– Может, именно этого и добивается Бенни?
– Я уже думал об этом, – медленно проговорил Кроукер.
Рейф снова уселся в свой шезлонг.
– Тогда мы должны найти альтернативный ход, – сказал он, теребя пальцем край листа. – Когда я был мэром, то мои телохранители просто сходили с ума. Почему? Потому что я слишком часто показывался на публике. Они не уставали твердить об опасности попасть под прицел снайпера. Именно так, говорили они, был убит Джон Кеннеди, а потом и Бобби Кеннеди. Для телохранителей каждый мой выезд превращался в кошмар. – Он многозначительно поглядел на Кроукера. – Эти парни хорошо знали свое дело и не зря опасались снайперов.
Наклонившись вперед, он многозначительно постучал пальцем по планам.
– Забудь про это. Тебе ни за что не удастся добраться до Барбасены таким образом, если ты, конечно, не один из братьев Марио. Ты сможешь ликвидировать его только за пределами дома, когда он отправится куда-нибудь поразвлечься или еще что-нибудь в том же духе.
– Великие умы мыслят одинаково, – усмехнулся Кроукер. – Кажется, Барбасена вегетарианец? За время путешествия он успеет проголодаться и первым делом устремится куда-нибудь подкрепиться.
– Хм-м-м... тут не так уж много вегетарианских ресторанов.
– И не все они работают по ночам, – добавил Кроукер, думая о том материале, который дал ему Майер.
Внезапно лицо Рейфа осветила широкая улыбка.
– Догадался! Если мы угадаем, куда Барбасена отправится поужинать после долгой дороги, он твой!
Приободрившись, Кроукер стал вспоминать, какие он знает вегетарианские рестораны.
– Только один работает после полуночи, – сказал Рейф с волчьей улыбкой на лице. – «Аншай», азиатская кухня в субтропических декорациях. Очень стильное заведение.
– Вот туда-то и отправится отужинать Барбасена, – сказал Кроукер.
Внезапно он резко отвернулся и отошел к поручням. Повернувшись спиной к Рейфу, он уставился на свой биомеханический протез. «Полночь все ближе, – думал он. – И у меня не осталось времени, чтобы найти выход из безвыходного положения».
Так он стоял, не двигаясь, обхватив живыми пальцами холодное металлическое запястье другой руки.
– Так бывает, дружище, – раздался за его спиной мягкий голос Рейфа. – В самый последний момент тебя начинают одолевать страхи и сомнения. Они искалечат твою душу, если ты им поддашься.
Рейф замолчал, глядя, как Кроукер медленно и осторожно нажимает на пять крохотных кнопок, расположенных на внутренней стороне запястья. Подождав три секунды, он снова нажал на них, но уже в другом порядке. Потом он резко повернул протез влево, и он легко отсоединился. Кроукер бережно и ласково взял его в правую руку.
– Знаешь, в Юго-Восточной Азии я знал одного старика, который вот так же держал в руке крайта, страшно ядовитую змею. – Кроукер взглянул на Рейфа. – Ты слышал что-нибудь об этих змеях, Рейф? Нет? Крайты – самые ядовитые змеи во всем мире. Старик имел с ними дело каждый день. Интересно, осознавал ли он, что достаточно одной ошибки – и он погибнет?
Кроукер повернул свой протез ладонью вверх. Абсолютно естественно согнутые пальцы, казалось, отдыхали.
– В руках старика крайты казались совершенно безобидными тварями. И очень красивыми. – Он повернул протез так, что металл засверкал на солнце синими искрами. – У этих змей фантастическая окраска. Однако огромной ошибкой было бы думать, что от этого они становились менее опасными.
На лице Рейфа появилось выражение боязливого восхищения.
– Да, дружище, эти японские технохирурги отлично знают свое ремесло. Вот это рука!
Ни один из них не смотрел на обрубок кисти, взятой в металлическую оправу, из которой торчали проводки, волокна, микродвигатели и прочая электронная начинка. Казалось, смотреть на это так же неприлично, как и на гениталии.
– Интересно, – сказал Рейф, – чувствуешь ли ты себя голым без этой штуки?
– Этот протез давно стал моей неотъемлемой частью, такой же, как и моя живая рука из плоти и крови. – Кроукер отвернулся. – С каждой секундой приближается неотвратимое... Я видел фотографию Барбасены, и теперь он для меня не просто имя, и я знаю почти наверняка, где он будет в эту ночь.
Его передернуло от омерзения.
– Рейф, это невыносимо. Вплоть до сегодняшнего утра я находил все более изощренные способы обмануть самого себя. Из чувства самосохранения я стал считать себя двумя разными людьми. Я постоянно уговаривал себя, что смотреть в прицел снайперского ружья буду не я, а кто-то другой. И кто-то другой нажмет на курок и снесет ему голову... Но теперь иллюзии рассеялись, все эти действия совершит не кто-то другой, а именно я, ты понимаешь, это буду я!... Мой глаз будет смотреть в оптический прицел, мой палец нажмет на курок ружья, в моих ушах раздастся грохот выстрела, мое правое плечо ощутит отдачу...
Кроукер так крепко сжимал свой биомеханический протез, что у него даже побелели пальцы.
– Да, Барбасена умрет. Рейчел получит донорскую почку. А я каждое утро буду просыпаться с сознанием страшной цены, которую заплатил за то, чтобы распоряжаться человеческой жизнью и смертью.
– Ты испытываешь сейчас страшную муку, и я понимаю тебя. Но овчинка стоит выделки, дружище! И в глубине души ты и сам это знаешь. Он злодей и заслуживает смерти за все то, что натворил, и за все то зло, что может натворить в будущем. – Рейф сжал плечо Кроукера. – А когда ты увидишь улыбку на лице выздоравливающей племянницы, все твои сомнения испарятся сами собой.
Неужели Рейф прав? Хотел бы Кроукер быть таким же уверенным в своей правоте, как Рейф.
И тем не менее в одном он был, несомненно, прав. Кроукер присоединил протез кисти к обезображенной левой руке. Нажав на соответствующие кнопки, он соединил все нервные окончания и связки с электронными сенсорными устройствами внутри биомеханического протеза. Потом он расправил титановые пальцы, выпустил стальные когти и снова убрал их. Рейф был прав в том, что он действительно чувствовал себя ущербным без этого биомеханического придатка.
Катамаран тем временем приближался к берегу. Солнце отражалось в окнах небоскребов, окрашивая их в цвет красной меди.
Только теперь он понял, что прошлой ночью в церкви он искал спасения не только от возможного убийцы, но и от участи стать хладнокровным наемным убийцей.
* * *
Кроукер направлялся в больницу «Джексон Мемориал», когда заметил позади своей машины проблесковые маячки полицейского патруля. На всякий случай Кроукер взглянул на спидометр, хотя был и так уверен в том, что не превысил скорости. Сейчас ему не хватало только застрять из-за какого-то рьяного полицейского! Но деваться было некуда.
Он свернул к обочине, патрульный автомобиль остановился за ним, едва не уткнувшись в задний бампер.
Кроукер видел в зеркале заднего вида, как полицейский разговаривает по рации. Очевидно, он запрашивал сведения на машину Кроукера. Обычная процедура.
Тут у Кроукера зазвонил телефон. Наверное, это Дженни хотела сообщить ему, что у палаты Рейчел уже выставлена охрана. Однако это оказалась вовсе не Дженни.
– Лью? Хорошо, что я дозвонился до тебя, – раздался в трубке голос Роки Сагуаса, одного из друзей Кроукера, лейтенанта полиции.
– А уж как я-то рад тебя слышать! – улыбнулся Кроукер. – Тут как раз один из твоих фараонов сел мне на хвост!
– Что, прямо сейчас?
– Да, – сказал Кроукер, не отрывая взгляда от зеркала заднего вида.
– Это плохо, – встревожился Сагуас.
– Да что случилось? – Кроукер напрягся.
– Что случилось, я не знаю, но мне не нравится то, что происходит. Я только что вернулся в свой кабинет и увидел на столе срочное сообщение ФБР. Это приказ задержать тебя и передать в распоряжение федеральных властей.
Кроукер похолодел. Федералы! Должно быть, АКСК рвет и мечет, если в дело вступило ФБР! Значит, он им так сильно насолил, что было решено просить помощи у полиции, хотя это неизбежно вызовет огласку.
– В приказе указана причина ареста? – отрывисто спросил Кроукер.
– Обвинение в убийстве некой Вонды Шеперд. Жуткое дело! Я поднял все документы. Девица Шеперд, блондинка двадцати шести лет, работала в конторе по прокату автомобилей в Маргейте. Я связался с полицейским, который ведет это дело. Он сказал, что нашел ее отрезанную голову, но так и не нашел тела. Совсем как в фильме ужасов. Беднягу даже вырвало от такой находки.
Пока Сагуас рассказывал все это, дверца патрульной машины открылась, и оттуда появились начищенные до блеска форменные ботинки полицейского.
– Рок, я в этом не виноват, я не убивал ее.
– Да о чем речь! Конечно, не убивал. Но должно быть, ты все-таки что-то натворил, раз за тобой охотятся. Знаешь, тут все уже на ушах стоят!
Из патрульной машины вышел молодой широкоплечий полицейский с квадратной нижней челюстью и коротко стриженными светлыми волосами. Правая рука лежала на рукоятке револьвера. Темные очки скрывали глаза, не позволяя угадать его намерения. Именно поэтому он их и надел. Полицейский с тяжелой решимостью танка двинулся на Кроукера.
– Эй, Лью, ты меня слышишь?
Кроукер не отвечал. Он внимательно следил за движениями полицейского и размышлял над тем, как быстро меняется ситуация вокруг него. Теперь он чувствовал себя словно спелеолог в пещере. Чем глубже он спускался, тем уже становился проход, а теперь он и вовсе оказался зажатым со всех сторон каменными глыбами.
– Лью? – надрывался Роки. – Где ты? Что там происходит с тобой?
– Я слышу тебя, – тихо проговорил Кроукер.
– Тогда быстро сматывайся из моей зоны. У меня нет выбора, дружище. Получив приказ ФБР, я должен отправить весь личный состав на поиски тебя, дурья башка. Смывайся, ты понял меня?
– Хорошо, – сказал Кроукер. – А как быть с тем парнем, что сидит у меня на хвосте?
– Может, он еще ничего не знает о приказе арестовать тебя. Назови мне номер его машины.
Кроукер еще не утратил профессиональных навыков, поэтому, глядя в зеркало, быстро прочитал номер машины:
– Три-Джонс-Каролина-девять-сорок-четыре.
– Подожди, не вешай трубку, – пробормотал Роки.
Сверкающие на солнце очки делали полицейского похожим на робота, неумолимого и бездушного. Среди молодых полицейских это было очень модно. Нужно было иметь недюжинное мужество, чтобы спокойно разговаривать с человеком, готовым в любую секунду сунуть тебе под нос пистолет. Похоже, полицейский не торопился, стараясь правильно оценить ситуацию. Именно этому его учили в академии.
Полицейский похлопал рукой по багажнику машины. Может, он думал, что там спрятано тело Вонды Шеперд? Кроукер сидел неподвижно, но сердце у него колотилось.
– Рок, похоже, он всерьез собирается задержать меня. У меня не осталось времени, чтобы улизнуть...
Вдруг в полицейской машине запищала рация, и до слуха Кроукера донеслось:
– Внимание! Срочное сообщение! Всем постам! Срочное сообщение!
Полицейский, грозно взглянув на Кроукера, рявкнул: «Оставаться на месте!» – и поспешил к своей машине.
– Я отвлек его внимание срочным вызовом, – сказал Сагуас. – А теперь рви когти, Лью!
– Спасибо, Роки! Я твой должник!
– Ага! Само собой! Но давай поговорим об этом в другой раз, – Сагуас понизил голос, – и смотри, не лезь, куда не надо, побереги себя, приятель!
Кроукер завел мотор и тут же вдавил в пол педаль газа. Машина, словно стартовавшая ракета, рванулась с места и понеслась по улице.
Кроукеру страшно хотелось поглядеть в зеркало заднего вида, но он не мог этого сделать, маневрируя на бешеной скорости в потоке уличного движения. Здесь, неподалеку от больничного комплекса, было очень много машин, за рулем которых сидели старики. Они не рисковали ехать быстро. И только машина Кроукера неслась, как метеор.
Позади взвыла полицейская сирена. Патрульная машина мчалась следом за Кроукером, мигая сигнальными огнями и создавая панику на дороге. Кроукер дважды резко свернул направо, но патрульная машина не отставала. Тогда Кроукер весьма рискованно протиснулся в узкое пространство между красной «тойотой» и огромным рефрижератором, а потом, используя в качестве прикрытия тот же самый рефрижератор, резко свернул налево и еще раз налево. Сирена патрульной машины слышалась где-то неподалеку. Похоже, водитель заметил его маневр. Но все же у Кроукера появилась передышка, чтобы составить план спасения.
Остановившись перед светофором, он внимательно оглядел перекресток. Патрульная машина приближалась. Для успешного осуществления замысла Кроукеру было нужно подпустить ее так близко, чтобы у водителя осталось время только для рефлекторных действий.
Светофор все еще горел красным светом. Он молил Бога, чтобы это продлилось подольше, потому что если бы сейчас загорелся зеленый...
Патрульная машина подъехала совсем близко. Слева на перекресток с тяжелым грохотом выехал многотонный грузовик. Полицейский через мегафон приказал Кроукеру немедленно остановиться. Вместо этого Кроукер внезапно нажал на педаль газа и рванул наперерез грузовику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
– Я уже думал об этом, – медленно проговорил Кроукер.
Рейф снова уселся в свой шезлонг.
– Тогда мы должны найти альтернативный ход, – сказал он, теребя пальцем край листа. – Когда я был мэром, то мои телохранители просто сходили с ума. Почему? Потому что я слишком часто показывался на публике. Они не уставали твердить об опасности попасть под прицел снайпера. Именно так, говорили они, был убит Джон Кеннеди, а потом и Бобби Кеннеди. Для телохранителей каждый мой выезд превращался в кошмар. – Он многозначительно поглядел на Кроукера. – Эти парни хорошо знали свое дело и не зря опасались снайперов.
Наклонившись вперед, он многозначительно постучал пальцем по планам.
– Забудь про это. Тебе ни за что не удастся добраться до Барбасены таким образом, если ты, конечно, не один из братьев Марио. Ты сможешь ликвидировать его только за пределами дома, когда он отправится куда-нибудь поразвлечься или еще что-нибудь в том же духе.
– Великие умы мыслят одинаково, – усмехнулся Кроукер. – Кажется, Барбасена вегетарианец? За время путешествия он успеет проголодаться и первым делом устремится куда-нибудь подкрепиться.
– Хм-м-м... тут не так уж много вегетарианских ресторанов.
– И не все они работают по ночам, – добавил Кроукер, думая о том материале, который дал ему Майер.
Внезапно лицо Рейфа осветила широкая улыбка.
– Догадался! Если мы угадаем, куда Барбасена отправится поужинать после долгой дороги, он твой!
Приободрившись, Кроукер стал вспоминать, какие он знает вегетарианские рестораны.
– Только один работает после полуночи, – сказал Рейф с волчьей улыбкой на лице. – «Аншай», азиатская кухня в субтропических декорациях. Очень стильное заведение.
– Вот туда-то и отправится отужинать Барбасена, – сказал Кроукер.
Внезапно он резко отвернулся и отошел к поручням. Повернувшись спиной к Рейфу, он уставился на свой биомеханический протез. «Полночь все ближе, – думал он. – И у меня не осталось времени, чтобы найти выход из безвыходного положения».
Так он стоял, не двигаясь, обхватив живыми пальцами холодное металлическое запястье другой руки.
– Так бывает, дружище, – раздался за его спиной мягкий голос Рейфа. – В самый последний момент тебя начинают одолевать страхи и сомнения. Они искалечат твою душу, если ты им поддашься.
Рейф замолчал, глядя, как Кроукер медленно и осторожно нажимает на пять крохотных кнопок, расположенных на внутренней стороне запястья. Подождав три секунды, он снова нажал на них, но уже в другом порядке. Потом он резко повернул протез влево, и он легко отсоединился. Кроукер бережно и ласково взял его в правую руку.
– Знаешь, в Юго-Восточной Азии я знал одного старика, который вот так же держал в руке крайта, страшно ядовитую змею. – Кроукер взглянул на Рейфа. – Ты слышал что-нибудь об этих змеях, Рейф? Нет? Крайты – самые ядовитые змеи во всем мире. Старик имел с ними дело каждый день. Интересно, осознавал ли он, что достаточно одной ошибки – и он погибнет?
Кроукер повернул свой протез ладонью вверх. Абсолютно естественно согнутые пальцы, казалось, отдыхали.
– В руках старика крайты казались совершенно безобидными тварями. И очень красивыми. – Он повернул протез так, что металл засверкал на солнце синими искрами. – У этих змей фантастическая окраска. Однако огромной ошибкой было бы думать, что от этого они становились менее опасными.
На лице Рейфа появилось выражение боязливого восхищения.
– Да, дружище, эти японские технохирурги отлично знают свое ремесло. Вот это рука!
Ни один из них не смотрел на обрубок кисти, взятой в металлическую оправу, из которой торчали проводки, волокна, микродвигатели и прочая электронная начинка. Казалось, смотреть на это так же неприлично, как и на гениталии.
– Интересно, – сказал Рейф, – чувствуешь ли ты себя голым без этой штуки?
– Этот протез давно стал моей неотъемлемой частью, такой же, как и моя живая рука из плоти и крови. – Кроукер отвернулся. – С каждой секундой приближается неотвратимое... Я видел фотографию Барбасены, и теперь он для меня не просто имя, и я знаю почти наверняка, где он будет в эту ночь.
Его передернуло от омерзения.
– Рейф, это невыносимо. Вплоть до сегодняшнего утра я находил все более изощренные способы обмануть самого себя. Из чувства самосохранения я стал считать себя двумя разными людьми. Я постоянно уговаривал себя, что смотреть в прицел снайперского ружья буду не я, а кто-то другой. И кто-то другой нажмет на курок и снесет ему голову... Но теперь иллюзии рассеялись, все эти действия совершит не кто-то другой, а именно я, ты понимаешь, это буду я!... Мой глаз будет смотреть в оптический прицел, мой палец нажмет на курок ружья, в моих ушах раздастся грохот выстрела, мое правое плечо ощутит отдачу...
Кроукер так крепко сжимал свой биомеханический протез, что у него даже побелели пальцы.
– Да, Барбасена умрет. Рейчел получит донорскую почку. А я каждое утро буду просыпаться с сознанием страшной цены, которую заплатил за то, чтобы распоряжаться человеческой жизнью и смертью.
– Ты испытываешь сейчас страшную муку, и я понимаю тебя. Но овчинка стоит выделки, дружище! И в глубине души ты и сам это знаешь. Он злодей и заслуживает смерти за все то, что натворил, и за все то зло, что может натворить в будущем. – Рейф сжал плечо Кроукера. – А когда ты увидишь улыбку на лице выздоравливающей племянницы, все твои сомнения испарятся сами собой.
Неужели Рейф прав? Хотел бы Кроукер быть таким же уверенным в своей правоте, как Рейф.
И тем не менее в одном он был, несомненно, прав. Кроукер присоединил протез кисти к обезображенной левой руке. Нажав на соответствующие кнопки, он соединил все нервные окончания и связки с электронными сенсорными устройствами внутри биомеханического протеза. Потом он расправил титановые пальцы, выпустил стальные когти и снова убрал их. Рейф был прав в том, что он действительно чувствовал себя ущербным без этого биомеханического придатка.
Катамаран тем временем приближался к берегу. Солнце отражалось в окнах небоскребов, окрашивая их в цвет красной меди.
Только теперь он понял, что прошлой ночью в церкви он искал спасения не только от возможного убийцы, но и от участи стать хладнокровным наемным убийцей.
* * *
Кроукер направлялся в больницу «Джексон Мемориал», когда заметил позади своей машины проблесковые маячки полицейского патруля. На всякий случай Кроукер взглянул на спидометр, хотя был и так уверен в том, что не превысил скорости. Сейчас ему не хватало только застрять из-за какого-то рьяного полицейского! Но деваться было некуда.
Он свернул к обочине, патрульный автомобиль остановился за ним, едва не уткнувшись в задний бампер.
Кроукер видел в зеркале заднего вида, как полицейский разговаривает по рации. Очевидно, он запрашивал сведения на машину Кроукера. Обычная процедура.
Тут у Кроукера зазвонил телефон. Наверное, это Дженни хотела сообщить ему, что у палаты Рейчел уже выставлена охрана. Однако это оказалась вовсе не Дженни.
– Лью? Хорошо, что я дозвонился до тебя, – раздался в трубке голос Роки Сагуаса, одного из друзей Кроукера, лейтенанта полиции.
– А уж как я-то рад тебя слышать! – улыбнулся Кроукер. – Тут как раз один из твоих фараонов сел мне на хвост!
– Что, прямо сейчас?
– Да, – сказал Кроукер, не отрывая взгляда от зеркала заднего вида.
– Это плохо, – встревожился Сагуас.
– Да что случилось? – Кроукер напрягся.
– Что случилось, я не знаю, но мне не нравится то, что происходит. Я только что вернулся в свой кабинет и увидел на столе срочное сообщение ФБР. Это приказ задержать тебя и передать в распоряжение федеральных властей.
Кроукер похолодел. Федералы! Должно быть, АКСК рвет и мечет, если в дело вступило ФБР! Значит, он им так сильно насолил, что было решено просить помощи у полиции, хотя это неизбежно вызовет огласку.
– В приказе указана причина ареста? – отрывисто спросил Кроукер.
– Обвинение в убийстве некой Вонды Шеперд. Жуткое дело! Я поднял все документы. Девица Шеперд, блондинка двадцати шести лет, работала в конторе по прокату автомобилей в Маргейте. Я связался с полицейским, который ведет это дело. Он сказал, что нашел ее отрезанную голову, но так и не нашел тела. Совсем как в фильме ужасов. Беднягу даже вырвало от такой находки.
Пока Сагуас рассказывал все это, дверца патрульной машины открылась, и оттуда появились начищенные до блеска форменные ботинки полицейского.
– Рок, я в этом не виноват, я не убивал ее.
– Да о чем речь! Конечно, не убивал. Но должно быть, ты все-таки что-то натворил, раз за тобой охотятся. Знаешь, тут все уже на ушах стоят!
Из патрульной машины вышел молодой широкоплечий полицейский с квадратной нижней челюстью и коротко стриженными светлыми волосами. Правая рука лежала на рукоятке револьвера. Темные очки скрывали глаза, не позволяя угадать его намерения. Именно поэтому он их и надел. Полицейский с тяжелой решимостью танка двинулся на Кроукера.
– Эй, Лью, ты меня слышишь?
Кроукер не отвечал. Он внимательно следил за движениями полицейского и размышлял над тем, как быстро меняется ситуация вокруг него. Теперь он чувствовал себя словно спелеолог в пещере. Чем глубже он спускался, тем уже становился проход, а теперь он и вовсе оказался зажатым со всех сторон каменными глыбами.
– Лью? – надрывался Роки. – Где ты? Что там происходит с тобой?
– Я слышу тебя, – тихо проговорил Кроукер.
– Тогда быстро сматывайся из моей зоны. У меня нет выбора, дружище. Получив приказ ФБР, я должен отправить весь личный состав на поиски тебя, дурья башка. Смывайся, ты понял меня?
– Хорошо, – сказал Кроукер. – А как быть с тем парнем, что сидит у меня на хвосте?
– Может, он еще ничего не знает о приказе арестовать тебя. Назови мне номер его машины.
Кроукер еще не утратил профессиональных навыков, поэтому, глядя в зеркало, быстро прочитал номер машины:
– Три-Джонс-Каролина-девять-сорок-четыре.
– Подожди, не вешай трубку, – пробормотал Роки.
Сверкающие на солнце очки делали полицейского похожим на робота, неумолимого и бездушного. Среди молодых полицейских это было очень модно. Нужно было иметь недюжинное мужество, чтобы спокойно разговаривать с человеком, готовым в любую секунду сунуть тебе под нос пистолет. Похоже, полицейский не торопился, стараясь правильно оценить ситуацию. Именно этому его учили в академии.
Полицейский похлопал рукой по багажнику машины. Может, он думал, что там спрятано тело Вонды Шеперд? Кроукер сидел неподвижно, но сердце у него колотилось.
– Рок, похоже, он всерьез собирается задержать меня. У меня не осталось времени, чтобы улизнуть...
Вдруг в полицейской машине запищала рация, и до слуха Кроукера донеслось:
– Внимание! Срочное сообщение! Всем постам! Срочное сообщение!
Полицейский, грозно взглянув на Кроукера, рявкнул: «Оставаться на месте!» – и поспешил к своей машине.
– Я отвлек его внимание срочным вызовом, – сказал Сагуас. – А теперь рви когти, Лью!
– Спасибо, Роки! Я твой должник!
– Ага! Само собой! Но давай поговорим об этом в другой раз, – Сагуас понизил голос, – и смотри, не лезь, куда не надо, побереги себя, приятель!
Кроукер завел мотор и тут же вдавил в пол педаль газа. Машина, словно стартовавшая ракета, рванулась с места и понеслась по улице.
Кроукеру страшно хотелось поглядеть в зеркало заднего вида, но он не мог этого сделать, маневрируя на бешеной скорости в потоке уличного движения. Здесь, неподалеку от больничного комплекса, было очень много машин, за рулем которых сидели старики. Они не рисковали ехать быстро. И только машина Кроукера неслась, как метеор.
Позади взвыла полицейская сирена. Патрульная машина мчалась следом за Кроукером, мигая сигнальными огнями и создавая панику на дороге. Кроукер дважды резко свернул направо, но патрульная машина не отставала. Тогда Кроукер весьма рискованно протиснулся в узкое пространство между красной «тойотой» и огромным рефрижератором, а потом, используя в качестве прикрытия тот же самый рефрижератор, резко свернул налево и еще раз налево. Сирена патрульной машины слышалась где-то неподалеку. Похоже, водитель заметил его маневр. Но все же у Кроукера появилась передышка, чтобы составить план спасения.
Остановившись перед светофором, он внимательно оглядел перекресток. Патрульная машина приближалась. Для успешного осуществления замысла Кроукеру было нужно подпустить ее так близко, чтобы у водителя осталось время только для рефлекторных действий.
Светофор все еще горел красным светом. Он молил Бога, чтобы это продлилось подольше, потому что если бы сейчас загорелся зеленый...
Патрульная машина подъехала совсем близко. Слева на перекресток с тяжелым грохотом выехал многотонный грузовик. Полицейский через мегафон приказал Кроукеру немедленно остановиться. Вместо этого Кроукер внезапно нажал на педаль газа и рванул наперерез грузовику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64