – компьютер линкора рассчитывал передвижение тяньгонской группировки и регулярно корректировал свои вычисления с учётом собственных наблюдений и поступающих сведений от других наших кораблей.
По моему распоряжению Уинтерс сориентировал телескоп на середину вражеской группировки, и на большом обзорном экране возник плотный поток огоньков, плывущих справа налево на фоне неподвижных звёзд. Это были видны не сами корабли, а плазменные «хвосты» их термоядерных двигателей.
– Увеличить изображение, – скомандовал я.
В следующую секунду весь экран заполонили крохотные, похожие на игрушечные корабли, которые так стремительно проносились перед нашими глазами, что нельзя было ничего разглядеть.
– Синхронизирую, – сообщил Уинтерс, опережая мой следующий приказ.
Корабли замедлили свой бег и наконец замерли. Зато звёзды, ранее неподвижные, понеслись в обратную сторону.
– Чёртова прорва! – пробормотал Вебер, выразив наше общее мнение о численности вражеских сил.
Мы видели только малую часть одной из шести ударных группировок, но даже на этой картинке мы насчитали два авианосца, четыре линкора, один десантный транспорт, добрую сотню тяжёлых крейсеров, дредноутов и факельщиков. А о всякой «мелюзге» – второй класс и ниже – и говорить на приходилось.
– Это не только корабли, – произнесла Кортни Прайс, завороженно глядя на экран. – Каждый линкор – это ещё и дивизия космической пехоты, авианосец – целый авиационный корпус, десантный транспорт – армейский корпус. Если они высадятся на Ютланд...
Дальше можно было не продолжать. Эндокринин был богатством планеты и был её бедой. Реликтовая аномалия была её шансом на спасение. Только благодаря ей мы могли рассчитывать остановить такую армаду.
Внезапно один из факельщиков в левом нижнем углу экрана вспыхнул, как факел. Уж простите за этот каламбур – но именно такое создалось у нас впечатление. Никто из присутствующих не уловил момент атаки. Если вообще была атака, а не банальная катастрофа..
– Стоп! – приказал я Уинтерсу. – Запись назад. Очень медленный повтор.
– Выполняю, кэп!
При медленном повторе мы увидели, как справа от обречённого факельщика из вакуума возникли два фрегата и, проплывая мимо противника (а в реальном времени – стремительно проносясь мимо него), одновременно дали залп из всех бортовых орудий. А затем они слаженно, секунда в секунду, совершили экстренное погружение.
– Вот это здорово! – восхищённо прокомментировал Купер. – Просто блестяще.
Я сверился с новой информацией, только что поступившей на тактический дисплей.
– Фрегаты «Герхард Мюллер» и «Эриданский волк».
Среди новых кораблей ютландского флота было множество всякой эриданской «живности» – от львов, медведей и тигров до орлов, лисов и даже кобр.
– У второго капитан явно эриданец, – предположила Кортни.
– У первого тоже, – сказал я.
– Да, – с завистью произнесла Дэвис. – Сказывается выучка... И таких людей выперли со службы!
Между тем картинка на экране вернулась к текущим событиям. Вернее, к тем, что происходили семнадцать секунд назад – ровно столько нужно свету для преодоления пяти миллионов километров.
Вспыхнул тяньгонский дредноут – но не так эффектно, как факельщик. Он был не уничтожен, а только подбит. Впрочем, принципиальной разницы не было – так или иначе, он вышел из строя.
На сей раз, кажется, мой глаз уловил быстро пронёсшийся мимо дредноута наш корабль. А кратковременную вспышку от залпа орудий я точно заметил.
– Крейсер «Мэган», кэп Ольсен, – спустя некоторое время сообщил Уинтерс, когда поступил очередной пакет сведений. – Наш бывший шкипер неплохо работает.
– Четвёртая волна уже в бою! – нетерпеливо воскликнула Кортни. – А мы что здесь торчим?
– Не торопитесь, мисс Прайс, – флегматично отозвался принц Горан, не отрывая взгляда от своего тактического дисплея. – Ещё успеется. Сейчас я готовлю план. А поспешишь – людей насмешишь... Мистер Уинтерс, общий канал по дивизиону.
– Готово, адмирал!
Горан передал координаты для очередного броска. На этот раз мы должны были приблизиться к противнику на девятьсот пятьдесят тысяч километров. Теоретически, с такого расстояния нас уже можно было достать мощным лазерным импульсом – но он был способен причинить неприятности лишь в отсутствие защитного поля, отключать которое мы не собирались.
– Вот теперь мы начинаем действовать, – произнёс принц, когда катера стали погружаться в вакуум. – Пора уже надрать задницы проклятым тяньгонцам.
3
Переход занял у нас всего лишь несколько минут. Кортни произвела погружение и всплытие просто идеально. Она-то и прежде была отличным пилотом, но в последние дни в её действиях стали проявляться не только талант и мастерство, но и настоящая зрелость. Мне очень хотелось думать, что этот качественный скачок произошёл сам по себе, а не из-за меня.
«Моя Прайс»... Чёрт! Чёрт! Чёрт!
Следуя указаниям принца, Уинтерс сориентировал телескоп на тот же участок тяньгонской группировки, что и раньше, синхронизировал его медленное вращение с движением вражеских судов и сместил изображение к краю, чтобы нижняя четверть экрана оставалась свободной.
– Уберите звёзды, мистер Уинтерс, они мешают. И доложите в командный центр, что мы намерены атаковать в секторе F 845 324.
Уинтерс доложил, но немедленного ответа, естественно не последовало. Наш дивизион отделяло от командного линкора свыше шести миллионов километров.
– Отдельный канал связи с бортами от первого до тридцатого, – распорядился Горан. По правилам военного флота, корабли пятого класса не имели собственных оригинальных названий; они именовались просто «борт» с порядковым номером, а при необходимости добавлялось название их бригады или дивизиона.
Когда канал связи был установлен, принц распорядился о подготовке к первому боевому вылету и передал каждому капитану план атаки с указанием конкретной цели, её траектории движения, координатами и временем всплытия для её поражения.
Я не знал, какой из Горана пилот (и проверять это не собирался), но командир он вроде был неплохой. На память мне пришло изречение отца, которое я слышал ещё в детстве: «Командующий армией не обязан быть хорошим солдатом, а командующий флотом может и не уметь управлять кораблём». Также я вспомнил о древнем адмирале Нельсоне, который страдал от морской болезни. Впрочем, водить корабли он умел.
А ещё я понял одну вещь: самолично участвовать в сражении принц не собирается. Он намерен лишь руководить катерами своего дивизиона, оставаясь вне досягаемости орудий противника. Если отец знал это наперёд, то он не просто обеспечил меня дополнительной страховкой. Фактически тем самым он вывел меня из боя, не запрещая участвовать в войне...
Вебер наклонился в мою сторону и произнёс по-эридански быстрой скороговоркой, которую инопланетники, даже владеющие нашим языком, разобрать не могли:
– Зря я не пошёл к Яне. С этим малышом, который мнит себя главнокомандующим, наши орудия покроются паутиной.
– Можете пострелять для профилактики, – ответил Горан, который как раз закончил инструктаж своих капитанов. – Извините, забыл вас предупредить, что ко всему прочему у меня абсолютный музыкальный слух. В чём-то вы правы, мистер Вебер. Я человек мирной профессии. Контр-адмирал – моё первое воинское звание и, надеюсь, последнее. Но вы ошибаетесь, если думаете, что я боюсь сражения. Просто ваш «Орион» не вписывается в мою тактическую схему как боевая единица. Зато для командования дивизионом – и тут адмирал Шнайдер был совершенно прав – он подходит идеально.
Уинтерс доложил:
– Получено сжатое сообщение от командного центра. Распаковываю.
На экране внешней связи возникло лицо вице-адмирала Бенсона.
– Господин принц, – заговорил он. – Мы приняли к сведению ваше намерение атаковать в секторе F 845 324. Возражений нет. Однако имейте в виду, что ваш дивизион не приспособлен для ведения массированных боевых действий.
Экран погас.
– Имею, имею, – ответил в пустоту Горан, а потом обратился к тридцати своим капитанам: – Господа, время пришло. Удачной охоты!
Катера почти одновременно совершили погружение.
– Мистер Уинтерс, – распорядился принц. – Открытый канал связи в широком коротковолновом диапазоне. Максимальная интенсивность сигнала – в направлении вражеской группировки.
Уинтерс был удивлён, но подчинился.
– Канал готов, сэр.
Положив руку на консоль, Горан нажал несколько клавиш. На обзорном экране появились красные крестики, обозначавшие цели для атаки. Я испытал настоящий шок, когда убедился, что это – сплошь самые крупные суда, включая авианосцы, линкоры и десантный транспорт. Лакомые кусочки – но ведь их плотно прикрывали корабли сопровождения!
– Ни фига ж себе аппетиты! – произнесла Элис, и все мы были с ней согласны.
– Мелкая рыбёшка меня не интересует, – невозмутимо сказал принц. – Без тяжёлых кораблей вторжение обречено. – Он включил микрофон и заговорил совершенно другим голосом, в котором звучал металл: – Слушайте, тяньгонские ублюдки! К вам обращается принц Горан Зарконский, брат принцессы Эрики, которую убил ваш мерзкий диктатор генерал Чанг. Теперь настал час расплаты. Получайте от всего Заркона. Добро пожаловать в ад!
Едва принц закончил – а он наверняка следил за хронометражем, – как немного в стороне от потока вражеских судов полыхнула вспышка, голубая молния протянулась через пол экрана и вонзилась в вытянутый нос одного из линкоров, туда, где располагался вакуумный излучатель. При этом, как ни странно, луч беспрепятственно прошёл сквозь корпусы двух кораблей, оказавшихся на его пути.
Вслед за этим замелькали новые молнии, целью которых были другие обозначенные крестиками суда.
– Это «звапы»! – первой сообразила Кортни и скривилась. – Как глупо...
Горан невозмутимо ухмыльнулся.
– Э, нет, совсем не глупо! – отозвался Купер. – Вы только посмотрите!
Мы уже и так смотрели во все глаза. Вокруг носовой части линкора возникло знакомое всем лётчикам сияние – вторичное излучение от аннигиляции электронно-позитронных пар.
– Индуцированное погружение! – потрясённо произнёс Вебер. – На одном излучателе. Сейчас будет штопор... Вот!
На научном жаргоне это называлось критической дистенсией, которая возникала при неравномерном погружении корабля в вакуум. Мы, звёздные лётчики, предпочитали термин «штопор», позаимствовав его из арсенала воздушной авиации. Но для нас это была не фигура высшего пилотажа – это означало неизбежную катастрофу. Линкор в прямом смысле слова разорвало на куски, а в следующую секунду все части, на которые он распался, полыхнули ослепительным огнём.
То же самое случилось ещё с двумя линкорами и одним авианосцем. А десяток кораблей первого класса – тяжёлые крейсера, факельщики и дредноуты, – которые тоже подверглись атаке, погибли ещё быстрее, не успев даже войти в штопор. Через пару секунд после залпов из «звапов» их излучатели попросту взрывались от избытка поглощаемой из вакуума энергии.
– Шестнадцать целей уничтожено, – подвёл итог Горан, тут же принимаясь за составление плана для следующей группы катеров. – Четырнадцать промахов, одно ошибочное попадание – фрегат вместо десантного транспорта. Потерь – ноль. Вполне удовлетворительно.
– Удовлетворительно... – пробормотал Вебер. – Чтоб я сдох, если это только удовлетворительно! Сэр, адмирал, вы гений!
– Я знаю, – скромно ответил принц, не отрываясь от работы. – К сожалению, ни мистер Шнайдер-младший, ещё на Вавилоне, ни мистер Шнайдер-старший, уже здесь, на Ютланде, не оценили моей гениальности.
– Но мы не предполагали... – начал было я.
– А следовало предположить, капитан. В спокойном вакууме мои «звапы» не действуют; в слабоаномальной области они парализуют работу излучателей. Почему бы вам было не задуматься: а вдруг при сильной аномалии проявится новый эффект?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51