Майер ждал ответа, невозмутимый, как Будда.
– Куда мы могли бы пойти, чтобы поговорить в спокойной обстановке? – хрипло спросил Кроукер.
Глаза Майера сверкнули:
– Прошу в мою машину. – С этими словами он показал на бирюзовый «мустанг» 1967 года выпуска.
Распахнув длинную дверцу – это была привлекательная особенность модели, – Майер улыбнулся:
– Похоже, у нас есть кое-что общее, сэр.
Значит, ему было известно, что у Кроукера классическая модель «Т-берда». «Интересно, что еще он обо мне знает?» – подумал Кроукер, разглядывая машину. Она была безупречна. Хозяин, несомненно, любил и холил ее.
– Ну как она вам? – Майер погладил хромированную поверхность приборной доски. – Красавица, не так ли?
– Да, она прекрасна.
Майер как-то странно, по-девчоночьи захихикал.
– Хотите порулить? – Он с любопытством посмотрел на Кроукера и продолжил: – Сам вижу, что хотите.
С этими словами он вручил Кроукеру ключи от зажигания и пересел на пассажирское сиденье.
Немного поколебавшись, Кроукер уселся за руль и завел двигатель.
– Поезжайте к шоссе Дикси, и по нему направо, – скомандовал Майер, когда Кроукер выводил машину со стоянки.
«Интересно, это с самого начала входило в его планы?» – подумал Кроукер.
Остановившись у перекрестка, Кроукер посмотрел на Майера. Он представил его в зале суда, с негодованием обращающимся с речью к присяжным. Похоже, он выигрывал куда больше дел, чем проигрывал.
Майер продолжал отдавать указания, и в конце концов они оказались на пустынной улочке под названием Розмари-авеню, где Кроукер никогда прежде не бывал. В самом конце улочки виднелись черные кованые ворота кладбища.
– Пожалуйста, припаркуйте машину в конце улицы, – невозмутимо сказал Майер.
Там висел знак, запрещающий стоянку, однако адвоката это, казалось, ничуть не смущало. Когда они вышли из машины, в руках у Майера вместо тощего чемоданчика оказалась странного вида коробка с выпуклой крышкой. Заметив удивленный взгляд Кроукера, Майер слегка смущенно улыбнулся.
– Это мой завтрак. Увы, моя работа требует от меня постоянной готовности ко всяким неожиданностям и происшествиям. Никогда не знаешь, где окажешься через несколько часов...
Они подошли к воротам кладбища, и Майер, вытащив из кармана ключи, открыл их.
Ярко светило солнце, щебетали, перелетая с дерева на дерево, птицы. Кроукер и Майер брели, казалось, совершенно бесцельно, по заросшим мхом дорожкам мимо гранитных надгробий, изрядно потрепанных ветрами и проливными тропическими дождями. Возле одной из могилы, на которой лежали давно засохшие цветы и стояли оплывшие поминальные свечи, Майер остановился.
– А вы не голодны? – спросил он, ставя на камень коробку с завтраком.
На надгробии оказался еще один букет, совсем свежий, словно только что принесенный из цветочного магазина. Однако Кроукер, оглянувшись вокруг, не обнаружил поблизости никого, кто мог бы это сделать. Судя по всему, они были на кладбище одни.
– Здесь хватит на двоих. – Майер вынул из коробки два огромных кубинских сандвича с жареной свининой и луком, завернутых в промасленную бумагу. У него оказался и термос с горячим крепким кофе и несколько кубинских сладких булочек.
– Спасибо, я пока не голоден, – сказал Кроукер.
– Жаль, я думал, вы составите мне компанию, – произнес Майер, разворачивая сандвич.
По собственному опыту Кроукер знал, что многое можно сказать о человеке, судя по тому, как он ест и как он занимается любовью. И то, и другое проистекало из примитивных животных инстинктов, присущих всем живым существам. Но то, как именно эти инстинкты проявлялись в каждом человеке, говорило о личности, ее особенностях, о том, какие ценности ставились ею превыше всего. Еда и секс – вот где кончались всякие условности и обнажался истинный характер человека.
Майер ел чрезвычайно аккуратно. Он манипулировал огромным сандвичем с осторожностью, достойной хирурга во время операции на открытом сердце. Ловко и изящно Майер откусывал от него вкусные ровные кусочки, постепенно уменьшая чудовищную массу, пока она чудесным образом не исчезла полностью у него во рту. С удовольствием проглотив последний кусочек, Майер открыл термос и налил кофе в пластиковый колпачок. Вокруг сразу распространился густой аромат. Сладкие булочки остались нетронутыми.
После трапезы ему даже не пришлось вытирать рот салфеткой – настолько аккуратно он обращался с едой. Потирая руки, Майер приступил к делу.
– Мистер Кроукер, мое предложение очень простое. Мой клиент располагает возможностью достать здоровую донорскую почку, совместимую с группой крови и типом лимфоантигенов вашей племянницы. Конечно же, мы предоставим всю соответствующую документацию вашему врачу... Кажется, ее зовут Дженнифер Марш.
От мысли, что у Рейчел появился шанс выжить, у Кроукера голова пошла кругом, словно он перебрал мескаля, который так любил Бенни. Однако нужно было убедиться, что это не мошенничество.
– Если в вас есть хоть капля человеческого сочувствия, мистер Майер, вы должны сказать мне правду. Неужели у вашего клиента действительно есть возможность достать совместимую донорскую почку? Я хочу сказать, что, если вы пытаетесь обмануть меня... нельзя шутить с жизнью девочки.
– Уверяю вас, мистер Кроукер, такая почка действительно может быть предоставлена моим клиентом в ваше распоряжение!
Майер вынул из внутреннего кармана пиджака пачку свернутых бумаг и протянул ее Кроукеру.
– Эта почка зарегистрирована?
Майер улыбнулся:
– Вы имеете в виду Объединенную сеть трансплантатов? Ну конечно же, зарегистрирована!
Кроукер уже видел подобные бумаги – Дженни Марш показывала ему образцы документов на донорские органы. Сейчас в руках у Кроукера были настоящие сертификаты донорской почки. Дженни Марш говорила ему, что совпадение всех шести показателей совместимости было бы идеальным, потому что в таком случае риск отторжения органа сводился к минимуму.
Сердце Кроукера забилось сильнее, когда он увидел, что совпадают пять из шести показателей совместимости. Господи, неужели это был не розыгрыш? Майер предлагал ему единственную вещь на свете, которая могла бы спасти жизнь Рейчел. Это было похоже на дар свыше.
Наклонившись к Кроукеру, Майер прошептал:
– Ваша племянница может получить эту почку.
– Мне бы хотелось оставить эти документы у себя, – сказал Кроукер, листая бумаги.
Майер широко улыбнулся:
– Ну конечно! Покажите их доктору Марш, чтобы она могла все проверить. Мой клиент хочет, чтобы вы полностью убедились в серьезности его предложения.
Он сделал небольшую паузу и продолжил:
– Однако не тяните слишком долго. Думаю, доктор Марш сказала вам о том, что через определенное время вашей племяннице уже не поможет ничто, даже здоровая донорская почка.
Голос Майера доносился до Кроукера словно сквозь вату. У него колотилось сердце и путались мысли. Значит, эта донорская почка была реальной, она действительно существовала! Для Рейчел это был единственный шанс выжить, и он не мог упустить его. Но что потребует этот клиент Майера взамен?
– Откуда вашему клиенту известно, в каком положении находится моя племянница?
– Полагаю, от доктора Марш. Не напрямую, конечно, а косвенно. Она многим звонила, пытаясь найти почку для вашей племянницы. Врачей-нефропатологов не так уж много, поэтому слух о возникшей у доктора Марш проблеме распространился довольно быстро. У нее много друзей среди врачей.
– И ваш клиент?...
– По причинам, которые вскоре станут вам понятными, мой клиент хотел бы остаться неизвестным, – улыбнулся Майер.
– Сожалею, – сказал Кроукер, – но я не привык иметь дело с людьми без имени.
– Ах, оставьте, – махнул рукой Майер. – В Нью-Йорке вы неоднократно пользовались услугами анонимных источников информации.
– То были преступники.
– Наверняка не все. – Майер был невозмутим. – В любом случае, похоже, выбора у вас нет. – Он выдержал театральную паузу, и Кроукер вновь подумал о том, как неотразим должен быть этот адвокат в зале суда. – Конечно, если вы не хотите, чтобы Рейчел умерла.
Адвокат впервые назвал его племянницу по имени, и это подействовало на Кроукера словно холодный душ.
– А без этой почки она наверняка умрет, – продолжал Майер. – Не сомневаюсь, что и доктор Марш, и другие врачи подтвердят это.
Кроукер долго молчал, не в силах вымолвить ни слова. До его слуха доносился шум автомобилей за оградой кладбища, где-то вдалеке грохотал рэп. Здесь же, на кладбище, было как-то противоестественно спокойно. И жарко.
– Ну хорошо, – промолвил, наконец, Кроукер. – Значит, ваш клиент имеет возможность предоставить моей племяннице здоровую совместимую донорскую почку. Сколько он хочет за нее? Я не миллионер, хотя у сестры есть возможность заплатить приличную сумму.
– Речь идет не о деньгах, – вкрадчиво сказал Майер. – Совсем наоборот, мой клиент хотел бы, чтоб вы оставили у себя ключи от этого «мустанга».
– Не понимаю...
– Как материальное свидетельство его искренности и добрых намерений. – Майер аккуратно убрал промасленную бумагу из-под сандвича обратно в коробку. – Уверяю вас, она не заминирована и не угнана. – Он налил себе еще кофе. – Все документы на машину оформлены на ваше имя, вы найдете их в бардачке. Фактически эта машина уже ваша.
Взглянув на Кроукера, он улыбнулся сладчайшей из своих улыбок, какой он обычно улыбался присяжным, чтобы склонить их на свою сторону.
– Не отказывайтесь от машины, сэр. Я хорошо знаю моего клиента. Он обидится, если вы не примете его подарок.
В этих словах Майера Кроукер услышал все, что хотел знать об этом таинственном клиенте: он богат, имеет власть и влияние. К тому же он щедр и, возможно, не слишком щепетилен.
– Итак, что хочет получить ваш клиент за почку?
Одобрительно кивнув, Майер сказал:
– Прежде чем мы приступим к этому вопросу, я хотел бы, чтобы вы сразу поняли, что мой клиент от всего сердца хотел бы просто подарить вам шанс спасти жизнь своей племяннице, не требуя взамен ничего. К сожалению, обстоятельства не позволяют ему сделать такой щедрый дар.
Адвокат постучал пальцем по надгробной плите.
– Видите это?
Кроукер поглядел на надпись, выбитую на камне: «Тереза Маркеза Барбасена. 1970 – 1996. Да почиет милость Божия на ней».
– Видите, Терезе было всего двадцать шесть, когда она умерла. – Майер медленно закрыл свою коробку. – Вернее, когда ее убили.
– И какое отношение имеет эта девушка к вашему клиенту?
Майер молчал.
Кроукер тяжело вздохнул.
– Значит, в обмен на почку ваш клиент хочет, чтобы я нашел ее убийцу?
– О нет, сэр. Моему клиенту хорошо известно имя убийцы. Это ее муж, некий Хуан Гарсия Барбасена. Он бил ее, пока она не потеряла сознание, а потом набросил ей на шею электрический провод и затягивал его до тех пор, пока язык не вывалился у нее изо рта, а из глаз не полилась кровь.
Несомненно, Майер был мастером своего дела. Он вовремя сделал многозначительную паузу, чтобы Кроукер успел мысленно представить себе все страшные подробности этого убийства.
– И знаете, за что он ее убил? – продолжал Майер, печально качая головой. – Причина невероятно банальна. У него была любовница, и Терезе стало об этом известно. Вместо того чтобы обратиться за помощью к кому-нибудь вроде моего клиента, чтобы тот уладил дело ко всеобщему удовольствию, она закатила мужу скандал, угрожая разводом. И он, не долго думая, убил ее.
– Похоже, дело закрыли, едва успев открыть, – сказал Кроукер. – Если то, что вы говорите, правда...
– Это правда.
– Если у вас достаточно доказательств, вам или вашему клиенту следовало бы обратиться в полицию.
Майер вздохнул:
– Так оно и было бы, мистер Кроукер, если бы мы жили в лучшем из миров, и Хуан Гарсия Барбасена уже давно сидел бы в тюрьме...
Снова эффектная пауза.
– Но мы живем не в лучшем из миров. И в нашем мире, несмотря на страшную вину, Хуана Гарсию не только не посадят, но даже не посмеют привлечь к суду.
Майер погладил гранитное надгробие Терезы Маркезы Барбасены, словно успокаивая ее потревоженный дух.
– Этот человек хорошо защищен, даже от моего клиента. Вокруг него стена, преодолеть которую никто не в силах. – Он многозначительно поднял вверх указательный палец. – Почти никто!
Смутные подозрения Кроукера начали обретать конкретные очертания.
– Вы, сэр, тот человек, который сумеет добраться до него, – почти торжественно заключил свою речь Майер. – Мой клиент абсолютно уверен в этом. Итак, его условия сделки заключаются в следующем: в обмен на почку вы убиваете Хуана Гарсию Барбасену.
2
– Я не стану никого убивать, – резко сказал Кроукер. – Ни по вашей просьбе, ни по чьей бы то ни было.
Значит, предложение Майера было не подарком Бога, а искушением сатаны.
– Понимаю. – Они вышли из ворот кладбища, и Майер тщательно запер их. Отсюда были видны яркие цветы на могиле Терезы Маркезы Барбасены.
– Вот бы удивилась семья Аджукара Мартинеса, услышав это!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
– Куда мы могли бы пойти, чтобы поговорить в спокойной обстановке? – хрипло спросил Кроукер.
Глаза Майера сверкнули:
– Прошу в мою машину. – С этими словами он показал на бирюзовый «мустанг» 1967 года выпуска.
Распахнув длинную дверцу – это была привлекательная особенность модели, – Майер улыбнулся:
– Похоже, у нас есть кое-что общее, сэр.
Значит, ему было известно, что у Кроукера классическая модель «Т-берда». «Интересно, что еще он обо мне знает?» – подумал Кроукер, разглядывая машину. Она была безупречна. Хозяин, несомненно, любил и холил ее.
– Ну как она вам? – Майер погладил хромированную поверхность приборной доски. – Красавица, не так ли?
– Да, она прекрасна.
Майер как-то странно, по-девчоночьи захихикал.
– Хотите порулить? – Он с любопытством посмотрел на Кроукера и продолжил: – Сам вижу, что хотите.
С этими словами он вручил Кроукеру ключи от зажигания и пересел на пассажирское сиденье.
Немного поколебавшись, Кроукер уселся за руль и завел двигатель.
– Поезжайте к шоссе Дикси, и по нему направо, – скомандовал Майер, когда Кроукер выводил машину со стоянки.
«Интересно, это с самого начала входило в его планы?» – подумал Кроукер.
Остановившись у перекрестка, Кроукер посмотрел на Майера. Он представил его в зале суда, с негодованием обращающимся с речью к присяжным. Похоже, он выигрывал куда больше дел, чем проигрывал.
Майер продолжал отдавать указания, и в конце концов они оказались на пустынной улочке под названием Розмари-авеню, где Кроукер никогда прежде не бывал. В самом конце улочки виднелись черные кованые ворота кладбища.
– Пожалуйста, припаркуйте машину в конце улицы, – невозмутимо сказал Майер.
Там висел знак, запрещающий стоянку, однако адвоката это, казалось, ничуть не смущало. Когда они вышли из машины, в руках у Майера вместо тощего чемоданчика оказалась странного вида коробка с выпуклой крышкой. Заметив удивленный взгляд Кроукера, Майер слегка смущенно улыбнулся.
– Это мой завтрак. Увы, моя работа требует от меня постоянной готовности ко всяким неожиданностям и происшествиям. Никогда не знаешь, где окажешься через несколько часов...
Они подошли к воротам кладбища, и Майер, вытащив из кармана ключи, открыл их.
Ярко светило солнце, щебетали, перелетая с дерева на дерево, птицы. Кроукер и Майер брели, казалось, совершенно бесцельно, по заросшим мхом дорожкам мимо гранитных надгробий, изрядно потрепанных ветрами и проливными тропическими дождями. Возле одной из могилы, на которой лежали давно засохшие цветы и стояли оплывшие поминальные свечи, Майер остановился.
– А вы не голодны? – спросил он, ставя на камень коробку с завтраком.
На надгробии оказался еще один букет, совсем свежий, словно только что принесенный из цветочного магазина. Однако Кроукер, оглянувшись вокруг, не обнаружил поблизости никого, кто мог бы это сделать. Судя по всему, они были на кладбище одни.
– Здесь хватит на двоих. – Майер вынул из коробки два огромных кубинских сандвича с жареной свининой и луком, завернутых в промасленную бумагу. У него оказался и термос с горячим крепким кофе и несколько кубинских сладких булочек.
– Спасибо, я пока не голоден, – сказал Кроукер.
– Жаль, я думал, вы составите мне компанию, – произнес Майер, разворачивая сандвич.
По собственному опыту Кроукер знал, что многое можно сказать о человеке, судя по тому, как он ест и как он занимается любовью. И то, и другое проистекало из примитивных животных инстинктов, присущих всем живым существам. Но то, как именно эти инстинкты проявлялись в каждом человеке, говорило о личности, ее особенностях, о том, какие ценности ставились ею превыше всего. Еда и секс – вот где кончались всякие условности и обнажался истинный характер человека.
Майер ел чрезвычайно аккуратно. Он манипулировал огромным сандвичем с осторожностью, достойной хирурга во время операции на открытом сердце. Ловко и изящно Майер откусывал от него вкусные ровные кусочки, постепенно уменьшая чудовищную массу, пока она чудесным образом не исчезла полностью у него во рту. С удовольствием проглотив последний кусочек, Майер открыл термос и налил кофе в пластиковый колпачок. Вокруг сразу распространился густой аромат. Сладкие булочки остались нетронутыми.
После трапезы ему даже не пришлось вытирать рот салфеткой – настолько аккуратно он обращался с едой. Потирая руки, Майер приступил к делу.
– Мистер Кроукер, мое предложение очень простое. Мой клиент располагает возможностью достать здоровую донорскую почку, совместимую с группой крови и типом лимфоантигенов вашей племянницы. Конечно же, мы предоставим всю соответствующую документацию вашему врачу... Кажется, ее зовут Дженнифер Марш.
От мысли, что у Рейчел появился шанс выжить, у Кроукера голова пошла кругом, словно он перебрал мескаля, который так любил Бенни. Однако нужно было убедиться, что это не мошенничество.
– Если в вас есть хоть капля человеческого сочувствия, мистер Майер, вы должны сказать мне правду. Неужели у вашего клиента действительно есть возможность достать совместимую донорскую почку? Я хочу сказать, что, если вы пытаетесь обмануть меня... нельзя шутить с жизнью девочки.
– Уверяю вас, мистер Кроукер, такая почка действительно может быть предоставлена моим клиентом в ваше распоряжение!
Майер вынул из внутреннего кармана пиджака пачку свернутых бумаг и протянул ее Кроукеру.
– Эта почка зарегистрирована?
Майер улыбнулся:
– Вы имеете в виду Объединенную сеть трансплантатов? Ну конечно же, зарегистрирована!
Кроукер уже видел подобные бумаги – Дженни Марш показывала ему образцы документов на донорские органы. Сейчас в руках у Кроукера были настоящие сертификаты донорской почки. Дженни Марш говорила ему, что совпадение всех шести показателей совместимости было бы идеальным, потому что в таком случае риск отторжения органа сводился к минимуму.
Сердце Кроукера забилось сильнее, когда он увидел, что совпадают пять из шести показателей совместимости. Господи, неужели это был не розыгрыш? Майер предлагал ему единственную вещь на свете, которая могла бы спасти жизнь Рейчел. Это было похоже на дар свыше.
Наклонившись к Кроукеру, Майер прошептал:
– Ваша племянница может получить эту почку.
– Мне бы хотелось оставить эти документы у себя, – сказал Кроукер, листая бумаги.
Майер широко улыбнулся:
– Ну конечно! Покажите их доктору Марш, чтобы она могла все проверить. Мой клиент хочет, чтобы вы полностью убедились в серьезности его предложения.
Он сделал небольшую паузу и продолжил:
– Однако не тяните слишком долго. Думаю, доктор Марш сказала вам о том, что через определенное время вашей племяннице уже не поможет ничто, даже здоровая донорская почка.
Голос Майера доносился до Кроукера словно сквозь вату. У него колотилось сердце и путались мысли. Значит, эта донорская почка была реальной, она действительно существовала! Для Рейчел это был единственный шанс выжить, и он не мог упустить его. Но что потребует этот клиент Майера взамен?
– Откуда вашему клиенту известно, в каком положении находится моя племянница?
– Полагаю, от доктора Марш. Не напрямую, конечно, а косвенно. Она многим звонила, пытаясь найти почку для вашей племянницы. Врачей-нефропатологов не так уж много, поэтому слух о возникшей у доктора Марш проблеме распространился довольно быстро. У нее много друзей среди врачей.
– И ваш клиент?...
– По причинам, которые вскоре станут вам понятными, мой клиент хотел бы остаться неизвестным, – улыбнулся Майер.
– Сожалею, – сказал Кроукер, – но я не привык иметь дело с людьми без имени.
– Ах, оставьте, – махнул рукой Майер. – В Нью-Йорке вы неоднократно пользовались услугами анонимных источников информации.
– То были преступники.
– Наверняка не все. – Майер был невозмутим. – В любом случае, похоже, выбора у вас нет. – Он выдержал театральную паузу, и Кроукер вновь подумал о том, как неотразим должен быть этот адвокат в зале суда. – Конечно, если вы не хотите, чтобы Рейчел умерла.
Адвокат впервые назвал его племянницу по имени, и это подействовало на Кроукера словно холодный душ.
– А без этой почки она наверняка умрет, – продолжал Майер. – Не сомневаюсь, что и доктор Марш, и другие врачи подтвердят это.
Кроукер долго молчал, не в силах вымолвить ни слова. До его слуха доносился шум автомобилей за оградой кладбища, где-то вдалеке грохотал рэп. Здесь же, на кладбище, было как-то противоестественно спокойно. И жарко.
– Ну хорошо, – промолвил, наконец, Кроукер. – Значит, ваш клиент имеет возможность предоставить моей племяннице здоровую совместимую донорскую почку. Сколько он хочет за нее? Я не миллионер, хотя у сестры есть возможность заплатить приличную сумму.
– Речь идет не о деньгах, – вкрадчиво сказал Майер. – Совсем наоборот, мой клиент хотел бы, чтоб вы оставили у себя ключи от этого «мустанга».
– Не понимаю...
– Как материальное свидетельство его искренности и добрых намерений. – Майер аккуратно убрал промасленную бумагу из-под сандвича обратно в коробку. – Уверяю вас, она не заминирована и не угнана. – Он налил себе еще кофе. – Все документы на машину оформлены на ваше имя, вы найдете их в бардачке. Фактически эта машина уже ваша.
Взглянув на Кроукера, он улыбнулся сладчайшей из своих улыбок, какой он обычно улыбался присяжным, чтобы склонить их на свою сторону.
– Не отказывайтесь от машины, сэр. Я хорошо знаю моего клиента. Он обидится, если вы не примете его подарок.
В этих словах Майера Кроукер услышал все, что хотел знать об этом таинственном клиенте: он богат, имеет власть и влияние. К тому же он щедр и, возможно, не слишком щепетилен.
– Итак, что хочет получить ваш клиент за почку?
Одобрительно кивнув, Майер сказал:
– Прежде чем мы приступим к этому вопросу, я хотел бы, чтобы вы сразу поняли, что мой клиент от всего сердца хотел бы просто подарить вам шанс спасти жизнь своей племяннице, не требуя взамен ничего. К сожалению, обстоятельства не позволяют ему сделать такой щедрый дар.
Адвокат постучал пальцем по надгробной плите.
– Видите это?
Кроукер поглядел на надпись, выбитую на камне: «Тереза Маркеза Барбасена. 1970 – 1996. Да почиет милость Божия на ней».
– Видите, Терезе было всего двадцать шесть, когда она умерла. – Майер медленно закрыл свою коробку. – Вернее, когда ее убили.
– И какое отношение имеет эта девушка к вашему клиенту?
Майер молчал.
Кроукер тяжело вздохнул.
– Значит, в обмен на почку ваш клиент хочет, чтобы я нашел ее убийцу?
– О нет, сэр. Моему клиенту хорошо известно имя убийцы. Это ее муж, некий Хуан Гарсия Барбасена. Он бил ее, пока она не потеряла сознание, а потом набросил ей на шею электрический провод и затягивал его до тех пор, пока язык не вывалился у нее изо рта, а из глаз не полилась кровь.
Несомненно, Майер был мастером своего дела. Он вовремя сделал многозначительную паузу, чтобы Кроукер успел мысленно представить себе все страшные подробности этого убийства.
– И знаете, за что он ее убил? – продолжал Майер, печально качая головой. – Причина невероятно банальна. У него была любовница, и Терезе стало об этом известно. Вместо того чтобы обратиться за помощью к кому-нибудь вроде моего клиента, чтобы тот уладил дело ко всеобщему удовольствию, она закатила мужу скандал, угрожая разводом. И он, не долго думая, убил ее.
– Похоже, дело закрыли, едва успев открыть, – сказал Кроукер. – Если то, что вы говорите, правда...
– Это правда.
– Если у вас достаточно доказательств, вам или вашему клиенту следовало бы обратиться в полицию.
Майер вздохнул:
– Так оно и было бы, мистер Кроукер, если бы мы жили в лучшем из миров, и Хуан Гарсия Барбасена уже давно сидел бы в тюрьме...
Снова эффектная пауза.
– Но мы живем не в лучшем из миров. И в нашем мире, несмотря на страшную вину, Хуана Гарсию не только не посадят, но даже не посмеют привлечь к суду.
Майер погладил гранитное надгробие Терезы Маркезы Барбасены, словно успокаивая ее потревоженный дух.
– Этот человек хорошо защищен, даже от моего клиента. Вокруг него стена, преодолеть которую никто не в силах. – Он многозначительно поднял вверх указательный палец. – Почти никто!
Смутные подозрения Кроукера начали обретать конкретные очертания.
– Вы, сэр, тот человек, который сумеет добраться до него, – почти торжественно заключил свою речь Майер. – Мой клиент абсолютно уверен в этом. Итак, его условия сделки заключаются в следующем: в обмен на почку вы убиваете Хуана Гарсию Барбасену.
2
– Я не стану никого убивать, – резко сказал Кроукер. – Ни по вашей просьбе, ни по чьей бы то ни было.
Значит, предложение Майера было не подарком Бога, а искушением сатаны.
– Понимаю. – Они вышли из ворот кладбища, и Майер тщательно запер их. Отсюда были видны яркие цветы на могиле Терезы Маркезы Барбасены.
– Вот бы удивилась семья Аджукара Мартинеса, услышав это!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64